Бой, гремящий в твоей груди

      Гриндевальд не рассчитывал, что Альбус сразу примет его предложение вместе выпить венский кофе. Однако был готов приготовить его в любое время. Несмотря на то, что родственничков парня он видел лишь мельком, кое-какие соображения на этот счет у него уже были. Аберфорт не был особенно примечателен - хотя Альбус успел рассказать о его любви к маггловскому оружию. Наверное, будь тот магглом, пошел бы в армию. Или пополнил ряды тех неотесанных деревенщин, которые сидят на крыльце с тростинкой во рту, попивают спиртное и иногда палят по стеклянным бутылкам. Грубоватый, нагловатый и недоверчивый обратно пропорционально своему уму. Ни в какое сравнение с Альбусом не идет.       А вот сестрёнка - случай любопытный. Несмотря на то, что в развитии явно находилась на уровне шести лет в лучшем случае, магия была необычной. Альбус очень общо рассказал о трагедии, случившейся с Арианой в детстве. А убийство матери - вроде как выплеск стихийной магии. Нет, Геллерт Гриндевальд не был дураком. Стихийная магия так не работает. У него были кое-какие подозрения на этот счет, однако они с Альбусом пока не настолько близки, чтобы парень был с ним настолько откровенен. Но он не мог ждать пару месяцев. Их можно было провести более продуктивно. Он уже слышал о похожем случае. Обычно обскуры не доживают и до десяти лет, но несколько лет назад, когда он был в командировке в США (и по совместительству - действовал на нервы старому приятелю), узнал любопытную историю. Молоденький парнишка Криденс Бэрбоун, больше похожий на трясущийся осиновый лист, чем на человека, оказался вместилищем мощной, но опасной силы. Обскур. Будучи сыном религиозной фанатички, он был вынужден сдерживать свою магию, которая превратилась в паразита. Наверное, мальчишку рано или поздно настигла бы мучительная смерть, если бы не глава американского аврората Персиваль Грейвс. Геллерт еще в юности познакомился с ним, на почве… предпочтений в личной жизни - но из пары безобязательных встреч даже подобия интрижки не вышло. Перси был довольно авторитарен - и ему был необходим маленький беззащитный щеночек, заглядывающий ему в рот. Очень хотел почувствовать себя благодетелем. Помог случай, а вернее, нарушивший целый ряд международных законов любитель магического зверья. Гриндевальд полагал, что зоолог и здесь мог бы подсобить - но следовало убедиться.       Конечно, существовала и маленькая вероятность того, что Ариана не обскур, а просто сумасшедшая. Но одно другому не мешало. Как он узнал, Аберфорт в конце месяца уезжал в Хогвартс - и после стоило сосредоточиться на том, чтобы еще сильнее сблизиться с Альбусом. Конец месяца близился - и Гриндевальд с каждым днем убеждался, что не зря приехал во Впадину. С Альбусом он часто пересекался в магазине, или когда тот сопровождал брата и сестру вместе с козами погулять в поле - и мелькавшая на его лице улыбка, покрасневшие щеки говорили сами за себя.       Геллерт Гриндевальд знал себе цену. Несмотря на то, что ему было 38 лет, да и жизнь потрепала, он был привлекательным мужчиной - и умел быть обольстительным. Продолжительных романов в его жизни не было - разве что короткие интрижки и связи на одну ночь. Гриндевальд не мог позволить себе долговременных отношений. На это были причины: у него было достаточно врагов, и привязанность могла сыграть против него, а еще - это было банально обременительно. Он не Перси, он не мог позволить себе месяцами нянчиться с психологически нестабильными мальчиками. Не говоря уж о том, что связь с Криденсом едва не стоила Грейвсу карьеры и состояния (американские волшебники были куда более гомофобны, чем европейские) - и только давняя дружба с главой МАКУСА спасла Перси от опалы, хотя коллеги тайком поглядывали косо на него - но былые заслуги и авторитет сделали свое дело.       С Альбусом Дамблдором было по-другому. Парнишка и правда его заинтересовал. Такой умный, с таким огромным потенциалом - он был подобен прекрасной птице в клетке. Бабочке, накрытой стаканом. Животным в капкане. Гриндевальду хотелось освободить Альбуса, направить его, показать ему мир, который парнишка наверняка еще не видел. Конечно, можно было действовать и радикально - просто убить Ариану. Но тогда велика вероятность, что он утратит Альбуса навсегда - Гриндевальд редко ошибался в людях, а Альбус Дамблдор был умным и проницательным, и после такого наверняка прекратил бы любое общение с Геллертом. Нет, действовать надо осторожно. Если его предположения верны, можно попробовать решить проблему другим путем, без жертв - а там и взять Ариану в путешествие, почему нет, может с годами девчонка встретит надежного человека, готового нянчиться с ней.       