Самоконтроль

      Меч вошёл в стену как в масло — никакого сопротивления. Кайло размахнулся и ударил вновь, оставляя почти перпендикулярную полосу. Внутри стены от невыносимого жара лопались провода и прочие коммуникации, и, чёрт возьми, Кайло Рен очень хорошо их понимал. Втянув воздух через фильтры маски, он рыкнул и обрушился на стену всей мощью подвластной ему Силы. Шкаф рядом смяло и оторвало от пола, загнав в угол. Когда Кайло уже хотел подбросить его и разрубить пополам, что-то его остановило.       Не шипение дверной пневматики — его просто не было. Не осуждающий взгляд, упёршийся в спину. Не голос — Кайло даже не расслышал, сказали ли ему что-то. Запах.       На «Старкиллере» не было ни альф, ни омег среди персонала. Только беты, абсолютно равнодушные к запахам друзей и врагов, не подверженные ни гону, ни течке, всегда сохраняющие холодный рассудок. Это было дискриминацией, но это было стратегически оправданно: сразу после краха Империи допускать вероятность подобной ошибки было очень глупо. Армитаж Хакс понимал и полностью поддерживал эту политику, хоть и сам был альфой. Самоконтроль и ещё раз самоконтроль помог ему дослужиться до генерала, во что ему уже с трудом верилось. Конечно, он всегда добивался поставленных целей, но оказаться на, пожалуй, самом важном объекте Ордена Хакс и не мечтал.       — Генерал, обесточился жилой отсек 229.       Самоконтроль. Самоконтроль! Хакс сделал глубокий вдох и включил комлинк:       — Отправьте туда ремонтную бригаду.       — Но, генерал, этот отсек принадлежит…       — Да знаю я! — самоконтроль, мать его. — Сейчас решу.       Хакс с нежеланием стряхнул недовольно мрякнувшую Миллисент с колен, поднялся из любимого кресла, где по расписанию должен был расслабляться ещё около получаса, и отложил датапад с захватывающим детективом. Нарушение привычного распорядка бесило очень сильно, но владелец отсека 229 вымораживал ещё больше. Пришлось пройтись по коридорам, вбивая каблуки в пол и буквально прилететь к покоям Кайло Рена. Стучаться, однако, нужды не было — дверь уже вынесло колоссальной Силой молодого ситха.       — Что у Вас опять случилось? — в голосе просквозило подходящее к концу терпение, и Хакс пожурил себя за это.       Кайло замер спиной к нему в напряжённой позе: меч занесён, пальцы второй руки подрагивают, будто пытаясь что-то схватить. Хакс вздохнул и чуть не потерял сознание. Его захлестнуло волной тяжёлого запаха тропического леса, множества растений, перебивающих ароматы друг друга и делающих невозможным узнать хоть один, висящей в воздухе стопроцентной влажности.       Кайло Рен был течным омегой. Хакс оскалился и чуть не зарычал от предвкушения, но взял себя в руки. Сейчас здесь появятся ремонтники, и что они увидят? Как их генерал насилует ученика Верховного Лидера Сноука посреди разнесённой комнаты? Или как совершенно сошедший с ума Кайло Рен рубит тело Хакса на салат? Допустить подобное нельзя.       — Идём.       Чтобы схватить Кайло за руку, пришлось как будто преодолеть барьер сгустившегося воздуха. Но уволочь его за собой вообще не составило труда: мальчишка выронил мгновенно деактивировавшийся меч и повис на Хаксе, вцепившись негнущимися пальцами в мундир. В лифт они ввалились крайне неловко и шумно, Хакс моментально заблокировал двери и приоритетным протоколом отправил лифт на командирский ярус. Кайло держался за него, как за единственную опору в жизни, и жарко дышал в шею, вызывая табун мурашек по плечам и спине.       — Кайло Рен, — позвал Хакс, пытаясь отрешиться от ощутимого уже напряжения в паху, — ты меня слышишь вообще?       Кайло с явным усилием приподнял голову и мутно взглянул Хаксу в глаза, сорвав с себя маску. Лучше бы он этого не делал, потому что пьяный взгляд из-под мокрых ресниц буквально предлагал разложить омегу прямо на полу, а запах добавлял пикантности моменту.       — Ты пахнешь… — прошептал Кайло, — солнцем…       Чеего?!       — Я не могу пахнуть, — солгал Хакс. — Я же бета.       Ага, бета. То-то так хочется вгрызться в покрытую родинками шею и оставить на ней столько следов, сколько вообще возможно. Или поцеловать за ухом, срывая с пухлых губ трепетный вздох.       Кайло дрожал, прижимаясь к Хаксу всем телом. Крупный член тёрся о бедро генерала, только дразня обоих, и рука Хакса сама собой оказалась на чужой ягодице. Сжала, смяла под тканью штанов и наградила увесистым шлепком. У Кайло загорелись даже уши после изданного им громкого стона, а потом подогнулись ноги. Хакс еле удержал его, у самогó сердце колотилось как бешеное, а омега рядом казался центром Вселенной.       