« — Тебя прокляли?! Кто посмел протянуть лапки к моей прелести?! — Бабуська… — Бабуська…? Звучит зловеще…» © Такаши Нацуме, Нианко, «Тетрадь дружбы Нацуме»
Прохладный весенний вечер окутывал лес в сумерки. Воздух был свежим и холодным, что даже опалял и немного колол легкие, а заходящее солнце, просвечивавшее сквозь темные стволы деревьев, окрашивало все в бордовые и оранжевые тона. Но идти по грязи, появившейся из-за недавнего дождя, было неудобно, даже неприятно. И это единственное, что пришлось не по нраву этим днем Джеффу. Он шел привычной быстрой походкой, смотря себе под ноги и, не глядя, размахивал острым ножом, ломая им ветки кустарника, который был в метре от него. Буквально сорок минут назад он прирезал несколько жалких людишек, которым так не повезло столкнуться с ним в лесу. Они в панике даже все свои вещи и так и не расставленную палатку бросили, лишь бы убежать как можно дальше и спасти собственную шкуру. Глупые. Джефф ведь быстро бегает, да и в погоне за своими жертвами он, можно сказать, специалист. Молодой убийца ухмыльнулся себе под нос. Деформированная, бледная, словно мел, грубая и толстая как корка кожа стянулась, а вырезанная на щеках улыбка заболела. Как же забавно тот высокий парень рухнул на землю, захлебываясь кровью, когда лезвие ножа вошло прямиком ему в горло. А как орала та девка в футболке с неприлично глубоким вырезом, когда маньяк стал ей вырезать кровавую улыбку? Ну ведь чудо, когда жертва содрогается от боли, плачет, в ногах валяется и просит о пощаде. Все это заставляет сердце радостно трепетать, на фоне своих жертв Вудс чувствовал себя настоящим Богом. Вновь резкое движение рукой и острое лезвие ножа глубоко врезается в ствол дерева. Парень притормозил, поднял голову и с небольшим усилием выдернул оружие из древесины. Затем замер и немного нахмурил лысые надбровные дуги. В глубине стволов деревьев и высоких кустарников виднелись интересные очертания, похожие на старую и покосившуюся бревенчатую хижину. Брюнет, ухмыляясь, отмечает про себя, что ему очень повезло. Как раз в этой развалюхе можно заночевать, а если в ней кто-то обитает, то это просто прекрасно! Он может еще повеселиться и прирезать кого-то. Пробравшись ближе к старому и низкому дому, Джефф, передвигаясь максимально тихо, подошел к окну и заглянул внутрь. Окно было занавешено пыльным полупрозрачным тюлем, но все же было возможно разглядеть то, что было в доме. Какие-то непонятные шкафы с многочисленными склянками и банками, полки, книги в чахлом переплете, большой стол, за которым кто-то сидит, повернутый к окну спиной. При том, что, похоже, в доме не было отдельных комнат, то, что виднелось в окне — было одним большим помещением. «Что за черт?» — убийца нахмурился еще больше. Он предполагал, что это хижина лесника или охотничий домик, но содержимое этой постройки не походило ни на одно, ни на другое. Хотя, какая разница, кого убивать? Охотника, лесника или просто отшельника, которому, наверное, и принадлежит этот дом? Главное, что убивать — это весело и приятно! Кровавая улыбка вновь широко растянулась и заболела. Кровь в жилах забурлила, и Вудс не смог сдержать смешка. Он быстрой походкой направился в сторону входной двери в дом. Она оказалась весьма чахлой и маньяку не составило труда выбить ее с ноги. И Джеффри уже хотел разразиться безумным хохотом и кинуться в сторону человека, которого видел в окне минуту назад, но осекся. Его водянисто-голубые глаза впились в пустующее место, где до этого определенно кто-то сидел. Он видел это минуту назад собственными глазами. Широкая ладонь убийцы сжала рукоять ножа крепче и брюнет, прищурив прижжённые веки, плавно и бесшумно прошествовал внутрь помещения, вертя головой и пытаясь найти человека, которого видел в окне. — Решил поиграть со мной в прятки? — на изувеченном лице парня отразился оскал и он прошел к столу, осматривая то, что на нем стояло. — Очень глупо, ведь я все равно тебя отыщу и выпотрошу, — он хихикнул, взяв в руки пару крупных карт, которые были разбросаны по столу. На игральные карты они были похожи