Проснуться, вспомнить и забыть...

День не задался с самого утра. Во-первых, я получил на завтрак ужасно невкусный молочный суп, а во-вторых, Лили полчаса стояла перед зеркалом, задумчиво разглядывая себя и мешая мне спокойно почистить зубы и побриться, в-третьих, пока я добирался из Косого Переулка до министерства (решил сначала зайти в книжный, купить что-нибудь почитать на досуге), начался дождь… Определенно, сегодня не мой день! – Вашу палочку, мистер Поттер, – седовласый волшебник при входе проводил обычную проверку. – Не в лучшем настроении, да? – участливо спросил он, взвешивая палочку на часах. Не в лучшем, еще немного и я взорвусь. Сначала Лили доводит меня прямо с утра, потом этот дождь, чувствую, что и начальство сегодня ко мне прикопается. Кое-как соориентировшись, куда мне, в принципе, надо идти, все же первый раз пешком добирался, я завалился в кабинет, где все мы собирались, ожидая очередного задания. Сириус уже был на месте, Фрэнк сидел на диване, на его коленях – Алиса, они болтали о всяких глупостях и вообще придавались радостям жизни. Бродяга же читал «Ежедневный пророк». – Привет, – он оторвался от газеты. – Ты опоздал. Не смертельно. Хорошо еще, что добрался, а не повернул на полдороге обратно домой. И почему мне даже хочется его, Сириуса, убить? Наверное, это уже хроническое заболевание. – Угу, – в завершение прекрасного утра еще и разболелась голова. – Сегодня, похоже, все спокойно, – Фрэнк оторвался от любования своей женой, Алиса хмыкнула, – даже Хмури в этом уверен. Тогда точно все будет спокойно, раз само начальство спокойно. Это хорошо, значит, сегодня я отдохну. Хотя, с таким настроением я готов самолично Волдеморта линчевать. – Тогда никто не возражает, если я немного подремлю? Кто будет возражать, пусть заткнется, я не в настроении вести светские беседы. Фрэнк и Алиса освободили диван, перебравшись в кресло. Не успел я положить свою многострадальную голову на наколдованную наспех подушку, как в кабинет настойчиво постучали. – И кто там про тихое дежурство говорил? – Сириус опять оторвался от газеты. – Войдите, открыто, – заорал он. Убью, Бродяга. Я уже в серьез размышлял, каким образом мне придушить Сириуса не открывая глаз, как на мои плечи опустились чьи-то руки. – Привет, Джеймс, – что тут Рем делает? – Ты водой его облей, – Бродяга, ты сама доброта, хотя и повторяющаяся. Не надо, я сам проснусь. – Привет, Рем, надолго к нам заскочил? Лунатик покачал головой. – Не очень, по делам. Хмури вдруг захотелось выяснить, есть ли возможность, что оборотни могут объединиться и встать под знамена Волдеморта. Существует, не существует возможности. А других с таким же диагнозом они не могут помучить? – И вот, перед тем как ответить ему на этот сложный вопрос, я решил заскочить к вам. И он развел руками, как бы извиняясь за свое внезапное вторжение, но хитрая улыбка на его не менее хитром лице доказывала, что он ничуть не раскаивается. – Хм, а успеешь справиться с Хмури до обеда? – может, удастся пообедать в нормальной компании и пожаловаться на ужасно неудачное утро. Рем призадумался, подводя в уме сложные расчеты. Сириус снова уткнулся в газету. Что же он там читает? Алиса подошла к Рему и спросила. – Ремус, чай будешь? – Не отказался бы, – улыбнулся Лунатик, от чего румяное лицо девушки покраснело. – Эй, ты поосторожней, – Фрэнк наигранно возмутился, – не приставай к моей жене! Не беспокойся, Алиса не в его вкусе, наша неприятность пушистая все же предпочитает брюнеток, а не русых. Сон медленно проходил, голова – нет, обида на весь окружающий мир тоже. Возможно, чай хоть немного да поможет. Не помог. Лунатик ушел к Хмури, оставив нас четверых куксится от скуки в мертвой тишине. Возможно, я бы хорошо отоспался в это время, так кому-то пришла в голову идея, что раз авроры все равно маются безделием, то почему бы их не запрячь какой-либо нужной и полезной, но настолько нудной, что никто не хочет за нее