Призрак из прошлого

— Стиви, — позвал Баки, вернувшись домой, ему хотелось поделиться с другом, как классно он провел время, рассказать о просмотренных фильмах, но Стива дома не было, а у Баки было несколько пропущенных вызовов и сообщение о том, что он срочно должен уехать. — Жаль. Мог бы у Брока остаться… Баки не ударил в стену кулаком от бессильной злобы только потому, что пришлось бы ее ремонтировать. Он терпеть не мог, когда Стив вот так вот уезжал на миссию практически без подготовки, но сделать с этим ничего не мог, кроме как присоединиться. Но его никто не брал с собой, и оставалось только сидеть дома и ждать. Баки не нравилось это ожидание. “Спишь уже?” — наудачу написал он Броку, потому что больше писать ему было просто некому. “Нет. Перешел на виски) Тебе, смотрю тоже не спится” — пришел ответ. “Стив уехал на задание” “Возвращайся. Еще на фильм-полтора меня хватит))” “А завтра ты будешь похмельный, а мне будет неловко…” “А тебе будет неловко?))))” “Нет))) Буду с тебя стебаться и похмелять.)))” “Я не против)))” “Хорошо. Полчаса”, — ответил Баки, сам не зная, что такого на него нашло, что он собрался вернуться обратно к Броку. Но так он хотя бы не будет сидеть один без сна и думать, думать и думать непонятно о чем. По ночному Вашингтону такси быстро домчало его до дома, из которого он ушел чуть больше часа назад. Баки вышел из машины, вдохнул влажный ночной воздух, предвещающий дождь, и поднялся на пятый этаж. Он только занес руку для того, чтобы постучать, как дверь распахнулась, и его встретил улыбающийся Брок с двумя бокалами виски в руке. — Уверен, что ты будешь, — протянул он один из бокалов Баки. Тот принял стеклянный сосуд, наступил на задники кед, снимая их, и прошел в уже знакомую гостиную. На диване лежал плед в серо-голубую клетку, которым Брок явно укрывался, но следы их посиделок отсутствовали, Брок все прибрал и даже вынес мусор. И успел переодеться в домашнее, что делало его почти милым. А на журнальном столике стояла наполовину пустая бутылка Джека Дэниэлса, но Брок не выглядел настолько пьяным, значит, эта бутылка была начата далеко не сегодня. — Тебе некого позвать к себе в гости в ночь с пятницы на субботу, кроме меня? — хмыкнул Баки, делая глоток. Брок прошел, плюхнулся на диван, сдвинув плед к подлокотнику, и положил босые ноги на столик. — А тебе больше не к кому пойти? — Туше. За хорошую компанию, — Баки поднял свой бокал, Брок свой, и они сделали еще по глотку обжигающей горчащей жидкости, переливающейся в свете высокого торшера. — Продолжим? — спросил Брок, находя засунутый за подлокотник пульт. — Не хочу, — качнул головой Баки. — Когда тебя допустят до оперативной работы? — В душе не ебу, — пожал плечами Брок. — Весь Страйк вроде бы и числятся официальными бойцами ЩИТа, благодаря Роджерсу нас оправдали, но до операций пока не пускают. Мы в бессрочном отпуске. Тягаем железо в казенном зале и ждем, когда все это кончится. А ты чем думаешь заняться? — Я не знаю, — Баки вздохнул и допил виски, не спрашивая, налил себе еще, уверенный, что Брок не против. — Сначала я думал, что больше не хочу всего этого. Стрельбы, беготни, убийств и спасений, но потом понял, что больше я ничего не умею. Я служил еще в тридцатых, до войны, но не срослось особо. Я не большой любитель устава и ранних подъемов. А сейчас думаю, что мог бы, как Стив. Прикрывать его. Я почти два года его прикрывал, можно сказать, что успешно. — Ага, очень успешно, — хмыкнул Брок, но продолжать не стал. — Как получилось, — пожал плечами Баки. Ему хотелось предложить Броку попросить Стива, чтобы он ускорил возвращение Страйк на службу, но решил этого не делать. Брок откажется. Баки хотелось просто хоть что-то хорошее сделать для Брока, что-то, чтобы его порадовать, но пока он мог для него только это. — Слушай, как ты не женился до войны? — вдруг спросил Брок, видимо, хмель уже достаточно ударил ему в голову, чтобы можно было перейти на личные разговоры. Баки был не против, ведь он всегда мог просто не ответить, если не хотел. — Не нашел свою единственную, — улыбнулся Баки, он не был скрытным, просто не знал, можно ли сказать Броку о том, что у