Каким чудом они сумели добраться до койки генерала, уже было не вспомнить. Хакс знал только, что в тумбочке лежит пачка презервативов, дождавшихся наконец своего звёздного часа, а в руках мечется омега, который после наверняка убьёт его. Сунув руку в штаны мальчишке и прижав его спиной к себе, Хакс двинул рукой по мокрому члену, то расслабляя, то вновь сжимая кулак, и Кайло всхлипнул, задыхаясь. Спустив его штаны с бельём, Хакс погрузил в узкую девственную задницу палец, легко скользнувший по естественной смазке. Кайло попытался подмахнуть, но опоры под ногами не было, и неловкое движение выразилось лишь в судорожно сжавшихся вокруг пальца мышцах.       — Хакс, я… — последующие слова потонули в стоне, Хакс зажмурился, услышав дрожь в обычно твёрдом властном голосе, и не удержался от того, чтобы поцеловать выступающий шейный позвонок Кайло, одновременно ускоряя движения руками. Очень скоро тот изогнулся в первом на сегодня оргазме, коротком и остром. Запах джунглей растёкся по комнате, пропитал мундир Хакса и его постельное бельё, даже, кажется, его волосы.       В ладони остывала вязкая сперма, Кайло жмурился и рвано дышал, и Хакс, убедившись, что мальчишка этого не увидит, сунул пальцы в рот, снимая языком белёсые горьковатые потёки. Веселье только начиналось.       Хакс позволил себе расстегнуть только верхние пуговицы кителя и рубашки, а вот с Кайло он стащил почти всё, обозревая бледную кожу с созвездиями родинок и движение крепких мышц под ней. Как же хотелось завладеть этим телом, слиться с ним в диком, зверином ритме. Но нельзя.       Кайло вновь покраснел и зажал себе рот ладонью, постанывая в неё. Хакс вздохнул и стёк с кровати на пол, вставая на колени и подтаскивая Кайло к себе. Широко лизнув его мошонку, Хакс старался не думать, кто перед ним, а потом думать стало нечем, потому что запах омеги завладел остатками рассудка.       Хакс наглотался спермы на несколько лет вперёд. Челюсть затекла, слюна, стекавшая по подбородку, промочила воротник, а колени начали ощутимо болеть. Кайло не соображал уже ничего, и очень хотелось пристроить его губы на свой изнывающий без внимания член. Этот рот казался созданным для минетов. Но Хакс откатился в сторону и принялся торопливо дрочить, пока мальчишка не пришёл в себя. Фантазий хватило до звёзд перед глазами. В сознание привела вновь повторённая Кайло Реном фраза:       — Ты пахнешь солнцем, знаешь?..       Хакс поднялся на ноги, застегнул брюки и развернулся к нему. Картина была многообещающая: Кайло хватило сил спинать с ног сапоги, он лежал полностью голый и возбуждённый и протягивал к Хаксу руку. Хакс почуял подвох, но в этот раз Сила была благосклоннее обычного. Его мягко подтолкнуло к Кайло, Хакс едва успел выставить руки, чтобы не рухнуть на него всем весом. Самоконтроль!!!       Сквозь муть болезненного возбуждения в тёмных глазах Кайло прорвался испуг, омега обнял его за плечи, словно ища защиты, и потянулся за поцелуем. Хакс вспомнил все ругательства Галактики, но не ответить не смог. Кайло забросил ноги ему на талию, подтащил ближе, громко вздохнул, когда чужая рука вновь оказалась на его члене, а потом вскрикнул, потому что острые зубы Хакса сомкнулись на его нижней губе. Подавление альфьей сущности давалось слишком большим трудом, когда все инстинкты трубили завоевательный Имперский марш.       — Хочу тебя… — шепнул Кайло, и у Хакса бы кровь пошла носом, не отлей она вся к другому месту.       Быстро коснувшись его губ своими, Хакс перевернул мальчишку на живот и раздвинул ягодицы, белые и мягкие, так и напрашивающиеся на отпечатки ладоней. Кайло подался навстречу, бесстыдно раскрываясь перед чужим взглядом. Хакс сжал собственный стояк через брюки и склонился лицом к его промежности, толкаясь внутрь кончиком языка. Кайло вцепился ногтями и зубами в простыню, ткань издала жалобный треск, а брюки вновь стали настолько тесны, что Хакс был готов приписать этот звук им.       Вкус смазки был шокирующе пустым после волн феромонов, сшибающих с ног. Опять двинувшись навстречу, Кайло едва не сломал Хаксу нос, как бы намекая, что пора найти другой вариант. Пришлось сунуть в него два пальца, проходясь по простате, от чего Кайло, кажется, сорвал нахрен голос, а другой рукой дрочить им обоим, сжимая оба члена и смешивая сочащуюся смазку. Кончили они на удивление синхронно, после чего Хаксу пришла гениальная идея имитировать узел костяшками согнутых указательного и среднего пальцев.       Он рухнул на смятую простыню, прижимая Кайло к себе. Тот тихо всхлипывал, пряча лицо в чёрных кудрях, и Хакс исступлённо целовал его шею, плечи, спину, ощущая собственный пульсирующий узел. Когда он начал понемногу опадать, Хакс вынул пальцы из омеги и накрыл его своим кителем: одеяло было больше лужей, чем тряпкой, и отправилось в стирку, как и хаксова рубашка.       Пачка презервативов так и осталась нераспечатанной.