Королева Гнили

Солнце лениво начало вздыматься из-за горизонта, озаряя своими лучами широкую, окутанную утренним зябким туманом дорогу, что простиралась через редкий весенний лес, давая сигнал всему живому, что наступило утро и тьма ночи рассеяна. Однако настоящую тьму трагического и загадочного события, прогремевшего на все королевство Регенитум, даже столь яркий свет звезды не был способен развеять. За все время существования государства, объединившее в себе множество народов и рас, ни одно происшествие даже близко не стояло рядом по трагичности с недавней кончиной правящей династии. Не так много времени прошло с того события, а потому оно все еще было овеяно множеством слухов: кто-то считал, что конец правящей династии положили нелюди, дабы стравить людей друг с другом в надежде восстановить свое былое величие. Кто-то же считал, что это все происки колдунов и волшебников, желающих захватить власть во всем королевстве. Третьи же твердят, что это удачное покушение, организованное тем или иным лордом, жаждущим заполучить трон в свои руки и стать новым полноправным правителем. Но, не смотря на сплетни, один факт оставался правдивым - король и королева были обнаружены мертвыми, а детали их смерти покрыты тайной. В свете данного события, из своих владений в столицу были созваны лорды, правящие всеми окрестными землями от лица короля, для того, чтобы принять решение о дальнейших действиях, и вот уже две недели беспрерывных заседаний, споров и политических интриг не дают никаких результатов, и совет не может прийти к единому решению. И чем дольше продолжается заседание совета, тем дольше все земли королевства находятся в неуверенности в том простом факте, что завтра вообще наступит, из-за чего все чаще поступают новости о крестьянах, сбегающих в леса и встающих на преступный путь и о народных волнениях тут и там, в особенности в удаленных от крупных городов поселениях. В столь смутные времена, многие люди принимали отчаянные меры и бросали свои родные дома, отправляясь в более благоприятные земли в поисках лучшей жизни, не страшась даже молвы об осмелевших чудовищах. Но, не желая покидать родное королевство, большая часть переселенцев двигалась в земли лорда Реналда, что был единственным лордом, оставшимся в своих владениях, дабы в столь непростые времена под своим чутким руководством сделать все, чтобы его подданные не чувствовали тягот и лишений, при этом не обращая абсолютно никакого внимания на расовые различия, считая всех равными. Принимая подобные условия чуть ли не за идеальные, многие отчаявшиеся люди и простые искатели приключений стали держать путь на запад, в земли великодушного Лорда, из-за чего количество путников на дорогах возросло до небывалых масштабов, что, разумеется, не могло не привлечь разного рода бандитов и грабителей. Под лучами утреннего светила как раз и двигалась необычная пара путников, состоящая из антропоморфной лисицы-чернобурки, чье стройное, но в то же время выделяющееся женской красотой тело почти полностью было скрыто под темно-фиолетовым костюмом с плащом, что подчеркивал ее природные достоинства и оставлял руки открытыми по плечи, на которые падали длинные, прекрасные темные волосы, и столь же стройного, юного на вид оленя с небольшой походной сумкой на боку и необычной флейтой в руках, облаченного в светло-фиолетовую робу, приобретающую более темный оттенок на торсе и имеющая расписной голубо-розовый узор на рукавах и поясе. Неспешно продвигаясь в столь ранний час по пустынной, но, судя по следам, все еще помнящей недавнюю активность, дороге, путешественники двигались неспешно, явно утомленные долгим прибыванием на ногах - внимательный, опытный следопыт с легкостью определил бы, что они продолжали идти всю ночь, и вскоре им нужен будет привал на отдых. "Тебе не холодно?" - произнесла теплым, заботливым тоном лисица, предварительно повернув голову к своему спутнику. Голос девушки, разбавивший пение утренних птиц своей красотой, тут же привлек внимание юноши, выдергивая его из задумчивого и сонливого состояния. Не сразу поняв вопроса, олень приподнял голову и на мгновение посмотрел в радужные глаза более высокой собеседницы непонимающим взглядом, но, моргнув дважды, мило улыбнулся, растерянно произнося: " Н-нет, благодарю. Прости, я слегка задумался" - и, произнеся эти слова, все так же улыбаясь перевел взгляд на лесной массив, что окружал дорогу, прекрасно давая понять, что окружение в данный миг интересует его слегка больше, чем простые беседы. "Не переживай, мы скоро дойдем до Ротвуда. Хоть это и весьма... Далекое от цивилизации поселение, но на теплые кровати мы можем точно рассчитывать" - обладательница черной шерсти старалась звучать как можно более приободряюще, всматриваясь в молодое лицо своего напарника, в который раз детально рассматривая его короткие рожки, его кремовую окраску шерсти, уходящую более светлыми полосами от его золотистых глаз в сторону шеи, а так же акцентируя внимание на его коротких, золотых волосах и на голубом носе, мягко выделяющемся на фоне цветовой палитры его лица. "Я не переживаю. Просто... Ты никогда не задумывалась о том, как все это прекрасно? - блондин обвел ладонью вокруг себя, указывая на простирающиеся вокруг деревья, продолжая произносить с восхищением: "Природа, которой не угрожает постоянное развитие цивилизации. Деревья в их первозданном виде - они растут так далеко от разумных существ, давая приют стольким животным! И вся эта жизнь беззаботно развивается вместе, не опасаясь ни охотников, ни лесорубов, ни кого-либо еще. Ах, хотел бы я посмотреть на то, как это место преобразится за следующий век" Довольная тем, что усталость никоим образом не повлияла на ее спутника, лисица радостно хихикнула, продолжая идти не сбавляя шага, попутно произнося с усмешкой: " Тогда запомни это место - через сто лет обязательно заглянем сюда." - и, заразившись радостью и задором, она так же начала представлять, как спустя века они вдвоем вновь пройдут по этой дороге, любуясь тем, как сильно изменились и окрепли здешние деревья, но, не позволяя себе витать в мечтах слишком долго, девушка лишь продолжила: "И, если тебя так радует обычный лесок, то я и представить не могу, в какой восторг ты придешь, когда мы наконец то доберемся до Силва'Аэт'Эрна" Только услышав название кажущегося столь далеким места, обладатель золотых очей остановился, опуская свою голову вниз и закрывая свои глаза, попутно поднося сжатый кулак к груди, прикладывая его к сердцу. Завидев это, чернобурка так же остановилась, удивленно наблюдая за блондином и за тем, как выражение восхищения сменяется гримасой горечи, а на его коротеньких рожках появляется светло-синий поток магической воды, но при этом не произнося ни слова, давая ему побыть наедине со своими мыслями. Спустя лишь мгновение, она неспешно подошла к своей цели, мягко, чуть ли не с материнской нежностью обняла полное печальных воспоминаний создание, прижимая к себе и слегка прикрывая плащом, словно стараясь спрятать от