него был единственный, кого он видел в своих влажных мечтах. — Ой, не пизди, — отмахнулся от него Брок. — Единственную он не нашел. Да на тебя, судя по обрывочной информации и твоей роже, любая готова была запрыгнуть и оттащить в церковь. И даже в добровольно-принудительном порядке, заявив, что беременна от тебя. — От меня точно никто забеременел, — уверенно сказал Баки, потому что и партнерш у него было от силы пятеро, и те до двадцати, потом на девушек у него просто перестало стоять. Вообще. Баки тогда сначала страшно перепугался, а потом принял себя таким, какой есть, продолжал таскать девчонок на танцы, активно пытался устроить личную жизнь Стива, раз самому ему не светило, и не особо парился по всему этому поводу, пока Марио не смутил его разум окончательно. Тогда и в сторону других мужиков стало смотреть невыносимо. — И это тоже странно, — хохотнул Брок. — Или все, что о тебе известно — сплошной пиздеж? Весь из себя бабник и балагур. Тебе даже на фронт писали только родители и сестры, в отличии от остальных. — Что, более тщательно прошелся по музею? — Баки улыбнулся, он даже не представлял, что может быть действительно интересен Броку, но день и часть вечера пятницы вот уже три недели они проводили вместе. — Так, навел кое-какие справки, — уклончиво ответил Брок, а Баки подумал, что и ему пора навести кое-какие справки, и он даже знал, как это сделать. Нужно было просто поспрашивать Страйк. — Должен же я знать, с кем провожу время. — Ты и своих подружек так же проверяешь? — нельзя сказать, что Баки был удивлен, что Брок наводил о нем справки, странно было, что он интересовался довоенным Баки, с которым почему-то пока не получалось сродниться и принять, что это тоже он, только повзрослевший. Изменившийся, но не кардинально. — Мужиков, — поправил Брок. — Я так же проверяю своих мужиков. Баки чуть не поперхнулся виски, так он был удивлен. Почему-то Баки даже не рассматривал мысль, что Брок может быть не только по дамочкам, или вообще не по дамочкам. — И чего ты на меня так уставился? Сейчас свободное время, когда всем похуй, с кем ты спишь. Или что, сейчас побежишь с хлоркой мыться? — Нет, нет, — Баки поставил стакан на стол, пытаясь уложить в голове новую информацию, которая была так кстати, но теперь ему казалось, что Брок на него все равно не посмотрит именно так, как Баки бы того хотел. — Просто не ожидал. Брок внимательно посмотрел на него, прищурившись, хлопнул залпом остатки напитка в бокале, налил себе еще и только потом медленно сказал. — Так ты, значит, тоже по мужикам, — это не было вопросом, Брок увидел в Баки то, чего Баки сам никак не мог разглядеть никогда и ни в ком, просто не представлял, как отличить гетеросексуала от гея. А чем он выдал себя, он вообще не представлял. — С чего такая уверенность? — решил спросить Баки, он не знал, хорошо это или плохо, что теперь Брок знал его секрет. — Бабы у тебя до войны не было, — пожал плечами Брок, — ты из того времени, в котором геям или морды бьют или смотрят с жалостью, ты же на меня посмотрел радостно. Вот как-то так. Хочешь сказать, я ошибся? — Ладно, не буду отпираться, — Баки уселся на диван, плеснув себе еще виски, подтянул колени к груди и обхватил их руками. — Я даже со Стивом это особо не обсуждал. — Тайна великого снайпера Капитана Америки, — усмехнулся Брок. — Я никому не скажу, не волнуйся. Слушай, а как оно было в ваше время? — Сам реши, но мне так и не удалось вкусить запретного плода, — криво улыбнулся Баки. — Честно сказать, стремно было до безобразия. — А сейчас чего ждешь? Беги в гей-клуб, найди мальчика на ночь и попробуй с ним все, что захочешь, — тут же предложил Брок. — Хочешь, я с тобой схожу? — Эм… — Баки не ожидал такого предложения ну никак. Он сам еще ни разу в эту сторону не думал. Одному ему было странно пойти в такое место, хотя он о них слышал и читал, а Стива с собой не возьмешь, он был далек от однополой любви. — Не, не хочешь, я ж не неволю, — Брок снова устроился, положив ноги на столик, а Баки так и сидел, обнимая колени. — Нет, я хочу, наверное, просто не думал еще об этом как о чем-то реальном, — признался Баки. — Я второй месяц как