Украсть маршала

Теракт произошел в 8.15 утра. Рабочий день еще не начался, но Айрис был на месте - люди маршала имели обыкновение приезжать заранее. Как только Колдун разминулся с Кевином Сандерсом, подбросившим его, в коридоре бешено замигали тусклые лампочки, обычно матово озаряющие пятый этаж потусторонним светом. Раздался противный высокий дрожащий звук, от которого хотелось закрыть уши, и из кабинетов молниеносно вылилось море черных кителей. - Повышенный уровень опасности. Готовность номер один. Лейтенанты, капитаны и майоры по машинам! - прогрохотал пожилой мужчина со строгим лицом. Судя по почти целой орхидее на его погонах, он был либо полковником, либо генералом. Все пришло в движение, и Айриса буквально оттеснили к стене. Колдун нерешительно нахмурился. Что-то было не так. Разве внутренней безопасностью не должен заниматься Белый маршал? А беспорядки устраняют разве не группы быстрого реагирования? Или на них напало другое государство? Мимо Айриса пробежал Кевин, и Колдун поспешно схватил его за руку. - Что случилось? - нервно спросил Айрис. Сандерс замялся, но твердо произнес: - На Седьмой улице произошел теракт. Взорвалось несколько машин. На месте работают саперы, пожарные, спасатели и отряды специального назначения. Количество погибших пока не установлено. - Тогда зачем вы выезжаете? Это задача четвертого этажа! - недоуменно воскликнул Колдун. Сандерс посмотрел на Айриса глазами побитой собаки и начал вырываться из его хватки. - Кевин, - прорычал Колдун, изо всех сил вцепляясь ногтями в его ладонь. Еще до того, как Сандерс открыл рот, Айрис обо всем догадался. - На Седьмой улице находились Черный и Красный маршалы. Мы не можем выйти с ними на связь, - пробормотал Кевин, опуская глаза, и наконец вырвал ладонь из рук Колдуна, позорно сбегая. - Стоять. Я с тобой, - прошипел Айрис, устремляясь за майором. - Тебе не положено. Приказа не было, - буркнул Сандерс, не замедляя шаг. - Да мне плевать! - взорвался Колдун, - Кевин, там Джейк! Я могу помочь... Я могу активировать пентаграмму и спасти его! Пожалуйста, Кевин! - повис на Сандерсе Айрис. Пару секунд майор колебался. - Меня могут уволить, - тяжело вздохнул он, но решительно повел Колдуна за собой. На Седьмой улице они были буквально через десять минут. За время пути Айрис весь извелся, постоянно вертясь и выглядывая из окна. В городе было пустынно и тихо, словно в Южном Буге за ночь вымерла основная часть населения. Улицы производили зловещее впечатление. Когда они подъехали к месту происшествия, Айриса буквально выбросило из автомобиля, и он подбежал к оцеплению на перекрестке. - Там мой маршал! - прокричал Колдун преграждающему проход мужчине в маске, полностью закрывающей лицо. - Не положено, - грубо ответили ему. - Я должен ему помочь. Пустите! - воскликнул Айрис, пытаясь прорваться мимо охраны. Его отпихнули. - Туда нельзя. Опасно, - отрезал мужчина. Колдун не оставлял попыток пробиться, но его не пускали. Его отпихивали и отпихивали, пока брыкающегося Айриса не поймал Сандерс. - Айрис, успокойся! Подожди! После проверки должны пропустить! - прошептал Кевин. - Может, у него нет времени ждать! - прорычал Колдун, пытаясь лягнуть Сандерса. Айрис уже начал думать о применении магии, когда от оцепления отделилась женщина в маске. - Вашего маршала загружают, - с беспокойством сказала она, указывая вправо. Айрис и Кевин молниеносно расцепились, резко поворачиваясь в нужную сторону. Там стоял автомобиль реанимации. В его открытые двери осторожно загружали носилки. - Джейк! - крикнул Айрис и сорвался с места. Но двери реанимации захлопнулись, а машина, прибавляя ходу, разразилась сиреной и начала отъезжать. - Стойте! Да стойте же вы! Пожалуйста! - надрывал голос Колдун, но все было тщетно. Машина отдалялась с сумасшедшей