Корона Дракона

В окно на потолке я вижу, как небо поддергивается светом. Уже светает, а я только лег. В доме моем не нашлось места всему скопищу рептилий и добрая половина перекочевала к Джеку. Я странно себя чувствую. Съев персик бессмертия, особо ничего в моем состоянии не изменилось. Я не покрылся чешуей, все еще слышу стук собственного сердца, не стал холоднее и вообще, как-будто просто захавал персик. Но не верить Юну у меня нет причин. Вряд ли он бы скормил нам с Джеком обычные персики под видом плодов бессмертия. Джек тоже не отказался и съел свой из рук, сияющего копейкой, Широ. Все разошлись спать и только Черный Дракон отправился в душ, чем подтвердил мои подозрения по поводу того, что он осовременился в край. Я же не мог уснуть, меня терзало нетерпение. Ведь, когда Юн вернется мы будем с ним только вдвоем и вполне вероятно, что он меня поцелует или…   — Твою мать… — Я прикрыл глаза, выдыхая порцию дыма и тут же затягиваясь новой. Это странно, понимать, что ты хочешь чего-то, но при этом, я ведь не знаю какого мне будет. Однако, я настолько сильно был тронут жестом Юна с этими персиками, что мне до безумия хочется что-то для него сделать. Не хочу уступать Черному Дракону в наших отношениях. Мы ведь на равных, так он сказал. Дверь скрипнула и открылась, после чего в комнату ввалился Юн, улыбаясь во все тридцать два и демонстрируя клыки. Бедра обмотаны полотенцем и второе на шее. Внизу живота торчит кусочек черной кожи, который сливается с полумраком комнаты и, кажется, что у него там сквозная дыра.   — Мэээт, — протянул Юн и подойдя к кровати взял из моих пальцев наполовину скуренную сигарету. — Ты паровоз… Воняет же.   — А ты не нюхай, — я улыбнулся ему и в процессе разговора выпустил носом остатки дыма.   — Я тоже так могу, — Юн потушил окурок в полную пепельницу и без каких-либо сигарет выдохнул носом дым, при чем в таком количестве, что он заволок меня и добрую часть комнаты.   — Эй, ты чего творишь?!. — Я махнул перед лицом рукой, но в холостую, дым слишком плотный, чтобы рассеяться от такого движения. Лишь по звуку я понял, что Амурский Дракон завалился рядом на кровать, после чего ощутил, как моей руки коснулось влажное полотенце, вероятно, то, которое было у Юна на шее. — Ах, ты, как теперь что-то развидеть тут, я так не дымил! Я потянул за полотенце, но оно поддалось свободно и откинув его в сторону, я, на ощупь, нашарил лицо Юна, который беззвучно ржал. Пальцы мои коснулись тонких губ и я… Я просто поддался первичному порыву, вслепую целуя дракона. Теперь я видел его лицо, две теплые апельсинки, в которых читалось удивление от моего внезапного порыва. Мы слишком близко друг к другу и дым позволяет рассмотреть только лицо Юна, больше ничего. Как будто ничего больше, кроме этого дракона и не существует. Я почувствовал, что теряю инициативу поцелуя, когда крепкие руки обхватили меня за пояс и Юн перекатился вместе со мной. Я не особо против, тем более, что мне приятно. Я даже не думал, что буду так сильно хотеть поцелуя с мужчиной. Язык дракона, влажный и теплый проникает в мой рот и фактически ласкает, и от ласк этих мне до безумия приятно. Руки мои покоятся на шее Юна, но мне мало просто касаться его. Я хочу прижать его, но сил у меня маловато. Сместив немного руки, касаясь мокрых волос дракона, зарываюсь в них пальцами и заставляю Юна углубить, и без того жаркий, поцелуй. Теперь ощущения меняются, я чувствую как тело его напрягается с каждой секундой, как бугрятся на руках мышцы, как Юн будто выходит из-под контроля, я буквально слышу, как струны самообладания Черного Дракона рвутся с характерным