***
Хината ржал как сумасшедший, валяясь на полу спортзала в обнимку с мячом, который секундой ранее успел словить до судьбоносной встречи с лицом. — Т-т-терушима-а-а! — Растирая слезы, покрасневший Хината заметно дрожал и всхлипывал. — Ну вот что т-ты предлагаешь м-мне с мячо-о-ом делать? В задницу засунуть? — Попытаться перебросить через сетку, — не повёлся тот на провокацию, удовлетворённо рассматривая площадку и мельтешащих статистов. — У меня сценарий на спортивную тематику, так что даже не пытайся соскочить. Если я сказал волейбол, значит, во-лей-бол! — Волейбол? — Расширившимися от волнения глазами на него уставился Кагеяма. — Странный выбор. — Что-то смущает? — равнодушно и не ожидая ответа, заметил Терушима. — Имитируем игру, быстро заканчиваем со съёмкой и назад, в студию. На обратном пути как раз успеете с выкладками второго акта ознакомиться. — Чего там знакомиться? Или у рыжего альтернативная анатомия? — хмыкнул Кагеяма, отбирая мяч у возмущённо засопевшего Хинаты; в тот же миг мяч очутился в воздухе, плавно закончив своё падение на указательном пальце Кагеямы, закрутив «волчок». — Можно и просто сыграть. В старшей школе я даже на Национальных умудрился побывать. — Воу-воу-воу! — подскочил с пола Хината, засияв искренним обожанием. — В школе я тоже занимался волейболом, но наша команда ещё на отборочных сливалась. — Он скривился от неприятных воспоминаний, но тут же зачастил вопросами: — Ты на какой позиции играл? Долго тренировался? Травм не было? А почему бросил? — Заткнись, придурок! — рявкнул потерявший терпение Кагеяма. — Достал. — Вы у меня сейчас оба заткнётесь, — рассердился Терушима. — Живо переодеваться и на корректировку к гримёрам. Хината, мгновенно раздевшись до трусов, со скоростью звука натянул на себя футболку с шортами и заскакал к гримёру на одной ноге, вторую на весу пытаясь засунуть в кроссовок. — Носки забыл, тупица, — фыркнул Кагеяма, неспешно, с чувством собственного достоинства переодеваясь в спортивную форму. — А ты корону, — раздражённо парировал Хината, поправляя наколенники. — Стянуть. — Чё сказал?! — взъярился Кагеяма, отталкивая руку гримёра и разворачиваясь к площадке. Не обратив внимания на выпад, Хината подбежал к сетке и заорал, размахивая руками: — Кагеяма! — Он сдвинулся к центру площадки, широко расставил ноги и чуть пригнулся, вытягивая руки для приёма. — Побросай мне! — Ну-ну, — оскалился тот, направляясь в угол для подачи, — попробуй отбить, коротышка. Разбег, прыжок и прицельная подача. Если Кагеяма рассчитывал, что Хината в ужасе шарахнется от мощно разрезающего воздух мяча, то… не на того напал! Даже раскрытый от изумления рот не помешал гибкому телу пулей дёрнуться в нужную сторону, в идеальном приёме посылая мяч подбежавшему к сетке противнику. Блок. Хрен тебе! Подбор. Мяч подхватил кто-то из статистов, неловко пасуя обратно Хинате. Судя по всему, правилами игры в волейбол статисты не озадачивались. Ну и чёрт с ними. Хината, перекидывая мяч на сторону соперника, не выпускал Кагеяму из виду, шестым чувством ожидая от него подвоха. Дождался. Резаный диагональный. — Уа-ууу! Офигеть! Ещё раз! Казалось, оба актёра напрочь забыли, что сейчас вообще-то задел для порно снимается, а не полноценная тренировка. Но Терушима отлично развитым режиссёрским чутьём прекращать этот беспредел не собирался. Довольно потеребив звенящую пирсингом мочку, он наконец-то заметил непорядок. — Чего замер? Снимай! — злобное шипение в сторону оператора. — Особое приглашение требуется? — рык на без дела шатающихся статистов. А на площадке страсти накалялись. Издеваясь над подачами Хинаты, Кагеяма распалял его не хуже, чем литр бензина тлеющие угли костра. В конце концов, оказавшись по одну сторону сетки, рычащая друг на друга и статистов парочка в качестве компромисса сошлась на отработке пасов. Компромисса не вышло. С убийственной скоростью, высоко и прямо над сеткой мяч унёсся куда-то далеко за площадку. Охреневший Хината, не рассчитав силу и точность прыжка, завалился на сетку, пальцами запутавшись в ячейках. С трудом освободившись из нейлоновых пут, злой как демон Хината ринулся на Кагеяму. — Ты… Кто так пасует, придурок?!! — покрасневшим хомячком пропыхтел он, тыча пальцем в грудь Кагеямы. — А