скоростью, бешено мигая. Айрис бежал за ней, хотя понимал, что это бесполезно. Колдун мчался, пока не подвернулась нога, и он не упал на пыльный асфальт. Лицо снова было разбито. Кровь, слезы и песок смешались, напрочь убивая видимость. Реанимация исчезла из виду. Айрис словно выпал из реальности и очнулся только от ударов по щекам. - Да бля! - емко выразил свои мысли обычно очень собранный и вежливый Кевин, прекращая отвешивать пощечины Колдуну, - Чего нюни распустил?! В больницу, значит, ты не собираешь ехать? Пешком, конечно, быстрее будет! - Ты знаешь, куда везут маршала? - вскочил на ноги Айрис. - Разумеется! Мы все знаем! - ответил Кевин, помахав перед носом Колдуна смартфоном. Без разговоров Айрис бросился к автомобилю Сандерса. - Там пишут, что с ним? - нетерпеливо спросил Колдун, когда Кевин завел машину. Майор отрицательно помотал головой и включил радио, чтобы отвлечь Айриса. Колдун перевел дыхание и прислушался, пытаясь успокоиться. Из колонок лился проникновенный женский голос, дрожащий от эмоций: - Там нет меня, Где пароход в ночи надрывно прогудел, Где понимает небосвод, Где понимает небосвод, что без тебя осиротел. Я только там, Где нет меня – вокруг тебя невидимый. Ты знаешь, без тебя и дня, Ты знаешь, без тебя и дня прожить нельзя мне, видимо*. Айрис со всей силы ударил ногой по колонкам, и они, издав предсмертный вопль, заглохли. - Ты издеваешься?! - заорал он на ухо Кевину, - Сандерс от неожиданности выпустил руль из рук, и их автомобиль вильнул вправо. - Я не потеряю его, слышишь? - затряс майора Айрис, и они чуть не смяли соседнюю машину. - Да понял я, понял! Больше никакого радио! Отпусти только меня! - взвыл Кевин, стряхивая с себя Колдуна. До больницы они больше не разговаривали. Айрис, замерев, напряженно смотрел сквозь лобовое стекло, и только его губы едва заметно шевелились, будто он молился. У дверей клиники их встретила обеспокоенная Ксана Бгарская. - Его жизни ничего не угрожает, - с порога выдохнула она, - Он ранен, но состояние не критическое. - Господи, Айрис, куда ты снова вляпался? - вздрогнула начальница охраны, увидев лицо Колдуна, - Ты весь в грязи и крови! - Он пытался обогнать скорую, - пожал плечами Кевин и тут же с тревогой добавил, - Ксан, Айрис может навестить маршала? Иначе он от тоски сдохнет под окнами. - Может. Только пусть умоется, - поколебавшись, решила Бгарская и, махнув рукой, повела их на второй этаж, минуя зал регистрации. От облегчения у Айриса подкашивались ноги. Казалось, что его тело было сделано из воздуха, но мышцы все равно не держали. До палаты он добрался, опираясь на Кевина. Маршал, спасибо Господи, находился не в реанимации, но сразу к нему не пустили. Только после часа ожидания Айрис удостоился чести пройти к Лоуренсу. Анхель сидел на койке с папкой бумаг в руках. На его левой щеке красовался пластырь, а торс был обнажен - бок маршалу аккуратно перебинтовали. Лоуренс отложил бумаги в сторону и с теплотой посмотрел на Айриса. - Говорят, моя Ведьма пропахала собой асфальт? - усмехнулся Анхель, на секунду прикоснувшись к ссадинам на лице Колдуна. Айрис всхлипнул и стиснул ладонь Джейкоба в своих руках. - Тебе больно? Больно? - затараторил Колдун, - Можно я активирую пентаграмму? Все сразу пройдет. Глаза маршала гневно сверкнули: - Нет. Я потерплю. Я не перекидываю свои проблемы на других. Ранение пустяковое. Так, поцарапало немного. - Тогда поедем домой! Тебе нужны тишина и отдых! - взмолился Колдун. - Айрис, мне нужно работать, - тяжело вздохнул Анхель. - Терактом должен заниматься Белый маршал! При чем тут ты?! - возмутился Колдун. - Айрис, мой народ страдает. Сегодня я должен быть со своими людьми, - как неразумному ребенку, объяснил Лоуренс. - Но ты же угробишь себя такими темпами! - вскричал Колдун. Маршал поморщился от громкого