Абсолютная Удача

      — Доброе утро, Икусаба-сан. — Абсолютный Солдат хоть и не ожидала обращения к ней, но среагировала спокойно и оторвала взгляд от окна, в которое смотрела практически с того момента, как вошла в класс. Она не ожидала отдельного приветствия от Абсолютного Счастливчика, который вошёл в класс парой секунд ранее и поздоровался сразу со всеми, почти всем классом — урок начинался уже через пару минут, и практически все ученики уже были в классе.        Тем не менее, Наэги решил поприветствовать её в особой форме, за чем последовали удивлённые взгляды одноклассников, уверенных в том, что ему лучше держаться подальше от сестёр Икусаба-Эношима, последняя из которых всё ещё не пришла (и, судя по тому, что старшая пришла без неё, не придёт вовсе). Икусаба взглянула на него, в глубине души надеясь увидеть что-то хорошее, однако же его улыбка на тот момент была скорее усталой, нежели светлой.        — Доброе утро, Наэги-кун. — коротко кивнула она в ответ, ожидая, что одноклассник пройдёт дальше к своей парте, но, к её удивлению, он остановился рядом с ней.        — Как спалось? — его вопрос застал её врасплох куда эффективнее, чем неожиданное приветствие. С чего бы ему вообще таким интересоваться? С одной стороны, она понимала, что это обычный дружеский вопрос, но, с другой же, она не могла до конца осознать и принять тот факт, что она может быть для кого-то другом и что кто-то помимо Джунко (пусть и с её извращённым понятием заботы) может интересоваться её состоянием.        — Удовлетворительно. — в её голосе не было слышно холода или безразличия, которые подходили бы такому ответу. Вместо этого Наэги услышал лишь отсутствие эмоций, что было неудивительно, зная наёмницу.        — Получается, ты сегодня без Эношимы-сан? — при упоминании имени сестры она несколько оживилась, но не настолько, чтобы остальные перестали воспринимать её как безэмоциональную машину смерти.        — Джунко сказала, что лучше проведёт время с Мацудой-семпаем, чем будет находиться здесь. — Счастливчик впервые слышал это имя и уже было хотел узнать, кто это, но вовремя отбросил идею, решив, что это не та территория, куда стоил лезть. Очевидно, Икусабе был не очень приятен тот факт, что её сестра находится не с ней. На мгновение он даже вспомнил, как Комару злилась на него из-за того, что однажды он поздно пришёл домой и из-за этого ей пришлось, по её словам, превозмогать (откуда она вообще знала это слово в своём возрасте?), чтобы не сорваться и не прочитать новую главу манги, которую они заранее решили прочитать вместе. И пусть это и казалось чем-то обыденным и едва ли могло сойти за проявление сестринской любви, но спустя какое-то время Наэги понял, что они всё ещё привязаны друг к другу — как минимум из-за того, что Комару решительно была на стороне матери, решившей, что лучше переехать как можно ближе к Академии, нежели отпускать брата в свободное плавание жизни в общежитии. Да и сам он не был против этой идеи — всё же, нет места лучше, чем родной дом.        И нет людей ближе, чем родные, заключил он свою мысль, возвращая внимание к однокласснице, которая явно не была особо заинтересована в чём-либо помимо состояния своей сестры.        — Вот как, — протянул парень, не зная, как и прокомментировать такое. — Понятно. Думаю, пока что стоило бы подготовиться к учёбе. Не нравится мне эта алгебра. — выдав тихий нервный смешок, он, заметив кивок одноклассницы, пошёл к своей парте и начал готовиться к уроку. Впереди был очередной день учёбы, которая давалась ему в его стиле — средне, едва ли переваливая за отметку просто хорошего знания материала. Правда, это не касалось слишком точных наук вроде той, что начнёт его сейчас терроризировать. Вздохнув, он приготовился потратить следующие несколько часов на попытки совсем не потерять представление о том, чему его пытаются научить.        