Цель: жить. Просто жить.

      Полгода пролетели так, словно их не было и вовсе. Не скрою, было тяжело, особенно по первости, когда нужно было покупать кучу банальнейших вещей. Деньги… Улетали. Оставалось только радоваться, что крыша над головой и питание у нас есть, ни за что из этого мы Висконти не платили. Тратить средства, причем все же довольно неплохие, пришлось на личную гигиену, одежду и обувь, пока что только на сезонные и домашние, канцелярские штучки и аксессуары, вроде очков для Като — Чикусы и блокнотов для меня, создание необходимых документов, так как босс в этом плане нас отшил и пришлось узнавать про все у Джо. Этот веселый парень познакомил меня с Тиффани, украинкой, которая за символические десять тысяч евро сделала для нас абсолютно все документы и повесила опекунство над нами на шефа. Тот плевался, конечно, но ничего менять не стал. Может не было желания общаться с этой змеей, либо дел стало невпроворот, так как мужчину мы потом не видели около месяца, а со всеми проблемами шли к Джо, не знаю. В итоге от первой зарплаты не осталось ничего, как и потом от половины второй, которая была через два месяца. Так как с деньгами и ориентировкой в мире у моих мальчишек было довольно туго, нашими общими финансами распоряжалась я, а они, если чего-то хотели, то говорили мне. Оставшуюся половину пришлось разделить на три части: малая была отложена на черный день, часть, после недолгих размышлений, на покупку брекетов Чикусе и часть на пару экскурсий по Неаполю. Разумеется, нам так и так приходилось выбираться на улицы хотя бы ради тех же покупок, но на экскурсии у меня было две основных причины. Первая заключалась в том, чтобы позволить ребятам да и мне разузнать о городе побольше, узнать частично его историю и расположение улиц. Вторая же причина заключалась в том, чтобы расшевелить нас. Побег из-под гнета Эстранео оказался триумфом для нас, но этот результат следовало еще закрепить. Разумеется, был страх переборщить, как однажды было с Акирой, но Мукуро и Чикуса — более взрослые и серьезные ребята — это раз, два — наученная горьким опытом, старалась дозировать нагрузку и давать им отдыхать. Смотреть на их восхищенные лица было огромной радостью, особенно интересно было наблюдать за Рокудо, который попал в совершенно другой для него мир, гораздо более большой и богатый, чем застенки научного комплекса. В отличии от меня, просто любовавшейся городом, он еще и внимательно слушал гидов, смотрел по сторонам и крепко держал меня за руку, иногда вцепившись так, что потом оставались синяки. Вечерами после таких экскурсий я понимала, что все мои труды того стоили.       Большую часть нашего времени, а это пять дней в неделю, занимала работа. Нас особо не гоняли, временно давая адаптироваться к новым условиям жизни, постепенно повышая нагрузку. Ни о каком четком графике и списке обязанностей мы не слышали, только четко знали, что среда и суббота — наши выходные по двадцать четыре часа. Это показывало, что нашу компашку с привязавшимся Хаято воспринимали, как взрослых. Но, по крайней мере пока, мы еще могли спокойно посидеть минут пятнадцать за столом и спокойно пожевать какую-то булочку с коктейлем или чаем, покусочничать на кухне или поотлынивать, перетаскивая коробки из склада в склад. Последним, в большинстве своем, занимались парни, я же обитала на кухне, разносила заказы, залипала на работающего Джо, иногда слушая его же рассказы или пожелавших поболтать посетителей. Через три с половиной месяца, когда нам удалось освоиться в городе в целом, Джо начал брать меня с собой разносить мелкие посылки и бумажки по четырем адресам, включая наше кафе — бар. Разумеется, такие послания и посылки не какие-то статусные или супер важные, нет, это то, что-либо не срочное, но интернету или простой почте не