звука. - Нам всем приходится чем-то жертвовать. Возвращайся домой и отдохни, Айрис. Я приду позднее, - медленно произнес Лоуренс и вновь уткнулся в бумаги. Колдун не хотел уходить, но Ксана Бгарская буквально выволокла его из палаты и передала в руки Кевину. Последний силком отвел слабо сопротивляющегося Айриса домой и запер его в квартире. Все оставшиеся сутки Колдун бродил по комнатам, словно взбесившийся тигр в клетке, и ждал Анхеля. Маршал появился только к вечеру следующего дня. Айрис, в это время задремавший на кухне, сначала услышал глухой звук, а потом, выбежав в коридор, увидел и самого Лоуренса. Анхель стоял у входной двери, навалившись на стену. Его глаза больше не сияли, как звезды, а словно выцвели, выражая смертельную усталость. Лицо маршала посерело и будто состарилось на пару лет - проступившие морщины стянули кожу. Китель Лоуренс и не думал снимать. Айрис осторожно подошел к Джейку и медленно освободил его от верхней одежды. Потом Колдун наклонился и расшнуровал ботинки маршала, аккуратно стянув их. Анхель не останавливал его, но и не помогал. Он не двигался и молчал. - Пошли спать, - тихо произнес Айрис и потянул его за руку в спальню. Маршал послушно последовал за ним. - Тебе нужно отдохнуть, - добавил Колдун, бережно подталкивая Лоуренса к кровати. Анхель закрыл глаза и лег поверх покрывала. Айрис напряженно посмотрел на него, но маршал не двигался, словно спал мертвым сном, и Колдун решил, что ему следует уйти. Но Джейк внезапно пошевелился, будто вздрогнув. - Тридцать пять человек погибли. Десять в критическом состоянии. Еще семнадцать получили ранения средней тяжести. Сегодня утром в реанимации скончался шестилетний мальчик. Вместе с ним мы потеряли одиннадцать детей, - глухим голосом проговорил Анхель. Айрис опустился рядом с ним на кровать. - Кто это сделал? - робко спросил он. - Террористы-смертники. Их личность установили. Это граждане Ахина. Лет пятнадцать назад они совершали теракты почти каждую неделю, - помолчав, ответил маршал. - Ахин? Жители пустыни? Вы же воевали с ними? - нахмурившись, поинтересовался Колдун. - Да, два раза. И все два раза именно они объявляли нам войну. У них маленькая территория, неблагоприятный климат и скудная почва. Они мечтают оторвать кусок от Бугарии, - пробормотал Джейкоб, - Но мы не можем уступить им ни клочка земли, понимаешь? Если покажем слабость, они сядут нам на шею. Им всегда будет мало. Они не успокоятся, пока не сожрут нас. Лоуренс замолчал, перевел дыхание и продолжил: - Я ненавижу пески Ахина. У меня с ними личные счеты. Маршал снова прервался и вдруг с яростью выпалил: - Два чертовых раза я был на Ахине. Два раза меня призывали на войну. Мне было семнадцать, когда я впервые получил повестку. Военная элита в такую грязь никогда не совалась, а меня кинули туда, как кость голодной собаке. Я дышал там порохом, кровью и песком, смотря, как трупы моих ровесников разлагаются при сорокоградусной жаре. Но я был тем еще сорняком и выжил. Пиздец ожидал меня с другой стороны - ранили меня не пули. Война кончилась, и в одном из ахинских разрушенных песчаных городов я встретил свою первую жену. Боже, как я был влюблен! Мне вот-вот должно было исполниться восемнадцать, и мне казалось, что ее сотворил сам Бог. Ее черты, ее фигура... Все было таким идеальным, что я не мог отвести глаз и буквально молился на нее. Даже трогать ее не хотел, чтобы не пачкать. До недавнего времени я был уверен, что не встречу никого красивее... Джейкоб осекся, тяжело дыша, и вдруг слабо улыбнулся: - Ты красивее ее, Айрис. Намного. У нее все было таким ровным и выверенным, а ты будто соткан из противоречий. И эта гармония противоположностей не дает отвести от тебя глаз. И ты гораздо-гораздо добрее... А настоящая красота идет изнутри. На лицо Анхеля набежала