POV Элисон
Последующие две недели мы с Эм пробыли в больнице, приходя в себя после нападения. Из-за переохлаждения у нас обеих началось воспаление легких. Едва мы успели оттуда выйти, как нас словно накрыло дежа вю: постоянные вызовы в полицию, допросы, опознания, следственные эксперименты. Благо, на этот раз дело далеко не зашло. Ни меня, ни мою подругу за решётку не отправили. Быть может, так случилось потому, что дело вела не Линда Таннер, а Тоби Кавано. В любом случае, всё списали на самооборону и с нас сняли любые обвинения. Пейдж выжила и после выздоровления рассказала, как всё было. Она долго и упорно пыталась добиться расположения Эмили, но так и не смогла. Я всегда считала их отношения ненормальными. Они были такими же токсичными, как пары ртути. А когда «Свиная кожа» попалась на допинге и ушла из большого спорта, то у неё окончательно снесло крышу. Она создала для себя настоящий культ имени Эмили Филдс и буквально фанатела от неё. Не сумев стать её девушкой, Пейдж решила её убить. И как нельзя кстати она познакомилась с ещё одним отморозком – Эриком Мендозой. Пейдж знала из слов бывшего мужа Талии, что тот работал на «Э». Якобы он приказал Эрику следить за Талией и Эмили в обмен на погашение долгов перед бандитами. Но потом Мендоза понял, что «Э» его собирается кинуть и перехитрил всех. Подложил труп какого-то бомжа в свою машину и столкнул её под поезд. Все решили, что Мендоза мёртв, а он сам перешел на нелегальное положение. Эрик сделал себе новые документы, расправился с недоброжелателями и начал охоту на Эмили, когда понял, что до Талии ему в ближайшее время не добраться. Я разговаривала с Шарлоттой, показывая ему фотки Эрика. Та сказала, что никогда не знала этого человека и не видела его. Может, моя сестра не хочет говорить об этом, чтобы не травмировать меня своим рассказом. Может, она просто забыла под воздействием препаратов, которые ежедневно принимает. А может, она говорит правду и Эрик Мендоза не был связан с ней. Но почему тогда этот отморозок знал об «Э»? Выходит, он работал на ещё одного маньяка, который не был пойман? Стоп, Элисон, хватит! Не грузи себя тем, что не поддаётся логике, особенно твоей. Всё кончено в любом случае. Моя сестра проходит лечение, Эрик Мендоза на том свете, Пейдж вряд ли выберется из тюрьмы раньше своего 80-летия. Но про свои догадки моей Русалочке говорить не буду. Ей и без того тяжело. На фоне тяжелейших эмоциональных потрясений она погрузилась в депрессию, особенно когда её мама запила. Мне было больно видеть, как некогда цветущая и молодящаяся миссис Филдс валялась с бутылкой виски в руках на газоне перед домом. Эмили каждый день ходила на психотерапию, пытаясь оградить себя от этих ужасов, но я не была уверена, что это ей помогает. Я не могу на неё повлиять – она практически не общается со мной. Эм закрылась в себе и это самое страшное. Вот если бы её подруги были рядом. Но увы… У Спенсер – конференция в Канаде, у Ханны – неделя моды в Милане, у Арии – книжная ярмарка в Бостоне, у Талии – круиз по Карибскому бассейну… Я не зря вспомнила именно Талию. Мне кажется, она бы точно помогла. Даже поверхностное знакомство с этой девушкой позволило мне понять, что в ней есть какая-то особенная внутренняя энергетика, способность нейтрализовывать негатив в душе. Именно это так нужно моей Русалочке.POV Эмили
Моя жизнь катится под откос. Я потеряла отца, потеряла некогда очень близкого человека, убила бывшего мужа той, которую люблю и буду любить, несмотря на расстояние. У мамы проблемы с алкоголем, с которыми она даже не пытается бороться. На этом фоне у меня самой стала ехать крыша. Я стала больше времени проводить одна. Особенно мне нравилось приходить на берег озера, где у нас с Талией было первое свидание. Как вчера помню тот солнечный апрельский день, когда она рассказывала свою историю первого поцелуя и мы вместе смеялись над ней. А потом долго и нежно целовались, не боясь быть замеченными… Хотя нет, ведь Эрик следил за нами в тот момент! Чёрт возьми! Опять! Все приятные воспоминания оказались перечёркнуты мыслями о маньяках, преследованиях, угрозах и прочем дерьме, которым я сыта по горло! Я хоть когда-нибудь смогу начать нормальную жизнь, не оглядываясь по сторонам и не мучаясь от кошмаров? Начался суд над Пейдж. Поначалу я не хотела на него ходить, так не была уверена в том, смогу ли я выдержать очередной психологический прессинг. Но я всё же решилась. Она безмолвно сидела на скамье подсудимых и делала вид, что ей безразлично. Ни один мускул на её лице не дрогнул, когда судья вынес ей приговор: пожизненное заключение за попытку убийства, похищение человека и незаконное ношение оружия. Когда конвоиры её уводили из зала суда, наши взгляды пересеклись. В её карих глазах я не увидела ничего: ни страха, ни сожаления, на раскаяния, ни даже злобы. Как будто она была зомби. Через секунду она скрылась за дверью.***