этого мира. "К-как думаешь, Шеди, они... Они знают? Сможем л-ли мы найти ответы в Силва'Аэт'Эрна?" - произнес олень, вжимаясь в женское тело; в его словах чувствовалась неуверенность и скорбь, словно он изо всех сил старался цепляться за призрачный след надежды в своем собственном сердце - надежды на то, что у всей истории будет счастливый конец. Наступили мгновения тишины, что тянулись, казалось бы, вечность и нарушаемые лишь только редким пением птиц, мгновения, во время которых разум фигуры в плаще отчаянно пытался придумать, как прозвучать более убедительно, чтобы поддержать столь нуждающуюся в помощи личность. И, тяжело вздохнув, лисица проговорила теплым, но более серьезным голосом: " Майло, я бы хотела тебе сказать о том, что мы без проблем дойдем до нашей цели, и что там нам моментально ответят на все вопросы, но я не могу тебе врать. Однако, это самая лучшая наша зацепка - в легендарном лесу обитают два самых древних народа этих земель, и, к нашей с тобой удаче, оба должны относиться к нам довольно дружелюбно. Если кто-то и сможет нам помочь, то это либо клан лесных эльфов - один из старейших во всем мире, копящий знания с самого своего зарождения, либо же дриады, которые расположили свои владения неподалеку. Говорят, нынешний лидер дриад видела то, как росток самого первого древа пробился сквозь землю, а потому с таким багажом знаний у нее точно будет полезная для нас информация. Должна быть" - и, улыбнувшись, она продолжила говорить уже более жизнерадостным тоном: " А потому, не раскисай, рогалик - скоро нас ждет уютна комната в трактире. А еще, я обещаю тебе купить клубники, так что отбрось грусть в сторону" - с этими словами она легкими движениями своих рук растрепала прическу молодому путешественнику, стараясь приободрить его всеми возможными способами. С каждым новым услышанным словом, печаль и отчаяние буквально покидали сердце и разум Майло, сменяясь радостью и позволяя более крепко вцепиться в надежду решительной хваткой. Капли воды на его рогах постепенно стали исчезать, а при упоминании клубники и трепке волос на его лице появилась довольная улыбка, отгоняющая последние намеки на грусть. И, на миг вжавшись крепче в свою избавительницу от печали, он счастливо произнес: " Спасибо, Шеди, что помогаешь мне в этом, хоть ты и абсолютно не обязана - в конце концов... Это все же мое лично дело." "Хооооо, даже не думай об этом - я не могла бы оставить тебя в беде. Разве так поступают настоящие друзья?" - леди вновь хихикнула, продолжая игриво трепать прическу юноши своей ладонью, на что тот со звонким смехом отстранился от нее, всем своим видом показывая то, насколько он повеселел. И, обменявшись усталыми улыбками, искатели приключений с приподнятым духом вновь неспешно стали двигаться по дороге, остаток пути проделывая в тишине, не тратя и без того находящиеся на исходе силы на разговоры. После получаса ходьбы, путники покинули границы леса, и их окружение постепенно стали сменять поля, что простирались на довольно внушительное расстояние, а от тумана не осталось ни малейшего следа. Но, увидев поля, Шеди остановилась, жестом показав обладателю маленьких рожек сделать то же самое, и стала внимательно вглядываться в местность, явно чем-то настороженная. Ее напарник так же стал всматриваться в происходящее, но ничего необычного или опасного его глаза обнаружить не могли. "Сейчас утро, солнце встало совсем недавно. На дворе весна. И нет ни одного человека, который работал бы на поле" - начала напряженным голосом произносить девушка, сконцентрировано фиксируя каждую деталь окружающей местности, стараясь разглядеть хоть что-то необычное: легкое марево от неупокоянного духа, что хотел отомстить крестьянам, или же побеги какого-либо плотоядного растения, избравшего поля своим домом, или на худой конец следы лесного чудовища, с голоду выбравшегося полакомиться вблизи деревни и перепугав местных жителей. "В такое время каждый день промедления с засевами может сулить большие беды в будущем, от поднятия цены на продукцию в регионе, до голода. А значит, поля не засеиваются по двум причинам - либо в деревне что-то случилось, либо поля стали опасными. Однако я не вижу ни следа опасности, ни дыма от пожара в деревне. А потому... Я не могу сказать, что происходит, но что-то здесь не так. Смотри внимательно по сторонам, и если хотя бы что-то покажется странным - тут же сообщи." - и, закончив говорить, обладательница черной шерсти отправилась вперед более быстрым шагом, чем раньше, игнорируя усталость и явно не желая находиться на столь странной земле больше, чем необходимо. Кивнув на слова своей собеседницы, Майло тут же направился за ней следом, иногда разворачиваясь на 180 градусов для того, чтобы проверить, не идет и не следит ли кто за ними. Но в округе не было ни одного намека хотя бы на что-либо опасное и враждебное, ровно до тех пор, пока не показались первые дома, обозначающие начало деревенской территории. И все бы ничего, если бы по обе стороны от дороги рядом со входом не стояло два закованных в тяжелую броню война, по одному на каждой стороне. Их латы были выкрашены в черный цвет, на обоих предплечьях были красные поперечные полосы, словно повязки, наложенные на кровавые раны, а на груди красовалось изображение ало-красного орла с более темным контуром, а шлемы были украшены роскошными плюмажами того же цвета. Оба бойца держали внушительного размера алебарды, уткнутые концом рукояти в землю - они явно охраняли вход в деревню. "Орден" - тяжело вздохнула лисица, начиная выстраивать догадки и предположения о том, по какой причине на полях не было ни одной живой души. " И, судя по виду, эти двое - элитные его представители. Скорее всего, лорд Грейсан, отправившись на заседание совета, дал указ своим людям оккупировать поселение своего соседа - а так как хозяин этих земель также находится на том же самом совете, то никто не придет им на помощь. Бедолаги" "Д-думаешь, они нас пропустят?" - с тревогой в голосе проговорил обладатель золотых глаз, вглядываясь в грозные фигуры, стоящие неподвижно, словно статуи. "Вот сейчас и узнаем " - с этими словами фигура в плаще без какого-либо намека на страх направилась к двум "статуям", при этом аккуратно заводя ладонь правой руки за спину. Как только она подошла поближе, стражи резким движением скрестили алебарды, преграждая дальнейший путь, при этом продолжая смотреть куда-то вдаль, будто ожидая чьего-то появления и абсолютно не обращая внимания на остановившуюся путницу. "Проход в Ротвуд закрыт." - монотонным, холодно и безэмоциональным, словно голем, но в то в же время весьма громким голосом произнес один из элитных представителей ордена, и его слова звучали особо твердо из-за приглушенности шлемом. "Оу, ну зачем же так напрягаться? Мы всего лишь гонцы, которые несут послание из Столицы вашему командиру. Уверена, он будет не очень доволен, если вы нас не пропустите " - и, кокетливо усмехнувшись, леди очаровательно улыбнулась, вглядываясь в забрало шлема одного из