***
По дороге с автобусной остановки к Холдо Рей заметила возле особняка машину По и тут же свернула в пролесок, скрывшись в роще деревьев и вышла на луг. Ей хотелось побыть одной. Побоявшись потеряться, она остановилась у одинокого деревца, усевшись в его тени и облокотившись на ствол. Возможно, Дэмерону скоро надоест её ждать, и он уедет. Но оказавшись вновь наедине с собой, она уже не могла избавиться от оккупировавших голову мыслях о Кайло, — будто они покидали её! — о его прикосновениях и голосе. Перед глазами вспыхнуло воспоминание о дне, когда он отвел её к тому водопаду, а после началась гроза, и, прячась от дождя, они целовались в пещере. Так страстно, словно то были последние секунды их жизни. Губы Рей закололо от фантомного прикосновения его губ и языка, отчего она прикусила нижнюю, пытаясь прогнать это призрачное ощущение. Пасторальную тишину разорвал её рингтон, заставив девушку невольно вздрогнуть, а неизвестный номер вызвал тревогу и заставил напрячься. Наверняка опять тетка, решила попробовать так, ведь Рей больше не отвечала на её звонки. Она ответила на вызов, но ничего не произнесла, готовая в любой момент бросить трубку. — Рей? — послышался знакомый голос, от звука которого сердце девушки подпрыгнуло и пустилось в галоп. — Ты здесь? — Гон? — Рей в ужасе прикрыла рот рукой. Она не заметила, как произнесла это вслух. — Да, это я, — произнес мужчина с облегчением. — Рад тебя слышать. Девушка ничего не ответила. У неё не было сил и желания язвить мужчине. — Твоя тётя позвонила мне, — продолжил тот, не дождавшись никакой реакции. — Она волнуется… — Я уже взрослая, — отчеканила вмиг вспыхнувшая Рей. — И ты уже давно никто для меня, — произнеся это, она поморщилась. Ей было неприятно, а точнее непривычно, выражать свою боль через агрессию и грубость. — Ты не имеешь никакого права звонить сюда и указывать мне, что делать! — Я не в коем случае не собираюсь указывать тебе, как жить, Лучик, — с грустью ответил ей Гон. — Просто хотел убедиться, что с тобой всё хорошо и тебе ничего не нужно… — Не называй меня так! — на глаза вновь навернулись непрошенные слезы. — Всё, что мне было нужно, так это, чтобы ты не оставлял меня… нас тогда! Мама умирала, а ты сбежал! — её голос сорвался, и Рей сжала челюсти, чтобы позорно не разреветься в трубку, да так сильно, что от скрипа собственных зубов у неё прошла дрожь по позвоночнику. Мужчина тяжело вздохнул, а затем в трубке ненадолго наступила тишина — скорее всего отключил динамик, Рей последовала его примеру и задышала громко и часто. Она задрала голову и посмотрела на свет, что просачивался сквозь ветки, ожидая, что тот высушит выступившие слезы. Как смеет он звонить ей, думая, что у него есть право интересоваться её жизнью? После того, что сделал! Он даже на похороны матери не пришел! — Мне нужно кое-что рассказать тебе, — вновь послышался его голос, что подрагивал. — Я никогда бы не ушел от вас, если бы Констанс сама не потребовала этого. — Да как ты смеешь… — выдавила из себя шокированная Рей. — Она не хотела, чтобы я «видел её такой», — пояснил Гон, заминаясь на каждом слове. — Сказала, что хочет, чтобы она запомнилась мне не увядающей, что не хочет вновь видеть меня ухаживающим за ней на смертном одре, чтобы я продолжил свою жизнь и вспоминал о ней здоровой и жизнерадостной. — И ты послушал её? Так просто сдался? — Конечно нет, но твоя мать была тверда в своем решении. Она сказала, что не хочет видеть меня рядом с собой в оставшееся ей время. Не хочет вновь видеть боль и жалость в моих глазах, что хочет помнить совсем другой взгляд, каким я смотрел на неё. Что это её «последнее желание». Мне ничего не оставалось, как подчиниться… Рей тяжело сглотнула и прикрыла веки. — Но я обманул её, — продолжал мужчина. — Я наблюдал за вами, всё это время, издалека. А когда её положили в хоспис, навещал по ночам, пока она спала. У меня там работает знакомая медсестра, которая пропускала меня… Констанс была так слаба, что не просыпалась даже, когда я держал её за руку… — он резко умолк и в трубке вновь наступила тишина. Рей всхлипнула. — На похоронах