доверишь, либо наоборот крайне срочное, но на такое меня еще не отправляли. Потихоньку, помаленьку это стало моей основной обязанностью наравне с помощью на кухне. С ребятами удавалось пересекаться в перерывах и на выходных, это время мы проводили вместе. Постепенно за полгода мы обжились на новом месте, пусть и редко отпускало ощущение, что вот — вот придется сорваться с места и опять бежать. Среди мер по нашей безопасности была смена внешности, не кардинальная, но все же       Удивительно, как может изменить человека несколько маленьких урезанных кусочков кожи. Разумеется, если рядом со мной теперешней положить фотографию прежней, сходство станет очевидным, однако изменения все же есть. Иногда я смотрела в зеркало и пыталась понять, что изменилось. Не только после операции, но и за то время, что я провела в Эстранео. Различия есть, но вот какие именно, сложно сказать: что-то царапает глаза при взгляде в отражение, но и только. Мастером, в дальнейшем присоединившимся к нашей жизни, была Алекса Дарк. Сорокалетняя американка, выносящая мозг своими сюсюканиями, плотно прилипла к нам, заставив переписать на себя часть опеки, как второй опекун. Вот бывают же персонажи, которые на самом деле монстры какие-то хардовые: Иссин Куросаки, Гробовщик, тот же Шамал; ты знаешь, что они пиздецки опасны, но смотришь на них и видишь — клоуны клоунами. Так вот, Алекса — черный врач, или как-то так это называется. Эти врачи, в основном обитатели теневого мира, как полевые медики, у которых редко бывают осечки. Если на дело идет такой врач, то он даже на поле боя поставит вас на ноги. Через неделю после подписания контракта в голову Висконти стукнуло сделать медицинский осмотр, проводила его как раз Алекса. Доктору, тем более такому, как Дарк, заметить изменения в теле и пламени было очень просто, так что, если до осмотра мужчину устраивала сокращенная история про побег, то после пришлось рассказать больше. Не все, про проекты я молчала твердо, но остальное пришлось рассказать. Пополнила словарь матерными конструкциями. Выяснилось, кто нас так рьяно ищет по всей Италии и кто почти помешал нашему побегу. Теперь вопрос: что аркобалено и конкретно Арии от нас надо?! Почему нас не нашли до сих пор? Помимо воистину огромных связей и возможностей, а у аркобалено их не может не быть, сама Ария обладает даром предвидения. Или он исчез после снятия проклятия? Возможно, ищут и не нас вовсе или ищут, но не знают, кого именно искать. Не знаю, но факт: Висконти нас не выдал, а просто так нас не нашли.       А потом Хаято решил уйти.  — Куда? И зачем? — Я не собираюсь сидеть здесь на одном месте. — Раздраженно выдал парень. Мы сидели за столиком вдвоем, остальные были заняты, так что обедали мы вместе с ним, чему Гокудера был рад. Несмотря на то, что с парнями он общался больше, сильно они не сдружились — с Като — Чикусой он общался ровно, они даже могли вместе посидеть и посмотреть какой-нибудь научный канал, а вот с Року у него была чуть ли не вражда. Они цапались постоянно и далеко не всегда инициатором стычек был Мукуро. Поняв, что сказал слишком резко, Гокудера смягчился. — Это не то, чего я хочу от своей работы. — Тебе нужны движухи. — Понимающе кивнула и кусила булку с корицей. Рядом большой бокал с молочным коктейлем с бананом и дыней — удалось умаслить Джо его портретом. — Да. С боссом уже договорился, так что через неделю я свободен. — Парень вздохнул и отвел глаза. — Как думаешь, куда мне следует идти? — О своей интуиции, понятное дело, я не трепалась, но это все равно было заметно, если понаблюдать за мной, слишком уж я на нее порой опираюсь. — Куда? — Сложно вот так сказать. — Тебе нужен учитель в первую очередь. Извини за прямоту, но просто мальчишку с зачатками урагана, причем далеко не самым чистым, мало кто возьмет. — Он сцепил зубы, но промолчал. — Попробовать, конечно, стоит, но все же подумай об обучении.        