***
За дверьми Великого Замка, на каменном крыльце, разлёгся Одичалый, но когда дверь открылась и ударила по его матёрому боку, он угрюмо зарычал. Шёл легкий снег, снежинки закручивались в спирали и дотрагивались до холодной земли, почти не оставляя следов. Из дверного проёма не спеша выбрался Грейджой, едва ли не споткнувшийся об огромного волка. Чёрный поднял голову и ещё раз прорычал, что вовсе недоволен и не рад видеть мужа своей хозяйки. Теон пару раз оглянулся, посмотрел по сторонам. И вновь казалось, что крепость умерла! Всё опустело и пришло в запустение. Но Теон знал, что Арью он найдет именно во дворах Винтерфелла – не один раз он замечал её на улицах в позднее время. − Поднимайся, Одичалый.… Прогуляемся? – Лютоволк фыркнул и отвернулся. - Ти? Это плохая идея, − Позвал девушку волк. - Иди, − Ответила девушка, подошедшая к окну. Лютоволк взглянул на Грейджоя и поднялся на лапы. Вместе они спустились с крыльца и побрели, оставляя следы в тонком слое пороши. Спустя какое-то время Теон услышал всхлипывания и мягкие перешептывания в тишине ночи. В чёрной тени одной башни король рассмотрел три силуэта. Светлее всего вырисовывалась серая волчица, даже сидящая, чуть выше Одичалого. За ней стоял не очень высокий, но крепкий юноша, которого обнимали тонкие ручонки. Разумеется, Теон первым делом подумал о самых ему неприятных личностях. Джендри Уотерс, хотя и являлся одним из лучших и проверенных друзей Таньи, вызывал сомнения и Теон даже был не против согласиться, что внутри его души, возможно, мелькало чувство ревности не только Ти к Доннелу, а ещё и Ти к Джендри. Грейджой проверил, на поясе в ножнах ли его клинок. Тот оказался на месте. − Подожди здесь, − шепнул король лютоволку и Одичалый примостил свой зад на снег. Теон быстро и уверенно пересек пару десятков футов и вцепился пальцами в воротник плаща Арьи, отрывая девчонку от юноши. Грейджой только что стал свидетелем поцелуя между бастардом и мелкой занозы для всего Севера. Арья закричала и лютоволчица, оскалившись, бросилась на Теона, правда не сумела, и тронуть его даже концом клыка – к земле её пригвоздил Одичалый, но Нимерия проявила агрессию даже к своему отцу, укусив его за лапу. Через мгновение Винтерфелл заполнил визг, но казалось, какого-то щенка, нежели взрослого лютоволка. Но это был не Одичалый, а сама Нимерия – клыки взрослого волка вонзились в её плечо, не слабо разодрав шкуру. Арья больше закричала и забилась: − Нимерия! Отпусти меня, отпусти её! – Было сложно различить, кому же всё же обращается Арья сквозь слёзы. К Теону, который её крепко удерживает, глазами впиваясь то в бастарда, то в душераздирающую картину огромного чёрного лютоволка, которого можно сравнись разве с медведем и высокой хрупкой волчицы под ним, на окровавленном снегу. Одичалый пару раз оставил не глубокие рванные раны на шее и холке. − Это всё из-за тебя! – крикнул Джендри. – Отпусти её! − Знай своё место бастард, иди жалуйся к Танье, но связывайся со мной, пока это не потребуется твоему королю. А если на Севере нет твоего короля, возвращайся туда, откуда тебя с большим трудом вытащили, − выпалил Теон, крепче сжимая девочку. − Отлично, так и поступлю. Передавай Ти, что она очень хороший друг, − Джендри развернулся и пошёл прочь, едва ли не сбитый двумя лютоволками: Лето и Лохматым Песиком. На визг пришёл и Драмм, словно едва ли его вспомнили. Доннел не спрашивая начал помогать удерживать Арью. − Я знаю, что она натворила, Теон, − Усмехнулся Доннел, усмиряя девочку. – А ты? Откуда у тебя столько