кто так прыгает, дубина?!! — в ответку проорал тот, нависнув над Хинатой и скрутив в кулак горловину его футболки. — Что ещё за ловля сетями? — Да-да, вот так! — Таявший от кайфа натуральности Терушима не забывал кивать оператору, подтверждая съёмку. — Какая экспрессия! Ссора — отличный повод, чтобы помир-р-риться. — Он прикрыл глаза и пошло причмокнул, мысленно меняя акценты в сценарии. — Надеюсь, мириться они будут не менее страстно. А Кагеяма с Хинатой, минут через десять вконец разобидевшись друг на друга, отказались играть-сниматься дальше. Терушима не возражал — отснятого материала на сериал хватило бы. Сейчас, главное, поддерживать в актёрах запал обиды и шипящего раздражения. Пакостно ухмыльнувшись, Терушима закончил с правками сценария и втиснул смятые листы в руки Хинаты, не сомневаясь, что потянувшийся их прочитать Кагеяма обязательно затеет очередную ругань. Ха! Вроде взрослые парни — явно уже колледжи-универы позаканчивали, — но даже будучи тёртыми беспардонностью порноиндустрии и собственной ориентацией по жизни, иногда вели себя как дети! Пф.***
Имитация раздевалки в студии выполнена на отлично. Терушима одобрительно кивнул и забросил в корзину ещё один мяч. — Живее ногами перебирайте, каракатицы! — Привычно стимулировал он словесными пинками команду. — Хината! — Цепкий взгляд выхватил среди разношёрстной толпы рыжие лохмы, отмечая, что и пугающий злобной аурой Кагеяма отирается рядом. — Никаких капризов на сегодня, понял? Я не шучу. — Что за капризы? — делано-равнодушно поинтересовался Кагеяма. — Целоваться он, видишь ли, не любит, — скривился Терушима. — Так что имей в виду, на это действие его придётся подстёгивать и следить, чтоб не отлынивал… Куда вы эту хрень потащили? — испарился в другой конец студии Терушима. — Почему? — неожиданно-хрипло. — Поцелуи — это слишком личное, — набычился Хината, отводя взгляд от изумлённого и вновь начинающего сердиться Кагеямы. — Член во рту и задница на камеру, значит, не личное? — прошипел тот так, чтобы расслышал только Хината. — Рабочие моменты, — пожал он плечами, безразлично глядя куда-то в пустоту. — Я тебе сейчас такие рабочие моменты устр-р-рою, — окончательно психанул Кагеяма, спиной прислоняясь к кабинкам «раздевалки» и рывком подтаскивая к себе Хинату, накрепко фиксируя руку у него на пояснице. Смяв на затылке жестковатые, пламенем заскользившие между пальцами пряди в кулак, Кагеяма теснее прижался к Хинате и оттянул назад его голову, обнажая горло и ключицы. — Кагеяма, — растерянно заморгал тот, — ты чего? А в следующий миг безжалостно надавившие губы уверенно завладели его ртом. Оператор, уловив ритм сегодняшней съёмки и пожелания Терушимы, не дожидаясь указаний, включил камеру. Через пару минут и вся остальная команда пришла в движение, вспомнив о своих прямых обязанностях. Терушима, какое-то время понаблюдав за очередным нарушением сценария, обречённо фыркнул и смирился со съёмкой «вживую», стараясь не вспоминать, что с озвучкой придётся заморачиваться отдельно. Чтоб этим придуркам икалось!***
А «придурки», наплевательски отнесясь к недовольным срывом графика шепоткам, самозабвенно целовались. Вот только Кагеяма чувствовал фальшь. Нет, играл Хината великолепно, но — именно играл. Оставив размышления на потом, Кагеяма привычно отметил наличие камер и сменил тональность поцелуя, позволив, наконец, и Хинате проявить инициативу. «Инициатива», тоже вспомнив про камеры, эффектно выгнулась и потёрлась о Кагеяму всем телом. Уловив намёк, он подхватил Хинату под ягодицы (как удобно-то легла задница в ладони!) и рванул вверх, ожидая, когда на пояснице скрестятся ноги с идеально очерченными икрами. И теперь уже Хината целовал Кагеяму, запустив тому руки в волосы, постепенно спускаясь лаской по шее, плечам и продолжая соблазнительно изгибаться-прижиматься. Куда уж соблазнительнее! Кагеяма и так с трудом сдерживался. Чёрт. Оттянув резинку шорт, Хината без промедлений сжал его член, посылая по телу волну жара. Ситуация выходила из-под контроля и, кажется, они немного увлеклись. Вспомнив про сценарий, Кагеяма предупреждающе встряхнул Хинату и за пару шагов при развороте «нечаянно» сбил корзину с мячами, одновременно позволяя Хинате сползти по его телу вниз. Покатившиеся