слабо, да и изображения на них весьма странные. Может, это Карты Таро? Обратно бросив карты на стол, Вудс огляделся и пошел в сторону шкафов и стеллажей, где покоились разные банки и склянки с непонятным содержанием. Может, кто-то спрятался за этими шкафами? — Я… тебя… найду… — устрашающе рыча, вновь оскалился убийца и одним верным и сильным движением руки хотел снести к чертям один из стеллажей, но… — Ублюдок, — совсем рядом сзади послышался скрипучий голос пожилой женщины, и Джефф резко развернулся, замахиваясь ножом, но горбатая карга плеснула что-то в него из склянки. Жидкость попала на шею и грудь, ткань толстовки на груди промокла. Кожу сразу стало жечь и Вудс только сжал зубы, вновь замахнувшись ножом и попытавшись им ударить пожилую и страшную женщину, но та, к удивлению убийцы, увернулась. — Я знала, что ты придешь, — на морщинистом лице расплылась ухмылка, а в побелевших от времени радужках блеснул озорной огонек. — Да какого черта?! — Он схватил старуху за редкие седые волосы, дернул на себя, и острое лезвие ножа глубоко вошло ей в живот. Она захрипела и стала оседать на землю. — Уродливая ведьма, — брюнет фыркнул, отпихнув ослабшее тело от себя, а женщина завалилась на спину. И, похоже, она была еще жива. Это было видно по ее сверкающим глазам. Она скрипуче засмеялась, но закашлялась, а из уголка рта полилась тонкая струйка крови. — Ты проклят, щенок… Теперь твоя жертва — твоя погибель, — она попыталась еще вдохнуть и что-то сказать, но Вудс с размаху пнул ее ногой в лицо так, что голова отошла в сторону, а шея звонко хрустнула. Все затихло, и маньяк брезгливо принюхался к намокшей толстовке. Это пахло какой-то травой, а кожу до сих пор жгло. — Тупая сука, — он вытер испачканное в крови лезвие об собственный рукав. Бешенство колотилось в груди диким зверем. Как эта горбатая карга вообще посмела на него накинуться?! Почему она не пала ниц и не стала просить пощады со страхом в глазах? И что за дрянь она на него вылила, что так щиплет всю кожу? Фыркнув и решив, что это была просто съехавшая с катушек старуха, Джефф направился к выходу из дома. Оставаться здесь он больше не собирался, все в доме, да и сама хижина стали очень сильно раздражать. Сейчас ему хотелось только одного — убивать.***
Марта раздосадованно зашипела и готова была взвыть волком, но лишь поправила очки с толстыми стеклышками и вновь почесала шею. В один прекрасный момент ее начало сильно жечь, появился сильный зуд. И девушка только надеялась, что это какой-то безобидный укус мошки, а не что-то серьезное. А также она надеялась, что вскоре удастся выйти из треклятого леса, а то блондинка уже больше часа блуждает и не понимает, где она. Запущенный топографический кретинизм проявлял себя во всей красе. — Замечательно, — рыкнула она и остановилась, присаживаясь на ствол поваленного дерева. — Выбралась в лес пофотографировать природу, ага, — из рюкзака она достала массивный фотоаппарат, отложила в сторону, затем вытащила бутылку воды и немного отпила. Уже наступали сумерки, глаза болели от тусклого и темного освещения, и было бы хорошо позвонить родителям и попросить о помощи, чтоб хоть как-то помогли выбраться из леса. Но, как назло, телефон разрядился. Поэтому сейчас нужно надеяться только на себя или на то, что по пути встретятся добрые люди, которые смогут показать выход из леса. Хотя, в такое время суток в лесу бродят не добрые люди, а скорее всего маньяки. Убрав все обратно в портфель, Родригерс устало взъерошила длинную копну волос, вздохнула и поплелась дальше. Вокруг только деревья, кусты, еще деревья… И куда идти — черт знает! -Эй! Люди! — Неожиданно заголосила Марта, крепко схватившись за лямки рюкзака. — Тут есть кто-нибудь? Я потерялась! — она замолчала и прислушалась. В один момент поодаль послышался какой-то шорох. Хоть зрение у кареглазой было отвратное, но слух идеальный, поэтому она быстро сориентировалась, откуда доносится звук. Повернув голову в сторону, она заметила вдали среди деревьев высокую фигуру в белой кофте или толстовке, на сколько девушка смогла разглядеть. Молодая