сил? Теон уже не обращал внимания на мужчину и девчонку. Лишь смотрел на возню у башни – Лето и Лохматый песик носились вокруг Одичалого, не понимая кого кусать. Наконец Лохматый песик сбил Одичалого с лап, обратив внимание на кровоточащий укус на лапе. Чёрный младший зарычал и набросился на Нимерию, кусая её за ухо. Лето же наоборот, набросился на отца. Если бы Теон верил, что эти животные умнее обычных, то предположил, что Лето считал себя достаточно сильным, чтобы противостоять отцу и обидчику своей сестры. А Лохматый Песик наоборот, хотел показать, что Нимерия пошла против своего вожака, коим являлся Одичалый. Последний в это время вцепился в место рядом с щекой сына и повалил Лето на снег. Грейджой понял, что такие драки будут проходить чаще – волчата выросли, и теперь в их маленькой стае должен быть вожак из них – каждый хочет власти. Так же в Вестеросе, в этой войне, затеянной в Королевской Гавани. Арья перестала биться и просто обессиленная, оказалась на плече Доннела. Начали сходиться вокруг люди. Лютоволков требовалось остановить – Рикон и Бран хотели броситься к клубку шерсти, который уже слился и враги кусали друзей, друзья врагов, но Теон во время очнулся и ухватил мальчишек за плечи. − Не нужно, они сами… − Авх! − Мимо Грейджоя проскочила женщина с палкой. Рикон прошептал: − Это Оша! – Все посмотрели на одичалую, как та огрела палкой по морде каждого волка, махнула рукой и к ней подбежала светловолосая девчонка с кудрявыми волосами. В руках у девушки было два ведра с водой. Одичалого и Лохматого песика облили, как самых агрессивных. Лютоволки порыкивая, разбрелись хромая в разные стороны.***
Дверь с грохотом открылась, и в покои зашёл запачканный в крови Теон. Ти в слезах стояла у окна. Она всё видела. Грейджой подержал дверь открытой, пока в комнату входил лютоволк и рысцой пробежал к кровати, плюхнувшись на одеяло, запачкав его кровью тоже. − Ну почему мне всегда достаются такие мужчины! Вы никогда не можете сделать всё по-человечески и по-волчьи! – вскрикнула Ти, глядя сначала на Одичалого, потом на Теона. Лютоволк фыркнул и отвернулся, Теон так же фыркнул, что-то пробубнил и отвернулся, снимая одежду. Танья тяжело вздохнула, смахивая слёзы. – Ну, нет. Я так не могу! Это какой-то … Розыгрыш? Сначала мне пытаются вбить сказку, что все меня так любят, я просто чудо! Идеальная девушка. Потом опускают ниже подвала, дабы сказать: «О, детка, да ты королевой будешь!». А потом заставить надеть корону, чтобы спасти мужлана, который ведется на собственную глупость. А потом ещё получать нагоняи от половины Старковской семьи, за то, что я лишила их всего! Хорошо, разобрались. Но Одичалый! Ты бы не мог по нежнее с Нимерией, а ты Теон, довёл её до истерики. Я же просила… − Ты только что разговаривала с волком? На вопрос молодого человека, девушка махнула рукой, подцепив на пальцы часть своих волос. Это было движение возмущенности, утомленности. Она подошла к Грейджою и начала тыкать указательным пальцем правой руки в его грудь в нательной рубашке. Она хмыкнула: − Знаешь Теон, если бы у меня была настоящая мать, и был бы чемодан, то я бы собрала чемодан и ушла бы к матери. Понимаешь, просто нет больше сил. – Ти, – Юноша мягко схватил руку девушки и сжал в своих ладонях. – Что? – простонала Танья, отводя взгляд. – Ты странная девушка, уверен ты успеешь нам всем хорошо помочь, и я вижу как ты стараешься. Я иногда не понимаю, о чем ты говоришь, но я смыслю в одном деле. Тебе просто нужно хорошо отдохнуть. Теон подвел Танью к кровати за