стражников, при этом продолжая умело скрывать правую ладонь, покрывающуюся легким, еле заметным фиолетовым сиянием. Воин, на которого не был обращен взор чудесных радужных глаз, плавно повернул голову к говорившей - настолько плавно, что можно было подумать, что на самом деле это действительно не человек, а оживший под действием магии доспех, и произнес столь же безэмоциональным голосом: "Покажите письмо". Услышав подобную просьбу, "гонец" выставила левую руку и отрицательно, все в той же игривой манере покачала указательным пальчиком, произнося: "Нет, мальчики, не получится - Грейсан сказал, что его может увидеть только ваш командир и только лично. Вы прекрасно знаете, насколько наш лорд любит секретность..." - она сделала театральный жест левой рукой, слегка изгибая свое тело, и продолжила заговаривать зубы, пока заклинание набирало силу: "Это как раз та причина, по которой я даже не знаю, кто здесь командует - вы не подскажите, где найти получателя? А то я поначалу даже подумала, что ошиблась! Ведь это деревня на карте обозначена не как принадлежащая Ордену, а оказалось, что все было правильно." Ни Шеди, ни Майло не могли видеть лица бойцов в данный момент, но оба могли поклясться, что после ее слов они переглянулись под забралами шлемов, будто над чем-то размышляя, в то время, как правая кисть искательницы приключений уже полностью была объята не испускающим света, но и не отбрасывающим тень пламенем. И, спустя несколько долгих секунд, алебарды разошлись в стороны, как и сами латники, и один из них тут же произнес: "Вы можете идти. Командир находится в трактире в данный момент." Услышав слова про трактир, путешественница сделала над собой титаническое усилие, дабы не вздохнуть разочаровано, но внешнего вида не подала, лишь произнеся столь же кокетливо: "Поняла - уже иду" - и, как только она подозвала блондина к себе, пара вместе начала двигаться по дороге дальше, полноценно входя в деревню. "Т-ты влезла в их головы, не так ли?" - с явной неуверенностью произнес обладатель золотистых глаз, явно не одобряя подобные методы, но при этом ничего не возражая своей подруге. "Нет, лишь внушила нужные мысли, вот и все. Я практически ничего не делала с их головами - лишь поселила призрачное предположение о том, что я говорю правду, ничего более, а они уже сами развили эту мысль в своих головах. Элитную стражу Ордена обучают беспрекословно выполнять любые команды вышестоящих офицеров, а потому я знала, куда надавить, чтобы обойтись весьма легким заклинанием" - явно довольная собой, чернобурка активно помахивала своим роскошным хвостом, с улыбкой поглядывая на собеседника. "Но как ты узнала, куда надавить? Ты уже в прошлом сталкивалась с этим самым... Орденом?" - с сильным удивлением донеслось до лисьих ушей в ответ, на что та, хихикнув, тут же произнесла: " Лично? Нет, никогда. Но я всегда слежу за политическими деталями в стране - пусть и не всегда своими глазами. И прекрасно знала о том, что так называемый Орден Грейсана - лишь красивое название для гвардии лорда Грейсана, Багрового Ворона, служащее для подчеркивания его самолюбия, не более. И, если верить моему источнику, то они весьма преданные и искусные войны, а так же то, что чем выше они в звании, тем легче они способны доказать мои слова. Как видишь, подобная информация иногда оказывается полезной." На эти слова олень ответил лишь усталой улыбкой, показывая то, что он явно рад тому, что в столь необычном путешествии его сопровождает такая разносторонне одаренная личность. Но картина в округе явно была не тем, что могло вызвать хоть у кого-то улыбку: проходя между деревянными домами, путники видели, что почти у каждого дома был приставлен вооруженный человек. Их экипировка была не настолько тяжела, как у охраны на входе в поселение - чаще всего попадались люди с одноручными мечами и топорами, иногда в комбинации с щитами. Такие воины были облачены легкую кожаную броню черного цвета с изображением герба Ордена на плечах или же на груди, и носили открытые шлемы - если судить именно по этим воинам, то можно было сделать вывод о том, что абсолютно все оккупанты являются представителями человеческой расы. Реже встречались более статные представители Ордена, носящие закрытые шлемы и кольчужную броню, поверх которой была надета ткань с неизменным атрибутом формы войнов Грейсана - гербом их Ордена. Такие бойцы предпочитали в свое вооружение массивные двуручные мечи, что зачастую грозно покоились рядом со своими хозяевами. Еще реже были видны особые солдаты, облаченные так же, как и первый вид, но вооруженные тяжелыми арбалетами, судя по виду, способными расправляться даже с самыми крепкими латами - правда эффективность подобного рода в войск в мирной деревне и осталась под вопросом. Но, не смотря на то, что войска были укомплектованы не так тяжело, как их сторожащие вход братья по оружию, они все еще создавали вид того, что деревня находится под их полным контролем, и то, что они не дают войти желающим в их дома - или же выйти из них. Дополняло данную картину то, что на улицах не было ни одной живой души, кроме солдат Грейсана, а во всей деревне стояла практически мертвая тишина, из-за чего, проходя рядом с некоторыми домами, путники были готовы поклясться, что слышат стук в дверь изнутри, словно кто-то бессловно просит о помощи. "Бедные люди... Ах, если бы только могли им помочь" - с грустью произнес обладатель маленьких рожек, скользя взглядом от дома к дому в бессильных попытках найти способ помочь местным жителям. "Прекрасно тебя понимаю... Но мы не можем - это дополнительный риск, в особенности для тебя, рогалик, а я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. " - проговорила чародейка с еле заметной печалью, словно стараясь скрыть ее всеми возможными способами не только от собеседника, но и от самой себя. В ответ же ей донесся лишь вздох. Юноша явно был не рад такому развитию событий, но в то же время прекрасно понимал, что в данный момент такой вариант развития событий наиболее благоприятный для них обоих, но явно не для окружающих - однако, это одна из тех ситуаций, когда он действительно ничем не мог помочь этому миру, от чего чувствовал себя не в своей тарелке. Продолжив путешествие в молчании и ловя на себе взгляды представителей ордена, с каждым шагом группа чувствовала себя все менее и менее уютно, постепенно полностью прощаясь с мыслью о по-домашнему комфортном отдыхе. Определив трактир по весьма яркой вывеске "Приют свободы", оба путешественника остановились, осматривая его убранство снаружи. Из всех зданий в деревне, трактир был самой крупной, двухэтажной постройкой, выполненной все из того же дерева, и при этом, за исключением своих габаритов, ничем не выделяющийся на фоне других домов - только массивная входная дверь, украшенная искусным, причудливым орнаментом, судя по всему, местного мастера, выделяла постройку из общей неказистости и унылости однообразия. Не было даже обычных приглушенных звуков, что так часто доносятся из-за стен