тень: - Я предложил ей стать моей женой, и она согласилась. Я увез ее в Бугарию. Ровно на полгода я стал самым счастливым человеком на свете. Счастливым бы я и умер, если бы не был ревнивым, как черт. Она стала исчезать в течение дня, и я проследил за ней. Любовника у нее не оказалось. Зато были планы взорвать торговый центр в Южном Буге. У меня было два варианта действий, и я выбрал свой. Ее расстреляли. Тогда законы были строже. Она проклинала меня перед смертью, а я спокойно смотрел ей в лицо, хотя внутри меня остывало пепелище. Я был сломан и разбит. Но я пережил это, хотя настоящей семьи так завести и не смог. Становился вдовцом снова и снова. Иногда магия слов сильнее, чем самое темное колдовство. Джейкоб с горечью рассмеялся и продолжил: - Мне было двадцать три, когда снова началась война. И снова меня забросили в пески. На этот раз любви я там, Слава Богу, не встретил. Меня взяли в плен и в течение месяца пытали. Если бы я выдал нужные им данные, меня бы ждала легкая смерть. Застрелили бы и бросили в пустыне. Но я не сказал ни слова. Поэтому меня наградили подарками. Сорвали все ногти, отбили внутренние органы, отхлестали железным кнутом и зашили рот. Последнее было чисто символической мерой. Меня ждала виселица. Рассказывать что-то было просто некому. До сих пор не понимаю, как не подох. Анхель расстегнул рубашку, повернувшись на живот, стащил черную ткань с плеча и выдохнул: - Они сделали кое-что еще... На его спине не было живого места. Кожу Джейка изгрызли уродливые и длинные шрамы. - Кнут, - понял Айрис. Но внимание привлекали не следы былых ран, а глубокие борозды надписи. Поверх шрамов кривыми буквами прямо между лопаток было выведено: - Бугарская собака. Дрожащие пальцы Колдуна потянулись к неровной коже, чтобы погладить, успокоить, но Айрис не успел - маршал снова перевернулся на спину и прошептал: - Я сбежал, когда меня везли на площадь, чтобы повесить. Вышиб мозги ахинцу, который сидел за рулем, ударив его своим лбом по голове. Кости у меня всегда были крепкими. А потом гнал, что есть мочи, по пустыне под градом пуль. В конце концов, они оставили меня, подумав, что я все равно не жилец. Так и было, но мне повезло. Когда закончился бензин, и я потерял сознание от болевого шока, меня нашли свои. Маршал надолго затих, погрузившись в воспоминания, а Айрис не мешал ему, отчаянно прижимаясь к его боку, чтобы поделиться теплом. Наконец, Джейкоб сказал: - Но ненавижу я ахинцев не за войны, а за их непрекращающуюся жестокость по отношению к мирным гражданам. Я был солдатом. А солдаты на войне страдают и умирают. Работа у нас такая. На войне никто никого не жалеет. Я безжалостно убивал, и меня пытались убить... А вот люди, которые погибли сегодня, ни в чем виноваты не были. Просто оказались не в то время и не в том месте. Нужно иметь большую жестокость и большую трусость, чтобы ударить в спину беззащитного человека. Нужно не иметь сердца, чтобы безжалостно убивать детей. Анхель сглотнул и прикрыл глаза: - Я до сих пор вижу дорогу, перемазанную кровью, и семью, навсегда застрявшую в покореженном металле. Эти картины высечены у меня на сетчатке. А потом я вспоминаю другие, более жестокие вещи, с которыми сталкивался в течение жизни. И этому нет конца. Словно в голове запустили немое кино. Я не смог спасти их... - Ты и не должен был. Ты ни в чем не виноват, - погладил его по щеке Айрис. - Теперь я часть правительства. Я обязан был предотвратить это, - пробормотал Джейк. Лоуренс тяжело, с присвистом вздохнул. Айрис сидел рядом с ним, одной рукой сжимая его ладонь, а другой перебирая мягкие каштановые волосы. Больше маршал ничего не говорил. Казалось, он уснул. Или просто потерял сознание от усталости. Айрис охранял его сон почти до утра. А потом уснул и он. * Севара - Там нет меня