руку и пригласил её присесть. Сам Теон вернулся к комоду и оделся в другой дублет. Продев каждую пуговку, он вернулся к кровати, обнаружив девушку лежащей поверх толстого мехового одеяла. Она даже не сняла обувь, но с таким пустым взглядом смотрела на янтарные отблески в окне. Голова её лежала слегка касаясь лютоволка, который в свою очередь спокойно хрипел, откинувшись на подушку. Теон лег рядом и обнял Танью за талию, прижимая к себе. Молодая королева улыбнулась своему королю и положила голову ему на плечо. – Нам нужно всего лишь поспать, забыть о всех зимних страхах. Нам пока не холодно, ведь верно? Засыпай…***
Хомлесс вскинула голову к небу, которое лишь мгновение назад отдавало холодом ночи, но сейчас начало приятно осветлятся. Рассвет ещё не осмеливался вступать в бой с ночной правительницей и покорно ждал отведенного ему момента. Сейчас небо как никогда отражало спокойствие, сдержанность, ледяную строгость. В предрассветной дымке застыли стены Винтерфелла, лишь слегка освещаемые более яркими тонами бледно-голубого или сизого цветов. Звёзды начали сходить с небосвода, повис туман. Танья могла бы сказать, что вот, через час будет светать, но она абсолютно не знала, какой там час, и пройдет ли час, если она даже будет считать про себя. Поэтому, она таинственно молчала, направив взгляд вверх, где вырисовывались силуэты далёких облаков. От холодного ветра она зажмурилась, он растрепал её свободные волосы и неприятно обжог бледную кожу своим ледяным дыханием. Девушка отозвалась дрожью во всём теле, сжав рукой, облаченной в кожаную перчатку, ворот подаренного плаща. Лошади, стоявшие рядом, зафыркали, так же испытав холод. Ти обернулась, взглянув в эти покорные карие глаза, очерченные ореолом смольных густых ресниц. Правда, теперь они казались белыми из-за нависших на них снежинок. Кончики волос Ти так же побелели, как пряди в гривах Звёздной Смоли и Улыбчивого. Танья закрыла глаза, вздохнув – от неё начал исходить белоснежный пар. Настоящий мороз, так напоминал ей о доме… Бывшем, почти забытом доме. Сейчас бы она сильно хотела увидеть Арью рядом, обнять девчонку и растрепать ныне короткие волосы. Но она не придет. Все ждали Танью и Теона в Зимнем Городке, то есть там, где лежали горы обломков и были разведены шатры островитян. Ах, Арья-Арья. За две недели уже провиденные в Винтерфелле с той ночи, она не разу не подошла к своей подруге, как и в прочем сама Ти… Обе они стали в присутствии друг друга ( хоть и редком) задирать выше нос. Как бы устанавливая грань между леди и королевой. Но для Ти было невероятной радостью, что Джендри не бросил её, остался. Но Арья закрылась в себе сильнее, чем Нимерия. Лютоволчица вышла из септы, где теперь часто ночевали лютоволки. Танья была удивленна такими изменениями в характере жизнерадостной неопытной волчицы. Теперь эта воинственная и опасная натура. Она помирилась с Одичалым и братом, но всё же… Постоянно суженые зрачки, полуоскал пугал жителей Винтерфелла. Она могла бы легко набросится по указу своей хозяйки, которая видимо, так же обучила её каким-то командам. Нимерия подошла к Танье и гортанно зарычала. – Я люблю тебя Ти, – это был хрипящий и агрессивный голос. – Но надеюсь, ты останешься где-нибудь там, не вернёшься сюда. Из-за тебя Арья страдает. – А я из-за Арьи не страдаю? – Но теперь же ты королева, вот и будь королевой, – волчица зарычала сильнее и Ти осмотрела её, когда та уходила. Царапины-шрамы на лапах, порванное ухо, шрам во всё плечо. Неделю назад раны смотрелись куда ужаснее. Затем