Против ожиданий, Хаято исчез тихо и незаметно — просто не вышел в очередной день на работу. Для всех, кроме меня и босса его уход стал новостью, но недостаточной, чтобы подымать шум. Честно говоря, я понимала его мотивы, подвижный ураган хотел признания, а здесь его, пусть и беззлобно, но подпинывает каждый третий. Нас тоже, не скрою, но мы с Року все же стараемся обратить все в шутку, а Като и вовсе игнорирует подобные выпады.        Постепенно мы начали обзаводиться знакомыми, нас отпускали в свободные прогулки по Неаполю, давали задания. Последнее я совмещала с подобием паркура и изучением улочек, то бишь искала места, где можно максимально срезать дорогу. Дело в том, что те четыре адреса находятся в разных частях города, улицы сами по себе маленькие и загаженные, лихачи и тут находятся, бесконечные подъемы и спуски, обшарпанные улицы, граффити где можно и где нельзя. В общем, добираться трудно, но все же интересно, есть в этом городе какое-то очарование. Возможно, во мне восторг и говорит натура жителя Мухосранска еще с первой жизни, да и Намимори небольшой городок, к тому же там нас далеко не пускали, а тут Италия, сам Неаполь! Итальянская речь кругом, иногда встречающиеся группки туристов, так же восторженно смотревшие вокруг, как и я. Не стоит забывать и то, что Неаполь — один из самых криминальных городов: воришек, аферистов и гопоты тут достаточно. Маленькая и часто оборачивающаяся я вызывала закономерные бесячие вопросы, порой приходилось просто убегать, но восторгов это не убавляло.       Но вернемся к моей работе. Первым и самым основным пунктом было наше кафе, совмещенное с баром и хостелом для своих. Наш дом и место работы, здесь также обитает босс, который отдает задания. Второй пункт назначения — книжный, где милая девушка — продавец принимает различные заказы, так как группировка Висконти занимается контрабандой. Третьим местом является торговый центр, место сбыта товара. Четвертым адресом является стриптиз — клуб, место обитания информаторов. В мои задачи входит перенос документов и мелких посылок между кафе, книжным и клубом. В последнем, к слову, я как раз и завела большинство новых знакомств, которые можно охарактеризовать, как выгодные связи; обитатели кафе все же ближе к друзьям или даже семье. Так вот, пока доберешься из одного места в другое, успеешь проголодаться, несколько раз навернуться, побегать от наглых людей, так что в рюкзаке с собой всегда были помимо прочего вода, бинты с пластырями, перекись водорода, салфетки… Проще сказать, чего я с собой НЕ таскала, а этим была, похоже, только еда и то не всегда. Как-то незаметно всего по мелочи по карманам всего скопится, вроде все самое нужное, а вроде и не обязательное, но ношу, карманы пальто это позволяют. Так как на одежде я для себя экономила, только мальчишкам покупая всего — всего, дабы не дай бог не заболели, то все осень, зиму и весну проходила в двух пальто, синем и бежевом. Они были достаточно удобными и теплыми, так что их мне вполне хватало, а уж в темно — серую шапку с козырьком я вообще влюбилась. Как-то раз накатило, что я как бы телом ребенок, но деньгами распоряжаюсь сама, одежду покупаю, которая мне нравится, ем то, что хочу, так потом целый день ходила и улыбалась. За свою сильную любовь к этой шапке меня потом так и стали свои звать — Серая шапка. А что, шапку ношу, «гостинцы» тоже ношу, так что подходит. Прозвище мне это дал бармен из клуба. Филипп вообще очень классный мужик, сколько не приходила, ему либо исповедаются, либо он сам что-то да рассказывает интересное. Чаще всего меня отправляют сюда днем, в нерабочее время, я передаю послания, жду ответа в компании упомянутого Филиппа или кого-то из персонала, тут со всеми подружилась, потом забираю ответ и бегу дальше, иногда отзваниваясь боссу.       