Superficial love

      Хаджи Ага с самого утра был на ногах. Уж слишком он переживал за Султаншу. А особенно за те письма. Не хотелось, чтобы из-за них наказали его Госпожу. Подбегая к покоям Кёсем Султан, евнух оторопел немного. Две девушки, держащие в руках блюда, предназначенные для завтрака Повелительницы, все ещё ожидали, пока два янычара, одетые в тёмные одежды с оружием на поготове, впустят их внутрь. — Хатун! Почему вы ещё не внутри? Что здесь происходит?       Он постарался протиснуться сквозь охрану, но мужчины остановили евнуха. — Да что такое?!       Все его попытки пробраться к Султанше были слышны за пределами закрытой двери.       Кёсем проснулась и сразу же улыбнулась. Остались ещё верные ей слуги. Но больше её порадовали объятия, в которых она проснулась. Попытавшись выбраться из них, женщина вздохнула. Ничего не получалось. Уж слишком сильное сколько рук. — И давно ты не спишь? — спросила Кёсем, поворачиваясь лицом к Кеманкешу. Его глаза были закрыты. Но на губах — улыбка. — Давно. — Как давно?       Посмотрев в её карие глаза, мужчина прочитал в них любопытство. — Тебе хочется знать, что я делал всё это время?       Кёсем кивнула, возвращаясь на подушку, поближе к нему. — Смотрел на тебя, любовался, иногда целовал.       Такой ответ вполне устроил женщину. — Ты знаешь, что уже пора вставать? — А как же, — Кеманкеш позволил ей закинуть ножку на своё бедро. — Хаджи поднял на ноги весь дворец, когда не нашёл меня на месте. — И что с того? — Кёсем положила ладонь ему на щеку, провела по бороде, а после — по волосам. — А то, что моя личная стража стоит прямо за этими дверями и никого не пускает, — он наслаждался каждым её прикосновением и слабым ароматом духов, оставшимся ещё с вчерашнего вечера. — Тогда понятно, почему в коридоре такой шум. И всё равно пора вставать. — При одном условии, — Паша улыбнулся, когда её бровь удивлённо поднялась вверх. — Поцелуй.       Она ожидала чего-то серьёзного, но такой вариант ей понравился больше. Кёсем сама приблизилась к нему, едва коснувшись губами его верхней, а затем нижней губы. Сладко. Было очень сладко, когда женщина взяла под контроль поцелуй, полностью овладевая мужчиной. Неожиданно она рассмеялась, и Кеманкеш понял почему. Во внутреннюю сторону бедра её ножки, которая все ещё лежала на нём, уткнулся его возбуждённый орган. — Вот видишь, что ты со мной делаешь! — Кеманкеш тоже засмеялся, поцеловав любимую в носик.       Теперь-то Кёсем точно знала, что Паша любит её не только мыслями и словами, но и телом.       Услышав смех в комнате, Хаджи удалось отвлечь охрану и проникнуть в покои Султаны. Ему показалось, что женщина кричит. Показалось.       Кеманкеш увидел открывающуюся дверь, поэтому закрыл спиной полуобнаженную Кёсем, нащупал край подушки, схватил её и метнул в вошедшего. Получив неожиданный удар по голове, евнух пошатнулся, поправил съехавший тюрбан с красивыми павлиньими перьями и уставился на Пашу. Но поняв, что здесь никто не кричал, очень быстро удалился, опустив глаза вниз. Когда же двери закрылись, мужчина обернулся на Султану. — Однако наглый у тебя Ага. — Да? А сам? — Кёсем улыбнулась.       Она лежала на кровати, уже без подушки, и наблюдала, как меняется его выражение лица. Сперва он удивился, а затем перевёл взгляд на её тело под собой. — Тебе точно сегодня никуда не нужно? — спросил он, давая последний шанс на раздумья. — Нужно. Поэтому… Что ты делаешь?!!!       Пытаясь скрыться от щекотки, Кёсем не раз скидывала его с себя, пока не вскочила с кровати. Быстро накинув на себя халатик, женщина направилась в другую комнату, где выбрала платье для нового дня. Без Хатун она сумела одеться, но не так быстро, как хотелось. Все эти рукава, шлейф. Она чуть не запуталась.       Зато Паша успел одеться первым. Заглянув к ней, мужчина подошёл со спины и помог завязать корсет. — Хотя я больше по части развязывания. — Я заметила.       Когда Кёсем поставляла волосы перед большим зеркалом во весь рост, Паша не сумел удержаться. Приобняв её за талию и немного притянув к себе, Кеманкеш положил свою бороду ей на плечо и посмотрел на их отражение. Кёсем завела руку назад, чтобы погладить его щеку и улыбнулась. — Эта улыбка должна быть постоянно на твоём лице, — прошептал мужчина. — Посмотрим.       Вскоре им, наконец-таки, принесли завтрак. Кёсем впервые ела со своим мужем и ей понравилось. Всё, что он говорил, поднимало ей настроение. На это мгновение женщина забыла, что мимо них есть ещё проблемы, которые нужно решить. Хотя их можно и отложить. — Какие у тебя планы? — выпив вино из своего бокала, Кеманкеш отложил вилку и отодвинул пустое блюдо. — Нужно посетить площадь. Сегодня там соберутся семьи убитых мещан, которых казнил Мурад. — Я бы избегал людные места, моя дорогая.       «Моя дорогая», и Кёсем расплылась в улыбке. Раньше она прогоняла подобное от себя, а сейчас слушала и радовалась. — До вечера меня не будет, — предупредил Паша. — Сперва Диван, затем нужно отправиться в корпус янычар и сипах, а потом снова к Султану. — Что-то случилось? — Он собирается пойти по землям персидского шейха, отобрать у него подаренные владения. А я должен взять Багдад. — Что?!       Кеманкеш испуганно посмотрел на Кёсем. Женщина держала себя в руках, однако это ей не удавалось. — Багдад? — Кёсем… — Его брали два раза и два раза мы понесли огромные потери!       Поднявшись из-за столика, мужчина подошёл к любимой. — Кёсем, не переживай. На этот раз всё будет хорошо. Помнишь, что я тебе говорил? Убить меня сможешь только ты, отвернувшись от моей любви.       Он склонился к ней и поцеловал в висок. Султана немного успокоилась. Повернувшись к нему лицом, она коснулась его губ. — Кстати, хотел спросить, — игривая улыбка напрягла Кёсем. — Мне официально можно переезжать сюда?       Лёгкая пощёчина. — Что?! — нахмурился Паша. — Чтобы не задавал глупые вопросы.       Кеманкеш заметил, что она стала входить во вкус семейной жизни, поэтому простил ей эту «пощечину».       Когда Паша покинул Старый дворец, Кёсем решила заняться немного своими делами. — Хаджи.       Ага виновато зашёл в её покои. Он не мог себе простить, что ворвался к Султане утром, но и проигнорировать тоже не мог. — Извините, Султана, за… — Всё нормально, — она коснулась его плеча. — Что там с гаремом? — Два дня назад Гюльбахар Султан обнаружила пропажу нашей Дайе Хатун и приказала разыскать её. Им удалось узнать, что хазнедар у нас. — Замечательно. Пусть все Хатун в Топкапы знают. — Они знают. Я постарался. — И? — Некоторые негодуют, ведь Дайе беспокоилась о большинстве девушек. Сегодня утром мне доставили послание. Гарем разделился на два лагеря.       Кёсем села на диван, положила ладони на подушки, сверкая драгоценными камнями, инкрустированными в её кольца, и гордо подняла голову. — А как наша Хатун? — Девушка ожидает вашего приказа. — Пусть действует. Давно пора. Только пусть будет осторожна. — Хорошо, Султана. Что-нибудь ещё?       Её прервал стук в двери. Мария вошла, присела в поклоне и посмотрела на Кёсем. — Пришла Гюльбахар Султан.       Хаджи посмотрел на Кёсем, а она — улыбнулась ещё шире и ядовитее, но тут же скрыла улыбку, когда разрешила Марии пригласить гостью. — Мы расшевелили змеиное кубло.       И Ага согласился с ней. По лицу Гюльбахар нельзя было сказать, что управление гаремом ей очень нравится. — Что ты себе возомнила, Кёсем?! — набросилась женщина, остановившись перед Валиде. — Решила подорвать мою власть? У тебя ничего не получится! — Власть? Какая власть, Гюльбахар?       Их взгляды встретились. Хаджи показалось, что стань он сейчас между ними — его поразят многочисленные молнии ярости с обеих сторон. — Та, которую у тебя отобрали, Кёсем! — Отобрали? — ухмыльнувшись, Султана поражала спокойствием. А Гюльбахар это только раздражало. Как она могла быть такой спокойной, когда Гюльбахар просто пылала гневом? — Я сама отдала.       Тут гостья оторопела. Она не знала, что ответить на такое, поэтому молчала, а Кёсем продолжала. — Я отдала, чтобы ты попробовала, какого это — владеть гаремом. Но ты не справляешься, поэтому… — Ты зря это сделала, — перебила Гюльбахар, пытаясь ухмыльнуться в ответ. — Потому, что я не отдам… — Ты перебила меня! — ледяной голос Кёсем заставил вздрогнуть не только гостью, но и Хаджи с Марией. Гюльбахар в изумлении открыла рот, но не вымолвила ни одного звука. — Мурад хотел понять, кто же сможет удержать мир и порядок в его дворце. И скоро он это узнает. — А что насчёт хазнедар? Ты похитила её!       Ну тут уже Кёсем не смогла скрыть улыбку. Тёмную улыбку. — Это приказ Повелителя. — Что? Ты забываешься, Кёсем! — Во-первых, Валиде Кёсем Султан! Во-вторых, Повелитель разрешил мне забрал с собой своих слуг. И в-третьих, покинь мои покои.       Гюльбахар совсем растерялась под давлением мурашек от холодного взгляда и морозного голоса Кёсем, от правды, которая резала слух и от величия Валиде, которое гостья не смогла бы превзойти. Единственное, что ей оставалось — самой уйти.       Смотря вслед Гюльбахар, Кёсем довольно взглянула на Хаджи и Марию, закинула ногу на ногу и спокойно вздохнула. Она вывела Гюльбахар из себя. Заставила её задуматься и не становиться на пути Валиде. — Кёсем Султан, — обратился Ага. — Народ уже собрался на площади и ждёт. — Приготовьте карету. День обещает быть плодотворным.