к Ти подошли Лето и Лохматый Песик, так же в царапинах, но менее заметных, чем те, которые они получили, будучи в плену у Болтонов. Братья были любезны, но вели себя с осторожностью и отошли к замку, где сидел Одичалый. «Я не буду лезть в их разговоры», – подумала Танья и обернулась к крытому переходу, с которого свисали тонкие ледяные сосульки. За деревянной балкой скрывалась маленькая темная тень, но девушка узнавала в ней Арью. Всё же она не может пропустить мимо себя, что сегодня её, возможно, бывшая подруга, отправится в не слишком долгое, но полное опасности путешествие, дабы спасти её брата и мать. Арья слегка показалась из-за доски, и сложив руки по локти на перегородку, сделала вид, что любуется мрачным предрассветным небом. На самом деле она часто посматривала на королеву. – Арья! – Ти окликнула её и девочка дрогнула. Они обменялись короткими кивками, и Танье пришлось отвернуться к кобыле, иначе бы она расплакалась на месте. Нет, она не должна плакать. Что ж, за три дня до выезда из крепости нынешняя властительница Севера Танья Грейджой, или как она всё же привыкла, Хомлесс, со всеми простилась и в этот миг, этими кивками, Арья и Ти так же попрощались. Танья, легко ставящая ногу в стремя, и закидывающая другую ногу на лошадь, понимала всю серьёзность нового пути. Танья прищёлкнула языком, заставляя лошадь, отправится дальше. Девушка объехала Винтерфелл от стены до стены, и вскоре к ней присоединилось трое других всадников. Аша, Теон и Джендри, который сделал огромную услугу, не покинув крепость в ту ночь. – Ну, – начала Ти. – Это не последнее наше путешествие, но оно весьма опасно. Я надеюсь, всё пройдет отлично, и, вернувшись сюда, город не останется в пепле уже полностью. Трое ответили легким смешком, но в глубине души понимали, что такие шутки могут оказаться правдой. Танья проехала с друзьями по руинам Зимнего Городка и свернула на дорогу, у которой уже собралась небольшая её собственная армия. Почти её. Здесь собрались Грейджои и остатки Старков, которые ещё могли сражаться. Они заменили тех солдат, которых оставили охранять столицу. Танья поняла, что снова плачет. Доехав до конца отряда, она смахнула нависшие капли и гордо подняла голову. Никаких речей. Все и так знали, на что идут и ради каких целей. Танья остановилась в самом начале, вместе с Теоном, Джендри и Ашей. К ним подбежал Одичалый, Лето и Лохматый песик. – Что вы тут делаете? – Обратилась к ним леди Грейджой, а один из братьев, серый, усмехнулся мысленным голосом. – Мы посовещались с отцом и решили помочь. Лютоволки, дело мудрое. Думаю, если с Браном или Арьей что-то случится, Нимерия справится со всеми врагами, – Проговорил Лохматый Песик. – Если Рикон пострадает, я самолично загрызу её! – Вашему желанию нет похвал, – слишком спокойно, с легкой тенью утомленности сказала Танья в голове, осмотрев трёх животных. Двое с чёрной шерстью, выглядели больше как братья – одинаковый рост, золотистый блеск в глазах, правда, у Лохматого Песика они отдавали сильнее зеленью, а шерсть росла длиннее, иногда даже превращаясь в свободные пряди. Лето был выше брата и отца, выглядел матерее, и на нём было больше шрамов, чем на других двоих. – Робб Старк оберегаем нашим Серым Ветром, – хмуро произнес Одичалый. – Он их брат, поэтому. Танья понимающе кивнула, вспомнив, из-за чего подрались волки Винтерфелла. Осмотрев всех ещё раз, она обернулась и посмотрела на далёкий город. С надеждой, что отряд сейчас никто не видит, Танья махнула рукой, а лютоволки завыли, что пора в путь. Пора…