Кроме того, Геллерту было трудно признаваться в этом самому себе, но от убийства девчонки он отказался и по другой, довольно сентиментальной причине - мужчина просто не хотел причинять Альбусу такую боль. Это сломало бы мальчишку, заставило страдать и без того угнетенного парня. Как-никак, но родная кровь - не водица. Ему отчего-то очень не хотелось, чтобы Альбус страдал. Наверное, это было как-то связано с его спонтанным желанием устроить салют и подарить юноше праздник.       Конечно, интерес Геллерта лежал и в другой плоскости - более, так сказать, горизонтальной. Определенных предпочтений относительно мужчин у Геллерта не было - Гриндевальд не мог выделить определенный типаж по внешности, телосложению или манерам. В его жизни были блондины, брюнеты, рыжие, крепкие и тощие, высокие и низкие. Альбус был красив. Не так, как принцы из сказок или известные актеры. Это та красота, которая с годами менялась, преобразовывалась, эволюционировала во что-то совершенно невероятное. И Гриндевальду очень хотелось быть свидетелем этому, хотелось раскрыть эту красоту, взрастить её, сохранить и преумножить. Альбус млел, стоило Геллерту коснуться губами кожи его руки, он весь дрожал, когда Гриндевальд на ярмарке наклонился к нему - о, скольких сил мужчине стоило сдержаться и не прижаться губами к шее юноши. Да, Геллерт Гриндевальд от себя не бегал. Он хотел этого парнишку. Неясно, был ли у парня какой сексуальный опыт, но это было и неважно. Взрослый, опытный мужчина определенно лучше каких-нибудь нелепых юнцов, а если мальчишка не знал никаких ласк, то Геллерт обучит его всему, подарит такое наслаждение, что Альбус забудет обо всем на свете.       Из головы не шел образ мальчишки, и сон тоже не шел. Геллерт взял с прикроватного столика трубку, распахнул окно и закурил. Ночь была прохладной, но мужчина не стал накидывать кардиган, оставшись в легкой пижаме. Он изрядно удивился, заметив Альбуса, стоявшего у окна в доме напротив. Было почти три часа ночи, но юноша не спал. Он выглядел уставшим и разбитым. Заметив соседа, Альбус вздрогнул. Мужчина улыбнулся и помахал ему. Было видно, что Дамблдор взволнован. Наконец, решившись, Гриндевальд махнул рукой в свою сторону, приглашая Альбуса к себе. Тот нахмурился, видимо, засомневавшись и пальчиками изобразил движение ног, а потом указал рукой на мужчину. Тот совершенно неэлегантно хрюкнул и громко сказал: - Иди сюда!       Альбус кивнул и исчез из поля зрения. Закрыв окно, Геллерт затушил трубку и накинул халат поверх пижамы. Послышался стук в дверь. Гриндевальд открыл, увидев на пороге Альбуса. тот был одет, но одежда была какой-то мятой, немного грязной - наверное, экспериментировал. - Решил выпить кофе, Альбус? - Гриндевальд пропустил мальчишку в дом. - Думаю, для него уже поздновато. Не могу заснуть, - Альбус прошел в дом и уселся на диван. - Простите, что я… - Брось, - Геллерт уселся рядом с ним, - я же сам позвал тебя. Тем более, тетушка уехала на несколько дней куда-то в Уэльс, материал она там собирает, - Гриндевальд неопределенно махнул рукой, - налить тебе выпить? Я же вижу, ты чем-то встревожен. Юноша откинул голову на спинку дивана. - Не знаю, поможет ли. Я поругался с братом, он продолжает упрекать меня в том, что я пою Ариану сонным зельем, благодаря которому она может сутками спать. Но, Мерлин подери, мне нужна тишина и спокойная обстановка, чтобы работать. А еще он нашел мой табак и обвиняет в том, что я решил их отравить. Ну за что мне все это?.. Альбус зарылся руками в волосы. Гриндевальд не мог не отметить, что огненные пряди Альбуса в свете камина отливали золотом. Парня почти накрыла истерика. Еще немного - и он взорвется. Геллерт не мог этого допустить. Конечно, можно было бы потакать его гневу и подпитывать его - но, как показывала практика, эмоции редко ведут к чему-то хорошему. Необходимо было