Всё дело в душах

       Люцифер остался совсем один в парке, когда Нора собирала свои вещи. Она заметила его пустой взгляд, направленный на звёздное небо и присела рядом, умастив себе на колени полупустую коробку: — Красиво, да? — Да, и как-то далеко, — он протянул ладонь вдаль неба. — Звёзды всегда очаровательны, — Нора улыбнулась. — Я очень рада, что буду преподавать астрономию. Это прекрасно. — Я бы хотел, наверное, побывать там. — Задохнулся бы и умер, — девушка хихикнула. — Может, это и к лучшему. Нора невольно поёрзала, не зная, с чего это такие откровения, и решила сменить тему: — А чего в комнату не идёшь? Не любишь такое маленькое пространство? — Просто здесь слишком красиво, — он указал на небо. — Мне больше всего нравится Млечный путь. Михаил утверждает, что это разлитое молоко богини Геры. — Как глупо, — улыбнулась та. — А ты как считаешь? — Мне кажется, это мост, который создали друг к другу звёзды. Они ведь всегда с разных сторон космоса. Всегда. Но мечтают о другом. Мечтают встретиться. Потому что всегда любили друг друга. Всегда. — Как Дин и Анна? Нора потупила взгляд. Откуда у Дьявола такие мысли? — И что дальше? — с нажимом спросил тот, и девушка поняла, что Люцифер всё тот же, просто чем-то опечаленный. — Одновременно им пришла мысль построить мост через бездну неба. Его строили из тысяч миллионов маленьких хрустальных звёзд. Из миллионов судеб влюблённых, которые нашли друг друга. Они принялись за работу. Разделённые пропастью, каждый отдельно искал среди людей тех, которые суждены ему. И делали всё, чтобы оказаться вместе, и поняли, что как раз для того и созданы — быть вместе всегда. — Вас этому учат, что ли? — архангел упёрся руками в колени, вглядываясь в Млечный путь немного по-другому. — И действительно мост. — Нет, — Нора тяжело вздохнула. — Только мои мысли. — А дальше что? — Каждый из них уговаривал другие звёзды ради судеб смертных. Ради того, чтобы ещё одной вечной парой стало больше. Ради того, чтобы зажглась ещё одна звезда. А иногда смертные даже перед лицом того, кто суждён для них, противились себе и миру. Они упрямились или просто были слепы. Они не хотели давать волю чувствам или были сухи сердцем. И звёзды меняли мир вокруг смертных, чтобы проснулась любовь. — Они шли на жертвы… ради смертных? — Иногда, это лучший вариант, — она приобняла коробок на своих ногах. — Но если люди продолжали упрямиться, звёзды спускались к ним и лично разговаривали. И смертные видели в их глазах тихую грусть о том, кто остаётся по другую сторону. Звёзды ведь могли ждать. Вечность. И не одну. Много лет они продолжали свой труд. Бросали взгляды через пропасть неба и трудились. И однажды последняя пара смертных зажгла огонь своей вечной любви и загорелась последняя звезда в дороге Млечного Пути. Только тогда они несмело прошли по мосту. — То есть, звёзды поговорили со смертными, и те, ради них, зажигали свои огоньки? — Да, — Нора снова мило улыбнулась. — Думаю так. — И что они сделали, когда наконец встретились? — Ну, они сошлись ровно посередине. И не могли наглядеться на того, кто теперь был рядом. Их объятия были такими, как и ожидалось, но оказалось, что им нечего сказать друг другу. Нечего разделить. — П-почему? — Люцифер резко обернулся на девушку. — Почему так происходит? — Не знаю, — Нора пожала плечами. — Может быть, потому что они звёзды, а не люди. А может быть, потому что не старались шагать на встречу друг к другу психологически, только физически. Мало половины пути, иногда, наступает момент, когда стоит сделать ещё один, последний, шаг. — Значит, они отступились? — Они просто вновь разошлись по разные стороны моста, каждый на свою половину, и там, у края пропасти, вновь погрузились в свою любовь. Безмолвную, полную взглядов в глаза и улыбок. — Глупцы. — Люцифер встал и выровнялся во весь рост. — Что это тебя потянуло на такие разговоры? — Нора попробовала встать, осторожно приподняв ящик, но Дьявол придавил его рукою, близко-близко придвигаясь к её лицу. — Сказал бы — «только никому не рассказывай», вот только тебе всё равно никто не поверит, — он подмигнул и зашагал прочь, оставляя девушку сидеть на лавочке совсем одну. Нора подняла голову, утыкаясь взглядом в бескрайние просторы неба. Может и правда никто не поверит, зато свидетелями были звёзды.

***

       Стейси кормила щенка в столовой, смиренно ожидая, пока он доест. Девушка как-то затянула с именем, поэтому пока называла того просто мелкой пакостью. Она встала, чтобы налить себе воды, вдруг услышав на верху громкие споры. Стеша схватила щенка, у которого вся моська была в каше, подмышку, молниеносно взлетая наверх по крутым ступенькам. Она застала вернувшуюся подругу перед разгорячённой Анной, которая брызгала слюной в лицо Норы, яростно размахивая руками. Ханна тоже уже выглянула из комнаты, но ничью сторону в конфликте занимать не спешила, просто придерживаясь о дверной косяк. — Я видела, как ты роешься в вещах! Даже в вещах Ханны и Стейси… — За что, я лично, очень ей благодарна, — все трое девушек обернулись на Стейси. — Если бы она периодически не рылась дома в моих вещах, я бы их так никогда и не стирала. Если ты думаешь, что выглаженная рубашка сегодня утром появилась на твоём стуле сама собой, то ты очень ошибаешься. Возмущённая Анна даже на секунду замерла, не зная, что и сказать. Она застыла на месте, но затем громко топнула ногой от возмущения: — И это повод воровать мою одежду?! На тебя мой лифчик-то не великоват будет? — Может ты его у Дина забыла? — без доли раздражённости, ответила Нора. Зато вместо неё раздражалась Стейси: — Чуть что, так сразу орать, все нормальные люди, тьфу, ангелы — спят давно, а она орёт! Что, мало на уроках отвечала? Посмотрим на тебя завтра!.. — Я ничего нигде не забывала! Я сняла его и повесила на стул… — Бросила. — Что? — Бросила на стул, — с нажимом повторила Нора. — Там теперь и ищи. Нечего обвинять меня по пустякам, — она закинула себе на плечо полотенце. — Ты в душ? — Стейси взглянула на подругу. — Ну да, тебе тоже нужно напоминать, чтобы ты помыться сходила? Или стирки и уборки достаточно? — Ты ж моя любимая горничная, — Стеша так сильно обняла подругу, выпачкивая её кашей с морды щенка, что они обе рассмеялись. — Прости, если доставляю слишком много хлопот. — Ты? Да ты, в сравнении с этими курицами, просто ангел! Стейси посмеялась, но затем вновь серьёзно взглянула на подругу: — А если без шуток, то что-то нечисто с этим её бельём. Не завёлся ли у нас маньяк какой-нибудь? Сначала вещички ворует, а потом что? Станет подглядывать за красотками?.. — Угомонись, — уходя, улыбнулась Нора. — Тебе всё равно не грозит.