трактиров. Всматриваясь в необычный узор, леди активно заставляла свой измотанный долгим путем мозг работать над планом дальнейшего действия, при этом пытаясь найти хоть какой-то намек в узоре на то, что весь этот орнамент является лишь прикрытием для метки какой-либо гильдии воров, скупщиков краденного и других теневых личностей. Но, так ничего не обнаружив, она мягко произнесла: "Не волнуйся, я договорюсь с командиром. Как ни странно, люди с офицерскими чинами в Ордене голову используют не для того, чтобы защищать внутренности от дождя - уверена, мы сможем договориться. А потому, ничего не бойся - для нас они не являются врагами, несмотря на..." - девушка обернулась вокруг своей оси, расставив руки в стороны и обводя деревню своими ладонями " Все это." "А если не сможешь договориться? Быть... Быть может, мы с тобой просто пойдем дальше из этого места? М-мне кажется, оставаться здесь может быть опасным - а я не могу допустить, чтобы тебе угрожала опасность из-за меня..." - неуверенно произнес златоглавый олень, всматриваясь в лицо своей напарницы, на что та лишь умиленно, но при этом с еле заметной усталостью на лице улыбнулась, произнося в ответ: " Опасности, говоришь? Это я тебя оберегать должна, а не ты меня, Майло. Не волнуйся, все обойдется, вот увидишь - к тому же, нам действительно нужен отдых. Или ты опять хочешь спать в лесу на голой земле?" "Н-нет, но..." - но не в силах найти аргументы, олень вновь вздохнул, и, ничего не произнося, мягко кивнул своей головой, давая понять, что он согласен с планом своей спутницы. "Ну вот и замечательно - а теперь пойдем." - проговорила чародейка, стараясь звучать как можно более бодро, после чего пара аккуратно вошла в двери таверны. На удивление, внешний неказистый вид трактира оказался весьма и весьма обманчив: помещение было наполнено вырезанными из дерева столами и стульями, качество которых явно могло посоперничать с качеством таковых в крупных городах. Свет от свечей, что были установлены на люстры, мягко освещал каждый уголок помещения, в сочетании с игрой пламени камина, создавая крайне комфортную атмосферу. Стены были украшены хоть и не броскими, но все же картинами, а так же тут и там висели обширные венки из весенних цветов и трофеи с убитых животных, при этом голова особо крупного волка - вероятнее всего, оборотня - заставляла остальные трофеи чувствовать себя ничтожными. Треск горящих дров же перебивали звуки лютни, флейты и бубна, мелодично раздающиеся от бардов, что расположились с источником тепла, а так же разговоры находящихся в помещении представителей различных рас, от самых распространенных людей, до намного более редких хафлингов и антропоморфных животных. Судя по одеяниям посетителей, присутствующие в нем личности делились на две группы: те, что были облачены в дорогие одежды были купцами, что прибыли в деревню незадолго до оккупации, а теперь не могли ее покинуть, а те же, кто выглядели более просто, представляли собой беженцев, ищущих лучшей жизни и попавших в водоворот событий так же не по своей воле. Обилие и интенсивность всех звуков, сплетающихся воедино в сочетании с тем фактом, что снаружи не было слышно абсолютно ничего, давали понять о том, что у трактира великолепная звукоизоляция от внешнего мира. Помимо торговцев, купцов и прочих путников, в зале также были солдаты: двое легких пехотинцев сидели в компании своего более тяжелого собрата за столь полным угощениями столом, словно сидящих было не трое, а шестеро, а так же еще двое стрелков сидели рядом с обширной стойкой на специальных стульях, о чем-то беседуя - создавалось впечатление того, что людей здесь никто не удерживал в данном помещении, но верилось в подобное с явным трудом. Меж столов тем временем то и дело маячили дамы в приятных для глаз нарядах, принимая и разнося заказы всем желающим - судя по всему, в нынешних условиях от заказов буквально не было отбоя, хотя был ли у заказывающих выбор? Полностью осмотревшись, новоприбывшая пара переглянулась между собой, а после, под ленивые взгляды просыпающихся посетителей, направилась в сторону стойки, желая договориться с хозяином заведения о снятии комнат, в то же время невольно вслушиваясь в обрывки разговоров. "И правильно сделал! Кадэйро все о деньгах думает, а за своими землями совсем не следит!" "Эх, тяжелые нынче времена... Может, уехать в другое королевство, где поспокойнее, и там дело заново начать..." "Да конечно, не сторожат нас! Вон, посмотри на этих! Всю ночь патрулировали деревню, кабы кто не сбежал!" "Это какими чудовищами нужно быть, чтобы так с людьми обращаться? Держать обычный люд в домах и не выпуская даже за водой... Да что уж... Хуже чудовищ..." "С одной стороны то, что мы здесь простаиваем - неприятно. С другой же то, что указом Грейсана все издержки он покроет из своего личного кармана наоборот греет сердце - это отличный повод выпить за счет лорда, в его честь, так сказать!" "А вы слышали? Говорят, кланы дварфов хотят свой совет устроить, да и отделиться от нас. Как по мне, брехня все это..." "Как только вообще сюда пускают нелюдей? Они же такие... Такие... Такие нечеловеческие! Аж в глазах свербит!" "Командир приказал удерживать людей до того момента, пока солнце не будет в зените, а после, всех согласных перейти под крыло Ворона, выпустить из домов. Остальных же... Держать дальше" - последняя фраза привлекла особое внимание чернобурки, и, еле удержавшись от того, чтобы не повернуть голову в сторону ее автора, она, не подавая вида, продолжила движение, прекрасно понимая, что эти слова принадлежали одному из троицы оккупантов. Погрузившись в свои раздумья, чародейка не заметила, как она вместе с Майло дошла до стойки и опустилась на стулья, наконец давая своим телам немного отдыха. Голоса, как и звуки всего помещения отступили на второй, невидимый план, в то время, как разум отчаянно пытался выбрать победителя в схватке логических доводов о безопасности и сохранности жизни против ноющей, давящей на жалость совести. С одной стороны ей действительно хотелось помочь людям, спасти их жизни и здоровье, с другой же она так же отлично понимала, что подобные действия могут сказаться как на ее собственной жизни, так и на жизни ее спутника, из-за чего борьба приобретала невыносимый в моральном плане характер. "Миледи? С вами все в порядке?" Обладательница черной шерсти резко моргнула, только сейчас осознав, что все это время, должно быть, пронзала взглядом пустоту, и, переведя глаза на источник звука, она встретилась с янтарными эльфийскими глазами девушки, что стояла на противоположной стороне стойки. Ее длинные волосы цвета осенней листвы сочетались с оранжево-коричневым платьем, полностью скрывающим ее тело и оставляющим напоказ лишь ничем не примечательные ладони и кажущееся молодым лицо, всматриваясь в которое новоприбывшая гостья трактира попыталась угадать возраст своей собеседницы, но довольно быстро отбросила эту идею - эльфы спокойно могут выглядеть одинаково молодо как в 50 лет, так и в 2500 лет. "Да... Да, все