***
Несколько дней подряд валил снег, и, опасаясь бездорожья, лорд Бейлиш покинул Винтерфелл, оставив после себя неприятный осадок. С Севера приближалось войско Станниса Баратеона. Наступала зима, напоминая о страшном пророчестве о белых ходоках. Вскоре свинья Уолда должна была опороситься, но, провожая мизинчикового лорда со стены, Рамси едва сдерживался, терзаясь молчаливой злобой. Под носом его сложился недовольный треугольник. Жизнь его все больше и больше наполнялась противной до омерзения горечью... То, что отец весь искрился от радости грядущего отцовства, он еще мог пережить, но вот угрозу своему благополучию — нет. Не мог бастард простить и другого. Санса была его женой. Его, а значит никто кроме него не мог к ней прикасаться. Ни задранный собаками конюх, ни Вонючка, ни отец, ни... Петир Бейлиш. И опять, и снова Рамси Болтон вспоминал о том, что произошло в катакомбах. Женушка тяжко провинилась. Этот грешок был куда потяжелее того случая в Дредфорте, и он едва усмирял свою звериную натуру, ожидая момента, когда сможет спросить с нее за все содеянное. Видимо, момент настал. Тень недовольства в миг слетела с лица бастарда. Рамси Болтон по-хищному оскалился. Глаза его заблестели нездоровым блеском, и он довольный поспешил в спальню.***
Ссыпавшие с неба хлопья снега укрывали темную землю белоснежным полотном. Санса сидела под чар-древом, и алая крона бережно укрывала ее от снегопада. Невольно девушка задавалась вопросом о той великой странности случившейся с ней. Почему она оказалась в прошлом? Ей казалось, что судьбу нельзя изменить — смерть отца, брата, брак с Рамси это лишь подтверждали. Спасение Кейтлин же говорило об обратном, да и Леди все еще была жива. Что еще она могла сделать? Спасти Рикона? Разумеется. Для этого Санса Болтон готовилась приложить все усилия, но все опасалась написать Амберам. Если Рикон у них, они могли выдать его Русе сейчас, а тогда ничто не спасет ни ее, Сансу, ни брата. В той жизни сразу после Рикона умер Рамси, пав от ее руки. Должна ли она спасти и его? Если будет себя хорошо вести, подумала девушка, едва улыбнувшись. Она до сих пор не могла определиться в отношении Рамси Болтона, а к тому же не знала, что ей делать дальше. В той жизни она сама вынесла бастарду приговор. В этой же выносить приговор не имело смысла. Да, между ними не все было гладко, но... Санса попросту не знала, что теперь будет. В той жизни Рамси просто вынудил ее сбежать и вершить правосудие за всю проявленную к ней жестокость. В этой же бастард был ее союзником. Так ей казалось. Так ей чувствовалось. Ей удалось сделать невозможное — покорить грозное чудовище, однако даже таким Рамси умудрялся делать все по-своему. Она отчаянно старалась убедить мужа в опасности, исходившей от отца. Оставаясь с ним наедине, Санса старалась их разделить, но она даже не ожидала такой сыновьей привязанности. Рамси упрямо повторял о том, что Русе — его отец. Видимо, даже монстры умеют любить. Шаркая ногами, рядом возник Теон. Весь потрепанный и оборванный. — Лорд Рамси сказал, чтобы я привел тебя к нему. — Привел? — едва поморщила нос Санса, поднимаясь с насиженного камня. На колени ей нападал снег, и она отряхнулась. Вонючка горбился. Случайно он посмотрел ей в глаза и, раскаявшись, склонил голову, едва не касаясь подбородком груди. — Скажи, Теон... — Я-я... В-вонючка. В-вонючка... — Нет. Ты — Теон. Теон Грейджой, — холодно сказала Санса, приближаясь к нему. — Предатель моего брата. Предатель моего отца, моей семьи. Помнишь, что ты хотел сделать? Со мной. С Риконом? С Брандоном? — Я... — Смотри мне в глаза, — потребовала девушка, но Теон так и не решился поднять головы. Он весь трясся, и знавшая, что с ним сделал Рамси, Санса вновь испытала странную жалость. К нему. К человеку, натворившему столько дел. Она его и оправдывала, и винила одновременно. — Я знаю, что он с тобой делал, но я каждый раз думаю о том, что если бы ты не предал нас, этого всего могло бы не быть. Валил снег. Снежинки терялись в сплетенных косах Сансы Болтон. Более не проронив ни слова, она шла домой, и Вонючка покорно следовал за ней, терзаясь чувством не искупленной вины. Он видел привезенную голову Робба. Слышал, как зло о нем переговаривались солдаты, вернувшиеся из похода. Порой он хотел спуститься в крипту, но не решался. Увы, он более ничего не мог изменить. Теона Грейджоя больше не было. Его убили. Убили его дух, не умертвляя плоти, и каждый прожитый день Вонючка мирился с тем, что он — всего лишь верный раб своего господина. По коридорам замка