браться, работой. Фрэнк, Алиса и Бродяга решили, что я буду самой идеальной кандидатурой на выполнение этой самой работы. Нет, конечно, она не была сложной. Отнеси это, отнеси то! Через пару часов я почувствовал себя так, как будто просидел в засаде как минимум день. Мне плевать на всех, я хочу есть! Занеся очередную никчемную бумажку, которую с равным успехом можно было отослать бумажным самолетиком, я отказался от еще одной такой же, сославшись на крайнюю занятость и супер важное здание Хмури, и быстрым шагом отправился на четвертый этаж – в кафе. В кафе для работников министерства на удивление было очень мало народу: пара молодых колдуний из отдела связи с общественностью, один угрюмый аврор, уткнувшийся в толстую книжку и попивающий чай мелкими глотками, а за одним из столиков сидели… Ну кто бы мог подумать?! Лунатик и Бродяга. И, ведь, меня не подождали! Вот уроды. Что сегодня за день? Сговорились что ли все?! – О, Джеймс, – Бродяга заметил меня, – мы уж думали, что ты так быстро не справишься. И вот решили пойти на обед без тебя. Предатели! – Тебе что-нибудь взять? – Рем решил загладить их общую с Сириусом вину. – Да, веревку и мыло, – я плюхнулся на свободный стул. – И кучу мяса, я хочу есть. – Отлично, только веревка-то зачем? Как зачем? Вешаться! И повесить кого-нибудь. – Сохатый, – Сириус помахал перед моим лицом ладонью, – с тобой все нормально? Или Эванс тебя с утра взбесила, ты сам не свой. – Сириус, заткнись, или тебя заткну я… Бродяга обиженно надулся, показал мне язык и принялся за свой чай. – Я всего лишь хотел помочь, – буркнул он. Я предупреждал. От справедливой кары Бродягу спас Рем, вовремя появившийся с подносом, на котором расположился мой завтрак–обед и, если Лили не образумится, еще и ужин. Настроение поднялось на полбалла по шкале Рихтера. Был один такой… по этой шкале землетрясения, кажется, меряют, но я не уверен. Не уверен, что мое настроение улучшилось. – Так что случилось, Сохатый? – Сириус решил, что сдавать позиции – это не в его традициях. Надо бы ему ответить, а то пристанет, фиг от него отвяжешься. – Сегодня просто ужасный день! – Нет, Поттер. Просто ужасный день, это когда нас посылают валяться в грязи, что бы найти то, часами не зная что. Тогда ты не доволен жизнью, и чуток грубоват в ответах. А сейчас ты меня разорвать готов за весьма справедлив… – Бродяга, ты меня достал, руки непроизвольно потянулись через весь стол к шее Сириуса. – Все, уговорил, молчу. Но напоследок замечу, что я не виноват в том, что что-то у тебя случилось – Ты даже не представляешь, Бродяга. – Сириус весь обратился в слух. – Лили… – Эванс тебя сегодня завтраком не покормила? Издеваемся, да? Рем занял наблюдательную позицию и, изредка отпивая от своей кружки чай, лишь улыбался и смотрел, как Сириус приближает свою смерть от моих рук. – Кормила, молочным супом… – И что такого плохого? Я ненавижу молочный суп! Минимум по двум причинам: он противный на вкус и ни черта не насыщает! – Бродяга, ты же знаешь, как я обожаю такой суп? А она говорит, что там витамины и это полезно. Сириус почесал затылок. – Ладно, пусть так. Но это не причина, что бы ТАК взбеситься, – добавил Сириус. Если бы я умел убивать взглядом, то он бы стал моей первой жертвой. – Если бы только это… – Что еще? – Сириус оживился. Да, я не умею убивать взглядом, но, чувствую, что скоро научусь. – Помнишь, позавчера мы вернулись после очень сложного рейда? – Уж забудешь, – хмыкнул Бродяга. – Лили отказалась выпить со мной, ну, мы всегда за маленькие победы выпиваем немного. Люпин задумчиво смотрел на чай. Сириус сглотнул и бросил на него взгляд. Типа, нашел время размышлять, меня сейчас убьют! И, возможно, даже без авады. Ручная работа, блин. Прекрасная идея, почему бы ее не реализовать? – Наверное, по серьезным причинам? – Ты издеваешься? Сириус с совершенно серьезным лицом покачал головой. – Нет, нисколько. Но это тоже же не причина. Может, приболела