Пора было что-то менять в этой жизни. Придя домой и вновь застав маму мертвецки пьяной, я рассвирепела. Тут же выкинула все бухло из дома, отняла у неё деньги и заставила идти в душ. А потом приказала собираться. -Куда? – отстранённо произнесла мама. -Подальше отсюда! Мы уезжаем из этого города! -Зачем? – мама все ещё не до конца протрезвела и очень плохо соображала. -Чтобы забыть все то дерьмо, которое происходит с нами в этом грёбаном городе! -И куда мы поедем? В Малибу? -Ты – нет. Ты едешь в Сан-Антонио, к бабушке с дедушкой! Хотелось бы посмотреть на их реакцию, когда они узнают, в кого ты превратилась! Бабушка Элизабет и дедушка Остин, несмотря на пожилой возраст, оставались очень бодрыми и энергичными людьми. Мама их очень боялась, так как они воспитывали её очень строго и не позволяли вольностей. Насколько я знаю, они всегда были против её брака с папой. Уж их-то она точно послушает! -А может не надо? – взмолилась она. – Я… я обещаю, что брошу пить! Клянусь! -Я не верю ни одному твоему слову, - сурово отрезала я. – Ты уже не раз это говорила, а все равно продолжала бухать! Ты себя дискредитировала! За четыре месяца ты пропила все свои сбережения! Очнись, мама! Она уже ничего не ответила, а лишь начала рыдать. Под моим строгим контролем мама продержалась почти две недели, пока мы оформляли нужные документы и нанимали транспорт для перевозки вещей в Техас. Элисон предлагала свою помощь, но я отказалась. Она и без того сделала для меня то, за что я никогда не смогу расплатиться – спасла мне жизнь. Правда полностью от её услуг я отказаться не смогла. В последний день нашего пребывания на родине Элисон вызвалась отвезти нас с мамой до аэропорта Филадельфии. Я была вынуждена согласиться, потому что денег почти не осталось.***
Всю дорогу мы молчали, и эта тишина была гнетущей. Догадываюсь, что Эли хочет очень многое мне сказать, но не рискует это делать при маме, потому что это может стать для неё новым ударом. Я оглядывалась по сторонам, запоминая, как выглядит Роузвуд – мой родной город, который перестал быть мне родным много лет назад. Скорее всего, я больше здесь никогда не окажусь. Теперь уже точно. Первым делом я посадила маму на самолёт до Сан-Антонио, где её будут встречать бабушка с дедушкой. А у меня в запасе было ещё почти два часа, которые вместе со мной согласилась провести Эли. -Я знаю, что ты хочешь что-то сказать мне, - я задала ей вопрос в лоб. У нас не так уж много времени для того, чтобы вдаваться в пространные рассуждения. -Я… я не хочу, чтобы ты уезжала, - робко ответила Эли. -Почему? -Ты… ты не справишься там одна, - блондинка явно придумала это на ходу, но по глазам вижу, что говорит она искренне. – Тебе сейчас нужна поддержка, а будет ли она там? -Мне надо учиться, - ответила я. – А чтобы учиться, мне нужно работать. В Калифорнии можно неплохо зарабатывать, чтобы хватило на учебу. -Я могу помочь тебе с деньгами, ты только скажи! – отозвалась Эли. – Джейсон успешен в бизнесе, он не будет возражать. Он – очень добрый и щедрый парень. -Я не хочу впутывать тебя в свои проблемы. Я справлюсь сама, ты же меня знаешь. -Знаю. И поэтому переживаю. -Всё будет хорошо, Эли. Береги себя. Передавай привет Джею и скорейшего выздоровления Шарлотте. Последнее я сказала чисто из вежливости – ну не желать же её сестре сдохнуть в адских мучениях! Но этот момент похоже очень зацепил Элисон. -Ты это серьёзно? – недоумевала она. -Тебе нужна поддержка, Эли, не меньше, чем мне. А может даже и больше. Только родные смогут тебе её дать. А она – твоя сестра. Мне пора. Прощай. -Не говори так! – воскликнула ДиЛаурентис. – Никогда не говори: «Прощай»! Мы обязательно увидимся ещё! -Быть может. А может и нет. Я пойду. Не хочу лишних эмоций. Я встала со скамейки, взяла сумки и быстрым шагом пошла к стойке регистрации рейса. Мне показалось, что Элисон что-то сказала мне вдогонку, но диктор аэропорта заглушил её голос. На душе у меня бушевал ураган: эмоциональную пустоту стремительно заполняли слёзы горести, но я держалась. Пока держалась.POV Элисон
Пока мы ехали в аэропорт, я обдумывала, что скажу Эмили тет-а-тет. Предложу остаться? Она не согласится. Поехать вместе с ней? А как же Шарлотта? Доктор Салливан говорит, что я здорово помогаю ей обрести душевное равновесие. Других вариантов-то и нет. Разве что летать без конца из одного конца страны в другой. Но я не хочу навязываться к ней, потому что люблю. Люблю очень сильно, как никогда раньше. А раз люблю – то способна и отпустить. Разговор с Эм перед вылетом не задался сразу же. Я так и не смогла сказать ей три заветных слова: «Я тебя люблю». Не хватило решительности и смелости. Что ж, Элисон, поздравляю! Ты просрала, возможно, последний шанс признаться ей в своих чувствах. -Я люблю тебя! – крикнула я ей вдогонку, когда Эмили вместе с сумками стала удаляться от меня. Но она не повернулась. Скорее всего, не расслышала из-за громкоговорителей в аэропорту. Вот теперь уже точно всё. Прощай, Эмили. Мы вряд ли когда-нибудь теперь увидимся. Наши пути разошлись.