гулял стук. Сансе показалось это странным. Каменщики, как ей думалось, уже давно закончили свою работу на стенах. Чем ближе она подходила к спальне, тем громче становился стук — он доносился оттуда. Приоткрыв дверь, миледи оглянулась на Теона, но он, следуя полученному приказу, проследовал за ней внутрь. — О! Моя красавица-жена, — расплылся в наигранной радости обернувшийся Рамси Болтон. Он стоял у стены. В руках его Санса увидела молот, а между кирпичами каменной кладки вбитый крюк. Почуяв неладное, Санса сомкнула ладони перед собой и прошла вперед. — Ты хотел меня видеть? — Я всегда хочу тебя... Видеть, — проговорил он и, пройдя до стола, отбросил молот в сторону. Что-то в его виде в этот раз показалось ей пугающим, но ничего не понимая, Санса лишь улыбнулась. Бастард цокнул языком. — Вонючка... Помоги миледи раздеться. Санса Болтон едва побелела, испуганно оглядев Теона. Нет. Что-то было явно не так. — Рамси... — девушка едва не ударила Теона по рукам, почувствовав, как тот коснулся ворота платья. — Я могу раздеться сама. — Я сказал: Вонючка, помоги миледи раздеться. Мне повторить это снова? — чуть ли не зарычал бастард. Санса выпрямилась. Поведение мужа было ей непонятным, но в некой степени привычным. Рамси вдруг стал прежним. Как в той жизни, и она решила не перечить, терпеливо снеся прикосновения Вонючки. Теон сам был не рад полученному приказу, но противиться не мог. Стараясь провалиться внутрь себя, как-то отдалиться от происходящего, Санса терпеливо дождалась пока с нее стянули платье. Стыдливо она прикрылась руками. Присутствие Вонючки ей не нравилось. Все это походило на ее первую ночь в той жизни, а о тех днях она усердно старалась забыть. — Можешь идти, — даже не обратив на него внимания, проговорил Рамси, и Теон испарился, тихо затворив за собой дверь. Более Рамси Болтон ничего не сказал. Лишь побледнел, да и только. В глазах его вспыхнул столь пугающий, жестокий огонь. Со спинки стула бастард снял сложенную кольцами веревку и подошел к жене. Видимо, супругу захотелось каких-то игрищ, и, пытаясь подластиться, девушка положила руку ему на щеку. Грубо ее схватили за запястье и соединили ладони вместе. Санса поежилась. Бастард опутывал ее руки веревкой, и грубое волокно неприятно впилось в нежную кожу. Нисколько не обращая на ее удобство, Сансу подтолкнули к торчавшему из стены крюку. Нечаянно взгляд девушки упал на прогал между кроватью и стеной. Там на полу лежала плеть, и, памятуя ужасные ночи той жизни, Санса Болтон испуганно посмотрела на мужа, встав как вкопанная. — Рамси? — вновь повторила она, и ее грубо толкнули. — Что ты делаешь? Рамси... Не на шутку испугавшись, Санса попыталась дернуться, но бастард уже накинул веревку на крюк и подтянул ее к стене. Крепко привязав жену, он скинул с ее спины волосы, и леди Болтон часто задышала, чувствуя комок, вставший поперек горла от страха. Она пыталась посмотреть, что творится у нее за спиной, но высоко задранные руки мешали. Девушка лишь услышала, как глубоко вздохнул муж, подняв с пола плетку. Бастард уверенно зашел ей за спину. Он словно захотел о чем-то сказать, но слов не последовало. Резкий удар обжег ей бедро, и Санса еле слышно заскулила. Второй удар еще сильнее первого пришелся по пояснице. Все это совершенно не походило на игру, и девушка снова задергалась на крюке. — Рамси... Что ты... — взмолилась леди Болтон после пятого, а может шестого удара. Рыжая копна волнистых волос упала ей на спину, и бастарду пришлось подойти к ней, чтобы убрать их со спины. — Мы с тобой играем в игру, милая, — сказал он, проводя плеткой по бедру девушки. Вдруг он как-то виновато усмехнулся. — Ах да... Я, кажется, забыл рассказать тебе о правилах. Ну и сглупил же я... — Что... — Тщ, — упер он плеть между ее ног, и Санса смолкла. Она все еще не понимала, что происходит. Едва горела кожа от ударов, а в груди от страха колотилось сердце. Что он задумал? — Я задам тебе вопрос, и тебе надо на него ответить. Но... Нужно ответить на него правильно, иначе ты будешь наказана. Тебе нравится? — ее снова ударили. С близкого расстояния удар был совершенно безболезненным, но сжавшаяся Санса отрицательно замотала головой. — Жаль... А мне да, — оскалившийся бастард вновь отошел. — Поэтому... Я отпущу тебя тогда, когда мне надоест или же... Когда ты ответишь. И так... Мой вопрос. — Рамси, развяжи меня! Я все скажу. Прекрати... Ай, — плеть прошлась меж лопаток, и Санса, не сдержавшись, вскрикнула. — Ты прослушала правила? Жаль. Но дважды, я повторять не буду... Почему ты