в порядке. Я просто немного устала." - не краснея соврала путница, и, приветливо улыбнувшись, она отбросила в сторону свою мысленную борьбу, на данный момент концентрируясь на своей собеседнице. " Учтите, миледи, у нас в зале спать запрещено - таких я быстро вышвыриваю. Если хотите отдохнуть, то я с радостью предоставлю вам комнату на ночь." - с особым задором, в попытке быть слышимой на фоне гула зала звучно произнесла эльфийка, упирая одну ладонь в собственный бок, всеми силами стараясь подцепить нового клиента. "Заманчивое предложение - надеюсь, цены у вас настолько же заманчивые?" - продолжила дружелюбно посетительница, отмечая про себя, что перед ней, должно быть, владелица данного заведения, при этом прекрасно понимая, что если что-то пойдет не так, то на ее собеседницу чары могут и не подействовать, ибо эльфийский разум всегда был одним из самых стойких перед лицом внешнего вмешательства. "Зависит от того, является ли для вас бесплатный отдых заманчивым" - представительница древнейшего народа ответила взаимностью на очаровательную улыбку леди напротив, стараясь проявить дружелюбием. Но, прекрасно понимая, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках, чародейка слегка наклонила голову в сторону, произнося: "Хммм? Это еще почему?" "Орден платит за всех - в качестве извинения за доставленные неудобства. А потому, комнаты, как и еда, бесплатны на время... Пребывания здесь дипломатической группы Грейсана. Что будете заказывать?" "Пребывание дипломатической группы?" - лисица не сдержалась, и выделила свои слова особой, ироничной интонацией, после чего продолжила говорить в весьма быстрой, экспрессивной манере: "То есть, этот пир во время чумы называется именно так? И никого из вас не волнует тот факт, что вся деревня полна голодающих людей? Вы хоть как-то пробовали договориться с Орденом о том, чтобы их отпустили?" "Г-голодающих?..." - юноша с удивлением и некой обескураженностью посмотрел сначала на свою спутницу, а затем на владелицу трактира, не совсем понимая, что именно это означает, при этом слегка поникнув духом лишь от одной мысли, что люди могут вести себя столь жестоко по отношению друг к другу по каким-либо причинам. Он обвел взглядом присутствующих людей в зале, всматриваясь в лица как простых беженцев, так и на простых торговцев, скрывающих свое истинное нутро под роскошными одеяниями. Но только не от внимательных глаз. Его рожки покрылись слабым свечением, и, после краткого моргания, золотые глаза видели перед собой уже не людей, завтракающих после долгой ночи - они видели лишь ауры посетителей, их нематериальное проявление в столь материальном мире. Всматриваясь в истинную природу вещей, блондин на мгновение останавливал свой взгляд на ауре каждого человека по отдельности - и практически все испытывали одной и тоже: тревогу, скрытую сознанием за радостью, вероятно от того, что они не находятся в данный миг на месте крестьян. Изредка попадались личности, в которых просматривалась горечь - за то, что они не могли помочь, не могли ничего изменить - вероятнее всего, аура наблюдателя в данный момент выглядела именно так. Закончив осмотр, молодые глаза вновь на мгновение скрылись за веками, и мир вернул для них свои прежние очертания - удовлетворенный наблюдениями, их обладатель вновь вернул свое внимание к разговору двух представительниц прекрасного пола. "Послушайте..." - обладательница янтарных глаз вздохнула, на несколько мгновений прикрыв свои очи. Улыбка покинула ее ставшее серьезным лицо, и она произнесла: "Я прекрасно понимаю, что для вас данная ситуация кажется варварской, но в данный момент сделать ничего не получится. Орден и слушать ничего не хочет - к тому же, он задабривает остальных как только может, а потому у людей практически не появляется желания что-либо делать. Они в тепле, сыты и в безопасности - зачем им беспокоиться об остальных? " Чернобурка не ответила. Она лишь устало, морально и физически, смотрела на собеседницу. Тяжело вздохнув, она выставила правую руку слегка вперед с двумя выкинутыми пальцами, произнося: "Две комнаты, две кружки самой чистой воды. И наполните самую большую миску, что у вас есть, клубникой". От этих слов на лице хозяйки трактира вновь появилась улыбка, и, легонько поклонившись, она ушла исполнять заказ, оставляя пару без чьего-либо внимания. Вновь вздохнув с еще большей тяжестью, фигура в плаще развернулась в пол оборота на стуле, в очередной раз оглядывая пространство зала, снова возвращаясь в собственные мысли и стараясь зацепить каждую деталь. Обратив внимание, что между стрелками, что все еще сидели от них не так далеко и троицей солдат, в зале стоит пара пустых столов, она отметила, что, скорее всего, это было сделано специально, дабы воины не теряли друг друга из виду ни при каких условиях. При этом так же радужные глаза заметили тот факт, что один из стрелков крайне сонно уложил свою голову на подушке из своих рук, явно пренебрегая правилами данного заведения и, видя столь удачное стечение обстоятельства, разум чародейки вновь принялся яро обрабатывать навязчивые из-за сонливости идеи. "Шеди? О чем задумалась?" - обеспокоенно произнес обладатель маленьких рожек, явно опасающийся за то, что происходящее в округе может сильно сказаться на настроении и моральном духе напарницы. "Да так..." - загадочно протянула искательница приключений, продолжая анализировать ту картину, что предстала перед ее глазами. И, продолжая разрабатывать план действий, она вновь и вновь прогоняла в своей голове всевозможные исходы предстоящих событий, до тех пор, пока не нашла оптимальный вариант. Проверив этот вариант несколько раз в своей голове, девушка не сразу заметила, как от предвкушения того, что должно произойти, ее глаза изменили окрас, и теперь ее некогда радужные зрачки пылали жарким пламенем. Закрыв свои глаза, девушка в очередной раз тяжело вздохнула, стараясь найти в себе сила на то, чтобы решиться, она распахнула ставшие оранжевыми глаза, и с легкой улыбкой вновь развернулась корпусом к стойке. "Вот ваш заказ" - только что подошедшая эльфийка водрузила на стойку два небольших металлических ключа с закрепленными к ней бумажными ярлыками с номерами комнат, две объемные, выполненные из дерева кружки, доверху полные воды, а так же весьма внушительных размеров миску, доверху полную клубники. Емкость с ягодами по воле женской руки тут же отправилась по направлению к оленю, на что тот счастливо, звонко мекнул, с явной радостью в глазах смотря на столь прекрасное лакомство, а сама же путешественница взяла в руки кружку и довольно жадно начала осушать содержимое, только сейчас осознавая, насколько сильно ее мучила жажда. "Спасибо" - счастливо произнес юноша, не обращаясь к кому-либо конкретно, не в силах оторвать свои глаза от алых вкусностей, и принялся поедать лакомство, запивая все водой из емкости рядом. Наблюдая за столь счастливым выражением личика во время трапезы, девушка вновь счастливо хихикнула попутно беря ключи и убирая их во внутренний