POV Эмили
Вероника Хастингс, к моему удивлению, согласилась взяться за дело Талии. Я не сомневалась, что такой опытный адвокат вытащит её из-за решётки в кратчайшие сроки. Но меня ждали плохие новости, даже хуже, чем я могла себе представить. -Не буду лукавить: всё очень и очень плохо, - с ходу сказала мне миссис Хастингс. – Твою девушку буквально обложили уликами, которые оспорить будет очень и очень трудно. Говорю тебе максимально честно. -Но Талия этого не совершала! – воскликнула я. -Даже если это так и «Э» на самом деле на свободе, то это должен быть какой-то злой гений, чтобы так её подставить. Даже если она пойдёт на сделку со следствием… -Талия – не преступница! – выкрикнула я в сердцах. -…Твоей девушке грозит 30 лет тюрьмы, - с сожалением произнесла Вероника. – В противном случае – смертная казнь. Но мисс Сандовал настроена решительно. Самое главное – добиться снятия обвинений в убийствах. -Спасибо вам, миссис Хастингс, - несколько успокоившись, произнесла я. Хотя на душе бушевал пожар: во мне играли желание справедливости и чувство ненависти к самой себе за то, что я так подставила любимого человека. -Миссис Хастингс, подождите! – догнала я маму Спенсер. – Мне нужно кое-что сказать. -Я тебя слушаю. Я рассказала ей о том, что выкрала ключи от серверной и влезла в систему безопасности. Чтобы не подставлять девчонок, я сказал, что сделала это в одиночку. Я не была уверена в том, что Вероника поверила в это. Она внимательно выслушала меня, а потом с некоторым недовольством сказала: -Что ж, это уже кое-что. Попробую выжать из этого максимум. Если что-нибудь ещё вспомнишь – сообщи мне. -Я готова понести ответственность за кражу ключей и взлом системы, - уверенно сказала я. – Если это поможет Талии, то я готова сесть. Увы, это не помогло. Копы посчитали, что это самооговор в попытке выручить мою любимую. Ситуация осложнилась тем, что наркодилер из Нью-Йорка опознал Талию и теперь против неё выдвинули обвинение в распространении наркоты. Полная жопа. Я брела в растрёпанных чувствах по улицам родного города, опустив голову. Погожий осенний день меня совершенно не радовал. Меня больше вообще ничего не радовало. Я стала замыкаться в себе, избегать подруг, срываться на окружающих, поссорилась с мамой, заставив её уехать. У меня всё чаще возникало желание нажраться и ширнуться какой-нибудь дрянью. Пока я держалась, но сила воли слабела с каждым днём.***
Однажды я не выдержала и купила в магазине большую бутылку виски. Сначала я хотела пойти в квартиру, которую я снимаю, но потом передумала и пошла в дом Талии, благо, ключи у меня были, а Мона не требовала за него платить. Без хозяйки большой светлый дом выглядел заброшенным и пустым. С деревьев облетала листва, которую ветер гонял по лужайкам. В дом я заходить не стала, а прошла на задний двор, где рос раскидистый ясень. Под ним стояли качели, на которых когда-то мне так нравилось качаться. Когда-то в далёком детстве, когда нам было лет по 5-6, я была дружна с Моной, также, как и Ханна с Арией. Мы часто приходили в гости к ней и играли весь день. Было весело, как сейчас помню. Больше всего мы любили качаться на этих качелях, особенно я. Миссис Вандервол вообще считала, что я могу стать гимнасткой. Не стала, также, как и не стало нашей дружбы с Моной, когда появилась Элисон… Я присела на качели и как в детстве, стала постепенно раскачиваться. Цепи, на которых они были подвешены, тихонько скрипели в такт моим раскачиваниям. Я откупорила бутылку с виски и вдохнула запах спиртного. Когда-то я обожала этот запах и могла опустошить такую бутылку за час-другой. Но сейчас эйфории от виски я не испытывала никакой. Так и застыла с бутылкой в руке, глядя куда-то на небо. В сумке запищал телефон. Я достала его и увидела сообщение: «Если не хочешь оказаться рядом с Шарлоттой и Сарой – помалкивай в тряпочку. Копы тебе не помогут. – Э». Я больше так не могу. Поднимаю бутылку и подношу её ко рту. Я сегодня точно нажрусь до беспамятства. -Эмили? – услышала я голос за спиной. Ко мне подошла Элисон, на лице которой читались сочувствие и сострадание, которые сменились негодованием, когда она увидела виски в моей руке. -Ты опять пьёшь? – раздражённо сказала она, подходя ко мне ближе. – Боже, Эм, брось немедленно! -Я даже…, - хотела было сказать я, но блондинка уже успела вырвать бухло из моей руки. -Даже не думай о этом! – отчитала меня подруга. – Спиртом горе не зальёшь! Эли права как никогда. Пожалуй, именно она и спасла меня от срыва в алкогольную бездну.POV Элисон