здесь, Санса? — Что?! Отвечать или переспрашивать Рамси Болтон не стал. Последовала череда ударов, и бледная кожа девушки местами порозовела. Дергаясь на крюке, Санса кричала, взывая к жалости мужа, но он остановился лишь тогда, когда посчитал нужным. — Хорошо-о-о... Ты готова ответить? — Я... Я не з-знаю... Рамси, прошу... Голос ее дрожал. Она снова плакала, а ее слезы ему порядком надоели. После того, что он видел, они даже стали ему отвратительны. Просить его было бесполезно. Он знал, какого ответа хотел слышать, и бастард хладнокровно продолжил наказание. От каждого удара Санса вздрагивала. Крики ее то стихали, то становились наоборот громче. На коже рдели красные полосы. В нескольких местах едва проступила кровь. Рамси бил не сильно, но ощутимо. Он не хотел рубцов — даже оскверненная Санса была нужна ему, но и жалеть жену Рамси Болтон не собирался. Его рука устала орудовать плетью, и он вновь подошел к ней. Леди-жена тряслась от тихих рыданий. Ее вдруг захотелось обнять, но бастард лишь положил руку на бедро. Ладонь его проскользнула под исполосованные плетью ягодицы. Сейчас они могли бы славненько покувыркаться в постели. Еще было не поздно вернуться к этой идее. Уж Санса все бы сделала, чтобы он снял ее с крюка, но ревность жалила его, словно овод быка. Вспоминая о ворковавших в крипте голубках, он ярился еще больше. Она — его жена, но тогда в катакомбах она об этом, казалось, напрочь позабыла, растаяв в лапах какого-то противного старика. Может, Санса что-то чувствовала к нему, к Петиру? От этой мысли Рамси Болтон гневно побелел. Сука должна знать, где ее кобель. Он резко дернулся, и девушка опять вскрикнула. Не от удара. Муж резко вошел в нее пальцами, ободрав нежную кожу, и Санса подтянулась на веревке. — Ты меня огорчаешь, Санса... — Я н-не знаю... Не з-знаю... Я клянусь. Скажи, что я должна сказать, — захлебывалась она словами. — Ты это уже говорила. Ты забыла? — Это... Это из-за твоего отца? — неуверенно предположила она, и бастард с наигранным удивлением посмотрел на нее. — Из-за отца? — повторил он, хмурясь, но в мгновение просиял от улыбки. — Не думаешь же ты, что я стал бы уродовать тебя ради своего старика, милая? — бастард провел рукой по ее спине, дотронувшись до пары ссадин. Он и вправду не хотел ее уродовать. Тогда он стерпел конюха. Ее вина в том проступке была ничтожна мала, но теперь... Санса оступилась во второй раз. — Я была там... — залепетала Санса, и отшагнувший от нее было бастард зажмурился. — Я была там... В твоей комнате. Я читала письма. Я хотела прочесть письма от твоего отца. Я д-для этого отправила Вайолет. Из-за этого я здесь? Услышав ее признание, Рамси удивился, но не более. Так вот, что она делала тогда. Вот для чего она подослала к нему его же любовницу. Отчасти такое вмешательство ему не понравилось. Бастард даже задумался на мгновение о том, как ей удалось попасть в запертую комнату. Увы. Дредфорт и счастливо проведенное время было позади. Сейчас данный проступок казался ему чем-то уж больно невзрачным. Вернувшийся бастард прижался к висевшей на крюке жене и поцеловал ее в плечо. Она плакала. Как же жалостливо она плакала. Не таким уж он был варваром, чтобы не поддаться хрустальным девичьим слезам. Повернув рыжую голову к себе, Рамси поцеловал ее. На мгновение ей показалось, что все кончилось. — Мне жаль, — сказал бастард, отпрянув от нее, и Санса задрожала, зарыдав с новой силой. Еще долго он повторял свой единственный вопрос, но леди Болтон все никак не сознавалась в своем проступке. Больше она не просила его прекратить. Она лишь кричала да плакала от боли. Все повторилось, как и в той жизни. Рамси вновь игрался с ней, а ведь она так старалась. Может, он прознал о матери? Нет! Об этом она не скажет, сколько бы он ее не мучил. За что же боги прокляли ее? Что она сделала не так? Почему... Рыжая голова вдруг упала. Безжизненно Санса Болтон повисла на связанных руках, не реагируя на удары, и Рамси прекратил. Ее нужно было окатить водой, чтобы привести в чувство, да начать все сначала, но вместо этого он устало сел на край кровати. Глядя в утробу камина, он перекладывал из руки в руку взмокшую от пота плеть. Внутри все жгло, но почему Рамси Болтон не знал, да и не хотел об этом думать. Чертов старик. Она его жена! С нескрываемой ненавистью Рамси Болтон кинул в огонь плеть, злясь и на себя, и на нее. Зашипела кожа, и едкий дым заставил его зажмуриться. Зачем она это сделала? Она словно отрезала от него что-то... Обернувшись на истерзанное тело жены, бастард