Сон накануне зимы

      Доктор Штерн вышел из комнаты довольный, улыбался и, пожав руку барону, поспешил откланяться. Варвара хлопотала около Анны, только что принявшей теплую ванну на травах. Полный поднос еды, чай, теплое молоко, какие-то отвары и настойки, мед, варенье! Анна впервые за последнюю неделю рассмеялась тихо и счастливо. Она еще ощущала слабость, но купание в теплой воде с помощью Владимира придало ей сил, а его невесомые поцелуи, ласки сквозь воду, мыльные нежные руки и теплые потоки струй по телу напомнили ей о его бесконечной любви. Она напилась чаю с медом, съела несколько ложек каши, приняла рекомендованные лекарства и упала на подушки, разом лишившись сил.       Варвара бы и дальше оставалась со своей Анечкой, но Владимир, крепко взяв ее за плечи, вывел из комнаты и пригрозил, что запретит заходить ей в комнату к любимице, если она сейчас же не успокоится и не пойдет отдыхать. Варвара на мгновение уперлась лбом в грудь барона, подняла на него уставшие глаза и удалилась к себе, что-то бормоча и вытирая слезы передником.       Владимир вернулся в спальную, тихо прикрыл дверь, подошел к постели и сел рядом с Анной. Она услышала его острожные шаги и улыбнулась, не открывая глаз:       - Барон, вы хотите испугать бедную женщину, подкрадываясь так тихо?       Она услышала, как Владимир вздохнул с облегчением, открыла глаза и позвала его:       - Володя, иди ко мне. Мне очень одиноко без тебя.       Владимир скинул одежду и нырнул к ней под одеяло. Подтянул жену к себе, повозился, устраивая ее и устраиваясь сам, поправил подушки и одеяло и затих, вдыхая аромат ее тела и волос. Анна обняла его и замерла, прислушиваясь к дыханию и сердцебиению любимого. Он лежал, не шевелясь, медленно водил ладонью по ее спине. Анна напряглась, ее рука на его груди сжалась в кулачок и она тихо спросила, не глядя ему в лицо:       - Владимир, что-то произошло? Почему ты молчишь?       Он сильнее прижал ее к себе, немного повернулся, чтобы не давить ей на живот:       - Что ты, Анечка, все хорошо. Просто я так боялся за тебя и нашего малыша, что сейчас, когда все закончилось, не знаю что и как говорить.       Анна помолчала, погладила его по груди:       - Владимир, кого ты хочешь обмануть? Я чувствую, что-то случилось. Пожалуйста, не молчи. Ты же знаешь не хуже меня, к чему может привести молчание.       - Ты устала, Аня, отдохни, поговорить мы всегда успеем, - после небольшой паузы ответил он.       Анна отстранилась, немного отвернула голову, убирая руку с груди Владимира, но тут же почувствовала, как его сильные руки притянули ее назад и Владимир уткнулся ей в макушку и тяжело задышал. Анна легко поцеловала его в ямку между ключицами и потерлась лбом о подбородок.       - Владимир… - она не успела закончить фразу, как вдруг очутилась лежащей на спине, прижатой к постели его сильными руками, с его лихорадочными поцелуями на лице, шее, груди, бессвязным его бормотанием о прощении, наказании, любви, верности. Анна подняла руки и схватила его голову в ладони, поймала его взгляд и опять повторила:       - Володя, любимый, что произошло?       Он смотрел ей в глаза и не знал, как спросить у нее о прощении и как жить дальше, если она задержится с ответом хотя бы на секунду или отведет взгляд. И он заговорил. Он просил у нее прощения за прошлые грехи и обиды, за грубость, за предательство, за сожженную вольную, за танец, за свои недавние мысли, в которых он обвинял ее за поездку к Репниным. Анна слушала его, удивленно приподняв брови и распахнув синие глаза, понимая, что несмотря на их взаимное глубокое чувство, счастливые полгода их семейной жизни, ожидание малыша, он все еще сомневался в ней, в ее чувствах к нему. Сомневался в ее прощении. Анна приложила свою ладошку к его губам, прерывая поток его покаяния. Потом притянула его голову к себе и зашептала ему на ухо:       - Запомни! Я твоя жена, я мать твоих будущих детей, я твоя возлюбленная. Я никогда, слышишь, никогда не стала бы твоей, если бы не любила тебя больше самой себя, больше жизни. Я никогда не позволю встать между нами малейшему сомнению или недоверию. Я простила тебя, когда поняла, что ты страдаешь так же, а может быть, и больше, чем я. И пусть ты этого старался не показывать, пытался быть сильным, дерзким, упрямым и даже убеждал меня в своей неприязни, я всегда верила тебе, потому что ты не умеешь лгать, Владимир! Я стала самой счастливой женщиной под этими небесами, потому что ты любишь и заботишься обо мне и нашем малыше, потому что ты помог мне забыть всю ложь, всю грязь, что была в моей жизни, в моих воспоминаниях, - Анна тяжело вздохнула и вздрогнула, увидев как наяву раскаленную кочергу перед своим лицом, но руки Владимира обняли ее покрепче, отгоняя ужасы прошлого. - Я понимаю, что наши чудесные полгода любви - это мало в сравнении со всей нашей прошлой жизнью, но даже мгновение рядом с тобой, таким добрым, заботливым, любящим, твоими руками, губами… Господи, твоим телом… даже маленькое, самое малюсенькое мгновение делает мою жизнь сплошным наслаждением. И все оттого, что ты рядом, что я люблю тебя и буду любить. Всегда! Что бы ни случилось и где бы мы ни были. Володенька, милый, я люблю тебя, слышишь, люблю… люблю… люблю! - она покрывала поцелуями его изумленное лицо, исступленно шепча свои признания, сжимая его плечи, шаря ладошками по его спине, ощущая, как шевелится в ней их ребенок, как будто подтверждая слова матери.       Владимир резко вдохнул и запечатал ее ротик ненасытным поцелуем, прижимая ее к своему голодному телу, но почувствовав движения малыша сквозь тонкую ткань Аниной рубашки, разом отпустил ее, положил на подушку и уставился ей в лицо. Он жадно разглядывал ее, как будто хотел увидеть что-то, что подтверждало бы ее слова, но Анна смотрела на него открыто, с такой любовью и обожанием, что в его душе сгорели последние сомнения, он опустился головой на ее грудь и зашептал, нежно прикасаясь губами к ее коже:       - Аня… Аня… я люблю тебя, я так давно и сильно люблю тебя, я… Ты спасла меня и мою душу, подарила мне весь мир, я клянусь, что всегда буду любить и лелеять тебя и наших детей… - он говорил и говорил, но Анна уже не слышала его, с облегчением провалившись в целебный сон.       У них впереди еще не один счастливый вечер, счастливый год, ссоры и непонимания, обиды и примирения, болезни детей, неизбежные потери, радости и печали, смех и слезы, но их любовь победит все. Потому что она сильна и взаимна… Конец.