звуком. Разорвав поцелуй, Юн скользнул влажным языком по моему подбородку и перешел на шею, целуя тонкую кожу. Я послушно запрокинул голову, давая ему пространство для поцелуев. Мы давно ни с кем не спали, и это пугает больше всего. Если ему сорвет крышу, то мне будет больно... Рука Юна скользит по моему обнаженному торсу, она как камень, одно неаккуратное движение и он сломает меня, словно палку. Юн сильный, очень сильный и это одновременно со страхом рождает внутри что-то еще. Это что-то растекается по телу и заглушает все чувства, заставляя меня выгнуться навстречу этой руке. Это стало моей ошибкой. Юн мгновенно оторвался от шеи, и в пелене дыма я вновь увидел его прекрасные глаза, я больше не вижу уродливых шрамов на его прекрасном лице, тем временем рука его скользнула вниз, прошлась по моему члену, через ткань трусов, по бедру и опустилась на мягкое место, сжав мою булку и притянув к себе еще ближе, так что я почувствовал стояк дракона, через два слоя ткани, через махровое полотенце.   — Мэтью, ты издеваешься надо мной… Так нечестно… — Юн шепчет это прямо в губы и двигает бедрами от чего тело мое покрывается мурашками, а полотенце, которое и без того держалось чудом, спадает с его бедер.   — Я… Я не издеваюсь, — в попытке выразить свои чувства я прикрыл глаза и провел языком по губам дракона. — Юн, я хочу этого. Я хочу… тебя… Я люблю тебя.   — Мэээт… — Черный Дракон застонал, сбитое его дыхание коснулось моих влажных губ и мне стало холодно. Его губы так близко, что даже с закрытыми глазами я чувствую, как он улыбается. Полотенце полетело куда-то в густой дым, который очень медленно начинал рассеиваться. Мои губы вновь подверглись сладкой пытке губами Юна, который без особых нежностей стаскивал с меня трусы. Действия Юна были странными, но я вполне понимал женщин, с которыми спал этот мужчина. Все что не имело отношения к касанию, Черный Дракон делал грубо, как то: стаскивал одежду, сжимал рукой простынь, которая трещала от его давки. Но стоило руке его коснуться моей кожи, сквозь напряжение, я ощущал, как нежно он это делает, оглаживая мои бедра, касаясь яичек и слегка массируя их, от чего я задыхался в поцелуе и выгибался, что бы быть ближе, еще ближе к его телу. Юн проводит пальцем ниже, касается дырочки и я непроизвольно дергаюсь. Я не намерен отступать, но тело дергается само. Черный Дракон отстраняется от поцелуя и меня охватывает паника, что если он подумал что я боюсь, или не хочу, и решит отказаться? Юн сильно отстраняется и на мгновение его лицо становится едва различимым в этом дыму, а я слышу, как глухо стучит мое сердце. Но похоже я недооценил стремление Юна, ибо через мгновение он вновь вернулся в прежнюю позу и я с новой силой обхватил его за шею, не намереваясь больше отпускать. Ровно в этот момент, влажный уже палец дракона вернулся на мой анус и он толкнулся в меня без предупреждения, кусая при этом за подбородок. Странное чувство, от чего я издал хриплый стон. Нет, мне не приятно, но и не больно. Это просто странно и не могу я это описать никак иначе, кажется мне, я никогда к этому не привыкну. Но в прошлый раз Юн ласкал мой член, а сейчас нет, и я чувствую только движения его пальца, медленные, тягучие, от чего наизнанку выворачивает. В попытке сосредоточиться на поцелуе я попытался нашарить его губы, но мне и этого не дали, Юн продолжил покусывать мой подбородок и спускаться к шее, осыпая и ее укусами. Дыхание у меня сперло окончательно, когда Юн добавил второй палец и слишком сильно в меня толкнулся. Стон сам вылетел изо рта, сдержать его невозможно. Это очень странное ощущение когда в тебя