я стоял позади всех, чтобы не привлекать ничьего внимания. Я не знал, как ты отреагируешь, если увидишь меня. — Почему ты ничего не сказал? — девушка, уже не стесняясь, плакала в трубку. — Ты мог рассказать мне… Я ненавидела тебя все это время, думая, что ты бросил нас. Что я ничего для тебя не значу! — Ты уже взрослая девушка, Рей, — виновато произнес Гон. — Должна понять, почему я поступил так. Испортить вам с мамой последние месяцы, которые вам остались? Пусть лучше я буду подонком. Рей укусила себя за щеку, чтобы не наговорить лишнего. Сейчас, когда всё уже позади легко быть умной задним числом, но тогда… вряд ли она поняла и приняла бы решение матери. Она и сейчас с трудом понимает: лишить её присутствия и поддержки отчима, его заботы, только, чтобы тот не смотрел на неё с сочувствием? Хотя, что она вообще знает? — Мне жаль, Гон… — искренне произнесла Рей, приложив руку к сердцу. — И прости меня…что ненавидела тебя все это время. — Все в порядке, малышка, — по интонации было слышно, что мужчина улыбается. — Это ты прости меня. Я и правда должен был настоять на своём и остаться. Я не должен был оставлять тебя, ведь ты моя дочь… Сердце Рей замерло, а из глаз вновь скатилось несколько слезинок. — Пусть мы с твоей матерью не были женаты, но я всегда относился к тебе и видел тебя своей… Я ни в коем случае не собирался и сейчас не собираюсь занимать место твоего покойного отца, просто… — Я понимаю, — перебила его в конец растроганная Рей. — Ты хороший человек, Гон. Я скучаю по папе, но… — она глубоко вдохнула, собираясь с мужеством. — Но, когда речь заходит об «отцах» я всегда представляю тебя первого, а потом уже папу… Мартина. Я, наверное, ужасная дочь, ведь с его смерти прошло всего десять лет. — Ты замечательная дочь, — горячо заверил её Гон. — Лучшая, которую можно заслужить. Он гордился бы тобой. — Мне кажется я предала их… — захныкала Рей. — Тем, что поехала искать своих биологических родителей. Ведь ничего хорошего из этого не вышло. — Ты поступила, как обычный человек. Все мы хотим знать, кто мы такие и откуда пришли, в этом нет ничего постыдного и преступного, и не слушай никого, кто скажет иначе, — твердо произнес Гон, а после смягчился. — Хочешь я приеду? Тебе нужна помощь? Твоя тётя все рассказала мне и мне жаль, что тебе пришлось через это пройти. Прости, что меня не было рядом. — Я прилетаю обратно уже послезавтра, — девушка утерла влажные дорожки с щек. — Завтра ночью тут будет вечеринка по случаю звездопада, я хотела попрощаться… со всеми. — Я… я могу встретить тебя в аэропорту? — Я буду рада, — Рей улыбнулась впервые за весь разговор.***
Беседа с отчимом заставила Рей взглянуть на их ссору с Кайло с другой стороны. Она вновь прокрутила их диалог в голове и пришла к не самому приятному для себя выводу — это она виновата перед ним, ведь она наговорила ему кучу неприятных вещей, очевидно, задев больное. Он поделился с ней своими самыми темными тайнами, а она использовала их против него, чтобы уколоть. Но ей тоже было больно, когда он сказал, что они должны расстаться. Но после разговора с Гоном, Рей поняла, что нужно отпустить человека, даже если сильно любишь, как поступил он, когда мама попросила его об этом. Кайло желает ей только добра, поэтому хочет, чтобы она уехала и вернулась к своей обычной жизни. Он никогда и не говорил другого с самого начала. Это она была той, кто, пытаясь жить мгновением и радоваться всему, что несет в себе юность, втянула его в этот танец, под названием отношения. Уже тогда было ясно, что это все временно, но, с другой стороны, разве, это не естественно, хотеть, чтобы прекрасное продолжалось? Разве, это не естественно, хотеть большего? Неужели Кайло не хочет большего? Рей было больно думать об этом, но она, пусть и скрепя сердцем, поняла, что не имеет права злиться на него. В идеале она должна пойти и извиниться, а также попрощаться «по-человечески», ведь он не знает, что она улетает послезавтра утром. Рей решила для себя, что пойдет к нему завтра же, как только «сдаст» Холдо её дом, ведь одной душераздирающей беседы ей уже хватило на сегодня. Как