Я полностью здорова!

      Ночью прошел дождь, но совсем не сильный. Скорее, там больше было грозы, чем самого дождя. От него ничего не осталось на утро, кроме росы.       Оно тянулось слишком долго для Рейчел. Гарднер все ждала дневной прогулки, чтобы выйти на улицу, даже начала бояться, что детей не выпустят из-за сырости, была готова даже выйти самостоятельно, наперекор всем вредным медсестрам, но, слава Богу, дело до этого не дошло, и она вышла на улицу по расписанию.       У ворот её уже ждал тот парень. Он ходил из стороны в сторону и весь сжался от холода. Да, было достаточно свежо, и Гарднер его понимала. Но сейчас её больше терзало любопытство и желание узнать получше Зака и саму себя.       Улучив момент, когда медсестра отвлечётся от сидящей девушки на скамейке, она встала и быстро увильнула за дерево, скрывшись от их глаз. Теперь они могли спокойно поговорить, пусть и снова через решетку.       Теперь высоко в небе стояло солнце, и Рейчел могла разглядеть лицо этого безумного маньяка. Только вот было оно не таким уж и симпатичным. Оказалось, что шрамы от ожогов не только красовались на его руках, но и на лице тоже. Это сейчас они достаточно зажили, чтобы не быть уродливыми, но что же было в самом начале их появления? И от чего они? К тому же, один из его глаз был полностью черным… Он точно хорошо видит?       — Бля, сколько можно тебя ждать?! — не успела Рей поздороваться, как Айзек тут же налетел на неё. — Ты хоть знаешь, что у меня уже сжалось от холода?!       — … Что?       — Пф, неважно, — Айзек подошел ближе к решетке. — Ты ещё не вспомнила меня?       — Я не могу вспоминать людей за такого короткое время, э… Зак, — Рейчел с трудом вспомнила его имя, но Фостер посчитал это за издевательство. — Я так понимаю, что это твоё? — из-под одежды она вынула разбитый нож и протянула Заку.       — Да, когда-то было моим, — маньяк внезапно схватил левую руку Рей и потянул на себя с такой силой, что девушке пришлось прижаться к железному забору. Засучив её рукав и оголив порезы, он произнес: — я вижу, что ты уже попользовалась этим? Сама ведь говорила, что не хочешь убивать себя сама!       — Я не помню этого…       — Пф! — озлобленно фыркнул парень. — Да как ты еще говорить не разучилась, сучка? — отпустив руку Гарднер, он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Послушай, я не какой-нибудь добрячок, который пришел сюда навестить своего драгоценного ребенка, понятно? У нас был договор. Ты выполнила его часть, а теперь моя очередь. Уяснила?       — Но о чем мы договаривались?       — Ты вытаскиваешь из здания меня, а я убиваю тебя, — с раздражением объяснил парень.       — Что? — Рейчел надеялась, что ей послышалось. — Ты не думаешь, что это как-то… Нечестно?       — Ты ебанулась? — раздраженно крикнул он. — Сама всю ебучую дорогу говорила «О-ой, Заки, убей меня, Заки, мне надоело жить!» — он спародировал её самым мерзким и писклявым голосом, который только был в его арсенале, но Рейчел это проигнорировала.       — Ты можешь быть свободным, Зак, — поникла девушка. — У меня ведь больше нет цели умирать. Я её просто не помню.       — Что? Ты хочешь сказать, что тебе нравится загнивать здесь? Ты ведь не безумнее меня, тебе нечего здесь делать! Ты просто разыгрываешь меня, я правильно понял?       Но тут раздался громкий звук колокольчика. Это было оповещение о конце прогулки. Так собирали детей назад в больницу.       — Извини, но мне нужно идти, но я приду еще вечером, хорошо? — она развернулась и побежала назад в больницу, на прощание помахав странному парню.       Айзек прищурил глаза, показывая выражения лица а-ля «да ты охуела, что ли?», но Гарднер даже не удосужилась посмотреть под его капюшон.        Их разговор оказался слишком коротким. У Рей было еще много вопросов. Нет, не о том, кто он и почему желает её убить, а о прошлом Рейчел. Она ведь являлась сироткой, без друзей или знакомых, а тут будто сам ангел снизошёл с небес, дабы просветить её и рассказать о забытых ею делах. Впереди ещё много загадок.