посетовал. Местами он перестарался, и на бархатистой прежде коже красовались косые ссадины. Столь беззащитной и истерзанной Санса возбуждала еще больше, и он с трудом подавил в себе желание овладеть ею. Он душился злобой да ревностью. Пытка не принесла ему никакого удовлетворения, и бастард вышел из комнаты вон, заперев спальню на ключ. Он шел на улицу, надеясь, что холод принесет ему искомое облегчение. В конце коридора стоял ссутулившийся Освальд Дульд, мучаясь от того, что ничего не мог поделать. Он не мог пойти против бастарда. Не мог остановить ее мучений. Не мог ворваться в господскую спальню. Он мог лишь молча наблюдать и слушать... Нет. Он мог кое-что сделать, и он собирался это сделать, даже если ему придется нарушить данные некогда клятвы.***
Холодный безжизненный сумрак комнаты повис в воздухе. Все замерло, наполнившись какой-то пугающей безжизненностью. Не было слышно ни звуков, ни запахов. Даже ветер не дул в щели, будто опасаясь попасть в ловушку. Изредка в приоткрытую ставню падала заблудшая снежинка, оживляя мертвенность четырех стен, но потом все вновь возвращалось в беззвучное оцепенение. Санса и сама была еле жива. Она ничего не чувствовала. Только холод. После вчерашнего ее так и оставили висеть на крюке. Леди Болтон изредка сотрясалась от судороги. С девичьим вздохом порой вырывался сиплый стон. Иногда она шевелила пальцами, будто проверяя жива ли еще. Как же ей было холодно. Промерзнув до костей, Санса Болтон безжизненно уперлась лбом в каменную стену. Голос... Она его потеряла. Горло как будто залили воском. Руки... Казалось, они срослись с веревкой. Немного саднили спина и бедра, но холод, к счастью, притуплял боль. Ей очень хотелось спать. Ей хотелось плакать, но и слезы вышли. По телу вновь пробегала редкая дрожь, и Санса заклинала себя быть сильной. Бастард поплатится за это. Напрасно она старалась поладить с ним. Зверь остался зверем. Все повторилось, не смотря на ее усилия, и Санса уже знала, что отомстит за это. Как? Она что-нибудь придумает. Лишь бы согреться от этого холода... В скважине прогремел ключ, и кто-то вошел в комнату. Это был он. Шмыгнув себе под нос, Рамси стал напевать какую-то песенку. По столешнице стола провели чем-то твердым, и, ничего не видя, Санса сжалась, ожидая продолжения экзекуции. Причмокивая, бастард подошел к ней. Руки ее вдруг стали неимоверно легкими. Ее путы разрезали ножом, и Санса, громко застонав, повалилась на колени. У нее не было сил, чтобы подняться, и, подхватив ее под руки, Рамси поднял ее сам. Кажется, она попыталась отстраниться от бастарда, но уж больно неуверенно. Сейчас она была слаба, и ей пришлось опереться на мужа. Бастард рассматривал свою горячо любимую жену, приглаживая ей волосы. Санса обняла себя руками, стараясь прикрыться от него, и, заметив это, бастард лишь ухмыльнулся. Сняв с себя плащ, Рамси Болтон накинул его на девичьи плечи. Сейчас его прикосновения ей были отвратительны, но ткань шерстяного плаща, едва коля кожу, обволокла ее теплом, и Санса смиренно приняла эту подачку от своего мучителя. В голубых глазах ее искрила неподдельная ненависть, и, набравшись смелости, девушка зло посмотрела бастарду в лицо. — Иди за мной, — Рамси потрепал ее за подбородок. — Ну же... Санса пошла. Она боялась неизвестности, а точнее того, о чем ей было хорошо известно. Что-то поменялось. Все вдруг обратилось былым кошмаром. Рамси обратился таким, каким был прежде, и она очень корила себя за то, что позволила себе обмануться. Сколько волка не корми, он все в лес смотрит. Теперь бастард, возможно, затеял очередную игру, удовольствие от которой получит лишь он. Монстр. Чудовище. Напускная радость его казалась ей неимоверно фальшивой. А чего еще можно было ожидать от фальшивого лорда? Как же она его ненавидела. Глупая. Какой же наивной дурой надо было быть, чтобы надеяться на то, что он изменится по отношению к ней. Рамси был Рамси. Теперь, когда она оказалась столь беззащитной, он воспользовался этим. Пусть и не думает, что он ее сломит. Ему не удалось это в той жизни, не удастся и в этой. Девушка отчаянно хорохорилась, пытаясь придать себе важного виду. Бравурность ее на время отступала, и единственное, что казалось ей важным — это холод. Как же ей было холодно. Шли они недолго. Подойдя к двери, бастард толкнул ее ногой и наигранно согнулся в поклоне. — Леди вперед. Она послушно вошла в комнату; едва не споткнулась о порог, и ему пришлось придержать ее за локоть. Из-за застилавшей дымки Санса не сразу увидела кадку. Наполненная горячей водой та