с войны вернулся. — Я, когда только с войны вернулся, сразу побежал трахаться, — хохотнул Брок. — Но я тебя понимаю. Ты, считай, с того света вернулся, тут бы понять что к чему. — Можно глупый вопрос? — Баки снова расслабился и уселся по-турецки, перекатывая виски в бокале и наблюдая за игрой света в нем. Он не был уверен, что спрашивать стоит, потому что вопрос реально был глупый, и он бы сам не знал, как на него ответить, если бы у него спросили нечто подобное, но все равно удержаться не мог. — Ну спрашивай, — вздохнул Брок, словно знал, что у него хотел узнать Баки. — Но, предвосхищая твой вопрос, не попробуешь — не узнаешь. — Ты же не знаешь, что я хотел спросить, — почти обиделся Баки. — Еще скажи, что я не угадал, — усмехнулся Брок. — Угадал, — фыркнул Баки. — Да ну тебя. Я себя чувствую глупым подростком, а я старше тебя на… — На целую жизнь, — закончил за него Брок. — Свожу тебя куда-нибудь, где бы ты мог присмотреть себе кого-нибудь. И прослежу, чтобы тебя никто не обидел. — Меня обидишь, — усмехнулся Баки. Ему хотелось сказать, что он уже присмотрел себе этого кого-нибудь, что ему нравится сам Брок, и никого другого он не хочет. И даже если у них ничего не получится, пусть его первым будет он, но это даже в собственной голове звучало так по-бабьи слащаво и глупо, что Баки ничего не сказал. Но решил для себя, что он добьется Брока. Сможет. Но и отказываться от похода в гей-клуб он не собирался. — Да, малыш, — зевнул Брок, прикрывая рот ладонью, — знаешь, похоже я перебрал. Останешься у меня? — Чтобы с утра принести тебе стакан воды и аспирин, а потом приготовить завтрак? — Баки широко улыбнулся, когда Брок кивнул ему. — Конечно, останусь. — Тогда чувствуй себя как дома, а я пошел спать, — сообщил Брок. — Целовать на ночь не буду. Гостевая спальня вон там, дальше. Он махнул рукой дальше по коридору, поднялся и ушел к себе, Баки успел заметить всю ту же разворошенную кровать. Баки думал, что Брок плотно затворит за собой дверь, но он не стал ее закрывать, оставив приоткрытой. Оставшись в одиночестве, Баки слышал, как Брок тихо выругался, ударившись о ножку кровати, как скрипнула кровать, зашуршало одеяло. Было слышно, как Брок устраивался в кровати, а потом погас ночник и все стихло, Баки только улавливал спокойное дыхание. Отставив недопитый виски на журнальный столик, Баки поднялся, потянувшись, и взял с полки одну из книг про современное ручное стрелковое оружие, открыл, начав читать, но ничего не получалось, все мысли были о разговоре с Броком. О том, что Брока тоже привлекают мужчины, о том, что, возможно, у них что-то может получиться, ведь они… Ну… — Ты мне нравишься, Брок, — тихо сказал Баки книге. — И я хочу тебя, а не кого-нибудь из клуба. Интересно, что бы было, услышь его Брок сейчас, но Брок уже уснул и не мог его слышать, в этом Баки был на сто процентов уверен. С книгой не получалось, и Баки принялся бродить по квартире, разглядывая все, что было в ней. Завис на кухне, рассматривая десяток сортов кофе, аккуратно стоявших в стеклянных банках с герметичными крышками и подписанных неровным, явно мужским, почерком. Навороченная и безусловно дорогая кофемашина, и ни следа сахара, молока или сливок. Брок явно не любил сладкое, потому что даже в холодильнике были только овощи на салат, мясо и полуфабрикаты. Оставив кухню, Баки еще раз исследовал гостиную, он понимал, что у Брока только две страсти: оружие и лошади. С оружием все было понятно, а вот про лошадей можно было сказать, что Брок любит на них смотреть. Ни конной экипировки, ни чего-то даже отдаленно указывающего на его связь с лошадьми не было. Баки решил, что это мечта детства, которая не получила реализации во взрослой жизни, вылилась в профессиональные фото лошадей на стенах, пару магнитов на холодильнике и маленькую фарфоровую фигурку лошадки на полке. Всего одну. Тихо-тихо Баки открыл дверь в хозяйскую спальню, желая рассмотреть и ее, уверенный, что другого шанса у него могло и не быть вовсе. А на темном фоне белья в одних трусах спал, подгребя под себя и одеяло, и подушку, Брок, устроившись в этом подобие гнезда так уютно, что Баки ему даже позавидовал. Но