***

      Вечер медленно подбирался к городу, ведя за собой беспокойную ночь. Рейчел медленно пробралась через коридоры больницы, мимо медсестер и спящего охранника. Прошмыгнуть было не такой уж и сложной задачей, ведь персонал относится к своей работе не очень тепло. Усевшись на скамейку, она смотрела на заходящее за высокие жилые дома солнце. Странно. У неё никогда не было желания смотреть на закаты, но сейчас он кажется для Рейчел таким красивым…       — На что ты пялишься? — голос Айзека испугал маленькую девушку. Она посмотрела направо и увидела сидящего рядом с собой Зака. И как давно он ждал её здесь?       — Да так, — замялась она, скромно отводя взгляд от парня. — Сегодня очень красивый закат.       — Агрх, — буркнул Айзек.       — Маленький принц из книжки Экзюпери видел закат сорок три раза. Везёт же ему…       — Вот тебе раз! Про какого-то принца помнишь, а про меня нет, — рассердился Айзек и скрестил руки на груди. — Неужели какая-то книжка может быть важнее нашего договора?       — Чего же ты прицепился к этому договору? — терпение девушки начало заканчиваться. — Знаешь, за эти часа два, что мы провели вместе, я смогла понять только одно: ты — ебанный псих, который домогается до маленьких девочек с потерей памяти и навязывает им, что раньше они хотели сдохнуть!       — Это единственное, что нас связывало, — голос Фостера звучал намного спокойнее тона Рейчел, из-за чего ей стало немного стыдно.       — Понятно, — отрезала девушка, не желая продолжать пустой спор.       Над ними нависла тишина. В ней Гарднер чувствовала свое душевное спокойствие, пусть и рядом с каким-то безумным и обгоревшим маньяком, ведь прямо сейчас откуда-то исходил этот родной терпкий запах… Наверное, снова подсознание Рей играет с ней. Но ей это даже нравится.       — Скажи, Зак, почему я хотела умереть?       — Ты думаешь, я знаю всех твоих тараканов? — огрызнулся парень, но тут же задумался. — Наверное, все дело в том, через что ты прошла вместе со мной. И что видела. Будь я такой же маленькой девочкой, то тоже хотел бы сдохнуть, наверное.       Айзек повернулся в девушке, потрепал её по голове своей обгоревшей рукой, взялся за её щеку и потянул, как делают это заботливые бабушки. Рей попыталась криво улыбнуться, но напряжение и недоверие к Заку ей этого не позволяло.       — Хотя, знаешь? Мне даже жалко было бы портить такую куклу, — усмехнулся он. — Казалось бы, прошло всего ничего, а ты уже так вымахала. Девочки и правда растут быстро.       Нет, это не игра подсознания. Это реальный запах. И он исходит от реального человека, который сидит прямо возле неё. Так пахнет его одежда и он сам.       Рука на её щеке была такой горячей, не то, что её собственные кисти. Рейчел была той ещё мерзлячкой, ведь температура ног и рук всегда были сравнимы с температурой Арктики. Но это нежное чувство пропало, когда парень снова убрал руку в карман толстовки.       — Так ты все-таки хочешь остаться в психушке? — с грустью спросил Зак.       — А у меня есть выбор?       — Знаешь, лично мне никогда не нравилось жить по расписанию и с запретами. Ты ведь нормальная, какой смысл тебе находиться здесь, с ненормальными? На свободе ведь всегда лучше.       — Мне некуда пойти, Зак. Лучше уж психушка, чем помойка.       Но парень лишь обиженно посмотрел на Гарднер.       — Ты серьезно сейчас, блядь? — ударил он кулаком по скамье. — Если бы я не был готов забрать тебя, я бы не нянчился с тобой как с незапланированным ребенком! — он подогнул ноги под себя и начал качаться туда-сюда, как душевнобольной. — И не так уж мой чердак похож на помойку…       — Э-ээ? — Рейчел была шокирована. — Боже, моя голова раскалывается! Слишком много вопросов…       — У нас достаточно времени. Целая жизнь, Рейчел, — после этих слов Зак в её глазах выглядел теперь не только больным психом, но и извращенцем.       — Почему ты хочешь меня забрать?       — Ну, э-ээ… Я — человек ответственный, и чувство невыполненного договора не даст мне спать по ночам. Вдруг ты передумаешь, да? — В этот момент Айзек избегал зрительного контакта с Рейчел, будто скрывал что-то. Он смотрел то на почти скрывшееся за горизонт солнце, то на дорогу, но только не на Гарднер.       Но неясный ответ Фостера явно не внушал доверия.       — Нет. Я не пойду с незнакомцем на его «чердак».       Зак громко выдохнул, напрягся и схватился за исцарапанные предплечья Рейчел. Это не только её шокировало, но и заставило почувствовать боль, ведь Зак явно даже не думал о том, насколько девчонка может быть хрупкой и сжал её со всей силы.       — После того, как мы сбежали из одного дурдома, теперь ты хочешь остаться в другом? Да ладно, это я, Зак! Айзек Фостер! Тот парень, который убил твою птицу! Тот, кого ты зашивала на этаже безумного священника! Ну же, блядь, вспомни меня!       Глаза Рейчел затуманились, она почувствовала легкое головокружение. Его запах. Звуки органа. Красные нитки. Она помнит, да, точно помнит!       Кровоточащие раны на и без того изуродованном от ожогов животе, которые она с особым трудом зашивала красными нитками. Помнит жуткие мозаики на стекле с религиозной тематикой! Этот паренек… Он точно не врёт ей. Ведь картина настолько ясна, будто это случилось только вчера. После того, как Рейчел вспомнила это, то теперь уж точно никогда не забудет.       Она склонила голову и уткнулась в грудь парню, будто прямо сейчас у неё остановится сердце, и она вот-вот отбросит копыта.       — Э? Ты чего?       — Зак! — девушка резко подняла свой взгляд на Фостера и схватила молодого парня за рукава толстовки. — Да, я помню, помню тебя. Когда ты был ранен, я зашивала тебя. Боже, я помню… — она явно не была счастлива вспомнить именно этот жуткий отрезок.       — Да, именно! — Айзек был намного счастливее, чем Гарднер. Он немного призадумался, нахмурив брови. — У меня есть идея. Это будет нашим новым договором! Я верну тебе память, а ты… Э-ээ, а ты, — он не мог придумать условие для Рейчел. — Короче, считаешь себя полностью здоровой и больше не гуляешь по дурдомам!       А может, не надо? Прошлое было таким ужасным… Что будет, если она зайдет дальше и вспомнит все?        Нет. Это гораздо лучше, чем быть безликой куклой.       — Я согласна, — тихо пробормотала в ответ Рейчел.