во все стороны мячи отвлекли и немного сбили градус возбуждения. Но вот сбрасывать со счетов Хинату не стоило: опустившись перед Кагеямой на колени, он резко приспустил с него шорты и прижался губами к члену, языком смачивая ткань трусов и легонько прикусывая отмеченное место. Это он специально, да? Кагеяма чуть ли не рычал, когда стягивал с себя трусы и придерживал за основание член, настойчиво проводя скользкой от проступившей смазки головкой по губам Хинаты. Тот провокационно улыбнулся и горячим языком облизал член: от придерживающих его пальцев до ноющей в жажде прикосновений головки. Хината поднял глаза на Кагеяму и, не разрывая контакта взглядов, продолжил «экзекуцию» с облизыванием, дразняще сжимая одной рукой потяжелевшие яйца, а другой опираясь на подвернувшийся мяч. Но Кагеяма процесс облизывания затягивать не собрался (да он рехнётся быстрее, чем дождётся действия!), уверенно толкаясь в рот Хинате и блаженно закрывая глаза от потрясающих ощущений. Как он это делал, м-м-м. Хината — сотню баллов за минет! Кагеяма больше не стоял столбом, а подмахивал бёдрами навстречу нежному рту и мягкому языку. Глу-у-убже, игнорируя рефлекторные спазмы, которые Хината, тем не менее, профессионально скрывал, умудряясь выдавать горловой засос за обычное дело. Ах да — камер-р-ры: чуть повернуться, положить руку на шею Хинаты и заставить заглотить член по самые яйца. Кайф! — Вот только попробуй кончить раньше времени, — предупреждающе зашипел Терушима, нервно махнув рукой в сторону скамьи, напоминая, что пора переходить к делу. Жаль. Хотя-а-а… Кагеяма вытащил член изо рта Хинаты, наклонился и, задрав ему голову, поцеловал покрасневшие и обалденно-припухшие губы, затевая борьбу языками и демонстративно работая на камеру. Скоро, совсем уже скоро он сможет засадить член в это желанное до одури тело и оттрахать так, чтобы у Хинаты и мысли о рабочих моментах не возникло. Чёрт. Как же заводят эти потемневшие от страсти глаза и потиравший покрасневшие губы язык. Кагеяма, стараясь не запнуться о разбросанные мячи, на ходу стягивал с себя шорты с трусами и подтолкивал Хинату к скамейке и сложенным рядом матам. Вот же! Стоило Хинату буквально на секунду — пока, привычно позируя, снимал с себя футболку — оставить без внимания, как тот вновь заигрался: сидя на скамье, оперевшись спиной на маты, он широко расставил ноги и, приглашающе посасывая пальцы (искры насмешки в его глазах Кагеяма разглядел прекрасно!), запустил под шорты руку, медленно надрачивая собственный член. Захотелось увидеть Хинату голым. А раз хочется, то почему бы и нет? Хината вздрогнул, явно почувствовав настрой многозначительно ухмыльнувшегося Кагеямы, но играться не перестал. И наказание не замедлило обрушиться своей неизбежностью: миндальничать с ним Кагеяма не собирался. Быстро вытряхнув Хинату из футболки, он, слегка оцарапав кожу, сдёрнул с него и шорты с трусами, не тронув наколенники и кроссовки. Удерживая Хинату за разведённые в стороны ноги, Кагеяма немного отстранился и позволил себе ошпарить взглядом безупречное в своей гармоничности тело. И-де-аль-но. Нет, ну вот куда они лезут со своими камерами? Сейчас Хината принадлежал ему и только ему! Гадство. Впервые за время работы порноактёром Кагеяме нестерпимо захотелось поубивать всех этих режиссёров-операторов, а потом схватить в охапку предназначенного ему партнёра и запереться с ним на ближайшие лет двести в высокой башне где-нибудь на краю света. Хина-а-ата. И откуда только этот рыжий свалился на его голову! От нелогичных раздумий Кагеяму отвлекли понимающая улыбка и мокрые от слюны пальцы: погладив промежность, тонкий шов мошонки, стиснув в кулак яйца и потянув на себя, Хината дрогнул всем телом, невольно заставляя взгляд упереться в поблескивающий от слюны сфинктер. Кагеяма сглотнул, облизнул губы, но тут же вспомнил про сценарий: с сожалением отпустив ноги Хинаты, он перевернул его в коленно-локтевую и нагнулся за стоящей под скамейкой смазкой. Пальцы, сминая и надавливая, быстро заскользили в разработанном анусе, стимулируя воображение и зашкаливающее возбуждение. Кагеяма потёрся членом о бедро Хинаты, пытаясь хоть немного сбить напряжение, но сладкий стон и сжавший пальцы сфинктер выстегнули окончательно. Тихо