толкаются, очень-очень странное. Этим толчком Юн вогнал в меня пальцы на всю длину и я ощутил секундную вспышку боли, которая переросла во что-то, что описать мне тоже трудно. Он задел внутри меня что-то, от чего по телу волной прошлись мурашки, а член, который упал во время его манипуляций пальцами в заднем проходе, вновь стал твердеть. Я даже не понял, что постанываю теперь при каждом толчке, это все еще выходило непроизвольно. Когда до меня наконец это дошло, я хотел закрыть рот рукой, но куда там. Юн тут же оторвался от шеи и стал облизывать мои губы, не давая закрыть мне рот и ловя ими каждый мой стон. — Здесь, да?.. — Юн улыбнулся, на очередной мой стон, когда вновь толкнулся в то место, от которого мой член поднимался и стада мурашек пробивались сквозь кожу, а я лишь закрыл глаза и отдался на волю дракона. Ему явно нравится слышать мои стоны, пусть слушает… Я утонул в этом процессе, потерялся в нежности, которой одарил меня Юн, в его поцелуях, касаниях, в этих движениях, умелых и правильных. Откуда он знает, что делать, осталось для меня загадкой, но я подозреваю, что он основательно готовился к этому процессу. Дым обволакивал меня и стоны мои все громче и громче, словно терялись в белой пелене. Когда он вытащил пальцы, я вдруг почувствовал, что внутри слишком пусто. Ощущение чего-то постороннего осталось, но пустота стала сосущей и захотелось чтобы он продолжил. Не знаю, чем я думал, соглашаясь мысленно на это, но когда головка члена дракона прошлась по моей дырочка, я ясно ощутил весь пиздец, который меня ждал. Стиснув зубы я все равно вскрикнул, когда Юн толкнулся в меня своей не маленькой штуковиной. Боль адская, как-будто меня что-то разрывает изнутри. Пальцы мои впились в кожу Юна на плечах и я услышал, что дракон тяжело дышит. Мелькнула жуткая мысль, что Юну тоже больно, я слышал от Джека какие-то обрывки того, что в первый раз больно и тому, и другому. Уже не знаю, действительно ли я это слышал, или это было лишь моим воображением... В панике, которая пробилась сквозь боль, я стал целовать Юна, куда только попадал. Через секунду я уже не замечал собственной боли, поглощенный занятием. Кажется, мы оба немного охуели, потому что он посмотрел на меня удивленно и стал отвечать, тоже целуя куда попадется. Еще один маленький толчок Юна привел не к боли, а вернул к неприятным ощущениям. С которыми я стал свыкаться и воспринимать их, как нечто должное, но член мой вновь превратился в обмякшего червячка. Видя, что я больше не вскрикиваю, Юн медленно продолжил входить в меня, и наш обмен поцелуями лишь углублялся, подключались зубы и мы прикусывали кожу друг друга на щеке, губы, и я даже куснул его за нос. Все эти действия меня сильно отвлекали от того что происходило. Я как-то слишком увлекся. Опомнился, когда дракон сделал полноценный толчок и опустил руку на мой обмякший член. И тут я совсем потерялся в ощущениях. Движения руки были в такт с толчками, сначала плавные, ласкающие, затрагивающие каждую клеточку и там где надо, постепенно толчки Юна стали быстрее, вместе с ними ускорилась и рука, на моем вновь стоящем члене, от чего стало немного больно, но боль эта смешивалась с удовольствием. Стоны мои уже не двусмысленные, видимо лишь заводили дракона еще больше. Я пытался уцепиться за что-то пальцами и царапал его кожу, ощущая рельеф спины Юна, каждый его шрам. Это совсем не одно и то же, что секс с женщиной. Но для меня, несмотря на боль, это намного лучше. Осознание того, что человек рядом с тобой любит тебя больше жизни, осознание того, что ты с ним единое целое. Это какое-то садистское удовольствие, которое заглушает