Корона Дракона

Когда мы приземлились в Америке, я уже внутренне похоронил свои надежды на что-то годное в своей жизни. Мне довольно трудно это объяснить, но если раньше я видел свое будущее, хоть мало-мальски четко, то сейчас оно представлялось мне не просто размытым, оно не виделось мне совсем. Туман заволок все призрачные надежды, оголив все мои страхи, которые я видел под пеленой. Зайдя домой, меня охватило странное чувство. Я вспомнил сон с Иисусом и только теперь постарался его проанализировать. Джек… Я доверяю ему, но теперь это другой человек. Рамки моего мира расширились и это пугает меня, как если бы вы неожиданно обнаружили дома птичье гнездо. Не совсем страх, не совсем радость, восторга нет, но смешанное чувство, постоянное замешательство. Это все странно. Я никогда раньше не думал, что нуждаюсь в ком-то так сильно. Но мне жизненно необходимо, чтобы рядом был человек, который делил бы со мной жизнь. Не важно какого пола, не важно какого возраста, не имеет значения, какой расы, просто мой человек. Полностью мой, принадлежащий душою только мне. Как эгоистично, но и я отдам такому душу. А сейчас кому отдавать? Джеку? Но он теперь лишь отголосок моей души, все еще друг, лучший, хороший, но уже не то. Юну? Но и он не принадлежит мне безраздельно. Его любовь особая, свойственная его характеру, дорога мне, но и ему я не смогу рассказать все. Как объяснить ему что меня колбасит от одной мысли, что ему может угрожать опасность. Да я нож ему в руки не дам, пошло оно все к чертям… Я пережил его смерть, лишь из-за остальных драконов. Не знаю, что бы я делал, если бы был один. По-факту, я бесполезен и даже не достал бы его из воды. Это страшно. Страшно осознавать, что помочь ты ничем не можешь, а изменить ничего не получится. Страшно понимать, что пройдет время, я постарею, умру, а он останется. Страшно понимать, что я не вечный. Я теперь соткан из собственных страхов и это пугает меня еще больше.    — Мэтью, а зачем тут окно? — Огнеслав указал пальцем на окно в потолке и, тем самым, отвлек меня от дум о насущном. Повернув к нему голову, я узрел на заднем фоне Шина, который фотографировал стоящую на столике вазу.    — Ну, что бы свет был, а ночью удобно на звезды смотреть.    — Странности какие! — Восторженно произнес кореец и щелкнул на телефон мое окно в потолке. — Но мне нравится, у нас такого нет! А можно я везде посмотрю?    — Посмотри, но по-моему, нет особой разницы. — Я удивленно наблюдал, как кореец фотографирует все что только можно, даже я попал в кадр, когда он делал снимок куска стены. Зачем ему стены, я не знаю… Шин странный. Изначально показался мне более нелюдимым, нежели его близнец. Но сейчас, когда он открылся перед нами, я видел неунывающего оптимиста. Он всегда собран, до такой степени, что в любой ситуации возьмет себя в руки первым. Но расслабившись напоминает ребенка. Странный характер, в противовес брату, который обладает весьма колючим нравом. Когда корейский дракон убежал фотографировать мою ванну и вид из окна, мы остались с Огнеславом одни. Широ и Джек пытались что-то приготовить, по инициативе моего друга, а Ван отдыхал в гостиной не желая поднимать пердак с дивана, ибо слишком устал. Еще одна причина моего страха. Русский дракон, который отдал за меня руку… Я не знаю, как выразить ему сочувствие, руки это не вернет, да и бесполезные слова могут сделать только хуже. Но парень он потрясающий, с момента, как он отошел от боли, только и делает, что улыбается и ведет себя как ни в чем не бывало. Но что прячется за этой улыбкой?..    — Мэт, — дракон со своей сияющей улыбкой сделал шаг и хлопнул единственной рукой меня по плечу. — Не волнуйся за него так. Только нервы зря тратишь. Он сильнее, чем даже мы это видим.    — Я не…    — Да брось, у тебя на лице все написано. — Огнеслав вдруг перестал улыбаться и его лицо стало серьезным, а голос приобрел отголоски наждачной бумаги. — Не надо держать меня за идиота. То что я о чем-то не говорю в слух, вовсе не значит, что я этого не знаю. Ты и Джек, вы люди, которые не знают на что способны драконы. Вы видите в нас подобных вам, ибо так мы перед вами предстали. Но мы не люди, Мэтью.    — Да что ты говоришь?! — Я вспылил, ибо все что во мне накипело, было задето этой фразой. — А руку себе отрастить ты не можешь. Как и жизнь не вернешь, если потеряешь ее. А все из-за меня…    — Моя рука?.. Мэт, я потерял не руку, а крыло. Я сделал это, и сделал бы еще раз. Ты бы и сам так поступил, так что незачем винить себя. Мэтью, будь на моем месте Шин, Широ, Юн… Кто угодно, он поступил бы так же. Ты воспринимаешь все, как нечто пропитанное сожалением, но что, если все не так? — Дракон сделал паузу и посмотрел на окно в потолке, сжав мое плечо. — Вы мое окно в потолке, понимаешь? Я остался один. Вся моя жизнь была похожа на комнату с обычными окнами. Обзор не меняется. Одно и то же окно, одна и та же картина за ним. Выйти нельзя, ты можешь только существовать в рамках комнаты и смотреть в одно единственное окно, которое периодически кто-то закрывает шторкой. Но окно в потолке вещь другая. Шторки на нем нет. Видно все с другого ракурса. Я посмотрел на него. Солнце падало из окна и Огнеслав зажмурил один глаз. Волосы дракона словно светились. И улыбка, он снова улыбался. Скосил на меня свой открытый голубой глаз и верхняя губа его приподнялась, обнажая клыки.    — Ты слишком сильно волнуешься по пустякам. Научись радоваться мелочам и доверять окружающим. Решать проблему двоим гораздо проще, чем одному.    — Но… Но Огнеслав, я не могу ничего сделать со своим беспокойством. Вы можете помочь мне, а я вам ничем. Моя помощь заключалась только в том, что мы с Джеком помогли Широ и Юну освоится в современном мире, не более того… — Я прервался, потому что русский вдруг расхохотался, совсем не так, как обычно, а заливисто и не скрывая насмешки.    — Ты дурак, Мэт, серьезно. — Улыбаясь, произнес мужчина и, перестав щуриться, в упор на меня посмотрел. — Вы с Джеком дали этим двоим гораздо больше, чем мы все дали вам. А теперь переверни ситуацию. Ты переживаешь за меня, я переживаю за тебя. Ты переживаешь за Юна, он переживает за тебя. Мы все так беспокоимся, не стоит делать из этого смысл жизни. Когда ты один думаешь об этом, только раздуваешь проблему до масштабов мировой угрозы. На деле все гораздо меньше. Дали больше? Он имеет в виду любовь? Ну, может это и больше, но по-факту это такое себе благо… Особенно в нашем случае с Юном. И вообще, почему это покалеченный жизнью мужик успокаивает меня?! Разве все должно быть не наоборот? И все же… Отрицать того, что это успокаивает меня я не могу. Может и не стоит требовать от всех беспрекословного разделения души. Они ведь разделили на всех. Мы все больше, чем друзья. Мы семья. Не знаю, как объяснить это иначе. Далеко не каждому другу бабла займешь. А этим я все отдам и не почешусь на упоминание возврата. Думаю, они защитят меня от тумана… От страха…    — Спасибо, — я взглянул на дракона, который продолжал улыбаться. Наверняка он тоже чего-то боится, не исключено, что наши страхи схожи. Но он продолжает улыбаться… *** Время тянется, как резина. Дом больше не навевает на меня уюта. Интересно, а я увижу когда-нибудь еще Иисуса? Или Цукиеми? Чем дальше думаю, тем больше хочется узнать обо всех этих существах побольше.    — …шары. Вообще странная способность какая-то. Молния имеет отношение к огню? — Задумчиво произнес Широ, отвечая на какой-то вопрос и задавая свой. Мы сидели в гостиной на диване и обсуждали полчище драконов, но я особо не вслушивался. Догадки всех я и без того услышал, а их последующее обсуждение только в скуку вгоняло. Все драконы разные, с разными способностями и своими приколюхами. Я толком и не могу выделить кого-то. Даже Юн и Широ, несмотря на схожесть, обладают совершенно разными способностями. Что уж говорить о совершенно иных особ…    — Что это было? — Шин прервал мои думы, а Широ, который, судя по-всему, волновался, повернул торчащие ушки-антенки в сторону. Они всегда вылезают, когда волнение Жемчужного Дракона достигает апогея, что происходит не часто, но имеет место.    — А что там? — Я повернулся в сторону кисточек на ушах и посмотрел в окно. Тихо, как в поле. Да я ничего и не слышал. — Я ничего не вижу.    — Никто не видит, но шумно сильно… — Ван тяжело вздохнул и тоже повернул голову к окну, в ожидании чего-то. Шли минуты, больше никто не говорил, я по-прежнему ничего не слышал, никакого шума, который бы явно действовал на нервы или уши. Джек тоже в замешательстве теребил Широ за футболку и разглядывал уши-антенки. Не знаю сколько прошло времени, но я уже перестал вслушиваться, поток моих мыслей вновь поплыл куда-то, когда из них меня вырвал голос Жемчужного Дракона.    — Это Юн, они дорогу найти не могут. Мэт ты им координаты оставлял?    — Эээ… Я как-то даже не подумал… — Боже, какой же я кусок кретина. Мы все дружно выбежали на улицу. Прошло больше суток с тех пор, как мы прилетели. Более того, сейчас ночь. А я ведь даже не разберусь, как они летели. На улице, возле дома Джека стояла внушительная компания из человек десяти и голос Юна наконец достиг моих ушей.    — Ебаныйврот… Я же помню, что здесь он живет. У кого-то есть телефон? — Воцарилось молчание, но видимо, вопрос был риторическим, ибо никто и копошиться не стал в его поисках.    — ЮН! — я полетел в компанию людей, без задней мысли, слыша топот тех кто бежал следом.    — МЭТЬЮ! Наконец-то, уже полчаса тут шараебимся, — Амурский Дракон протянул руки и сгреб, еще бегущего меня, в объятья.    — Юн, ты в порядке? Как там дела? — Широ лупанул ушами по макушке и, игнорируя компанию драконов и меня, приблизился в плотную к брату.    — Все отлично, брат, не волнуйся. — Дышать стало трудно уже на пятой секунде, ибо меня впечатали мордой в грудь и в легкие поступало критически мало воздуха, но я рад, что с ними все хорошо. Хотя толком и не знаю, что значит его «отлично»… ***  — …таким образом, мы просто будем время от времени патрулировать территорию. На каждую территорию выпало по четыре, где-то пять, драконов. Так что не обессудьте, но придется следить. Не думаю, что кто-то рискнет нарушить правила, но все же стоит быть осторож… Мэт мне больно… — Юн потер голову, после моего подзатыльника, а я только что закончил читать правила, начертанные на пергаменте Богами.    — Ты тупица! Как можно было свою жизнь поставить?..    — Это в случае, если не будет наказания нарушителям. А о наказании мы позаботимся, не парься Мэтью. — Широ вздохнул и похлопал меня по плечу, он читал правила вместе со мной.    — Так, а что мы будем делать? В смысле, за чем мы должны следить? Это же не уследишь за всеми. — Ван насупил брови и посмотрел на Юна украдкой. Взгляда с ним теперь избегал любой дракон.    — Нет, за каждым человеком следить не нужно. Распространение веры — процесс хлопотный, достаточно просто следить, чтобы не было противостояния. Как только оно появится, станет ясно, что правила нарушены. А найти виновника труда большого не составит. — Юн вновь вздохнул и осмотрел собравшихся, которые не уместились на диване, да и вообще, эта орава драконов с трудом умещалась в комнате. — Что ж, теперь самое время представить вас друг другу. Наконец я обратил внимание на компанию, которую привел Юн. Черный Дракон называл всех по именам и обладатель имени поднимал руку. Попутно Юн объяснял дальнейшую судьбу присутствующих и давал краткую историю их биографии. Ближе всего к выходу стоял мужчина с