Всё дело в душах

      За три дня произошло многое: небольшой взрыв в кабинете химии, два разбитых окна в спортзале и полный погром в физики, где Сэм решил провести опыт с электромагнитными колебаниями. И в итоге: у Стейси внутри произошёл Локальный Апокалипсис, у Дина растянуты связки, у Сэма обгорели волосы, Кроули сжёг себе пальцы, у Норы нервно дёргался левый глаз, а Метатрон был готов сожрать свою же книгу лишь от одного недовольного взгляда Чака, который начинал злиться. Одним утром у Стейси было окно, а у подруги как раз должен был начаться урок литературы, а потом сразу же астрономия. Блондинке всегда было интересно послушать, что же рассказывает Нора ангелам на астрономии, да и вообще, как она справляется. Если вспомнить её уроки музыки или ИЗО, то этих учеников с трудом можно усадить за парты, не то что заставить делать что-то. Но Стеша не могла отрицать, что порой это даже было весело. — Привет, — поздоровалась Стейси, зайдя в кабинет. Она взглянула на подругу, на которой сегодня было чёрное платье с короткими рукавами. — Можно? — М? — Нора немного сонно оторвалась от книги и не сразу сообразила, что от неё хотят. — А, да… Заходи! — Ты прям в трауре, — коротко усмехнулась Стеша, усаживаясь на удобный диванчик в конце класса. — Зато ты на праздник, — Нора облокотилась на парту, скрещивая руки на груди. Губки-бантики Стейси как всегда были накрашены ярко-красной помадкой, глазки аккуратно подведены, волосы распущены и в отличии от Норы на Стейси были надеты лосины и кофта с Микки Маусом. — У меня всегда праздник! — воскликнула Стеша, разводя руками в стороны, улыбаясь. — Я хотела тебе рассказать кое-что по поводу Бальтазара. Ты же его курируешь? Нора кивнула и в этот самый момент раздался звонок, который всегда Норе казался очень громким и длинным. Сейчас ей вновь предстоит собрать всё своё терпение и постараться провести урок. Стейси уселась поудобнее, наблюдая, как в класс входят учащиеся ангелы. Никто не здоровается, не пытается вести себя тише, никто даже не замечает напрягшуюся Нору, словно её и нет вовсе. Гейб как всегда поедает конфеты, бросая фантики прямо на пол, Рафаил сел прямо на парту, а Михаила и вовсе нет. Стеша не могла не заметить, как подругу начало мелко трясти. — Добрый день, — Нора коротко улыбнулась, привлекая внимание класса. — Рафаил, пожалуйста, сядь как полагается. — Не хочу. — Все мы много чего-то не хотим. Например, учиться, работать, да даже жить, но мы же это делаем. Каждый день, — девушка взяла книгу в руки. — Поэтому, пожалуйста, сядь как полагается. Неразборчиво что-то сказав архангел сел за парту, откинувшись на спинку стула. В классе повисла тишина, которая редко бывает на уроках Стейси. И вскричал я в скорби страстной: «Птица ты — иль дух ужасный, Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, — Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый, В край, Тоскою одержимый, ты пришёл ко мне сюда! О, скажи, найду ль забвенье, — я молю, скажи, когда?» Каркнул Ворон: «Никогда». — Как вы думаете, чьи это строчки? — спросила Нора, откладывая книгу. Она взглянула на каждого ангела, понимая, что почти все здесь знают автора стиха, но никто почему-то не желает отвечать. — Никто лучше Эдгара Аллана По не высказался о литературе и пользе мышления. Все мы с каждым днём перестаём думать и всё чаще живём по указку какого-нибудь начальника, который всегда велит нам, что мы должны и чего мы не должны. Мы теряем способность думать самостоятельно и предпочитаем не думать вообще! — Нора развела руками, присаживаясь на край парты. Она заметила, как все включая того же Рафаила стали внимательно её слушать. — Я не призываю вас прекратить подчиняться и делать всё, что вам вздумается, я призываю вас иметь свою точку зрения и не бояться высказать её. Здесь — в этом здании, вы — свободны. Стейси закинула ногу на ногу и украдкой взглянула на Люцифера, который выглядел так, будто во всё услышанное он не верил. Оглядев класс, девушка заметила, что и не он один выглядел так, словно вся эта ситуация, весь этот урок — сон. — Как развить воображение, если вам постоянно скармливают образы? Это когда ты сознательно веришь в ложь, зная изъяны обоих точек зрения. Круглые сутки, всю нашу жизнь, власть имущие отупляют нас, поэтому, чтобы защититься от проникновения этой тупости в наше мышление, надо учиться читать. Мы должны подстёгивать собственное воображение, развивать свой разум, отстаивать свои убеждения, верить в них, мы должны это уметь, чтобы сохранить, сберечь себя, собственную личность, — Нора прошла к доске и начала рисовать мелкие круги. — Вот это — толпа, — она указала на кучу неровных кружков и чуть дальше нарисовала другой, отдельно от «толпы». — А это — личность, имеющая своё мнение. Чаще всего такую личность ненавидят, ведь эта… тварь имеет другой взгляд. И что с ней надо делать? В классе по-прежнему была тишина и Нора уже была готова рассказывать дальше, когда сидящий в самом конце ряда Люцифер вдруг ответил: — Истребить. Как надоедливую муху. — Да, верно, — Нора на мгновение опустила взгляд в пол, рассматривая совсем мелкие трещинки на деревянном полу. Она вдруг вспомнила, как сама была козлом отпущения в своей школе. Ей никто тогда не помог, ни учителя, призвание которых вести детей за собой и наставлять, ни родители, которые всё время были заняты, чтобы обращать внимание на ребёнка… Может поэтому Нора и решила стать учителем в будущем? — Кто-нибудь здесь испытывал одиночество? — Нора подняла руку. — Я — да. Через мгновение руки подняли Люцифер и Стейси, которая решила поддержать свою подругу. Ещё через минуту: Анна и Бальтазар, а потом и все остальные. Не захотели признаваться Гавриил и Рафаил, который теперь смотрел в окно, рассуждая о чём-то своём. — Оставаясь один… Ты думаешь: «За что? Я же такой же как вы!», но никто не слышит твой крик, верно? А всё потому, что с детства ты не был таким, как другие. Не видел так, как видели все. И этим ты должен гордиться, ты сделал то, чего боялись сделать другие. Не стоит бояться сделать шаг в сторону и получить пулю. В этот момент прозвенел звонок, но все ещё с минуту сидели на своих местах, упершись глубоко погружёнными взглядами в парты или стены. Даже Стейси как-то затормозила, не сразу осознав, что теперь перемена. — Можете оставить вещи здесь, — с улыбкой сказала Нора, доставая из шкафа микроскоп. — У нас с вами ещё урок. Готовы узнать про «Крест Энштейна»? — А про Млечный Путь расскажешь? — спросил Люцифера, сидящей на учительском столе. — Не сегодня, — ответила девушка, глядя на подошедшую подругу. — Сильно загнула, да? — Я знаю, что ты можешь, — махнула рукой Стейси. — Не против, если я останусь ещё на урок? Ты же не будешь столько разглагольствовать? — Как раз нужен художник! — тут же согласилась Нора, давая подруге цветные мелки и указывая на доску. — Надо нарисовать созвездие «Большой Медведицы»!