рыкнув, Кагеяма как можно шире развёл ягодицы Хинаты и, повернувшись боком — для лучшего обзора, — приставил головку члена к мокрому, гладкому и опаляюще-жаркому анусу, тут же надавливая и замирая от удовольствия в долгожданном проникновении. Напирая всем весом, Кагеяма с облегчением погрузился в тесное нутро. Всего лишь мгновение и… жадный взгляд обернувшегося Хинаты не оставил сомнений. Пальцы безжалостно впились в бёдра: забыв обо всём на свете, Кагеяма задвигался — мощно, резко, не вытаскивая член до конца и неосознанно постанывая вслед за Хинатой. — Это порно, мать вашу, а не технический трах! Дома поебушками развлекаться будете, — плёткой стегнул по натянутым нервам голос злого Терушимы. — Ракурс для камеры где?! Да твою ж ма-а-ать. Убейся уже о ближайшую стену, скотина, — нельзя же так обламывать! Кагеяма разочарованно снизил темп. Надавливая рукой на спину, он пригнул Хинату ближе к скамье и отпрянул назад, вытаскивая член из задницы и звонким шлепком оставляя чёткий отпечаток ладони на ягодице. Чёртов сценарий! Плавно войти, чуть сгибая колени и толкаясь вверх. Ещё, ещё. Сменить угол, немного увеличить скорость и глубину проникновения. И не забывать про камеру. Хината дёргался, елозил коленями по скамейке и поскуливал от нетерпения, но тоже не смел «рушить композицию», очевидно, не хуже Кагеямы понимая, что от Терушимы им потом влетит по полной программе. Куда только делись привычные хладнокровность и чёткость мышления в процессе съёмки — как в первый раз, честное слово! А всё рыжий виноват, кто ж ещё. Толкнувшись в последний раз, подчиняясь жесту режиссёра, Кагеяма перевернул Хинату и насадил несопротивляющееся тело на болезненно-чувствительный от невозможности кончить член. Единым движением забросив Хинату на маты и встав коленями на скамейку, Кагеяма без дальнейших понуканий разложил-распял вспотевшего рыжего, погладив ему грудь, живот и сжав пальцы на члене. Не давая Хинате сконцентрироваться на дрочке, Кагеяма тут же возобновил толчки, наконец-то получая отдачу от синхронно задвигавшегося с ним партнёра. — Вы издеваетесь?! — напомнил о себе Терушима. — Где задница Хинаты и показательно торчащий из неё твой член, Кагеяма? Во-о-от так. И шире ноги, Хината! Видимо, сегодняшний день окончательно добил Терушиму, раз он потянулся за сигаретой. — Не прикрывай обзор руками, Кагеяма, тебя ли мне учить! — Шумная затяжка и длинный выдох вонючего дыма. — Так. Разгон и заканчивайте. И даже думать не смейте менять концовку сценария. Это касается обоих. Какой, к чёрту, разгон? Да ему и пары толчков хватит! И, судя по осоловевшему взгляду, Хинате — немногим больше. Вот же позорище. Но до чего же классно! Хина-а-ата. Только мысленно, только перед собой признавая постыдную слабость… Закинув ноги Хинаты себе на плечи, Кагеяма грубыми рывками стал вдалбливаться в податливое тело, пригибаясь ближе и практически не разрывая контакта. Руки Хинаты сомкнулись на его шее, глаза засияли ярче, а жаркое дыхание вырвалось из приоткрытых губ волнительными стонами. Больше не сдерживаясь, Кагеяма, наконец, отпустил чувства на волю, стремительно теряясь в подступавшем оргазме. Каким-то чудом ему всё-таки удалось вовремя остановиться, сбросить с плеч ноги Хинаты, вытащить член и, хрипло выдохнув, задрожать от уничтожающих разум спазмов, выплёскивая сперму на покрытый испариной живот… Чёрт! Н-нельзя. Нельзя забываться в истоме. Да и откровенно хнычущий Хината чуть ли не умолял о завершении. Кагеяма притронулся к гладкой коже влажными пальцами, сомкнул их у основания члена и вобрал в рот головку, посасывая, захлёбываясь сбитым оргазмом дыханием и… горькой, размазавшейся по нёбу спермой. Он тут же отстранился, но губы от члена не убрал, языком подхватывая прозрачно-белёсые капли и всем существом впитывая музыкой прозвучавший короткий всхлип облегчения обмякшего Хинаты. Нежно поцеловав внутреннюю сторону бёдер, скользнув руками по рёбрам, а языком по животу и груди, невольно слизывая собственную сперму вперемешку с потом Хинаты, Кагеяма дотянулся до его губ и, настойчиво гипнотизируя взглядом, поцеловал. Тягуче-медленно, наслаждаясь близостью, откровенностью и… честностью. «Слишком личное, говоришь? Но ведь сейчас ты не играешь, Хината».