медной кожей и черными пушистыми волосами. Глаза его напоминали мёд. Он стоял, прислонившись плечом к косяку и, без тени улыбки, смотрел на собравшихся, избегая даже смотреть на Юна. Звали мужчину Джохар. Рожденный в Индии он никогда не покидал пределов маленькой, драконьей деревушки, пока не примкнул к пантеону Индийских Богов. Во многом судьба Джохара была схожа с судьбой самого Юна, но и отличия имела существенные. Мужчина влюбился в девушку, предал пантеон ради нее и был заточен до тех пор, пока его не призвал Йормунганд. Насколько я понял из слов Юна, огонь Джохара был зеленым, и обладал похожими свойствами, что и яд Йормунганда. Возле телевизора сидел на полу и сверлил технику взглядом мужчина, на вид лет тридцати. Он был худым, но весьма мышечным. Брюнет с глазами, напоминающими черный шоколад, кожа темнее моей лишь немного. Имя его звучало странно для меня — Милош. Поляк, который неплохо освоился в современном мире и зарабатывал на жизнь, путем краж. Как только Юн это озвучил, Милош повернулся ко мне и улыбнулся, произнеся немного виновато: «Я не буду у вас ничего красть, не беспокойся». А я как-то и не подумал об этом, только сейчас поняв, что он мог смотреть на телек с такими целями. Я коряво улыбнулся в ответ Милошу и выслушал от Юна, о его огненных стрелах, которые были весьма быстрыми. Возле поляка сидел неясного вида старичок в позе лотоса. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Борода на нем росла клочками, волосы седыми космами разной длины свисали грязными прядями. Кожа покрытая россыпью морщин и шрамов. Звали старика Ко. Юн неопределенно махнул рукой в воздухе и вырубил меня следующей фразой. Как оказалось, этому старикану столько же лет, сколько человеческому роду в целом. Он появился на свет еще во времена первых людей, когда материки были расположены иначе. И на данный момент являлся самым старым существом планеты. Я вновь ощутил острую боль в грудине. Этот старик… Между тем дедуля улыбнулся обнажая крепкие белые зубы и его глаза затерялись где-то в обвисших щеках. О способностях старика Юн и вовсе ничего не сказал, но нужды в этом не было, я и так помнил его с той ночи, когда Черный Дракон сражался с Йормунгандом. Дед Ко выпускал огонь сферическими шарами, похожими на шары Юна, только огонь его шаров был бледным и расползался по мере приближения к цели, увеличивая шар в размерах. Эти трое должны будут отправиться в Южную Корею, вместе с близнецами и остаться на той территории. А если точнее, то с Ваном, Шину предстоит на некоторое время перебраться с другими в Северную часть страны и остаться там. В компанию Шина попали слишком странные личности. Лысый амбал — Александр. Глаза его, цвета моря ввели меня в ступор, ибо слишком сильно напоминали глаза Огнеслава. Александр тоже был русским, перекочевавшим в свое время на юг страны, где и провел все это время в занятиях, отчасти сравнимых с деятельностью Милоша. Демонстрация огня этого дракона наглядно, чуть не спалила мой ковер. Но синее пламя лизнуло ткань и, пройдясь по ней, испарилось, оставив ледяную корочку на ковре. Огонь его обладал свойствами противоположными огню. Мужчина, похожий на крысу с лживой улыбкой, бегал серыми глазами по комнате в попытке задержать взгляд хоть на чем-то. Из слов Юна я понял, что он англичанин по имени Питер. Личность знаменитая в свое время, ибо именно этот Питер, некогда, изобрел хересовый виски, в последствии был забыт и напиток приписали кому-то иному. Но этот мужчина, как я понял, обладал удивительными знаниями химии. О его силе ничего не было сказано, а я не смог воссоздать в памяти картину его в ту ночь. Еще двое чернокожих, которые вошли в компанию Шина были тоже близнецами. Оба лысые, огромного роста, мускулистые, как две горы. Близнецы Джеро и Земба, отличались только глазами и выражением