Учебный день шёл мучительно медленно. Мало того, что Наэги с переменным успехом пытался уловить материал, так ещё и лишние мысли держали его в нетерпении, замедляя течение времени. Парень ещё в конце первого урока решил, что попробует вытащить Икусабу на обед — как минимум, составить компанию, потому что сейчас она выглядела одинокой и даже отчасти брошенной. Без своей сестры рядом она казалась не столько холодной и закрытой, сколько просто чем-то опечаленной. Во всяком случае, именно так подсказывала ему интуиция, которая работала, как и его удача, абсолютно хаотично и непредсказуемо, к чему он давно привык.        Не видя смысла в том, чтобы пытаться разговориться с ней в короткие перемены (и видя ещё меньше смысла в том, чтобы не читать лишний раз пройденный материал в сомнительной надежде понять хоть что-то ещё), Абсолютный Счастливчик решил действовать именно в обед, и поэтому, когда после непростительно долгих уроков он наконец дождался большого перерыва, он сразу встал и с нетипичной для себя прытью пошёл к первой парте, но был остановлен окликом куда более резвого ученика.        — Йо, Наэги, — что, впрочем, было неудивительно, так как его позвал Леон Кувата, Абсолютный Бейсболист. Наэги знал его совсем немного — они разве что перекидывались короткими фразами во время перемен. Он едва ли мог бы назвать красноволосого другом — как ему казалось, даже с Икусабой он контактировал более плотно. — Поболтаем в коридоре?        — Ну, вообще, я хотел... — не дав ему даже договорить, Кувата сразу пошёл в коридор, явно не желая слышать отрицательный ответ. Счастливчику ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и последовать за ним, надеясь, что разговор не затянется надолго.        Оба парня вышли из класса, за чем проследила наёмница, разглядывающая их спины. Этот момент привлёк её внимание из-за того, что прежде она не видела, чтобы они прямо так общались, и сейчас, когда Абсолютный Бейсболист зачем-то позвал малознакомого одноклассника для разговора, очевидно, тет-а-тет, она почуяла неладное. Едва ли это могло быть что-то серьёзное, да и не должно быть ничего плохого в приватном разговоре, но если бы его позвали, например, Маизоно или Асахина, с которыми Наэги общался больше обычного на протяжении первых учебных дней, то ей было бы куда спокойнее. Но не в том смысле, что Кувата представлял угрозу или же вызывал опасения — он просто раздражал.        Этого, впрочем, хватило ей, чтобы встать и пойти за одноклассниками, стараясь не привлекать их внимание. Несмотря на небольшие подозрения в сторону Бейсболиста, её куда больше напрягал сам Наэги — вернее, его удача, являющаяся полной противоположностью удаче Комаэды. Упомянув об этом на днях, Джунко залилась на редкость истеричным смехом, без устали комментируя, насколько удача может быть жалким талантом, и сейчас, вспоминая свою первую встречу с якобы Счастливчиком, она сама почувствовала себя неловко из-за того, что практически оказалась проявлением его неудачной ауры, чуть не причинив ему вред. И ощущая неловкость уже не столько за его удачу, сколько за своё поведение, она, как его вроде бы друг, хотела хотя бы чем-то загладить и свою вину перед ним. Пока что она не придумала способ это сделать, так что наёмница решила просто наблюдать, пытаясь узнать что-нибудь новое о нём.        Чем она и занялась, не выпуская из виду спины парней, находясь на относительно безопасном расстоянии от них. Они даже не разговаривали — просто шли по коридору, причём Кувата явно вёл Наэги, который всё ещё, очевидно, не понимал сути разговора.        — Дойдём до кафетерия? — Бейсболист даже не повернулся в сторону одноклассника и никак не отреагировал на попытки Наэги донести, что он взял обед с собой и оставил его в классе. Просьбы красноволосого были скорее утверждением, что только прибавляло ему в раздражительности.        