В этот раз мне надо было забрать какую-то посылку от Фенрира, одного из информаторов. Этот въедливый тип передает что-то из рук в руки, не иначе, с ним даже созвониться можно только о встрече, причем это остальные должны к нему приходить в строго назначенное время. Вот и в этот раз он затребовал явиться. Чаще с ним общается Джо, но сейчас тот был занят на складе с парнями, так как пришел новый товар. Комнаты для встреч были расположены на втором этаже и вообще-то это комнаты для потрахушек вип-клиентов, но Фенрира это никогда не волновало, на моей памяти он ни разу не отлип от кальяна. Поздоровалась с коллективом, собралась было взлететь по лестнице, как на меня неуклюже свалился какой-то парень. Стоит напомнить, что из-за вывертов организма на свои девять с половиной я никак не тяну, а тут сваливается такой здоровый лось! — Уй… Прости! — Парень неловко вскочил, что позволило его рассмотреть. Высокий, не такой уж и накаченный, но явно жилистый двадцатилетний пацан с крашенными в темно-фиолетовый волосами, кажется, я даже краску почувствовала. Весь в мелких царапинах и синяках, растрепанный, он выглядел, ну, не жалко, но где-то рядом. Интуиция непонятно звякнула. — Ничего. — С тяжелым вздохом встаю и отряхиваюсь. Радует, что тут чисто, пальто не запачкала. Надо будет потом что-то полегче купить, лето скоро… Когда закончила, заметила, что парень совсем уж несчастно и виновато выглядит, так что, не долго думая, я достала из бокового кармашка рюкзака пачку пластырей и фактически всучила ему. Они детские, мне их засунула Алекс, но пусть и этому радуется. — На, тебе нужнее. — Спасибо! — Прокричал радостно мне уже вслед. Нельзя задерживаться, иначе Фенрир начнет ворчать и жаловаться боссу, а с Висконти станется урезать зарплату…

***

      Следующая встреча показала, что так просто от этого странного парня мне не отвязаться.       Как обычно доставляя документацию, я носилась по улицам Неаполя, оббегая прохожих и перепрыгивая препятствия. Несколько раз моя голова сталкивалась с бельем, что жители вывешивали сушиться. В последний раз это меня так выбесило, что этот несчастный красный лифчик с кружевами я грубо сорвала и понеслась дальше — и, о чудо, больше мне подобное не попадалось, по крайней мере, не на первых этажах. Интуиция буквально оглушила, из-за чего пришлось резко затормозить, и вовремя, так как мимо на скорости пронесся мотоциклист. В целом это обычное дело для Неаполя, тут прохожим довольно неудобно жить, но сей кадр резко затормозил. — Ты!.. — Парень, снявший шлем, оказался тем самым неудачником из клуба, что удалось быстро вспомнить благодаря его волосам, а вот он узнал меня мгновенно. Гнев даже не успел проявиться, как выражение лица и голос стали виноватыми и испуганными. — Не пострадала? — Он быстро подошел, ведя за собой мот. — Да все нормально. — Мда, и не понять: я везучий лузер или неудачливый везунчик. — Когда-нибудь ты меня таки убьешь. — Прости. — Парень поник, а потом с надеждой посмотрел на меня. Все в целом выглядело очень забавно, так как цветной сам по себе высокий, пусть и горбится, а рядом стоит малявка со взрослым выражением лица. — Давай я заглажу вину. Да, я знаю, — Сколько энтузиазма то. — пойдем в магазин, я тебе что-нибудь куплю. Меня зовут Майкл. — Он весело подмигнул и протянул руку, но выражение глаз было очевидно — взволнованным, будто, если я откажу, то разобью ему сердце. Господи, он так сейчас похож на собаку, это почти умиляет. — Ну пойдем, — Интуиция не против, да и интересно. — в художественный. Я знаю один неподалеку, который еще работает. — Протянула руку в ответ и крепко пожала, открыто глядя в глаза. — Я — Сава. — Майкл широко и заразительно улыбнулся.