или еще чего-нибудь… Рем хрюкнул, от чего чай из его кружки пролился на столик. – А, может, ты вино не качественное купил. Я тебе всегда говорил, в таком случае спрашивай меня. Только аристократ может по-настоящему разбираться в винах, – Бродяга, тебе не жить, задаешься вопросом, и что же ты такого сказал? Почему я жажду твоей крови? – Знаешь, Сохатый, – Сириус увернулся от дружественного пинка под столом, – глядя на тебя сейчас, я убеждаюсь, что точно не женюсь в ближайшие лет двадцать. А там, если доживу. Если сейчас меня будешь доводить, то не доживешь. – И вообще, с чего ты взял, что молочный суп тебя убьет? Там действительно куча витаминов. – А они-то мне зачем? И так вроде бы хорошо питался? Сириус нехорошо ухмыльнулся. Что-то мне есть расхотелось: кусок в горло не лезет. – Может, она решила, что твои рога недостаточно велики, и их стоит холить и лелеять – вот ты и питаешься одними витаминами, – я оглянулся на Рема, пока Бродяга разглагольствовал. Недавно было полнолуние, и Лунатик-то должен был себя неважно чувствовать. С «неважно» это я промахнулся: он сидел, и разговаривал с чаем, ему подмигивая. Нет, я привык, что он временами ведет себя неадекватно, но что бы так? Сириус так же заметил странности в поведении Рема, но, похоже, развить данную мысль ему мешал я своими мучающими меня вопросами. Люпин меж тем играл сам с собой в весьма странную игру – он набирал в рот чаю, потом начинал хрюкать, затем выплевывал чай в кружку, после чего сосредоточенно за ней наблюдал. Через некоторое время игра начиналась заново. Что-то тут явно не то. – А может, – Сириус запнулся, – она решила сделать тебе действительные рога? ЧТО?! Люпин отстал от чая и свалился на столик от беззвучного хохота. Они точно сговорились меня сегодня достать. Мимо нашего столика прошелся сам Хмури, держащий в руках папку с бумагами. Он мельком на нас посмотрел, ухмыльнулся, поприветствовал и скрылся. – Это как понимать, Сириус? Ты на что намекаешь? На измену? Теперь Люпин просто лежал на столе, временами нервно подергиваясь. И что это с ним сегодня? Сириус тоже внимательно посмотрел на него. Глаза Бродяги расширились, словно на него снизошло озарение, потом он посмотрел на меня и вдруг улыбнулся. – Это точно измена! Я даже знаю, с кем она тебе изменяет, – я обратился весь в слух, узнаю кто, убью гада. – Все говорит в пользу одного человека! Это Северус Снейп. В молоке можно скрыть кучу всяких ядов, так что Эванс хочет тебя отравить! – Что она хочет сделать? С кем? – мне показалось, или голос у меня сел? Люпин уже не держался на стуле и медленно сполз на пол, держась за живот. Сириус еще пытался выглядеть серьезным, но через секунду присоединился к Рему. Он не выдержал и захохотал. Они надо мной издеваются? Смеются над моей трагедией?! А что если действительно она… мне… изменяет… страшно подумать… со Снейпом?! Мимо опять прошел Хмури. Теперь на его лице прочно обосновалось удивление, впрочем, как и на моем. Он остановился около кассы, намереваясь, в принципе, пообедать. Посмотрев на предложенные салаты, он помотал головой, косясь в нашу сторону. Страх вперемешку с ужасом постепенно овладел мной. Рем и Сириус уже валялись под столом, ухахатываясь над неизвестно чем. Я сейчас кого-то убью. И в первую очередь гада Нюниуса, который посмел… посмел… Одна из молодых ведьмочек, наблюдая за нами, что-то шепнула подруге, и, покраснев и заметно смущаясь, она подошла к нашему столику и чуть слышно прошептала: – Не стоит так волноваться, я думаю… что… причина… такого странного поведения в том… что… она беременна, – и, смутившись еще больше, она добавила, – может, вам стоит с ней поговорить? Что? Убью Снейпа! Люпин даже дергаться перестал, видимо это была последняя стадия его истерики, Сириус прислонился головой к ножке стола, а Хмури подозрительно покосился на булочку, что он купил, и, так и не став есть ее, вышел из кафе. А потом до меня дошло… Что? Моя жена что?!