и предыдущую ночь она практически не спала, ожидая, что появится Кайло. Она даже выходила несколько раз из дома, надеясь, что если он наблюдает за ней, то это будет ему «приглашающим знаком». Но мужчина не появился, и Рей вновь легла спать лишь под утро, разочарованная и сомневающаяся в своём решении. Хозяйка особняка приехала после полудня, и, как бы Рей не хотелось тут же отправится по своим делам, ей пришлось еще некоторое время провести с Холдо, рассказывая новости. Под конец их беседы Эмилин протянула ей конверт, в котором Рей увидела несколько сотен купюр — плата за её заботу о кошках. Отказываться было неудобно, и ей правда нужны были деньги по возвращению домой. Холдо подвезла её в Западный Глейшер, но решимость вдруг оставила девушку и вместо того, чтобы идти к хижине Кайло, она зашла в кафе Маз. Это её последний день здесь, она должна попрощаться и с ней. Маз была шокирована новостью о том, что она уезжает завтра утром. — Так скоро? — немного расстроенно спросила её пожилая индианка. — Я надеялась, ты останешься у нас еще на некоторое время, пусь Эмилин вернулась, но мы бы подыскали тебе, где жить… — Я нашла всё, что хотела, — ответила ей Рей, закончив мысленно: «И даже больше». — Никого из живых моих родственников не осталось, и после того, что мне открылось, правда, я не очень хочу оставаться в этом городке… Простите меня за мою откровенность. — Я понимаю, — произнесла женщина, ободряюще сжав её ладони. А после неуверенно добавила: — А как же Кайло? Ты ведь не сбегаешь из-за него? Как я поняла, вы поругались. Рей опустила взгляд, слегка покраснев. Маз, как обычно, видела её насквозь. — Прости, это не мое дело, — добавила индианка. — Нет, вы правы, — призналась девушка. — Я купила билет на первый же рейс, на котором остались места из-за этой ссоры. Чтобы побыстрее, как пластырь содрать. Я была так зла на него… Он хотел, чтобы я уезжала одна, и таким образом я хотела отомстить ему… — Опрометчивость, — Маз понимающе улыбнулась. — Злая сестра молодости. — Я не хотела, чтобы всё кончилось вот так, но денег уже не вернешь, и мне в любом случае надо возвращаться, а Кайло… Кайло не отправится со мной. Вы ведь наверняка знаете, кто он на самом деле, — Рей внимательно посмотрела на женщину, лицо которой ничуть не изменилось. — В резервации живут такие, как он. Индианка ничего не ответила, уверенно встречая её взгляд, и Рей поняла, что та, естественно, знает. «Ну конечно». — Так что затягивать нет смысла, будет только хуже, — заключила девушка. — Не знаю, что у вас там произошло, — аккуратно начала женщина. — Но даже, если он виноват, ты не думаешь, что это слишком жестоко уехать вот так, не сказав ему? — Я хотела идти к нему сразу после, — стушевалась Рей. — Просто не знаю, что сказать… — Я уверена, что всё будет хорошо. То, что тебе пришла пора уехать, не означает конец. Думаю, он удивит тебя, он нас всех только и делает, что удивляет, с тех пор как ты приехала сюда, он ведь редко появлялся в городе, сторонясь всех. — Пожалуйста не обнадеживайте меня, — Рей попыталась улыбнуться, но её губы дрогнули, а Маз тут же изменилась в лице. — Всё будет хорошо, Рей. Верь, что если это любовь, то судьба даст вам еще один шанс. Девушка кивнула и опустила взгляд. — Хочешь взять мою машину и съездить к нему? Пешком будет далековато. Рей хотела сказать, что у неё нет прав, но решила в итоге промолчать. Ведь не было и речи, чтобы просить кого-то подвезти её туда. Они с Кайло должны поговорить наедине. — Спасибо. Её мышцы словно одеревенели, пока она вела автомобиль, а ладони и подмышки жутко потели, еще бы ведь она так давно не садилась за руль. Рей оставила пикап на том же месте, где её в прошлый раз высадила Маз, предусмотрительно развернувшись. Путь до жилья Кайло прошел, как в тумане, и чем ближе она подходила к каравану и хижине, тем сильнее дрожали её коленки. Но, к ужасу девушки, Кайло здесь не было. Его пикап стоял брошенный возле каравана с открытой дверью, а по всюду валялись обрывки темных вещей, в которых она видела его в последний раз. Рей подняла разорванный свитер, чувствуя, как