отвлечься. Алкоголь? Табак? Слабо. Секс? Рано. Да и Альбус может решить, что мужчина просто пользуется ситуацией. Он все еще зациклен на своих проблемах. - Я, кажется, знаю, что может тебе помочь. Невербально приманив свою дорожную сумку, Геллерт выудил небольшой сундучок. Альбус с интересом посмотрел на его манипуляции, но интерес сменился недоверием, когда юноша увидел нечто, напоминающее трубку. - Что это? Мужчина подмигнул ему. - Мое приобретение из поездки в Китай несколько лет назад. Опиумная трубка. Альбус все еще смотрел на устройство с недоверием, хотя напряжение в его жестах заметно снизилось. - Это же… магглы называют это наркотиком.       Геллерт ухмыльнулся и закурил. Опиум он курил крайне редко - но отчего-то казалось, что сейчас подходящий момент. Да и просто хотелось успокоить нервного паренька. - Слушай, Альбус, я тебя не заставляю. Это просто неплохой способ снять напряжение. Как и алкоголь, опиум не решит проблему - но сейчас, как мне кажется, это именно то, что нужно, - мужчина протянул Альбусу трубку. Нерешительно приняв трубку, Альбус сделал затяжку. Через пару секунд его лицо стало расслабленным, на щеках заиграл румянец, а сам он улыбался. - Я думал, опиум действует иначе. - Думал, словишь глюки? - игриво прохрипел Гриндевальд. Дамблдор ничего не ответил, только хихикнул и затянулся еще раз. И еще. И еще несколько раз. Через несколько минут Альбус улыбался, смеялся и нес какую-то чушь. Геллерт, сделав еще несколько затяжек, начал активно на этот бред отвечать. Внезапно Дамблдор окончательно осмелел (или это было влияние наркотика) и улегся головой на колени мужчине. Руки он выставил вперед, пытаясь, видимо, поймать что-то. - Геллерт, я тут подумал… - Ммм? - Если мы раскуривали одну трубку, получается, мы целовались? Взгляд парня был мутным, а сам он казался необычайно порочным и невинным одновременно. Гриндевальд поерзал - близость Альбуса неожиданно вызвала напряжение некоторых частей тела мужчины, хотя, парнишке, судя по-всему, было все равно. - Не знаю, Альбус. А ты как думаешь? - А я не думаю! - хихикнул юноша и прикрыл глаза.       Альбус был невероятно расслаблен и податлив. Геллерт бездумно перебирал его волосы, пока юноша посапывал, положив голову ему на колени. Мужчина наклонился к лицу Альбуса, борясь с желанием поцеловать его. Нет, пока рано. Нет, Геллерт не сомневался, что Дамблдор ответил бы ему, и, наверняка взмолился бы о большем - но взять парня сейчас было неверным шагом, если просчитывать ситуацию на несколько ходов вперед, а не рассчитывая на одноразовый секс. Он хотел, чтобы юноша сам, добровольно и в сознании, согласился на это, чтобы с ясной головой понял, насколько он нуждается в этом - не только в телесных ласках, но и в самом Гриндевальде, как в человеке, который готов быть рядом, готов оберегать, но не нарушать личные границы в самое тяжелое для Дамблдора время. Тем не менее, тело самого Гриндевальда весьма недвусмысленно отреагировало на близость парня, и, аккуратно, стараясь не тревожить парня, мужчина уложил его голову на диван, и укрыл пледом. Собственное тело требовало внимания - и, с досадой оставив Альбуса, Геллерт пошел в ванную.       Геллерт прибегал к самоудовлетворению редко - обычно, он мог найти, с кем провести время. Тем не менее, снять напряжение было необходимо, чтобы прояснить разум и не наброситься на парня, который наконец смог уснуть. Обхватив член, мужчина принялся ласкать себя - быстро, отрывисто, желая как можно скорее получить разрядку - стоило ему представить распластанного на кровати Альбуса, такого юного, прекрасного, порочного, такого красивого, стонущего под ним, умоляющего о его прикосновениях, изнывающего от желания, как оргазм обрушился на него. Наскоро прошептав очищающее заклинание, Гриндевальд вернулся в гостиную, где на диване мирно спал Дамблдор. Подвинув кресло, Геллерт сел рядом, не отказывая себе в удовольствии полюбоваться спящим юношей. Не хотелось его будить, хотелось просто дать ему выспаться и отдохнуть.       