Всё дело в душах

       Анна пряталась в мрачной сырой подсобке, боясь показать нос из этой затхлой комнаты. Как сильно бы она не старалась, не могла избавиться от чувства, словно чьи-то глаза неотступно следят за ней каждую секунду, преследуя, словно загнанную мышь. Она знала, что им нужно сделать, но не успевала никому рассказать. Просто не могла, ведь все эти преследующие её ангелы. Они словно чуяли, что одна лишь висящая на её шее вещица, свободно могла решить все их проблемы. Почему же она до сих пор этого не сделала? Потому что не могла. Всего четыре человека в этой проклятой школе могли с силой сжать её амулет в руке, и обратиться к Чаку, который с вероятностью в сто процентов мог услышать эту молитву даже сквозь созданный Михаилом барьер. И, кажется, архистратиг это понял, не на секунду не оставляя Нору одну, заперев Стейси в темнице, а о судьбе Винчестеров ей просто даже не хотелось вспоминать. Уроков больше не было. Как не было и учителей и учеников. Был лишь Михаил — извечный и вездесущий. Он непрестанно следил за всеми оставшимися ангелами, словно обозлённый на весь мир пёс. Сейчас Анна резала руки. Резала руки переломанной напополам железной ножкой стула, и впопыхах чертила на полу размытый символ. Он выходил угловатым, и не таким симметричным, как когда-то у Гавриила, но девушка слишком спешила. Она уже чувствовала быстрые приближающиеся шаги, поэтому отчаянно дорисовывала последнюю чёрточку, в тот момент, когда дверь с грохотом распахнулась, и на пороге стоял Захария. Мужчина растянул губы в мерзкой улыбке и приблизился вплотную к девушке, которая как раз незаметно вложила в центр печати свой амулет. Тот сверкнул блёклым огоньком растворяясь вместе с печатью. — Ты думала, что я тебя не найду? — усмехнулся Захария. Он взглянул на её порезанные руки, но не обнаружив ни единого символа и злорадно улыбнулся. — Ты так себя не убьёшь, милочка… Анна сделала резкий выпад вперёд, якобы подтверждая, что и впрямь настолько глупа, насколько о ней думают. Этому её научила Стейси. Строить из себя набитую дуру. Она пробила той же ножкой стула старческую грудь ангела, почувствовав, как брызнула ей на лицо его буквально рыжая кровь. Тот схватился за торчащую железную трубку, постепенно из себя вытягивая с выражением крайней агонии на лице. Затем вдруг тут же едко хихикнул: — Каков актёр, неправда ли? Пока я под крылышком архистратига, мне не страшен никакой твой каприз! Он сгрёб её за руки выволакивая из подсобки, оставляя за собою длинный, тянущийся, кровавый след. Девушка лишь расслабила всё тело, пытаясь казаться максимально тяжёлой для этого напыщенного ублюдка. Хоть тот и отмечал её головою каждый выступающий в их дороге угол, Анна не вскрикнула не разу, даже не позволив себе застонать. Она просто прокручивала по кругу в своей голове то видение, в котором отправленный ею амулет тихонько звякнул на дне набитого розового рюкзака Стеши, осторожно заваливаясь в раскрытую пачку носовых платочков.