холодеет в груди и как поднялись дыбом маленькие волоски на шее, — Кайло трансформировался. — Кайло?! — позвала она, слыша, что ее подводит собственный голос. Несмотря на то, что она знала, что оборотень не причинит ей вреда, ей все равно было страшно встретить его в волчьем обличии. Но мужчина не отозвался. Рей обошла хижину, с трепетом отмечая на коре ближайших деревьев глубокие следы от когтей. Переборов себя, она решила попробовать дождаться его, и собрала остатки разбросанной одежды, спрятав их в караване. Но шли минуты, Кайло всё не появлялся, а Рей чувствовала себя на редкость глупой и совершенно опустошенной: она сама лишила их нормального прощания. Вот кто её тянул за язык, говорить ему такие вещи? А кто заставлял в тот же день купить билет на такую близкую дату? Вот что она хотела этим доказать? — Я пришла попрощаться, — произнесла девушка, громко насколько могла. — Я уезжаю завтра утром! И если ты где-то поблизости, пожалуйста покажись. Но ничего, никакого звука, только шум ветра и стрекотня кузнечиков. Рей протяжно выдохнула несколько раз, пытаясь остановить слезы. Она запретила себе плакать, ведь она сама заварила эту кашу, вот её расплата. «Нужно оставить ему какое-нибудь послание», — подумала девушка. — «Чтобы он понял, что я была тут не просто так. Что-нибудь на память… Но что? Рюкзак с вещами я оставила в закусочной». Из одежды на ней тоже была только футболка и штаны с ботинками. Она не взяла худи, а так смогла бы оставить его. Все больше нервничая, Рей принялась теребить цепочку от кулона, который подарила мама, и тут она поняла, что оставит Кайло.***
Вернувшись в кафе Маз, Рей застала там всю компанию во главе с Дэмероном. Талли Линтра держалась с холодным достоинством и лишь кивнула ей, не принимая участия в их дискуссии. Только новость Рей о завтрашнем отъезде заставила девушку-рейнджера сменить выражение лица. «Да-да», — мысленно сказала ей Рей. — «Я завтра уеду, и ты сможешь продолжить свои посягательства на Кайло, ведь он будет свободен». Другие рейнджеры и Финн недовольно загалдели, пытаясь наперебой уговорить её остаться еще чуть-чуть, на что Рей только дежурно улыбалась, пряча за этой маской свои истинные чувства. «Нельзя плакать, — всё повторяла она себе, — Не при них». После она сердечно попрощалась с Маз, так как договорилась, что до самой вечеринки проведет время в «Апгар» в компании По и других рейнджеров, а завтра с самого утра поедет в аэропорт. — Если я его увижу, я скажу ему, — шепнула ей индианка, прежде чем выпустить из объятий. — Спасибо, — поблагодарила её Рей. — Вообще за всё. Не знаю, чтобы я делала без вашей поддержки. — Мы еще увидимся, — многообещающе улыбнулась ей Маз. — Уже очень скоро. Рей не нашлось, что ответить на это. Спустя несколько часов она стояла на левом берегу северной развилки реки Флэтхед среди толпы восторженных незнакомцев, вертя в правой руке картонный стаканчик с пивом, в которое попала мошка. На каменистом берегу, там где река сужалась аж до четырех футов, повсюду стояли раскладные стулья и даже пару телескопов, а позади, среди деревьев, растущих параллельно потоку, раскинулся палаточный лагерь. Вот здесь, по словам Дэмерона в основном и проходят ежегодные вечеринки. Были еще несколько точек большого скопления туристов, включая и деревню Апгар, где находилась станция рейнджеров, но там в основном собирались семьи и новички. — Здесь все более взрослое, — сказал ей По, когда они ехали сюда. Как рейнджер, он был обязан следить за порядком, чтобы никто не дебоширил и не мусорил, где попало. Для этой миссии он привез с собой еще парочку студентов-стажеров и одного волонтёра, которые то и дело делали замечания туристам, а сам По практически не отходил от Рей, рассказывая ей про смешные и не очень случаи прошлых лет. Пару раз к ним подходили подвыпившие парни, пытаясь флиртовать с ней, но мужчина их тут же прогонял, не успевала она и рта раскрыть. Рей поспешила улизнуть от По, как только тому пришлось отлучиться, чтобы разобраться с двумя группами парней, начавшими выяснять отношения на повышенных тонах. Ей здесь совсем не нравилось, а