клубилась паром. Бастард стягивал с ее плеч плащ, подталкивая к ванной, и, желая избавиться от проклятого холода, Санса Болтон послушно рассталась с накидкой. Чувствуя на себе прожигающий взгляд мужа, она поскорее опустилась в горячую воду, будто могла спрятаться. Ссадины, оставленные плетью, тут же дали о себе знать. Горячая вода прожгла изувеченную кожу. Санса прижала к груди исцарапанные веревкой руки и едва не заплакала, сдерживаясь из последних сил. Ей не хотелось доставлять ему радости от вида своих слез. Бастард же вдруг сделался невообразимо нежным супругом. Бережно он промывал раны, оставленные собой же. Рамси подливал горячей воды и болтал о какой-то ерунде, напевая незамысловатый мотив. Думал он на самом деле по-прежнему лишь об одном. Санса так и не созналась. Попытайся он содрать с нее кожу, возможно, она бы и рассказала ему что-то интересное, но это уже было слишком. Признаться, идея выпороть ее всегда не давала ему покоя, но, притворив желаемое в жизнь, Рамси Болтон почувствовал определенное разочарование. Любимая жена вновь смотрела на него волком, либо не смотрела вообще. Сама того не замечая, она отстранялась от каждого его прикосновения. Еще вчера она называла его своим лордом, а теперь ненавидела. Он это чувствовал. Без слов, без взглядов. Он сам ее ненавидел. Его леди-жена посмела оступится, вот и получила за дело... Плутовка ничего не сказала. Леди Болтон была слишком упряма, но милорд ее молчанию видел лишь две причины... Санса хорошо знала о своем проступке и о наказании, которое могло последовать, оттого и старалась выставить себя неосведомленной дурочкой. Она была не глупа. О нет. Конечно, миледи могла и вовсе не воспринять случившееся за преступление, сочтя поползновения Мизинца за какой-то пустяк. В тайне Рамси Болтон надеялся именно на это, ведь тогда это значило, что тот поцелуй пальчикового лорда для милой женушки не имел никакого значения. Верить в то, что Санса питает какие-то чувства к старику, от того и скрывает правду, ему ой как не хотелось. — Ты так и не сказала мне... — приложил он губку к ее спине, и Санса выгнулась от боли. Впервые она обернулась, посмотрев на мужа исподлобья. — Не смотри на меня волком. Ты сама провинилась, милая. Ее прижатые к груди запястья были исцарапаны веревкой. Взяв ее за руку, бастард смыл кровавые подтеки. Резко он притянул ее к себе, и Санса вскрикнула от боли, пронзившей тело. Нависнув над ней, Рамси смотрел очень зло. Глаза его выпучились. Бастард побелел и казалось напрочь обезумел. Рамси Болтон более не улыбался, и она вспомнила горькую правду: этот монстр может сделать с ней, все что только пожелает, а воображение у него, к сожалению, было уж слишком богатым. — Еще раз увижу тебя в катакомбах или с кем-нибудь ближе чем на расстоянии вытянутой руки, и ты будешь умолять, чтобы я тебя убил, — прошипел Рамси. Санса медленно подняла на него широко распахнутые глаза. Катакомбы... С кем-то ближе, чем на расстояние вытянутой руки... Неужели... — О! Кажется, ты наконец вспомнила? Даже не думал, что тебе нравятся такие старики. Старики. Он все видел. Рамси все видел. Он видел тот поцелуй, а ведь она... Санса часто задышала. К горлу ее подступил ком. Он все видел. Ей стало неимоверно страшно, ведь она ничем не могла доказать своей невиновности, ведь она сама задержалась подле Петира больше дозволенного. — Я... Я не хотела, — голос ей изменил, и девушка виновато склонила бедовую голову. Рамси скривил верхнюю губу. Санса лишь сейчас вспомнила о своем проступке. Видать тогда она просто не придала тому поцелую никакого значения. Это ее оправдывало, но лишь отчасти. Решив, что посмотрит на ее дальнейшее поведение, бастард наклонился и поцеловал жену в макушку. Она опять задрожала, расплакавшись еще больше. — Ну-ну-ну... Не плачь, а то у тебя лицо опухнет. Как у утопленника, — сменил он вдруг гнев на милость. Голос его помягчел, и он протянул руку за простыней, укутывая в нее выкупанную жену. Ласково он стер пару слез с ее ресниц и прижал к себе. – У тебя золотой муж, милая. Я тебя поругаю, я тебя и пожалею. Все же она его сторонилась. Когда они вернулись в спальню, она опасалась, что бастард захочет близости, но тот опять расплылся в наигранной доброте. Им принесли еды. Санса молчала, стараясь пережить случившееся. Молчал и Рамси. Он тихо расправлялся с пищей, и иногда поглядывал на нее. Возжелай он потрахаться, миледи не стала бы упрямиться, но сейчас Санса снова принялась бы плакать и кричать. Он этого наслушался и накушался. Зная, что она никак не