***

      Несмотря на то, что после побега мы с парнями видимся реже, а после знакомства с Майклом это время урезалось еще больше, наши отношения не пострадали. Больше всего я переживала за Року, но он понимающе отнесся к новому знакомому, пусть и с долей недоверия, однако он и сам обзавелся приятелями. Мы с парнями так и так виделись лишь на перерывах, после работы и на выходных, логично, что у каждого появился свой круг общения, однако это не означало, что ели и спали мы по отдельности. Нет, с моим новым братцем мы спали вместе, продолжали так же вместе проводить часть выходных, а ближе к лету всей тройкой бродили по магазинам, покупая одежду и прочие побрякушки. О моей слабости к побрякушкам уже знали все, я старательно берегла каждую копеечку, экономила порой на себе, чтобы приобрести очередной брелок, браслет, кулончик или кольцо, причем не типично детские, что выглядело бы логично, а вполне взрослые. Размер подбирала по воспоминаниям о маме, ведь вряд ли буду больше нее. Однако, большая часть покупляшек хранилась в специальной коробочке с отделами, носить я себе позволяла только пару простых колец — ободков, чаще всего серебряных, какие-нибудь маленькие кулоны и подвески, а вот браслетов и фенечек было действительно много. У меня в них были все запястья, на висках регулярно были тонкие косички по три — пять штук с бусинками или ленточками, на рюкзаке тоже болтались разные висючки и брелок с пушистиком. Выглядела в итоге как этакая хиппи, но мне нравилось. Был соблазн создать себе комплект украшений из пламени в форме льда, мне наконец-то удалось создавать его без использования крови, пусть камешки были довольно маленькими, максимум с ноготь, но после раздумий отказалась. Неизвестно, будут ли они фонить или как-то привлекать пламенников, да и вообще эта техника как бы — секрет Вонголы. Нетающий лед был красивым, в зависимости от вложенного пламени он интенсивнее переливался оранжевым на свету, а если после окончательного формирования его попробовать напитать пламенем, то камешки эти начинали приятно светиться. Красиво. Такие упражнения позволяли улучшить контроль над пламенем, что так же улучшало навык его сокрытия, но в основном я носила специальную скрывающую установку, которую подарил Висконти. Его тоже напрягало то, что нас ищет мафия, поэтому он не поленился раскошелиться для меня. Разумеется, я знаю, что это такой вклад на будущее, более того: меня это полностью устраивало. Мне было совсем не влом таскать посылки для него, а в будущем даже планировала составить компанию Джо за барной стойкой, это всяко лучше, чем быть наемницей или вором, или кем-то еще, на мой взгляд.       С Майклом мы продолжали встречаться по его инициативе. Он оказался очень веселым, задорным и слегка неуклюжим добряком, который задался целью научить меня падать. И ведь у него это получилось! Нет, мои наставники научили меня многому в застенках, при желании и с помощью работавшей на полную интуицией я могла превращаться в машину смерти, но вот некоторых мелочей все же не знала да и с укреплением от пламени могла бы игнорировать возможные казусы, но зачем, если можно их избежать? Вопрос, почему он возится с мелкой девчушкой задала на третью встречу, окончательно поняв, что встречаемся мы не для какого-то шпионажа или еще чего-то подобного. Но он искренне ответил, что ему со мной интереснее проводить отпуск, чем совсем в одиночку или с приевшимися членами семьи. То, что мы оба состоим в мафии, было очевидно, но оба молчали, не желая портить начинавшуюся дружбу. Мне ведь на самом деле именно такие люди и нужны в друзьях, которых веселить буду не я, а они меня. Пламени от него я так же не чувствовала, но интуиция позвякивала, мол, не все с ним чисто. Странно все это.

***

      Я люблю жить. Нет, я не собираюсь кричать на каждом углу, что любая жизнь бесценна, давайте прекратим войны, все во имя мира. Нет. Хотя бы потому, что это будет звучать дико лицемерно и глупо с моей стороны. Люди просто не способны жить абсолютно мирно, за исключением неких индивидуумов, но они лишь подтверждают данное правило. И вегетарианцем становиться тоже не хочу, хах. Но серьезно, жизнь, в большинстве своем, довольно хороша. Природой, да. Люди замечают красоту мира, пишут картины, стихи, прозы, фотографируют, но ведь мало кто действительно вникал в это, лишь на пару секунд восхитившись той гармонией или буйством, что показывает нам мир. Хотя не показывает, ему незачем кому-то что-то демонстрировать, он просто делает то, что ему нужно. Наша задача лишь в том, чтобы поймать момент. А на самом деле я сейчас просто лежу на скамейке в парке и пялюсь на ночное