По явно подкатывал к ней. Она до сих пор помнила ту беседу с кузинами, чуть больше месяца назад. Девушка пошла вверх вдоль реки и остановилась у самых дальних палаток, прислонившись плечом к стволу сосны. Никого поблизости не было: очевидно все поспешили занять места на берегу, откуда хорошо было видно небо, ведь уже начало темнеть. Рей протяжно выдохнула и прикрыла веки, слушая шум воды и пытаясь вновь воскресить в памяти тот день, когда они с Кайло стояли в обнимку над водопадом. Вдруг что-то прохладное коснулось кончика её носа. Рей открыла глаза с удивлением обнаружив, как её кулон на цепочке опустился на грудь, чуть ниже ключиц, а после кожей затылка она ощутила холодное прикосновение металла и теплых, шероховатых пальцев. В воздухе потянуло ароматом мужского одеколона, а спиной девушка ощутила знакомый жар, что излучало его тело. Она замерла в предвкушении, во рту в миг пересохло, а сердце больно стукнуло и нырнуло прямо в желудок. Застежка щелкнула и Рей тут же повернулась, встречаясь с угольными глазами Кайло. Обида и разочарование вмиг испарились, не оставив и тени напоминания об их присутствии. Пару часов назад она была еще зла на него, молчаливо лелея своё раненое сердце, а теперь вновь сияла, как тысячи звезд, что вскоре должны были появиться на небосклоне. Рей потянулась к нему, но мужчина её опередил, прижав к себе и жадно поцеловав так, что пару раз их зубы стукнулись друг о друга. Неподалеку кто-то одобрительно присвистнул и прокричал: — Снимите себе номер! Они тут же синхронно разомкнули губы, Рей прыснула смешком на комментарий, а Кайло лишь хмыкнул, не выпуская её из кольца своих рук. Так много хотелось сказать ему, но внезапно поднявшийся ветер выносил из головы все мысли. Да и вообще стоило ли тратить время на разговоры, когда его и без того осталось мало — меньше двенадцати часов. Рей теснее прижалась к Кайло, положив голову на плечо, надеясь, что этот жест сможет передать ему всё, что она хочет сказать. — Бен, — произнес мужчина, а она блаженно прикрыла веки, наслаждаясь вибрацией его голоса, не сразу сообразив, что он говорит. — Что? — недоуменно спросила девушка, подняв голову. — Меня зовут Бен, — пояснил он. Рей моргнула и мельком оглядела его серьезное и осунувшееся лицо — очевидно трансформация изрядно вымотала его, пытаясь «примерить» на него это имя. «Слишком простое, для такой личности, как он», — подумала она, нежно коснувшись шрама. — «Но все-таки оно настоящее. Мне нравится». — Бен, — тихо повторила она, пробуя звучание. — Спасибо, что поделился со мной этим. — Бен Органа, — добавил он, поспешно. — Больше никаких секретов. Это девичья фамилия матери, фамилию отца я не хочу произносить. — Очень приятно познакомиться, Бен Органа, — Рей отстранилась и шутливо протянула ему ладонь, для пожатия. — Рей Солана. А про себя внезапно подумала: «Рей Органа. Миссис Бен Органа». Кайло, он же Бен, демонстративно пожал ей руку, ухмыльнувшись, но Рей посерьезнела и вновь прильнула к нему, виновато глядя на мужчину. — Прости меня, — прошептала она. — Я не должна была говорить тебе такое. — Ты была права, — Кайло покачал головой. — Я действительно подло поступил с Во, оставив её одну среди этого дерьма, и даже не извинился перед ней. Мне стыдно, что так вышло, — он протяжно выдохнул. — И прости, что напугал тебя… — Всё в порядке, я не испугалась, — соврала девушка. Некоторое время они стояли молча, глядя друг другу в глаза, пока Кайло вновь не заговорил: — Я не хочу терять тебя. — И я, — в глазах защипало, а горло сдавил ком. — Я люблю… тебя. Кайло замер на миг, широко раскрыв глаза, а после вновь поцеловал её, в этот раз нежно, оглаживая её лицо подушечками больших пальцев. «Вот и призналась», — подумала про себя девушка, охотно отвечая на его ласку. Кто-то опять присвистнул, правда в этот раз без комментариев. Рей вдруг смутилась и отстранилась от мужчины: такой чувственный и эмоциональный момент под чьим-то пристальным и пошлым взором. Ей казалось, что все собравшиеся неподалеку туристы, глазеют на них, недвусмысленно улыбаясь. — Уведи меня отсюда, — попросила она.