тут тоже все было минималистично, а о личном напоминал только изрядный кавардак. Раскиданная одежда, выдвинутый ящик комода и распахнутый шкаф, в котором кое-как лежала одежда. Похоже, что Брока вынужденный отпуск доводил до белого каления, раз настолько сросшийся с армией человек позволял себе такой кавардак в комнате, решил для себя Баки. Он зашел в гостевую спальню, но обнаружил там просто стерильный безликий порядок и постель, застеленную белыми простынями. Привычная аскеза так поразила его, что Баки выпрыгнул из комнаты, решив устроиться на диване, всяко он проснется раньше Брока, да и завтрак он приготовить сможет. Только он не спросил, где у Брока аспирин, чтобы болезному самому не пришлось за ним вставать. Так и не уснув, Баки сидел, закутавшись в плед, пахнущий Броком и немного виски, и смотрел на изредка мелькающие по потолку тени от фар проезжающих машин. И думал. Думал, почему все обернулось так, как обернулось? Почему Солдат всегда, даже после обнулений все равно выделял Брока из остальных бойцов группы. Самым логичным объяснением казалось то, что он тоже помнил Марио, видел схожесть Брока с ним, помнил чувство, которое Баки испытывал и проецировал его на командире как понимал, как вообще мог. А Брок? Почему он вообще позволил Баки оказаться настолько близко, ведь понимал же, что тот может и обнуления припомнить, когда тот просто стоял и смотрел, и еще какую-нибудь обиду, хотя да, Брок не обижал Зимнего, даже старался присматривать за ним в меру сил и возможностей, гонял криворуких техников, которые делали ему больно. Что это было тогда и что есть сейчас? Забота? Или что-то большее? Баки хотелось, очень хотелось, чтобы это было нечто большее, вот только даже допустить мысль о большем было страшно. Он боялся обмануться, понадеяться на то, чего на самом деле нет и никогда не было. Уже под утро у Баки в кармане зажужжал телефон. “Где ты?” — Баки даже слышал взволнованные интонации Стива в этих пяти буквах. “У Брока Рамлоу, — не стал скрывать Баки, не видел смысла. — Мы это обсудим, когда я вернусь. Отдыхай” “И когда ты вернешься???” “Не знаю, к полудню или к вечеру. Я позвоню, когда поеду домой.” “Хорошо. Я просто волнуюсь за тебя, Бак” — в этом сообщении Баки услышал извиняющиеся нотки. “Я знаю. Все хорошо, Стиви, спи” Дальнейших сообщений не последовало, и Баки убрал телефон обратно в карман. Вот он и сказал Стиву, с кем он проводит время. На душе было спокойно и светло. У него нет тайн от Стива, а это самое главное. Кажется, Баки задремал, потому что пропустил, как Брок встал, и обратил внимание уже на льющуюся в душе воду. Он быстро скинул плед, аккуратно сложив его на спинку дивана и пошел варить кофе, уверенный, что справится с кофемашиной, а вот сорт кофе он решил выбрать наугад. — Ты меня просто спас, Баки, — как-то легко перешел Брок на прозвище, и Баки показалось, что Брок так хочет отделить его от Солдата. — Кофе с похмелья. — Держи, — Баки по кафе помнил, что Брок пьет очень крепкий эспрессо, и поставил перед ним маленькую чашечку, которую нашел в неразобранной посудомойке. Брок втянул запах напитка и сделал маленький глоток, зажмурился, усаживаясь на стул, и посмотрел на Баки, зачесав назад пятерней влажные пряди. — Спасибо, реально бодрит. Тебе бы бариста работать, такой талант пропадает, — в несколько глотков он допил свой кофе, глядя на Баки, который, не найдя ни молока, ни сахара еще вчера, пил обнаруженный в одном из шкафов ягодный чай. — Я бы предложил тебе остаться у меня на обед, но по тебе вижу, что ты хочешь поскорее свалить. — Стив домой вернулся, — не стал спорить Баки, хотя уезжать домой ему совершенно не хотелось. — Надо с ним обсудить мое ночное отсутствие. Не волнуйся. В следующую пятницу? Я за тобой заеду? — Да. Заезжай не раньше восьми. Я напишу, если что-то изменится, — пообещал Брок. Оба поняли, что дольше Баки не останется. Не сегодня. Выходя от Брока и тормозя такси, Баки думал, насколько ему было бы приятно проснуться с Броком, чтобы никуда не спешить, сварить кофе, как сегодня, но притащить его Броку в постель. Потому что хотелось делать для него что-то такое… нежное и заботливое.