карман своего плаща, но в то же время оставляя свою руку внутри, будто что-то ища, параллельно с этим произнося: "Действительно спасибо. И просьба... " - она указала на двух сидящих за стойкой бойцов свободной рукой, продолжая: "Не буди его, хорошо? Хотя бы следующие десять минут. Пойдем" - адресовав последнее слово уже явно в сторону Майло, она поднялась в полный рост. И, ожидая, когда ее спутник так же встанет, лисица бросила свой взгляд в глаза единственного находящегося за стойкой представителя ордена, ожидая того мига, пока его глаза ответят взаимностью. Ждать пришлось не долго - молодой воин посмотрел в ее оранжевые глаза, сначала с абсолютным безразличием, но с каждым мигом его взгляд менялся, и с легкостью можно было проследить на его лице, как выражение первичной безразличности сменяется удивлением, а на смену удивлению приходит выражение безграничной очарованности видом. Девушка не могла это видеть, но прекрасно знала, что кисть руки, скрытая под плащом, в данный момент объята ярким фиолетовым свечением, не издающим при этом никакого света, в то время, как заклинание постепенно берет разум под контроль того несчастного, кто осмелился взглянуть ей в глаза. Она рассчитывала на то, что ее жертва будет сонной, измотанной после ночного патруля, а потому захватить столь незащищенное сознание будет проще простого - и расчет оказался абсолютно верным, так как через несколько мгновений стрелок готов был выполнять любую ее прихоть, без малейшей тени сомнения и колебания. Как только олененок был готов выдвигаться, чародейка направилась к лестнице, но, сделав первый свой шаг, и тут же остановилась, стараясь удержать равновесие - для некоторых людей управление своим собственным телом является проблематичной задачей, а контролировать два тела одновременно после долгой дороги было тяжело даже для такого знатока запретной магии. Найдя в себе силы продолжать, она стала неспешной походкой направляться к ранее намеченной цели для себя цели. И, пройдя мимо столика с оставшимися бойцами, прекрасный голос шепотом произнес в сторону владельца миски с лакомствами: "Отойди подальше, и, что бы ни случилось, не подставляйся". Услышав данные слова, ее друг с недоумением посмотрел в полные решимости глаза, в которых он только сейчас заметил цветовые изменения и, моментально осознав, что сейчас произойдет, лишь кивнул и поспешно направился к выходу, останавливаясь неподалеку от него. Когда ее напарник остановился, фигура в плаще сделала еще несколько шагов, располагаясь всего в паре шагов от представителей войск Грейсана так, чтобы находиться на одной линии как со столом, за которым сидят солдаты, так и с арбалетчиком, попутно отдавая ментальный приказ своему подчиненному: "Плавно, естественно возьми арбалет, словно решил его осмотреть. Сними предохранитель. Сделай выстрел в ногу человеку в кольчуге, что сидит рядом с твоей Госпожой. Затем сразу же ударь прикладом в голову того, кто спит рядом с тобой. " И подконтрольный ей слуга тут же, без секунды промедления, начал неспешно исполнять полученные указания, аккуратным движением приподнимая арбалет в своих руках, словно осматривая его, незаметно пальцем снимая на нем предохранитель. А затем весьма резким, внезапным даже для самого владельца арбалета движением навел его на своего собрата, и, после мгновения, затраченного на прицеливание, нажал на спусковой крючок. Пение тетивы, свист болта, а затем и крик боли, наполнившие "Пристанище Свободы", заглушили собой все другие звуки, будто бы воруя их для своего собственного звучания, заставляя менестрелей прекратить свою игру, а посетителей принуждая отвлечься от своих бесед, привлекая абсолютно все внимание к себе. Воин в кольчуге с грохотом упал со своего места, хватаясь обеими руками за пробитое болтом колено, а его подопечные, что сидели рядом, тут же взялись за оружие, недоуменно вглядываясь в стрелявшего, уже замахнувшегося для удара над своим спящим собратом. Это было последнее, что они увидели - руки чернобурки, объятые фиолетовым сиянием, прикоснулись к их вискам, словно высасывая нечто из их голов, из-за чего оба с грохотом повалились на землю. Один даже упал на стол, опрокидывая как его, так и все, что было на нем, но леди этого не заметила - от изнеможения в ее горящих гневным пламенем глазах абсолютно все поплыло, и она припала на колено, стараясь изо всех своих сил остаться в сознании, одновременно с этим не выпуская контроль над сознанием стрелка. Вновь поднявшись в полный рост после мимолетного проявления слабости, она поняла, что к ней прикованы взгляды абсолютно всех, кто находится в помещении, включая послушного слугу, что уже успел ударом своего арбалета оглушить последнего представляющую опасность фигуру. Переведя взгляд на тела, лежащие на полу, чародейка убедилась в том, что заклинание подействовало, и два человека лежали у ее ног без сознания и абсолютно невредимые, не считая ушибов, третий же перестал кричать потеряв сознание, предположительно от болевого шока. Вновь переведя взгляд на своего подчиненного, она неспешной, плавной походкой подошла к нему, словно плывя по воздуху, и, остановившись прямо перед ним, нежно провела кончиками светящихся фиолетовым светом пальцев по его щеке, лишь устало, но с особой нежностью произнося: "Спасибо". И, после этих слов, стрелок с блаженной улыбкой на устах так же упал на землю, потеряв сознание от заклинания, как и двое его предшественником. С облегчением вздохнув, путница уселась на первый попавшийся свободный стул, и, с тяжелым, измотанным дыханием опустив взгляд в пол, негромко произнесла: "Свяжите их." Но никакой реакции из зала не последовало - абсолютно все продолжали смотреть на нее, скованные ужасом и страхом перед той, кто, по их мнению, с такой легкостью расправился с целым отрядом. "Я сказала..." - голос лисицы начал перетекать из усталого и тихого в звучный и требовательный, а в глазах можно было лицезреть вновь разгорающиеся всполохи самого настоящего, неподдельного огня. И, осознав, что с ними может произойти то же самое, посетители трактира тут же бросились исполнять приказ новоприбывшей гости, связывая руки и ноги людей, что находятся без сознания, всем, что попадется под руку, от веревки, до собственных поясов. Во время всего этого бедлама к искательнице приключений неспешно подошел ее спутник, и, положив руку на ее плечо, тихо произнес: "Ты в порядке? В-выглядишь так, словно..." "Они даже не поняли, что с ними случилось, не так ли?" - услышал в ответ юноша задорный, но прерывистый из-за тяжелого дыхания голос: "Люблю моменты, когда абсолютно все идет так, как я спланировала. Из-за сонливости они были крайне уязвимы как к заклинаниям, так и манипуляциям. Из-за звукоизоляции, никто снаружи не услышал того, что здесь происходит, мы еще не раскрыты. Из-за того, что орден предусмотрительно ставил вон тот стол пустым..." - она показала кистью руки на стол, что находился между двумя группами оккупантов, после чего продолжила: "... я смогла сделать так, что