***

       Стейси открыла глаза лёжа на холодном неровном полу какой-то жутко вонючей камеры, всю плоскость которой покрывал толстый слой грязи, пыли и слизи. Она села, чувствуя, как тело горит огнём, словно она снова упала с большой высоты, только на сей раз в чан с кипящим маслом. Девушка с трудом припоминала, как вообще здесь оказалась, вдруг с ужасом осознавая, что похоже застряла тут надолго, ведь последнее, что она помнила заставляло содрогнуться. Их с Люцифером разделили, просто выдирая её из его рук, в тот момент, когда Нора, с самым несчастным лицом, читала новый указ о смертельной казни за любой тёплый взгляд к противоположному полу. Стейси выровнялась, пытаясь посмотреть, что находится за окном, которое висело слишком высоко, чтобы до него можно было допрыгнуть. Она отошла к находящейся перпендикулярно окну стальной двери, примечая, что вполне сможет пролезть между решётками, до них бы только добраться… Как вдруг в дверь постучали. Удивлённая Стеша на пару шагов отошла, и неуверенно протянула «да» в ответ на стук, и наконец к ней вошли. Это был Рафаил, который ещё в самом начале переметнулся на сторону Михаила. Он сжимал в руках рюкзак девушки, и неуверенно протянул ей его, но та не спешила брать, настороженно отшагивая. Тогда архангел поставил его на пол около стены, выровнялся и очень тяжело вздохнул, словно пытаясь подобрать правильные слова. — Мне… Мне очень жаль, что тебе пришлось здесь оказаться, — мужчина беспрерывно теребил манжеты на рукавах серого пиджака. — Но Михаил считает, что ты расскажешь ему секрет Люцифера только оказавшись в этом месте. — А как считаешь ты? — пытаясь угомонить внутри бушующую ярость, спросила девушка, закусывая щеку. — Мне кажется, никакой тайны нет, — архангел ненадолго запнулся. — Точнее, я уверен. Просто… Стоит самому найти ответ внутри себя. — Зачем ты мне сейчас это говоришь? — оседая по стене спросила Стеша. — Потому что я этот ответ нашёл. Я поговорил с Михаилом… И если ты согласишься отступиться от Люцифера… Пока Рафаил подбирал продолжение фразы, девушка уже всё поняла. Сразу узнала этот взгляд, эти нерешительные действия, эту слабость. Она ещё не раз собиралась ею воспользоваться. Вот только не сейчас. — И выбрать вместо него — тебя? — она склонила голову набок, делая голос елейным-елейным. — Да, — наконец собравшись, подтверждает мужчина. — Тебе будет дарована свобода, ты сможешь жить как жила, рядом будет Нора. Только отступись от Дьявола. — Скажи мне, — сползла по стене девушка, — а почему ты выбрал путь предателя? — Нет-нет, — тут же обеспокоенно замотал руками Рафаил, — это вы предавали. Следовать за Михаилом — задача каждого ангела. Отец назначил его главным, а наша задача — выполнять приказы архистратига. — Значит, — улыбнулась та, — Люцифер был прав. Из меня никакой учитель. Я так и не смогла вбить в ваши головы самого важного. — Что именно? — Верность самому себе, — пожала плечами та, чувствуя, что её вот-вот стошнит. Рафаил молчал. Он ещё раз взглянул на девушку, которая смотрела куда-то в пол, слегка замутнённым взглядом. Архангел не мог дать ей ответа, был ли он на самом деле честен с собой, делает ли именно то, чего бы ему хотелось. Так что он осторожно приоткрыл дверь, переступая высокий порог. — Я ещё приду, — пообещал он. — Зачем? — вскинула брови та, действительно удивившись. — Ну… Вдруг ты передумаешь? — улыбнулся Рафаил. — И просто потому что это именно то, чего я действительно хочу. Стейси чувствовала, что даже заплакать у неё сейчас не получится. В глазах словно все каналы пересохли, и от безысходности она придвинула поближе рюкзак, с интересом рассматривая, что же принёс ей Рафаил. Первым делом она вынула свой блокнот — уже наполовину изрисованный — и цветные ручки. Почему-то на душе стало намного теплее, пускай она и заперта в четырёх стенах, зато со скуки не повесится. А если и повесится, то хоть предсмертную записку в состоянии написать будет. О, этот не угасающий оптимизм! Осмотрев всю комнату, она заметила небольшое отверстие в углу нижней стены. Оно было совсем небольшим — девушка едва могла просунуть ладошку. Стеша попыталась просто посмотреть что там, вдруг с замиранием сердца услышав такой долгожданный голос, успевший стать столь родным. — Зря не согласилась… — лежащий на полу рядом с отверстием Люцифер, повернул голову на готовую разреветься девушку. — По крайней мере, он был дал тебе гораздо больше, чем могу предложить я. Хочешь кузнечика? — он протянул к дыре ещё живое насекомое. — Я его пол ночи ловил. Девушка почувствовала, как некрасиво у неё растягиваются губы, в момент, когда она готова была начать плакать. Вот только слёз не было. Глаза жутко пекло, боль внутри просто раздирала на части, а слёз всё не было. Она закрыла ладонями лицо, чувствуя, как дрожит вся с ног до головы, как внутри всё стягивается в тугой комок. Но слёз так и не было. — Ну не плачь, — вдруг жалобно протянул Люцифер, пытаясь просунуть кисть в отверстие, однако оно было слишком узким. — Я ведь пошутил! Пытаясь угомонить бьющуюся истерику, Стейси сама просунула к мужчине руку, переплетаясь с ним пальцами. Наконец, когда он был относительно рядом, она могла снова стать слабой и беззащитной. Скинуть с себя весь груз, который он так стремительно взваливал на себя. — Мне всё равно здесь с тобой гораздо лучше, чем там с ним, — закрывая глаза и представляя совсем другое место, ответила наконец девушка. — Я никогда не соглашусь. — Михаил готовит клетку, — выпалил Люцифер, наконец собравшись с силами. — Так что в следующий раз, когда придёт Рафаил — соглашайся.