- "А мы идём на север!"

— Да успокойся ты, в первый раз что ли?  — Нет, я не понимаю. Ну почему нельзя поехать как все нормальные люди?  — Это как?  — Каком вперед! Не нервируй меня Мотя! Через час выходи на трассу и садись на «дежурку».  — Ух какая мы сердитая! — мужчина подошёл сзади, приобняв женщину за талию — Сразу видно, не первый год замужем… — и ловко уклонившись от мелькнувшей тряпки, продолжил — Ты же знаешь, я не люблю автобусы. У меня, эээ… «бусофобия»! Меня в них тошнит.  — Садись завтракать фантазёр. Нет такой фобии. Лучше бы ты себе «лесофобию» придумал. Минус двадцать на улице… Тебе кофе или чай?  — Чай с травками?  — С заваркой, как минимум. Но, сена не жалко. Ну так что?  — Чай. Побросав в чайник травы из разных жестяных баночек, женщина залила его кипятком и накрыв полотенцем поставила перед мужем.  — А-ааа…?  — А мёда не дам! Вспотеешь. Или передумал, поедешь всё-же?  — Наш «ПАЗик» такие петли нарезает, что пока всех соберёт у меня терпения не хватит. А хорошая зима нынче роскошь! У нас, по крайней мере. Вот скажи, какая радость полчаса дышать выхлопными газами, если можно час дышать свежайшим воздухом? Мужчина щёлкнул пультом, включив телевизор. Передавали прогноз погоды: солнечная активность, магнитные бури, снегопады, давление ртутного столба… бла-бла-бла…  — Во, снег пошёл. — сказал он жене. — Это ж красота! Всё дерьмо цивилизации прикроет и будет как в сказке!  — За столом сидишь, наверное!  — Да? Ну… пардон!  — Матвей, темно ведь ещё и снегопад! Заблукаешь в лесу — будет тебе сказка, а мне красота. А, ну как замёрзнешь?  — С чего вдруг! Сейчас утро — не вечер. Мы в такую погоду в школу ходили. И не всегда по дороге.  — Мы тоже ходили…  — Вы близко ходили, а мы в соседний населённый пункт.  — А шакалы тоже были?  — Собаки были. Поверь, они хуже. А! Ещё лось был! — Улыбнулся мужчина.  — Лось?!  — Во-ооот с такими рогами! — Он приставил к вискам растопыренные пятерни.  — Угу, очень похож.  — Чем? Рогами?  — МОЗГАМИ!!!  — Я тоже тебя люблю. Кстати, а ты в курсе, что у них в башке черви?  — Я в курсе, что они у тебя в башке тоже скоро заведутся! Особенно если РенТВ постоянно смотреть.  — А если сериалы постоянно смотреть, тогда кто заведётся? Тараканы?  — Какие ещё тараканы?  — Шугливые. Которые всего боятся! Даже из носу дом высунуть!  — Ты такой самоуверенный. Полный лес шакалов! Вон, даже во дворы к людям залазят! Баба Махора мне говорила. Как налетят всей толпой…  — Ах-ха-ха-ха-ха!!! — Смеясь мужчина встал из-за стола. — Спасибо роднуля.  — На здоровье! Что смешного? Ржёшь как… лось!  — Оставь уже сохатого. — взяв свой старый армейский вещмешок, он стал укладывать провизию на сутки. — Шакалы не гопники и мозги у них нормально функционируют. Я тебе говорю: какой-нибудь дикий кот — в разы опасней чем они. Так что, твоими шакалами старушек пугай.  — Они не мои. Скорее твои. ТЫ же к ним идёшь? Мог бы с женой ещё час поспать! Нет, он то играет до полуночи, то в лес бежит ни свет-ни заря!  — Иди сюда — чмокну, что бы к шакаликам не ревновала. — усмехнувшись, он стал одевать зимний комбинезон. — Где мой нож? Не видела?  — Который? У тебя их куча, маньячина. Где ложил там и ищи.  — Смирись, любовь к оружию у мужчин не отнять никакими законами.  — Угу… и к приключениям на свою…  — Само собой! Помню, в детстве столько пещер с другом облазили… Совали свой нос и всё остальное куда надо и не надо.  — Вот, это вы любите!  — Что именно?  — Совать «всё остальное» куда не надо. Когда подросли, тоже небось, «пещеры» активно исследовали? Спелеологи блин!  — Релакс, фемина! Али-Баба угомонился найдя свою пещеру и главное сокровище. Сняв с вешалки ремень с ножнами, мужчина подмигнул жене и принялся заправлять его в лямки комбинезона, напевая мотив одной старой песенки:  — Я Пещеру нашёл, а в пещере той клад! Али-Баба!  — И Друзьям говорю: Вот теперь я богат! Али-Баба! Чуть наклонившись, он шепнул ей на ухо:  — Главное: знать нужные слова!  — Так может, скажешь? — тихо спросила женщина, прижавшись к нему всем телом…  — Ах ты хитрая кошечка! Укупник тебе скажет, Сим-Симочка моя драгоценная! Вернее, споёт. А я на автобусе не поеду!  — Вот однажды придет твой «Али-Баба», а там — сорок разбойников!  — Взорву пещеру вместе с разбойниками!.. ______________________________________________________________

«В тёмно синем лесу, где трепещут осины…»

Матвей Гранич, а в обиходе просто «Горыныч», на работу предпочитал добираться или на своей машине, или пешком. Сейчас он шёл по лесу, внимательно вглядываясь в дорогу, накатанную рыбаками и охотниками. Было довольно темно и снегопад, постепенно переходящий в лёгкую вьюгу, не только сильно ограничивал видимость, так ещё и дорогу эту потихоньку заметал. Матвея это не особо заботило. Он хорошо знал свой лес. Путь лежал недалеко от берега, вдоль реки. Топографическим кретинизмом Горыныч не страдал и зверья лесного не боялся. А кого тут боятся-то? Максимум опасаться, и то лишь некоторых представителей местной фауны. Так это нормально. В городе та же фигня. Он всегда считал, что осторожность - «мать выживания».  — «Ага!» — Улыбнулся своим мыслям Матвей: — «А здравый смысл, наверное — «отец!» И «родителей», я сегодня, явно не слушаю. Как, впрочем и жену.» Золотое восточное правило: «Послушай женщину и сделай наоборот» на этот раз дало сбой. Обычно тихий, утренний лес, сегодня ухал, скрипел и завывал на все лады. Вобщем, жуть была такая, что по всему телу волосы вставали дыбом. Даже там где их не было, прорастали и вставали. Горыныч никогда не числил себя трусом, впрочем обезбашеным героем тоже. Он прекрасно осознавал, что всё происходящее имеет в своей основе ничуть не страшное физическое обьяснение, но… холодные мурашки не спрашивают, они молча появляются и ползают по мокрой спине. Иррациональный страх, он ведь такой… как тот суслик, которого никто не видит - а он есть! Обстановка всё больше напоминала дешёвый фильм ужасов: Дикие крики каких то… хорошо если птиц, завывание ветра, блуждающего меж раскачивающихся с тяжёлым скрипом стволов. Бедные деревья, казалось, вот-вот упадут. В просветах этих жутко стонущих великанов то и дело мерцали странные, зеленоватые сполохи. А пресловутые шакалы, помянутые накануне, закатили убойной силы концерт, транслируя на весь лес свой несдерживаемый страх.  — Ну нихера ж себе я воздухом подышать вышел! Хэллоуин в Лонг Дарке, бляха-муха! — охарактеризовал происходящее Матвей, несмотря ни на что, даже и не подумавший поворотить вспять. Он лишь затянул поверх шапки капюшон, вынул нож и направился в ближайшие заросли молодых деревьев, что обильно росли вдоль дороги.  — Писец какой-то… — прошептал он, вырубая крепким клинком своего самодельного ножа увесистый дрын: — …Заполярный! Повеяло диким холодом, мрак словно сгустился вокруг человека, заползая вместе со стужей не только под одежду, но и в самую душу.  — Я сейчас как тот Хома Брут из Вия, вот чую, сука, что хрень какая то нездоровая творится, но с дебильным упорством погружаюсь в неё всё дальше и глубже… А куда деваться то?! Чего уж теперь? Теперь уж похер куда идти, вперёд - назад! А раз так, то пойду куда шёл. Накануне, Матвей до полуночи играл на компьютере в «The Long Dark». По русски, вольновыражаясь - «Долгая Тьма». На первый взгляд обычная игра, с не особо выдающейся графикой, однако же, зацепила чем-то и затянула в свой виртуальный мир, полный сурового, студённого очарования. Там по сюжету: лётчик терпит аварию в лесах северной Канады. Зимой. Практически без нихрена, … вернее с нихреном… Короче — почти голый! И пытается выжить. Казалось бы: «ну и чё?» Таких игр пруд пруди! А фишка в том, что сохранения нет! Помер - начинай сызнова! А уж насчёт «помереть» разрабы не поскупились: и холод и голод и агрессивное дикое зверьё, даже клаустрофобия, что бы, значит, не засиживался где-нибудь и мать их так, глисты! Глисты, сука! Какова игрушечка? Правильно - то что надо охреневшему геймеру! И вот, упрямо шагая сквозь вьюгу через стонущий лес, по едва угадываемой дороге, под вой шакалов, с «сидором» за плечами и ножом в руке, он не мог отделаться от стойкого ощущения - игра продолжается! Миры в голове уже переплелись крепче гадов на змеинной свадьбе. Настолько антураж игры был воплощён в окружающих декорациях реальности, что не выспавшийся мозг, накрученный соответствующими звуковыми эффектами, миры эти, различать, уже и не хотел.  — «Блин, что ж так стрёмно то? Я ведь, раньше даже в самых «драконожопых» пещерах не мандражировал. А тут лес, обычный лес! Ну ничего, ничего! Скоро станет светло. Шакалы это херня! Они не самоубийцы, что бы на взрослого мужчину кидаться, хотя… Да не, нихера они мне не сделают! Только вот достали уже сучата со своими криками!» Чуть впереди, в зарослях мелькнула быстрая тень.  — «Показалось? Да, чего гадать, воспалённый мозг сейчас мне такие страсти нарисует, что даже Гоголь, с его мрачной фантазией, нервно курнёт в сторонке! Страшно? Значит юмор мне в помощь, он этот липкий страх хорошо растворяет…»  — Ис энивон хир? — на хреновом английском спросил Горыныч, состряпав при этом максимально идиотское выражение морды лица.  — Ну вот, как обычно никто не ответил. Значит точно — пипец! Ха-ха-ха… Как ни странно, полегчало. Примерив образ ебанутого персонажа из голливудских ужастиков, Матвей сразу скинул с себя напряжение и страх. Ибо «западло»! Угольно-чёрный ворон сидел на ветке, почти над дорогой и с интересом смотрел со своей высоты как внизу маленький человечек, с каким-то неуклюжим «горбом» на спине и палкой в руке, шёл по страшному лесу смеясь и громко напевая:  — А нам всё равно, А нам всё равно, Хоть боимся мы Волка и сову! Дела есть у нас: В самый жуткий час Мы волшебную Курим трын-траву! Но вот, неожиданно остановившись прямо под ним, он вдруг вскинул вверх руку с чем-то блестящим…  — Я, не боюсь! — крикнул человек, повернувшись к самой тьме леса. Там, словно звёздочки светились десятки глаз. И вдруг, настала тишина. Густая, как сироп…  — «Тук — тук — тук»… — услышал Горыныч своё сердце и… …И тишина взорвалась. Взорвалась такой какофонией звуков, будто все черти сбежались в этот лес на фестиваль безумия! ...............................................................................................  — «Сюр» какой-то… — недоуменно произнёс Матвей, вытирая снегом лицо от птичьего помёта: — Вот так люди седеют! — и снова крикнул лесу:  — И чего? Кто, в итоге, обосрался?!..