Новость об аресте Талии застала меня дома. Конечно, я была шокирована этим, но лишь отчасти. Я пыталась скрыть чувство того, что радуюсь тому, что конкурентка в борьбе за сердце Эмили устранена, по крайней мере на время. Хотя с такими обвинениями это время растянется на десятилетия. Возможно, я поступаю нехорошо, но… Я ничего не могу с собой поделать. Я должна увидеть Эмили и наконец признаться ей во всём. Знаю, что будет непросто и на 99% это закончится провалом. Но я должна попробовать. Я долго собиралась с мыслями и репетировала свои слова перед зеркалом. Тщетно. Если буду говорить заученными фразами, то мои слова о любви к ней будут звучать фальшиво. А я хочу быть открытой и кристально честной с девушкой своей мечты. Я могла полюбить кого-нибудь ещё, уехать отсюда, начать другую жизнь, но я выбрала её. Свою Русалочку, свою богиню, свой идеал. Пожалуй, это был самый сложный и неоднозначный выбор в моей жизни, но я никогда не искала лёгких путей. Я добьюсь её, чего бы это мне не стоило. Эмили часто приходит в бывший дом Моны, где до недавнего времени жила Талия. Быть может, она ищет здесь утешение, но едва ли найдёт. Стоп! Она опять бухает? Этого ещё не хватало. Вырываю у неё бутылку как игрушку у нашкодившего ребёнка в классе. Быть может, это слишком жёстко, но я настроена решительно. Кажется, Эм понимает свою ошибку и тихо извиняется передо мной. -Спасибо тебе, Эли, - негромко произнесла она. – Я была совсем на грани… Это всё… Мой взгляд упал на телефон, где я прочла новое сообщение от «Э». Маньяк на свободе, и новой его жертвой может стать сама Эмили. Надо действовать решительно. -Эмили, как там дела у Талии? – участливо спросила я. -Понятное дело – никак. Даже сама Вероника Хастингс не справляется. А я сама… Эм не могла дальше говорить – она хотела плакать. Только брюнетка находилась в состоянии полного морального опустошения, поэтому сил плакать у неё не было. Она выплакала все свои слёзы и теперь лишь всхлипывала, прикрывая лицо ладонями. -Я запуталась… Я совсем запуталась…, - отрывисто сказала она. – Я боюсь…, что Талия меня не простит. С того дня…, как всё… произошло, мы… так и ни разу не поговорили. Она… она не хочет меня видеть и слышать, понимаешь? Талия не доверяет мне! Я… я предала её! Боже, какая же я сука! Эмили выхватила у меня бутылку, но не стала пить, а зашвырнула куда подальше, а потом от бессилия плюхнулась на землю. -Боже, что я натворила! – причитала она. – Своей ложью, своим предательством я… всё разрушила! Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ну и что мне теперь делать? Эли, скажи мне, что мне теперь делать? Я встала с качелей и подошла к ней, протянув руку, чтобы она могла встать. Не хватало ещё, чтобы Эм простудилась или заработала цистит. Мы пошли вглубь сада, где располагалась беседка и присели там. -Эмили, тебе не безопасно здесь находиться, - я начала заходить издали. – «Э» может прийти за тобой в любой момент. -Мне уже без разницы, - обречённо ответила Русалочка. – Мне нигде не будет счастья. Где бы я ни жила, везде все заканчивается одинаково: падением в бездну. Я вновь стою на грани. -Я вижу это, Эмили. Я чувствую это. Надо что-то менять в этой жизни. -Предлагаешь мне опять отправиться в психушку? – горько усмехнулась она. – Только в больницу с более строгим режимом? Кажется, я готова раскрыть свой план. Ну же, Эли, произведи на неё впечатление. Ты это можешь! Сейчас или никогда! -Давай сбежим отсюда! Только ты и я! В Париж, как мы об этом мечтали когда-то в детстве, помнишь? У нас даже был альбом мечтаний: Эйфелева башня, Елисейские поля, а потом Лазурное побережье… Помнишь? Я достала несколько открыток с видами Франции и вложила их в руку моей любимой. Когда мы были школьницами, мы мечтали отправиться туда в романтическое путешествие. Она как заворожённая смотрела на них. Что, интересно, она сейчас испытывает? Уж точно не раздражение или неприязнь. В какой-то момент мне показалось, что по её лицу скользнула улыбка. -Да уж… Было время…, - вздохнула она. – Извини, я не могу так… Хотя бы… хотя бы потому…, что ты… замужем! -Это не проблема, - уверила её я. – Я сегодня же подам на развод. Эллиот – мудрый человек, он поймёт. У нас с ним давно уже всё наперекосяк идёт. -А работа? А деньги? А жильё? – Русалочка задавала резонные вопросы, о которых я и не подумала. -У меня есть достаточно денег, чтобы снять квартиру. Может не в центре города, но хватит. Я могу работать учителем английского, а ты – барменом, например. А потом подучишься и устроишься куда-нибудь ещё. Главное, что мы будем… вдали от маньяка и его угроз. Я хотела сказать, что мы будем вдвоём, но решила чересчур не напирать на Эмили. Ей нужно обдумать всё это. -А Талия? Она же в тюрьме! -Мы ей поможем. Джейсон найдёт лучших адвокатов и вытащит её оттуда, - я сочиняла это на ходу, но довольно убедительно. – А потом… она может приехать к нам в Париж. Что ты на это скажешь? Я застала мою любимую врасплох. Мне кажется, что одна её половина готова лететь со мной на край света, а вторая хочет остаться здесь и бороться за свободу Талии. -Я подумаю, - неуверенно произнесла Филдс. -Что бы ты ни выбрала, я буду ждать тебя в аэропорту Нью-Йорка послезавтра в десять утра.