небо. Вообще то тут было несколько фонарей, но я лампочки выкрутила. Такая плохая, ага. Никогда бы не подумала, что буду забираться на фонарные столбы и выкручивать лампочки, это так забавно. Но это прекрасно. Мне, так сказать, удалось словить это состояние, когда любишь весь мир со всей его грязью и пороками. Кто-то носится и причиняет добро всем встречным, а мне нравится забираться куда-нибудь и дремать. Немного портит отсутствие наушников и плеера, но они сломались пару часов назад, не живут они у меня долго, что поделать? Завтра попрошу Алексу купить новые. Ударом стало то, что многих песен, произведений, сказок, да много чего, в том числе и из того, что рассказывала ребятам из нашей комнаты, просто нет. Этот мир отличается от прошлого, хоть и есть много сходств. Техника, к примеру, обгоняет наш мир, а архитектура нет. И нравы разные, хотя, может быть, в Италии и в нашем мире были более суровые нравы. Не знаю. Не надо сейчас загружать голову, такое небо красивое. Раньше у меня было плохое зрение, где-то чуть больше минус трех, а сейчас оно идеальное. И звезды здесь крупнее, и более красивое чистое небо. Ветра сейчас практически нет, тишина, людей тоже. Отсутствие света фонарей наверняка оттолкнуло их, и славно. С каким-то трепетом смотрю на белую луну, не в силах отвести взгляда с небосвода. Куда спешить? Зачем? Сейчас бы что-нибудь на фон в наушниках. В груди щемящее чувство нежности и счастья. Без особого повода или праздника, просто рада жизни. Что может быть дороже вот таких вот моментов? Ради чего мы живем? Лично я — ради этого чувства восторга, которое испытываю сейчас. Ради этого стоило терпеть прошедший Ад. Мелодия сама напрашивается, чтобы ее напели. Прохладный воздух заполняет легкие, даря энергию и бодрость. Хочется петь и танцевать, хотя последнего не умею совершенно. Впрочем, меня же все равно никто не увидит, можно и расслабиться. Подскакиваю со скамейки, надеваю рюкзак и кружусь на месте, раскидывая руки в стороны. Из груди вырывается смех. Появившийся ветерок треплет немного отросшие волосы. Восторг. Это чувство заглушает все другие. Будет печально, если меня настигнет несчастье, но мне сейчас все равно. Лишь бы это не заканчивалось как можно дольше. В памяти играет песня, и я пою ее, стараясь, чтобы голос не срывался на эмоциях. «Послушай, похоже опять нашла меня беда, Я её отвести не сумела. Ты знаешь, меня заливает песня, как вода, Сквозь перила ажурные тела. Неважно, крыло ли из арфы, арфа ли из крыла, Песня тянет ночами суставы, Она солона, точно кровь и так тепла, И в покое меня не оставит.»       Быстрым шагом, иногда подскакивая и кружась, в голос пою вспомнившиеся слова. Пламя, чувствуя мое настроение, напитывает тело. Мои глаза, наверное, светятся. Ой, да плевать. Мне просто хорошо. «Нет покоя днём, не уснуть мне ночью, Я превращаюсь в дикий сад, Где по венам да по позвоночнику Вьётся песня-виноград. Зелены мои дни, белы мои ночи, И пахнет травами сладкий яд, Где по венам да по позвоночнику Вьётся песня-виноград, Пряжу тянет шелкопряд. Она просыпается в объятиях чужих, Без стыда притворяется мною, Она оторвётся и взлетит, но чтобы жить Заберёт мою душу с собою. Нет покоя днём, не уснуть мне ночью, Я превращаюсь в дикий сад, Где по венам да по позвоночнику Вьётся песня-виноград. Зелены мои дни, белы мои ночи, И пахнет травами сладкий яд, Где по венам да по позвоночнику Вьётся песня-виноград, Пряжу тянет шелкопряд.»       Свобода. Или же счастье. Не знаю, что это за чувство, но это прекрасно! Сколько раз я повторила это слово? Я ощущаю это каждой клеточкой тела, всей душой эту гармонию, но долго насладиться этим не дали. Заслышав слабое шуршание, наконец обратила внимание на взгляд, внимательно прожигающий во мне дырки. Вся сказка разом пропадает. Чувствую некоторое разочарование, опустошение и обиду. Разве не видно, что мне нет дела до окружения? Зачем мешать? Движения плавно, но быстро замедляются. Обернулась и посмотрела в направлении источника взгляда. В метрах семи за деревом стоял парень лет двадцати пяти. Камуфляжная одежда, футляр за спиной, повязка на лбу и растрепанные волосы. Он, казалось, тоже был растерян. В голове быстро всплывают ассоциации. Это Колонелло? Как только эта мысль осознается, даю деру под неопределенный звон интуиции. — Стой!       Иди в жопу! Понеслась к выходу. Если настроение и исчезло, то тонус в мышцах остался. Здесь он меня точно догонит, а вот в толпе есть шанс потеряться. Поворот. Он почти схватил меня, но я резко наклонилась и повернула. Выход. Есть! Выбежала на дорогу, где меня чуть не сбила машина, но я успела пробежать, а Колонелло замедлился. Фора. Бежим.