Проснувшись, Альбус не сразу понял, где он - обстановка вроде была знакомой, но взгляд прояснялся медленно. Резко сев, Альбус сразу пожалел об этом. Голова гудела, как бывало с ним, когда он спал слишком долго. Точно, он дома у Батильды. Наверное, стоило пожалеть о вчерашнем сиюминутном желании откликнуться на приглашение мужчины. После ярмарки Альбус избегал Гриндевальда, но, когда они пересекались в деревне, ему все равно было радостно. Он постоянно ловил себя на мысли, что хочет остаться с ним наедине, поговорить обо всем на свете и просто насладиться вниманием к своей персоне. Наверное, Альбус просто нуждался в обществе, раз готов броситься к любому, кто проявил искреннее участие. Иллюзий он старался не строить - если Гриндевальд и питал в отношении него определенные чувства, то они явно лежали по большей части в телесной плоскости. Не то чтобы он сам не хотел этого мужчину - но он был уверен, что, получив свое, убедившись в неопытности и зажатости Альбуса, Геллерт потеряет к нему всякий интерес - а Дамблдору просто хотелось побыть с ним подольше, просто пообщаться с кем-то, кто не упрекал его, кто готов был выслушать и который… понимал его? Да, понимал. Конечно, он его понимал, с высоты своего жизненного опыта. Но Альбусу все равно нравилось думать, что Геллерт искренне в нем заинтересован - как в человеке, как в партнере. Из водоворота грустных мыслей его выдернул голос Гриндевальда. - О, ты проснулся? Доброе утро, Альбус. Как ты себя чувствуешь?       Мужчина присел в кресло, а перед Альбусом на небольшой столик опустился поднос с булочками, джемом и чайник с чашкой. - Я заварил тебе чаю. И тебе нужно поесть. Если болит голова, то у меня неплохой запас обезболивающего зелья.       Дамблдор улыбнулся, в душе сразу стало как-то тепло и легко. В последний раз завтрак ему готовили в далеком детстве. Мама была вечно занята с Арианой, да и Альбус старался облегчить их положение, и часто готовил для всех, пока был на каникулах, что уж говорить и о его нынешнем положении. - Спасибо, - Альбус взял чашку, которую заколдованный чайник уже наполнил чаем, - да все нормально вроде. Я долго спал? Геллерт взглянул на часы. - Сейчас девять утра. Видел в окно, как твой брат угонял коз в поле где-то полчаса назад. Наверное, твоя сестра еще спит.       Альбус кивнул. Да, Ариана под действием сонного зелья уже спала. Во время завтрака они затеяли ничего не значащую беседу о специфике обучения в разных магических школах - как оказалось, Геллерт даже два года преподавал в Дурмстранге, хотя не тяготел к преподаванию как таковому - но ему просто был интересен подобный опыт. - Когда ты обучаешь, то учишься и сам. Честно говоря, никогда не понимал тех, кто считает, что учителем становится тот, кто ничего больше не умеет. Чушь. Как можно обучать тому, в чем не разбираешься, в чем не хочешь разобраться? Лично меня такой опыт очень выручал, например, когда необходимо договориться. Например, с Круппом. Тот еще занудный маггл. Альбус улыбнулся. Ему нравилось слушать Геллерта. Не только его истории - Дамблдору нравился то, как звучит голос мужчины, хриплый и низкий от курения, глубокий, как будто проникающий под кожу. Ему нравилось, что Геллерт слушал его ничего не значащие истории, нравилось, что он мог хоть немного заинтересовать взрослого, опытного волшебника разговором. Уже на пороге дома Батильды, когда Дамблдор уходил, Геллерт притянул его и обнял. Дрожащими руками юноша обнял его в ответ. - Я хочу, чтобы ты знал, Альбус. Я хочу помочь тебе, хочу помочь тебе справиться с тем грузом, что на тебя навалился. Не бойся обратиться ко мне. Альбус как-то грустно улыбнулся. - Зачем это вам? Гриндевальд отстранился и сжал плечи юноши. - Поверь моему жизненному опыту, трудности ожесточают, ломают, опустошают. Всегда, в любом возрасте. Если ты захочешь покричать, поорать, сломать что-нибудь, выпить или принять наркотики - приходи ко мне, я буду рядом. Я поддержу тебя. Даже просто приходи поговорить. Мне нравится разговаривать с тобой. Прошу, не удерживай в себе все, что тебя гложет. Человеку всегда нужен человек. - Хорошо, - надломлено прошептал Альбус и отвернулся, чтобы Геллерт не видел его навернувшиеся слезы. Но Гриндевальд это заметил. Он мягко погладил его плечи, зашептав на ухо: - И даже просто поплакать приходи. Я, правда, буду рад быть с тобой, чтобы тебе хоть немного, но стало легче. Дамблдор нехотя сбросил его руки и попрощался. Он знал, что иллюзия, знал, что это все ложь. Но если ложь, алкоголь и наркотики позволяют ему не упасть в пропасть, он был рад и этому.