отнеслась к тому поцелую, сейчас бастард желал вернуть все, как было. Он ведь был более чем счастлив. Там, в Дредфорте, да и здесь, в Винтерфелле. С ней он чувствовал себя каким-то... Полным. Кто-то в этом мире его понимал и возможно любил. Теперь все это висело на волоске, и, хотя в этом был виноват прежде всего он сам, Рамси Болтон всецело перекладывал вину на жену. Если бы тогда она не отстранилась от старика, задержавшись мгновением дольше, он бы точно наказал ее еще жестче. После холодной ночи Санса была рада чистой и теплой постели. Холод... Она все еще его чувствовала, и, будто прочитав ее мысли, бастард накрыл ее поверх одеяла мягкой тяжелой шкурой. Рамси Болтон поцеловал миледи в щеку, и она сжалась. Из-за того, что он сотворил с ней вчера, ей отчетливо припомнилась та жизнь, казавшаяся ей прежде простым ночным кошмаром. Кошмар воплотился наяву. Ее приобняли за бедра, и она проронила слезу, опасаясь неизбежного. Близости с ним ей не хотелось как никогда, но Рамси, сжав ей груди, попросту улегся рядом. — Спи спокойно, леди Болтон. Монстр был монстром. Ей нужно было бежать. Бежать от него как и в той жизни. Но как? Бриенна теперь была с матерью. У кого ей просить помощи? У кого ей просить защиты? Ее наказали за простой поцелуй, в котором не было ее вины. Тогда, в Дредфорте ее кинули в яму с крысами... Душившаяся слезами Санса Болтон тонула в отчаянии. Видимо, судьбу нельзя было изменить. Ей нужно бежать. Бежать, пока все не стало хуже. Сколько волка не корми... Рамси никогда не изменится.***
Последующие дни Санса провела взаперти. Заточение казалось ей незаслуженным наказанием, в то время как для Рамси это было решением вопроса ее безопасности. Русе так некстати отправил его собирать подать, и он, памятуя отношение отца к Сансе, опасался, что острый язык жены приведет к чему-нибудь нехорошему в его отсутствие. Он этого не хотел. Рамси Болтону претила сама мысль того, что отец замахнулся на его жену. Санса принадлежала ему, бастарду. Никто не смел прикасаться к ней кроме него. Потому Рамси наказал Вонючке следить за ней. Лишь Вонючке он доверил ключ от спальни, сказав отцу, что как следует наказал жену, и до его возвращения она просидит взаперти. С непривычной неловкостью он приказал Освальду оберегать миледи как зеницу ока и на всякий случай пустил к ней волчицу. Вдали от Винтерфелла Рамси Болтон был сам не свой, стараясь поскорее завершить порученные ему дела. Он злился, и свой выход его злоба находила в непомерной жестокости. Отец повелел ехать ему в Последний очаг, но Рамси его приказа не исполнил, ограничившись Хорнвудом и Сервином. Армия Станниса была на подходе, и такая ссылка вызывала у бастарда нехорошие подозрения. Умирать по дороге он не намеревался. Домой он вернулся с собранной данью и с подарком, небрежно погруженным на телегу — для драгоценной супружницы. Вонючку отправили за Сансой, однако у самого входа услужливого слугу подкараулил Дульд, вырвав ключ едва ли не силой. — Только пикни, и тебя отделают получше того раза, когда ты бежал из Дредфорта, — прошипел ему Освальд, и тяжело дышавший Теон разжал изувеченную руку. — Стой здесь. Увидеть Освальда Санса не ожидала и его спешной речи даже поняла не сразу, изрядно удивившись и обрадовавшись услышанным словам. Освальд готовил ей побег. Он почти все продумал. Им стоило дождаться момента, и, учитывая приближавшееся войско Станниса... С ней уже когда-то это было. В той жизни ее ждали снаружи. В этой же ее намеревался спасти Освальд Дульд, устроив побег изнутри. Во время осады Станниса... Все повторялось. Видимо, так было просто суждено. Напрасно она пыталась что-либо изменить. — Вы сможете выйти отсюда? — Санса лишь кивнула головой. На прощание Освальд условился с ней и спешно ушел, решив, что до последнего момента заляжет на дно. Ни в коем случае они не должны были вызвать подозрений. Леди Болтон спокойно накинула на плечи плащ; оправила волосы, словно ничего не произошло, и, приняв на себя самый равнодушный вид, пошла за Вонючкой. Петляя по переходам, она молила лишь об одном, и боги, к ее радости, сжалились, услышав ее молитву. В той жизни ей удалось стащить штопор, которым она взломала замок, устроив себе побег, и в этой... Заветный штопор был на своем месте, и с мастерством заправского воришки миледи стащила его с бочонка. Рамси Санса Болтон увидела издалека. Падавший снег припорошил ему волосы. При виде бастарда внутри нее все заклокотало. Нет ничего больнее горьких разочарований, а бастард, как это ни странно, уничтожил в ней что-то. Одним