***

      Черт возьми, да! Я смогла сбежать. Пламя, ты выручило меня в очередной раз. Сколько времени мы бегали по улицам? А по темным переулкам? Ему удалось схватить меня за руку, но мое пламя его обожгло, защищая, чего Колонелло не ожидал и в итоге отпустил. Оторваться смогла, забежав в магазин, запутав его между рядами и залами супермаркета, а потом выбежав оттуда. Не останавливаясь, я зарулила к какой-то многоэтажке, по лифту проехала на последний этаж, а там поднялась на крышу. Дыхалка в говно, чего давненько не было, ноги гудят, но скоро восстановлюсь. О да~. Ветер дует в лицо, освежает. Я одета достаточно тепло, не замерзну и переночую здесь, наверно. Прикрыла дверь за собой и обошла площадку. Вот здесь подойдет. Уселась с краю от двери, если что, заметят меня не сразу. С наслаждением вытянула ноги и тихонько простонала. Все. Этот марафон я сдала. Колонелло наверняка бегает где-то внизу, ищет, однако встречаться с ними всеми по прежнему нет никакого желания. Нужно все же отзвониться Алекс, мне не нужно, чтоб она подняла всех на уши. А на телефоне — раскладушке, о котором мечтала еще в той жизни, висят пара брелков. Надеюсь, любовь в подобной мелочи меня когда-нибудь отпустит, ведь будет очень странно, если тридцатилетняя тетка будет с ног до головы обвешана подобной фигней. Женщина берет трубку сразу. — Алло. — Ты, черт возьми, где?! На часах 3 ночи, а ты до сих пор не в кровати! Немедленно включи GPS и бегом домой! … — Не ори. — Мой холодный ответ заставил таки женщину заткнуться. Ненавижу, когда на меня орут, тем более, когда не имеют права. Никто не смеет орать на меня, кроме мамы и Висконти, а последний только из-за статуса босса. Я прекрасно понимаю, что Алекс волнуется, но ее забота уже переходит все границы. Достало. — Я гуляю. — Ночью?! — Да. Иди спать, я не вернусь до обеда. — Но… — Року спит? — Да. — Вот и хорошо. Бери с него пример и не доставай меня лишней заботой.       Бросаю трубку. Как-либо объяснять ей уже устала, хотя пыталась много раз. Однако что делать, если она меня не слушает? Буду ставить перед фактом. Пусть она взяла над нами опеку, что было совсем не обязательно и без нашего с ребятами разрешения, Алекс не имеет права мне приказывать. В этом мире я буду делать то, что захочу, пусть и в относительную меру. Однако этот короткий разговор все равно оставляет осадок. Никогда еще не говорила так со взрослыми. Вроде всегда была пай-девочкой, послушной и милой, а сейчас как-то надоело играть в ребенка. Несмотря на детское тело, психологически мне уже двадцать восемь, все эти чрезмерные сюсюканья просто выводят из себя, как и абсолютное непризнание меня хоть сколько то взрослой несмотря на мое поведение и работу. Аркобалено чувствовали себя также? А ведь они, в отличие от меня, успели полностью повзрослеть, освоиться во взрослом мире. Так как перед смертью я была подростком, это помогло мне легче приспособиться к перерождению, а каково было им?        Протираю рукой лицо подползаю к краю крыши, смотря на ночной город. Красиво. Звук не проходит пелену задумчивости, тая на грани сознания. Кладу рюкзак под голову и быстро засыпаю, убаюканная шумом улицы и утомленная днем. бечено