Коридор был практически пустой — здание Основного Курса хоть и было огромным, но учеников было не так много, всего несколько классов. Основную площадь здания занимали различные лаборатории и кабинеты, предназначенные либо для определённых предметов, либо же для деятельности самих учеников в развитии их талантов. Икусабе даже не пришлось беспокоиться о том, чтобы скрывать свою деятельность. Она лишь немного сбавила шаг, когда одноклассники подошли к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж, решив не попадаться им на глаза. И когда их фигуры почти пропали из виду, она заметила, что Наэги пошатнулся.        Её назвали Абсолютным Солдатом не просто так — этот талант заключался не только в умении обращаться с оружием, но и в куче других вещей вроде отменной реакции, ловкости и тактическом мышлении. Но даже обладая этими навыками, она не могла преодолеть расстояние в более чем пятнадцать метров и успеть поймать одноклассника, который уже падал. Не позднее чем через секунду послышался его удивлённый и явно болезненный вскрик.        Девушка успела разве что добраться до стены у лестницы и занять позицию за ней в попытках увидеть, что произошло. На Наэги не было никаких заметных травм — он приземлился на левый бок на пол, не задев ступеньки, что было гораздо лучшим вариантом падения с лестницы, чем большинство других. Однако, попытавшись встать, он обнаружил, что левая нога достаточно болезненно реагирует на любое взаимодействие с ней.        — Ты чего, Наэги? — Кувата протянул ему руку и помог встать, замечая, что однокласснику приходится балансировать на одной ноге. — Подвернул, что ли? Ну ты и приложился, конечно.        Чем больше Абсолютный Бейсболист вообще открывал рот, тем больше наёмница проникалась неприязнью к нему. С одной стороны, он вроде бы вёл себя нормально, но почему-то как человек он ей совсем не нравился. Она не сомневалась в его реакции и скорости — у него был талант, который явно позволил бы ему в случае чего поймать одноклассника. Будь она на его месте, такого бы не случилось, и, зная это, она ещё больше невзлюбила его — он спокойно мог подхватить Наэги, но вместо этого даже не попытался обратить на это внимание. Но даже быстро нарастающее напряжение не вывело Икусабу из себя, и та бесшумно заняла позицию за углом перед лестницей, чтобы узнать, в чём дело.        — Похоже на то, — кивнул Счастливчик, пристраиваясь у стены. — Эм... постоим тут немного?        — А, да, конечно. — пожал плечами одноклассник, занимая место рядом с ним.        — Извини. Похоже, моя удача и тут меня подвела. — Наэги издал нервный смешок в надежде разрядить обстановку и перекрыть образовавшуюся из-за его внезапной травмы неловкость.        — Тебе повезло, что ты не угробил себя, — акцент Куваты на удаче одноклассника не очень обрадовал последнего. — Кстати, а чего ты так с Икусабой общался?        Счастливчик не очень хотел думать над связью между «угробил себя» и наёмницей, решив проигнорировать эти мысли.        — Ну... мы, вроде как, друзья, — парень нервно почесал затылок. — Она в самом деле не такая, какой её считают. Она совсем не плохая и не заслуживает такого подозрительного отношения.        Несмотря на то, что он уже говорил ей об этом, его открытое заявление однокласснику поразило её. Наэги в самом деле придерживается своих слов и хочет наладить отношение класса к ней? От этого у неё снова появилось вчерашнее светлое чувство, которое было слишком приятным, чтобы его игнорировать.        — Как знаешь, — Кувата пожал плечами. — Если она не поубивает нас, то окей. А, и я хотел поговорить с тобой кое о чём.        Увидев внимательный взгляд, направленный на него, красноволосый продолжил.        — Ты ведь общаешься с Маизоно, так?        — Эм... да, можно сказать и так. Не то чтобы очень близко, но, думаю, я могу считать её своим другом.        — Отлично. Я хотел узнать, как, ну... общаться с ней.        — Общаться?        Просьба друга оказалась настолько же неожиданной для Наэги, насколько и сложной. Он никогда не задумывался насчёт того, как и почему он общался с Маизоно. Это просто было делом случая — они были в одной школе и оказались в одном классе. А в остальном же он был... собой. Но он не думал, что такой ответ окажется удовлетворительным.        — Ну да, — кивнул Бейсболист. — Чтобы стать с ней друзьями и всё такое.        — А ты уже пытался с ней заговорить?        — Не. Вообще, я пытался до этого заговорить только с Эношимой, но она оказалась редкостной стервой.       Абсолютный Солдат едва подавила свой появившийся гнев, образовавшийся от слов Куваты. Она вспомнила, как в первый день обучения он подошёл к её сестре, которая резко пресекла все попытки наладить контакт с ней. Джунко нравилось видеть недоумение, злость и отчаяние на лице жестоко отвергнутого одноклассника, но саму Икусабу его попытки скорее раздражали, нежели доставляли подобные её сестре ощущения. Отчасти из-за этого она так резко реагировала и на Наэги — точно так же считала, что им движут только корыстные помыслы, хотя реакция её сестры на него была куда менее резкой и более безразличной.        — Я бы не сказал, что она прямо, эм... «такая», — возразил Счастливчик, не решаясь дословно цитировать предыдущую реплику. — Не думаю, что она... плохая. Хотя меня она, наверное, немного пугает. — вместе со смешком на его лице появилась неловкая улыбка от воспоминаний о том, как он хотел подойти к Икусабе и нарвался на Модницу, которая за несколько секунд не оставила ни следа от его уверенности и чувства собственного достоинства.        — Удивительно, что она, а не Икусаба.        — Ну, как я говорил, мы...        Не успел Наэги даже начать свою мысль, как тут же он был перебит одноклассником.        — Как ты сам начал общаться с Маизоно?        Абсолютному Счастливчику явно не повезло с собеседником, потому что тот постоянно перетягивал нить разговора на себя. Наэги было важно доказать, что Абсолютный Солдат совсем не являлась угрозой, но сейчас это игнорировалось самым нещадным образом.        Икусаба, прислонившаяся к стене за углом с максимально безразличным видом, словно отдыхая, тоже заметила бестактность одноклассника. Однако ей не было особого дела до того, как к ней относились остальные — почему-то ей хотелось слышать именно Счастливчика. Его образ мышления и отношение к людям интересовали её. Но ещё больше её интересовало его отношение к ней.        — Мы знакомы со средней школы. Вернее, учились вместе, но почти не пересекались. Я сам удивился, когда она заговорила со мной, но, наверное, она просто такой человек. Если быть открытым с ней, то и она ответит тем же.        — А, вот как. Отлично. Просто заговорить с ней, да?        — Да, просто попробуй. Думаю, она не будет против общения с тобой, — Наэги хотел добавить «и с кем-либо ещё», но вовремя передумал, вспомнив, как Абсолютный Идол относится к сёстрам Икусаба-Эношима. Не то чтобы её отношение к ним его радовало. — А почему ты хочешь общаться именно с Маизоно-сан?        Кувата задумался на несколько секунд, не найдя ответ сразу.        — Так она же поп-звезда. Я хоть и Абсолютный Бейсболист, но всегда мечтал стать рок-звездой. Я думаю, она может как-то, эм... не знаю, научить музыке, что ли.        С одной стороны, это звучало резонно, с другой же Счастливчик чувствовал, что что-то не совсем так, но решил не придавать значения сомнениям. Кувата хоть и выглядел довольно прямым и даже грубым, но пока что он не производил впечатления о том, что он плохой человек. Либо же Наэги совсем не умел разбираться в людях.        — Насколько я знаю, в старших классах есть Абсолютный Музыкант, но...        — Да ну. — в очередной раз перебил Бейсболист. — Мы с Маизоно в одном классе. Так проще, разве нет?        — Ну... наверное, да.        — Спасибо, Наэги. — по его тону сложно было сказать, насколько эта благодарность искренняя, но Абсолютному Счастливчику не оставалось ничего другого, кроме как думать, что это его обычное поведение. — Я пока пойду в кафетерий. А ты как?        Наэги попытался двинуться, но боль в ноге дала понять, что ему было бы неплохо постоять ещё какое-то время. Благо, их разговор был не особо долгий, и времени на это оставалось ещё немногим более получаса.        — Я пока постою тут, наверное...        — А, окей, тогда бывай.        Красноволосый одноклассник развернулся и уже окончательно спустился на первый этаж, оставляя озадаченного Наэги посреди лестницы. Тому лишь оставалось придумать, как хотя бы уйти с лестничного пролёта и добраться если уж не до медицинского кабинета, то хотя бы до класса.        Икусаба с трудом подавляла раздражение, совсем не утихающее на протяжении всего разговора одноклассников. Просто так оставить Наэги, когда у него очевидная травма — насколько можно быть эгоистом, чтобы поступить так? Даже для такой несоциальной и практически незнакомой с человеческими взаимоотношениями девушки это было слишком. Впрочем, поступи так Джунко, она восприняла бы это как должное, но это уже другая история...        Солдат решила, что всё же стоит помочь однокласснику. На всякий случай тихо отойдя от лестницы, она сделала вид, что идёт прямо от класса и, дойдя до лестницы, опустила взгляд на стоящего у стены пролёта Наэги, который, заметив её, сразу же кивнул ей.        — Наэги-кун, — произнесла она, спускаясь по лестнице. — Всё в порядке?        — Да, Икусаба-сан. Немного подвернул ногу, но, думаю, к концу обеда успею добраться до класса. — его способность улыбаться, пусть и весьма неловко и нервно, уже поражала наёмницу. И сейчас, наверняка терпя боль, он умудряется не показывать это.        — С этой травмой тебе нужно в медпункт. — возразила девушка.        — Это было бы классно, но... — он поводил больной ногой по полу и лицо несколько раз скривилось в болезненной гримасе. — Пока что я могу разве только допрыгать.        Он попытался попрыгать на здоровой ноге, опершись о стену, но особых успехов в этом не достиг.        — ...Или не могу. Ну, тогда должно пройти до конца перерыва.        Вместо ответа одноклассница подошла к нему и без слов оторвала его спину от стены, обхватив её одной рукой.        — Икусаба-сан? — поначалу парень не понял, что произошло, и смутился от внезапной близости с одноклассницей, но спустя пару мгновений он понял, что она хотела помочь ему с передвижением на манер поддержки раненых сослуживцев. Скорее всего, с её опытом, для неё это далеко не впервые.        — Медпункт недалеко. Тебе лучше отправиться туда.        — Ох... — он кое-как закинул руку ей на плечо, чтобы сохранить баланс в движении, и так они постепенно начали двигаться. — Спасибо, Икусаба-сан.        Девушка в ответ лишь кивнула, концентрируясь на том, чтобы как можно быстрее оказать Наэги первую помощь, нежели на разговоре с ним. Сейчас всё воспринималось совсем иначе — это не какая-то жуткая травма, с которыми она помогала напарникам из «Фенрира», а всего лишь вывих, но сейчас было гораздо больше каких-либо ощущений. Или даже чувств. То, что она помогает не члену её отряда, а просто другу, которого у неё не было, уже не оставляло места для равнодушия. Она позволила себе почувствовать хоть что-то противоположное безразличию, которое обычно переполняло её всегда, когда она не была со своей сестрой. И это чувство ей нравилось.        Пока они шли, не тратя силы (во всяком случае, так думал Наэги) на разговоры, наёмница безуспешно пыталась понять, вся ли её жизнь будет полна таких людей, которые позволят ей открыть мир эмоций, которые не имели даже предпосылок для проявления в обществе Джунко. Но всякий раз, когда она бросала взгляд на Счастливчика, она ловила себя на мысли, что его чувств достаточно для её мира. Быть для него другом уже было достаточно, чтобы чувствовать себя хотя бы если не лучше, то как минимум иначе, чем в компании любимой сестры. Икусабе было сложно сказать, насколько это хорошо или плохо — зная Модницу, Икусаба могла предположить, что излишне позитивные эмоции могут плохо сказаться на их общем настрое, но вместе с этим непредсказуемость этого чувства и заставляла изучать его. Прямо как отчаяние для Джунко. Возможно, в случае чего, этим действительно можно будет доказать свою точку зрения сестре, которая ненавидит всё, связанное с чем-то если не хорошим, то спокойным уж точно.