боль, заглушает страх, стыд. Есть только я и он. И мне нравится видеть его таким. Приоткрытые, припухшие от поцелуев губы, сбитое дыхание, напряженные мышцы, мокрые черные волосы, которые липнут к лицу и его прекрасные глаза, которые смотрят только на меня…   — Ах… ЮН!.. — Я неожиданно выгибаюсь и прямо ору его имя, когда он выходит почти полностью и заново толкается попадая в то самое место и кажется, что глубже уже некуда, но он так давит туда и, сдается мне, умудряется войти еще, и еще… Вот сейчас совсем не больно, очень хорошо, мне… Мне приятно… Сильно приятно… — Ммм… Юн… Ах… Юн… Даже не знаю,. почему я повторяю его имя, но только сейчас я замечаю, что и сам дракон произносит мое. Еще один толчок и по телу проходится волна удовольствия, я кончаю и чувствую еще острее, когда Юн продолжает в меня входить. Тело не должно так выгибаться, но в порыве удовольствия я и сам начинаю вилять бедрами, насаживаясь на его член еще сильнее. Следом за мной кончает и Юн, не успевая выйти из меня. Я чувствую, как его сперма выплескивается внутри меня горячим потоком и от этого вскрикиваю, по инерции притягивая его к себе, слишком неожиданно. Мы оба тяжело дышим и прижимаем друг друга к себе. Юн целует меня в ухо и я слышу его тихий шепот, который хриплым пением заползает в мозг.   — Мэт… Скажи мне, что это не последний раз… Как громом по макушке уебало. Занятый собственными эмоциями, я совсем не задумался, как чувствовал себя Юн. Вечно считающий себя уродом, с темпераментом дракона, он вероятно подумал, что мне не понравилось. Наверняка ему страшно, как и мне… Мои губы трогает улыбка и я еще сильнее прижимаю его к себе, настолько, насколько хватает моих сил сейчас.   — Юн, у нас впереди вечность, с чего ты решил, что наш первый раз будет последним? — Я немного поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с его апельсинками, теплые, как солнце, но растерянные. — Было немного больно, но мне понравилось. Губы Юна тоже расплываются в улыбке. Удивительный человек. С ним мне действительно не стыдно показывать свои эмоции. Мне не страшно показаться перед ним слабым, не страшно, что он узнает о моих косяках. Ведь он такой же, моментами слабый, растерянный, но вижу это только я. Наши отношения начались с дружбы и она все еще осталась. Он мой друг, мой любовник, мой любимый человек, мой самый дорогой дракон. *** Дым вокруг рассеялся. В окне на потолке я больше не вижу звезд, небо стало светлым, уже утро. Юн быстро уснул, прижимая меня к себе, явно устал. А у меня не получается уснуть. Не могу избавиться от ощущения садистской эйфории. Когда жопе неприятно и пусто, а телу и душе невероятно хорошо. Тихонько потянувшись, чтобы не разбудить дракона, я взял сигарету и закурил, бережно поглаживая пальцами его влажные волосы. Моя жизнь никогда уже не вернется в то русло из которого я выплыл. Наше путешествие, с Джеком, в Китай, не просто изменило нашу жизнь, оно изменило судьбу мира. А если точнее, брошенный мною окурок. Если бы Джек не полез за ним, если бы не освободил Широ. Что было бы тогда? Йормунганд уничтожил мембрану, или уничтожили бы его и всех драконов Боги. Но мы с Джеком никогда бы об этом не узнали. А виною всему стал идиотский окурок, которому и по сей день я благодарен. Это всего лишь случайность, которая подарила мне Юна. Я никогда не думал, что окажусь в постели с мужчиной, тем более снизу. Но так ли велика разница: сверху, снизу, мужчина, женщина?.. Любовь странная штука, я бы сравнил ее с членом в заднице: и больно, и хорошо одновременно. Но что такое боль, когда рядом есть тот, кто может ее разделить.   — Спасибо, Юн…