лица. Если Земба имел добродушное лицо, мягко улыбался и смотрел на всех зелеными глазами необычайной яркости, то Джеро был полной противоположностью. Взгляд его фиолетовых глаз, напоминал взгляд человека, которому не нравятся его контактные линзы и он постоянно зол. Юн резко смолк и воцарилось молчание, которое нарушал тихий шепот Шина. Я перевел глаза на корейца и понял, почему утих Юн. Шин что-то шептал Огнеславу, который кивал и не слушал Черного Дракона. На секунду я побоялся, что оскорбленный Амурский Дракон вставит русскому нагоняй, но вместо этого, Юн чего-то ждал и таки дождался. Огнеслав повернулся к нему и произнес.    — Юн, я отправлюсь с Шином и этими ребятами. Я не особо буду здесь полезен, да и там тоже, летать я все равно не могу. — Шин вынырнул из-за плеча Славика и улыбнулся Юну произнеся одними губами, так что могли видеть только те, кто сидел на диване и оставшись незамеченным для остальных.    — Я ссусь с ними один ехать! — Улыбка корейца расползлась еще шире, а Юн вдруг расхохотался, в отличие от меня. Я подумал, что Огнеслав, из всех присутствующих один из самых смелых и преданных. Мне бы не хотелось чтобы он уехал, но я не посмею ничего сказать.    — Хорошо, раз такое дело, езжай с ними. — Юн, продолжая улыбаться, кивнул. Сам Черный Дракон, Широ, и последний из кучи драконов, которого Юн нам так еще и не представил, должны были остаться в штатах и взять всю эту территорию на себя. — В таком случае будем втроем. Это Арне, он самый молодой дракон.    — Пока что… — Арне, подросток, который тихонько сидел на полу подальше от всех, выглядел по-детски невинно. Голос его звучал крайне неуверенно, но он единственный, кто осмеливался смотреть на Юна. Он не просто его признавал, он как-будто уважал его каждой клеточкой тела.    — Да-да, не спорю, пока что, — Юн согласно кивнул и повернулся ко мне. — Ты же найдешь ему комнату?    — Естественно, — я тоже кивнул и получил теплую улыбку от Черного Дракона. — А теперь, когда мы все обсудили, я бы хотел остаться наедине с Мэтью, Джеком и Широ. Не могли бы вы все… Юн даже не закончил, как все драконы, кроме Огнеслава и корейских близнецов, улетучились в район кухни. Да так резво, что я даже не заметил, когда они успели подняться. Арне тоже задержался и не спешил.    — Что за дела?! Секретики? — Шин прищурил глаза и затряс Огнеслава за плечо. — Ты видал? Видал? Секретики у них…    — Можете остаться, только дверь закройте, — Юн улыбнулся и Шин на всю катушку воспользовался разрешением, тормознув, уже уходящего, Арне и закрывая дверь.    — Юн, что-то случилось? — Широ недоуменно посмотрел на брата.    — Не то чтобы... Но давать это Джеку без тебя было бы предательством. — Юн поднялся с места и выудил из-под рубашки маленькую коробочку. Поддев ее ногтем, Черный Дракон открыл ее и продемонстрировал нам содержимое.    — Ебана… — Шин вытаращился на два маленьких, размером с абрикос, персика, которые лежали в коробочке.    — За всю эту канитель, которую мы устроили, я попросил у Богов для вас два персика бессмертия.    — ЧТО?! Но Юн, ты же говорил, что Си-ван-му уничтожила дерево… — Я больше не слышал, как стучит мое сердце, и голос Джека доносился до меня издалека.    — Дерево это часть Богини. Си-ван-му переродилась и дерево переродилось с ней. — Юн взял маленький персик в пальцы и склонившись надо мной, поднес его к моему рту. — Съешь, Мэтью, и больше ты никогда не будешь бояться глупостей, которыми забил свою голову. Мы будем с тобой на равных. Я сглотнул и посмотрел в две апельсинки глаз, размыкая губы и принимая персик бессмертия из рук Черного Дракона. Я даже не знаю, что будет через пять, десять, двадцать лет... Но если рядом со мной будут друзья и Юн, наверное, я думаю, что все будет хорошо. Потому что они заботятся обо мне гораздо больше, чем я в том нуждаюсь…