девушка прищурилась и поправила очки. — Ни черта не видно… Эй! Извините! — И, не чувствуя абсолютно никакого подвоха, она пошла в сторону незнакомца. В это же время Джефф нахмурил лысые надбровные дуги, наблюдая, как светловолосая идет в его сторону довольно уверенной походкой. «Она слепая или отбитая?» — он сжал в ладони нож и вытащил его из кармана толстовки. Девушка резко остановилась, все так же щурясь, но через секунду побледнела и изменилась в лице. Похоже, что она все-таки его разглядела. Родригерс замерла на месте, как и сам Джеффри, карие глаза изучали лицо парня. Бледное, как мел, блондинка только сейчас заметила, что кожа обладает небольшим грубым рельефом, глаза огромные и круглые, веки почерневшие и обугленные, а рот разрезан от уха до уха. В сознании Марты на секунду проскочила мысль, что она впервые благодарна природе за то, что у нее отвратное зрение, и она не во всех деталях может видеть этот ужас. Но, когда до нее дошло, что этот самый ужас воочию находится прямо перед ней, то сердце пропустило удар, провалилось куда-то вниз, а потом резко, с глухим и мощным стуком прыгнуло к горлу. Марте показалось, что прошло несколько часов перед тем, как она смогла оторвать ватные и тяжелые ноги от земли и на всех парах побежать туда, куда глаза глядят. Стук сердца гулко отдавался в ушах, страх пронизывал медленно каждую клеточку тела, парализуя, убивая здравый смысл и трезвое мышление, оставляя только животный ужас. И этот тягучий, жуткий страх действовал подобно медленно действующему яду. Джеффри хмыкнул себе под нос и даже позабыл про обожжённую какой-то дрянью кожу. Азарт и желание вспороть кому-нибудь брюхо переполняли его и он, недолго думая, погнался за своей жертвой. Но как, к сожалению, оказалось, погоня выдалась совсем неинтересной — очкастая блондинка бежала довольно медленно, поэтому Вудс ловко и без особого труда поймал ее за длинную копну волос и, резко потянув на себя, приложил несчастную головой об ближайший ствол дерева. Все произошло настолько быстро, что убийца сам не понял, почему его оглушило и почему в глазах побелело, а потом начали плясать разноцветные пятна. Весь мир закружил в быстром и безумном хороводе и, когда он более-менее стал ориентироваться в пространстве, то понял, что уже стоит не на ногах, а лежит на земле. Рядом с ним, тоже лежащая на земле, заворочалась и застонала девушка. Из-за чего все это произошло Джефф не понял и, похоже, что даже не хотел понимать. В груди желание убивать возросло, и к нему еще присоединилась злоба. — Сука! — рука, все так же крепко сжимающая рукоять ножа, направилась в сторону блондинки, но та, вовремя заметив движение в свою сторону, увернулась. Еще один взмах и девушка опять перекатывается, а острое лезвие пронзает холодную землю, а не плоть. Брюнет прорычал и вскочил на ноги, в водянисто-голубых глазах плескались ярость и желание убивать. В одно быстрое движение он схватил девчонку за горло, с размаху припечатав ее спиной и затылком к дереву, немного приподнимая над землей. «Ты проклят, щенок… Теперь твоя жертва — твоя погибель.» Глотку больно сдавливает, становится трудно дышать, а спину и затылок пронзает резкая боль. В глазах опять мутнеет, Вудс отшатнулся назад, разжал руки, и нож упал на землю, как и Марта, которая тут же закашлялась и задрожала. — Какого хера… — маньяк сжал зубы, стоя на трясущихся ногах и глядя на жалкую девчонку, которая отползла назад на несколько метров, а потом довольно резво вскочила и, прихрамывая, дала деру. Джеффри не стал даже пытаться ее догонять. Все тело жутко изнывало, думать было невероятно трудно и в первую очередь его волновало то, что за чертовщина происходит с его организмом, и связано ли это с той полоумной старухой. Может, во всем виновата та ядреная жидкость, которую в него плеснула карга? Парень тихо ругнулся, поморщился и между его надбровных дуг и на лбу образовались складки-морщинки, грубая кожа натянулась. Он осел на землю, подымая нож и пытаясь полностью прийти в себя, потому что сейчас его состояние реально было поганым и отвратительным.