поступком он перечеркнул все ее усилия над собой, а еще большую боль причиняли ее чувства и ее наивность. Как можно было думать, что ей удастся приручить Рамси Болтона? — Моя милая жена, — проговорил бастард, обнимая ее за талию. — Думаю ты очень скучала по мне. Я только о тебе и думал. Я привез тебе подарок, Санса. Девушка не проронила и слова, безучастно посмотрев туда, куда ей указывали. На веревке над воротами подвешивали освежеванные тела. Ей удалось подавить сковавшее ее отвращение. Замученные были мужчиной и женщиной. Солдаты заканчивали подвешивать третий труп, и его-то Санса и узнала. Рамси оставил лицо не тронутым. — Кажется, он тебе очень нравился. Думал, тебе будет приятно увидеть его еще раз. Девушка побледнела. Раскрывший рот, закативший глаза, обескровленный и почти зеленый. Это был Меинард Сервин, который некогда пытался выиграть королевский турнир ради нее. — Бедненький, — злорадствовал Рамси, играясь кончиком медного локона жены. — Слышала бы ты, как он кричал. А как кричала его жена, когда я отдал ее своему отряду... Санса не вытерпела и отвернулась. У нее потемнело в глазах. — Даже не знаю, кто из вас роет себе яму глубже, — еле слышно проговорила она. Ей хотелось как-то зацепить мужа. Не из-за лорда Сервина, а из-за себя. — Ты или твой отец... Север не будет служить Болтонам. Не важно... Законорожденному. Или бастарду. — Когда-то ты говорила иначе. — Тогда многое было иначе, — упрекнула его Санса, и Рамси досадливо раздул ноздри. Она пыталась обвинить его, когда виновата была сама. — Мне нужно будет спросить, как ты тут поживала без меня. Ночь длинная, а ты так любишь отвечать на мои вопросы, — снова в его глазах блестела знакомая ей жестокость. Бастард решил поцеловать ее, но Санса отвернулась. Что ж... Не хочет по-хорошему, будет по-плохому. — Отведи мою жену в спальню, Вонючка. Ей нужно подготовиться. Зажги свечи. Ночи нынче длинные.***
Доносы говорили лишь об одном — Станнис неумолимо приближался к Винтерфеллу. О его судьбе Сансе было известно. Потерпевший поражение на Черноводной, он должен был потерпеть поражение при Винтерфелле от дредфортского бастарда, Рамси Болтона. Внизу шел совет. До темноты решался вопрос о грядущем сражении, и, замирая от страха, Санса ожидала возвращения супруга. Когда он вернулся в спальню, она стояла у окна. От Рамси не укрылось — воздух попросту был пропитан страхом. Девушка дрожала. Санса его боялась, как и тогда сразу после их походной свадьбы, и это раздражало. — Я же сказал, чтобы ты подготовилась, — раздосадованно цокнул он языком. — Разденься и повернись к стене. Ну... — потребовал он, и Санса с великой неохотой сняла с себя халат и ночную рубашку. — Хм... Вонючка плохо справился со своей задачей. Я же велел, чтобы он втирал в твою спину мазь, — напомнил о своем особом приказе бастард. Перед отъездом он решил досадить ей еще больше, доверив Теону зализывать ее раны. Так ей казалось. Бастард в отличии от жены в своем приказе ничего плохого не видел. Разве мог навредить ей евнух, а, глядя на следы от плети, Рамси искренне переживал. Он радовался тому, что на спине жены не осталось шрамов от той порки, устроенной Теоном Грейджоем. Во второй раз могло не повезти, благо он выпорол ее со знанием дела. — Я запретила ему прикасаться к себе. — Хм, — Рамси довольно хмыкнул. Прислушивавшаяся к каждому шороху Санса содрогалась от страха, упрекая себя за излишнюю язвительность. Злые слова могли ей горько аукнуться. Подойдя ближе, Рамси приложил руку к ее спине, и девушка едва поежилась. — Завтра будет великое сражение. Ты бы могла ублажить своего мужа куда охотнее, а ты словно заледенела. Старки поэтому боятся зимы? Они... Замерзают? Развернув ее к себе, бастард поцеловал Сансу в губы. До чего же холодной она была. Это выводило из себя. Рамси хотел ее. Ему ничего не стоило взять ее. Санса бы отдалась — себе дороже было перечить, но еще больше Рамси Болтон хотел свою прежнюю красавицу-жену. Она была нужна ему. Он тосковал по той ласковой женушке, радующейся собственным колкостям, и от досады готов был содрать с Сансы кожу. Лишь бы вытащить ее снова наружу из того места, в которое она от него спряталась. В ту ночь ее именно имели. Жестко и грубо. Глотая слезы, Санса Болтон велела себе терпеть. Завтра. Завтра все окончится. Оставалось лишь снести все это.***