они даже не осознали, кто их враг. Рада, что мне удалось обойтись без лишних жертв, но..." - тяжелый вздох раздался из женских легких, после которого дыхание стало ровным, и она продолжила: "Но осталась еще одна проблема" И, поднявшись со своего стула, обладательница черной шерсти развернулась всем своим телом к лестнице, на которой стоял статный, величественный мужчина в возрасте, осматривающий происходящее словно ястреб, оглядывающий поле в поисках подходящей добычи. Его не молодое, но и не совсем старое лицо, покрытое короткой, ухоженной бородой выражало непоколебимую уверенность и, хоть в темных коротко стриженых волосах проблескивала седина, его зеленые глаза были полны юношеской энергией. Абсолютно каждая деталь его внешности - начиная от идеально сидящего черного кафтана с изображением герба ордена на груди, заканчивая положением его рук, что покоились за его спиной - так и говорила о том, насколько серьезно настроен данный человек. Не взирая на явно недоброжелательную обстановку, ни его взгляд, ни его ладонь ни на миг не потянулись к искусно украшенной рукояти меча, покоящейся на поясе - обладатель столь элегантного оружия понимал, что данное противостояние будет решено не остротой клинка, но остротой языка. "Могу ли я узнать о том, кто ответственен за произошедшее?" - его тон звучал одновременно мягко, но в то же время властно, давая понять, что обладатель весьма приятного голоса не был настроен на продолжение конфликта, но в то же время не потерпит даже намека на неподчинение. И, как только слова разнеслись во все уголки зала, все внимание тут же было приковано к только что появившейся фигуре, и посетители начали расступаться в стороны, утаскивая с собой раненных, образуя своего рода коридор между командиром оккупантов и виновницей торжества, постепенно устремляя взгляды к последней, давая немой ответ на заданный вопрос. В трактире воцарилась тишина. Но ее царство продлилось недолго. Скрип половиц от нажатия женской ступни прозвучал так, словно это был не скрип, а гром среди ясного неба. А затем звук повторился, еще раз, и еще раз, и еще, сопровождая каждый шаг обладательницы ставших вновь оранжевыми глаз. Она двигалась неспешно, словно смакуя каждый шаг, демонстрируя не меньшую уверенность, чем ее оппонент, при этом старательно скрывая малейшие признаки измотанности. Остановившись в центре зала, лисица посмотрела в глаза человека, и отчетливо произнесла: " Переполох случился из-за меня одной." "Признаться, смелости тебе не занимать - мало, кто сознался бы в данном деянии" - мужчина стал столь же неспешно спускаться по лестнице, сближая расстояние между говорящим. "Не думаю, что мы с Вами знакомы. Меня величают сэр Милрак, к Вашим услугам" - обладатель элегантного оружия остановился в нескольких шагах от собеседницы и склонился в легком, учтивом поклоне, а затем продолжил: "Могу ли я узнать Ваше имя, миледи?" Однако его собеседница же осталась неподвижной, продолжая наблюдать за каждым его движением, опасаясь какой-либо подлости со стороны представителя человеческой расы, произнося: "Не можете - я предпочитаю, чтобы меня узнавали не по имени, а по моим поступкам". Мужчина добродушно усмехнулся, после чего произнес в ответ: "Мне начинает казаться, что я ошибочно принял Ваше безрассудство за Вашу смелость. Но, раз Вы открыты для диалога, то могу ли я так же поинтересоваться, зачем все это было сделано?" "Это? Думаю, Вы прекрасно понимаете, зачем это было сделано - простая демонстрация того, что с Вами можно бороться и вас можно побеждать" - голос фигуры в черном плаще звучал без вызова, без издевки, лишь констатируя факт произошедшего. "Бороться? Но разве мы заслуживаем того, чтобы нас называли врагами? Мы хотим принести лишь порядок в эти земли, ничего более" - командир вывел левую руку из-за своей спины и начал активно жестикулировать ей практически при каждом своем слове, попутно расхаживая из стороны в сторону, словно лев, хозяйничающий на своей территории. "Оу, думаю, Вы меня неверно поняли - я не сомневаюсь в ваших целях и мотивах, но ставлю способы достижения данных целей под вопрос. Быть может, порядок и является хорошим делом - но достигать его мучениями и смертями других? Такова ваша цена за порядок?" - девушка начала повторять движения своего оппонента, двигаясь так же из стороны в сторону, словно обычная лисица, готовая в любой миг наброситься на добычу и лишь выжидая подходящего момента, при этом всегда шагая в противоположном направлении. "Думаете, суждения о страданиях и смерти воспринимаются всерьез от той, что убила людей, просто исполнявших свой приказ?" - статный представитель ордена с неподдельным интересом стал наблюдать за личностью, что двигалась в такт его движениям, ожидая ответа на свое заявления. "Они живы и целы - кроме одного, ему достался арбалетный болт в колено. Кроме этого, они проснутся приблизительно через час, выспавшиеся и здоровые." - произнесенные мягким тоном слова не произвели на представителя человеческого рода никакого эффекта. Именно так показалось всем находившимся в зале - всем, кроме обладательницы внимательных оранжевых глаз, которые смогли разглядеть а глазах хоть и мимолетную, но все же появившуюся смесь удивления и благодарности. "Вижу, судьба Ваших людей Вам не безразлична, не так ли? А потому я предлагаю то же самое и для Вас, и для Ваших людей - Вы сейчас же соберете свои войска и покинете Ротвуд, и никто более не пострадает " - ее голос звучал весьма мягко, но в то же время властно, абсолютно не терпя противоречия со стороны собеседника. "Хм... Буду откровенным, я не поверю в то, что кто-то может в честном поединке справиться с пятью моими людьми, при этом не убив их. Следовательно, либо Вы лжете - что было бы глупо с Вашей стороны, ибо подобные слова довольно легко подтвердить, или же опровергнуть. Либо Вы победили их не совсем открытым способом, что, с моей точки зрения, достойно уважения - я предположу, что Вы сделали это либо с помощью зелий и ядов, либо же с помощью магии. В любом из этих случаев, бой с вами является... Небезопасной для меня затеей. Однако..." - лидер оккупации демонстративно выставил палец левой руки, моментально продолжая: "Я также считаю, что для Вас подобное столкновение станет летальным. Видите ли, миледи, боюсь, что если со мной что-либо случится, то мои люди сожгут деревню дотла. Пострадает множество невинных жителей. Вы же этого не хотите?" - как только его голос утих, в воцарившейся на миг паузе по залу пробежал испуганный ропот остальных присутствующих. Но ропот не смог продолжаться слишком долго, ибо чернобурка, усмехнувшись, практически моментально ответила, не давая командиру перерыва на моральный отдых: "Я бы не была так уверена в Ваших словах. Скажем, я сейчас превращу Вас в пепел взмахом руки - а после стану защищать деревню, поднимая людей на борьбу. И, быть может, вы окажетесь правы, и я действительно проиграю. Быть может, моя попытка окажется тщетной. Вот только представьте, сколько Ваших солдат погибнет - в том числе и от моей руки" - и, словно выбрав подходящий момент, фигура в плаще плавной походкой направилась к своему оппоненту, продолжила: "А потому решайтесь - либо Вы уходите туда, откуда пришли, либо..." - она остановилась и демонстративно выставила согнутые как в локтях, так и в запястьях руки, кисти которых начали покрываться знакомым фиолетовым свечением, демонстрируя тот факт, что она явно готова к новому сражению. Разумеется, она блефовала - после долгого путешествия по дороге и небольшого сражения, последнее, чего хочется разумному изнуренному существу, так это новой стычки с еще более сильным врагом. Но в то же время, чародейка была настроена крайне решительно, не демонстрируя никаких признаков собственной измотанности. В помещении воцарилась томительная тишина, которую никто не осмеливался нарушить. Секунды, казалось бы, тянулись целую вечность, а напряжение нарастало с каждым уплывающим в бесконечность мгновением. Наконец, человек закрыл свои глаза на более долгий промежуток времени и, тяжело вздохнув, проговорил: "За то, что в бою Вы пощадили моих людей, я буду еще долго испытывать к Вам уважение и, в знак подтверждения данных слов, я объявлю об окончании оккупации Ротвуда. Однако, я хочу, чтобы Вы знали" - лицо мужчины сделалось более суровым явно менее дружелюбным: "Если Вас когда-либо увидят на территории лорда Грейсана, то Вас казнят на месте, как и Всех, кто будет с вами в тот момент. Я достаточно ясно выразился?" Его собеседница, не отрывая взгляда своих глаз произнесла тем же тоном, что и раньше: "Более чем." И, после этих слов, тишина вернула себе главенствующее место, позволяя напряжению нарастать с новой силой. Но, спустя мгновение, командир, словно ничего не происходило, развернулся к находящимся в зале людям и спокойным, добродушным голосом произнес: "Щедро плачу любому, кто поможет мне донести этих добрых молодцев до постоялого двора" - и, с этими словами, он подошел к лежащим без сознания людям и, невзирая на свой явно молодой возраст, с легкостью закинул на плечо одного из них, тут же неспешно направляясь на выход из заведения. В трактире тут же поднялся радостный гул, и многие тут же принялись помогать утаскивать побежденных воинов на улицу - девушка даже устало усмехнулась при виде того, как один хафлинг схватился за пояс человека, несущего на себе одно из тел, делая вид, что тоже помогает. Когда же большая часть посетителей покинула главный зал, Шеди с тяжелым вздохом облегчения опустилась на стул, запрокидывая голову к потолку. Поединок был окончен. Она победила. Наконец-то покой и отдых. И никто не пострадал. Она закрыла свои глаза и расслабленно рассмеялась от прилива радости. В таком положении она провела несколько минут, пока не почувствовала, как ее шея начинает затекать от столь неудобного для нее положения и, открыв свои ставшие вновь радужными глаза, путешественница увидела то, как рядом с ней расположился Майло, который так же довольно улыбался. "Доволен шоу, рогалик?" - с усталой улыбкой произнесла она, всматриваясь в золотистые глаза оленя. Тот же, с таким же выражением лица, мягко произнес: "Более чем. Я... Я горжусь тобой. Ты смогла спасти поселение, при этом не отняв ничью жизнь." От похвалы, чародейка хихикнула, все так же устало улыбаясь, и оба странника стали подниматься со своих стульев, направляясь в сторону лестницы, что вела к желанным комнатам, с мягкими кроватями, обещающими долгий сон. Но не успели путники сделать даже первый шаг на ступеньку, как входная дверь распахнулась, и в трактир зашло трое мужчин - все трое были людьми, в самом расцвете их сил, и все трое были изнеможены, а на их лицах читалось необычайное удивление. Все трое были облачены в далекие от приличного качества крестьянские рубахи бледно-зеленого цвета, а у одного них, не смотря на теплую весеннюю погоду за окном, была шапка на голове. Осмотрев оставшихся в зале, взгляды троицы остановились на обладателях темного плаща и магического кафтана, после чего владелец шапки, будучи, по видимому, главным в данной тройке, проговорил: "Милорда, миледи, постойте. Эт... Мы, получается, эт вам спасением обязаны?" - в контрасте с недавней речью представителя ордена, подобная простонародная манера вести разговор с непривычки резала слух. Тяжело, устало вздохнув, путники практически синхронно развернулись к новоприбывшим, и фигура в плаще с явным нежеланием произнесла: "Мкххх... По большей части он:" - она указала ладонью на Майло, на что тот издал удивленное меканье, продолжая: "Но нам не нужно вознаграждения, по крайней мере в данный момент - сейчас мы бы хотели просто отдохнуть. А завтра..." Она не успела договорить. Троица людей тут же бегом направилась к паре странников, но при этом не показывая даже намека на исходящую угрозу. Оказавшись перед своими спасителями, крестьяне, приняв слова Шеди про оленя-избавителя за чистую монету, тут же бросились перед ним на колени, и лидер тройки с явной мольбой в голосе произнося: "Милорд, прошу, оставайтесь в Ротвуде. Мы находимся на окраине владений, и нашему лорду нет до нас дела - он только и знает, как налоги с нас собирать! А у нас в округе чего только не происходит - жития совсем уж нет! Милорд, мы сделаем вас наместником, выделим отдельный дом, даже заплатим, только останьтесь с нами - нам нужен защитник!" Майло смотрел на все это растерянными глазами, не понимая, как реагировать, лишь издавая особо протяжное и особо удивленное меканье. Но, быстро взяв себя в руки, он поймал на себе выжидающий взгляд лисы, которая, по всей видимости, давала именно ему право сделать выбор, согласиться на мольбы о помощи, или же продолжить путь в Силва'Аэт'Эрна в поисках зацепок. Удивление на лице юноши сменилось улыбкой, и он все еще слегка растерянно произнес: "Н-не нужно всего этого, вставайте с колен. И... Сейчас я не могу вам ответить - мы с моей спутницей сильно устали за сегодняшний день, а потому, я дам вам ответ, но только завтра." Вслушиваясь в слова оленя так, словно с ними говорит один из богов, местные жители обрадовались так, словно им уже был дан положительный ответ. "Конечно, конечно, отдыхайте, милорд, а мы тогда эт... Того... Пойдем, что-ли, пока что. Надо бы посмотреть, чего эти стервятники сделали, пока нас в заточении держали" - и, встав с колен, вся троица низко поклонилась, а затем поспешно направились в сторону выхода. Пара путников устало переглянулась, и, обменявшись измотанными улыбками, направилась на второй этаж, к своим комнатам. Разминувшись в просторном коридоре и направившись каждый к своей двери, они пожелали друг-другу спокойного сна и приятного отдыха. Войдя в свои апартаменты, лисица даже не могла разглядеть, как именно выглядит комната - все ее внимание было приковано к кровати, на которую она улеглась прямо в плаще, слегка укрывая им себя. И, практически сразу после того, как она уложила свою голову на мягкую подушку, ее разум отправился в мир грез практически в тот же миг, вознаграждая тело долгожданным, заслуженным отдыхом.