Над Винтерфеллом летало гулкое эхо, порожденное звонким горном. Издалека доносился скрежет мечей, и, оглашая поле гвалтом, над битвой кружило воронье. Штопор соскальзывал, но Санса снова и снова вставляла его в замочную скважину. Замок наконец поддался, и заветный щелчок возвестил о ее свободе. Отбросив орудие в сторону, девушка накинула капюшон на голову и кинулась вон со всех ног. Она не смотрела на проходивших мимо нее людей, стараясь избирать наименее многолюдные пути. Санса свернула за угол. До условленного места оставалось чуть-чуть, но на на одном из переходов на стене ее ухватили за руку. Капюшон спал с ее головы, обнажив медную косу. — С-санса... — проблеял сгорбившийся Теон. — Вернись... Я з-знаю... В-вернись, прошу... — Отпусти ее. — подоспел Освальд, и девушка одернула руку. — Вернись... П-прошу. Он накажет меня, если ты не вернешься. — Думаешь, меня волнует это? После всего, что ты сделал? — Миледи. Санса шагнула в сторону Освальда, но павший на колени Теон вцепился ей в платье. Девушка остановилась. Не из-за Вонючки. С Дульдом они условились об очень важной вещи, которой он не исполнил. — Где Леди? — Я не знаю. Я не нашел. Ее где-то прячут... Нам нужно уходить. Санса помотала головой. Без Леди она не могла уйти, но не могла же она остаться ради лютоволка. А разве могла она бросить свою защитницу? Леди была той, кого ей удалось спасти. Она не могла ею пожертвовать. Бастард сдерет с нее шкуру! Наверняка. — Прошу, миледи, — сжал ее руку Освальд. — Другого шанса может и не быть. Санса Болтон колебалась, но она понимала всю горькую правду. Неужели ей нужно было пожертвовать Леди ради своего спасения? Неужели и судьба ее лютоволчицы должна была повториться. Девушка шагнула вперед, но Теон обхватил ее ноги, заскулив собакой. — Теон, пусти... — В-вонючка. Я — В-вонючка. Он накажет... Накажет... Не оставляй меня... — взмолился он. Освальд зло ударил Теона по рукам, пнул под дых, и тот отпал, высвободив ноги Сансы Болтон. Вонючка захрипел. Девушке стало жаль его, но Дульд упрямо тянул ее за собой. — Нас ждут. Идемте. Нужно уходить! — Кто? — Санса остановилась. — Кто нас ждет? Мечтавшая о побеге лишь теперь она задалась этим вопросом. Неужели мать не послушала ее и осталась на Севере вместе с Бриенной? Другого спасителя быть не могло... Или же? — Кто устроил побег? — нахмурилась Санса Болтон. — Ваш друг. — Кто именно? — Лорд Бейлиш... Ветер трепал ее одежду, и Санса пригладила растрепавшиеся волосы. От каркавших ворон становилось не по себе. В мгновение пришло озарение. Взойдя на стену, сейчас Санса крепко задумалась. Петир Бейлиш... Рамси будто подменили после его приезда, а точнее после того случая в крипте. Что бастард делал там? Он никогда не спускался в катакомбы, а именно в тот раз пришел и увидел, как Петир целует ее. Зная Мизинца как никто другой, Санса понимала — все это неспроста. Такие случайности не могли быть случайными... Продумывать все. Искать кому выгодно... Разве Петиру не было выгодно рассорить супругов? Рамси вновь обратился чудовищем. Он снова насиловал ее. Он избил ее, словно следовал указаниям лорда Бейлиша... Стоило ли ей убегать ради игры, разыгранной Мизинцем? Могла ли она вернуться после того, что с ней сотворил Рамси Болтон? Однажды ей удалось сбежать, удалось бы и сейчас. Освальд защитил бы ее. Теона она могла взять с собой. Санса Болтон опять уехала бы к Джону в Черный замок, а что потом? Пути назад тогда не будет. Рамси пришел в бешенство от одного поцелуя. Если что-то пойдет не так, как в той жизни, если Рамси ее поймает, он ее не пощадит. А если ей удастся сбежать? Снова битва бастардов? Снова битва за Винтерфелл? Снова смерть Рикона и приезд Дейнерис Таргариен... Рикон... Что будет, если он опять попал к Амберам? Разве могла она, зная о его гибели, сбежать? Разве могла она оставить Леди? Всегда, в любой из жизней ей приходилось жертвовать многим и многими. Жертвы были необходимы. Важным было, чтобы они не были напрасными. Санса Болтон медлила. Перед ней стоял тяжелый выбор. Она должна была бежать или остаться. Она должна была пройти по исхоженной тропе или же избрать совершенно другой путь. Санса Старк должна была вернуть Винтерфелл. Она должна была преодолеть и пережить многое. Разве не сделала она этого в той жизни? Чего она опасалась теперь? Заскрежетал механизм, заставив их оглянуться. Солдаты открывали ворота, и в тени арки Освальд заметил всадников. Санса была уверенна, что бастард возвращался в Винтерфелл. Времени на принятие решения было мало. Теперь все зависело от нее. Другого шанса бежать могло и не быть... Освальд все сжимал ее руку. Теон стенал, умоляя ее остаться, и в этом хаосе она, как ей казалось, приняла единственное верное решение. — Миледи... — Да!