Человек в овечьей шкуре

«Ночью может быть либо страшно, либо волшебно — в зависимости от компании». Всё о Муми-троллях

Отстранённый взгляд на происходящее лишь по общему заблуждению что-то даёт. Люди со стороны видят так же плохо, как и во всякой другой ситуации. Любое произошедшее событие становится яснее лишь спустя какой-то период времени, чаще всего - когда уже что-либо исправлению не подлежит. Редко кому с первой попытки удаётся избрать верный путь, но Старк, с присущей ему нахальностью, считал себя одним из этих везунчиков. Всё, за что он когда-либо брался, выходило у него если не превосходно, то отлично, если не отлично, то хорошо. Это касалось и неприятностей: тот азарт, с которым он преодолевал трудности, охватывал его и в стремительном падении в бездну. И вопреки всему Энтони Говард Старк был любимцем удачи, но в данный период жизни эта потаскуха изменяла ему. А относился ли к элите везунчиков мальчишка Паркер? Конечно же нет. Удача — весьма разборчивая стерва, да и вкус у неё специфический: ей всё подавай нахалов и подлецов, а такие бесхребетные креветки, как юный Паркер, ей на один укус, да и аллергия у неё на всякого рода фриков. И если начистоту, то и самого Старка парень слегка раздражал, а для обычного подростка это был, мягко говоря, перебор. Но сейчас Тони не испытывал ни раздражения, ни недовольства, он был почти в прекрасном расположении духа, в связи с чем даже соизволил опустить руку юнцу на плечо. Это ни в коем случае не было проявлением доброты или поддержки, так было проще направлять подростка в слабо освещённом помещении, где грохотала малоприятная музыка и царил хаос голос и хриплого ржача. Слегка усилив хватку, тем самым привлекая внимание Питера Паркера, Старк кивком указал тому на свободный стол, что располагался в самом дальнем углу охваченного сизой сигаретной дымкой помещения. И, подтолкнув шкета в ту сторону, детектив усмехнулся: «Вернусь через мгновение». А затем с присущей ему напущенной расслабленностью оказался у барной стойки, за которой бессменно торчал Весельчак Ларри, что с угрюмой миной наблюдал, как школьник, засунув руки в карманы толстовки ещё глубже, чем прежде (хотя это казалось априори невозможно), пересекал его бар, ловко лавируя между трезвыми и не очень посетителями. Тони облокотился на стойку, но, прежде чем он успел открыть рот, бармен с рваным шрамом от правой скулы до подбородка зло пробасил: — Я не стану обслуживать несовершеннолетнего, Старк. Мне ещё большие проблемы ни к чему, — кивком добавляя Паркера в немаленький список правонарушений своего бара, гаркнул мужчина. Прозвище «Весельчак» было чьей-то неуместной шуткой, ведь Ларри улыбался лишь по праздникам, и то только по тем, что совпадали с католическими. Да и не шутил он вовсе, по крайней мере, не при Старке. Бросив вялый взгляд в сторону подростка, детектив, имитируя удивление на своём лице — «мол, я, что, с ним пришёл?», обернулся к бармену, и расплывшись в вежливой ухмылке, ответил просто: — Так не обслуживай. Весельчак Ларри, соображая, свёл густые брови и, снова смерив взглядом школьника, что, как нахохлившийся попугай, втягивал голову в плечи и вздрагивал при каждом громком звуке, открыл рот, чтоб возразить, но Тони Старк, оскалившись сильнее прежнего, беспечно пожал плечами: — Забей, Лар, — но это не разгладило глубокие складки на лбу бармена, и тогда полицейский многострадальчески вздохнув и навалившись на стойку, вымучено промычал, устало массируя переносицу: — У меня был дерьмо-день, и хорошее пиво мне не повредит, — и как только Ларри оторвал взгляд от школьника, полицейский продолжил: — Ты ж знаешь, подростки сейчас пошли своенравные, — кивнул детектив. — Да и не мог же я его в машине запереть?! Вскроет замок да и сбежит, — продолжая неопределённо скалиться, сетовал Тони. А завершил свои стенания мужчина простой просьбой: — Плесни парню соку, — и тут же мотнул головой, передумав: — Нет, лучше содовой. — Содовая только в бутылках, — уступая, хмуро пробасил Весельчак. — В бутылке так в бутылке, — кивнул Старк, и слегка наклонившись к бармену, осведомился: «открыта ли задняя дверь?», и получив утвердительный кивок, обернулся к засаленным часам, что висели на северной стене, которая по общему заблуждению была самой чистой в баре. Глухая ночь — Двадцать минут третьего. Через минуту не совсем мучительного ожидания Ларри с громким стуком поставил на стойку пиво и бутылку содовой, полицейский в мгновение ока перестал скалиться и, выдохнув тихое «ну-с, начнём», двинулся к мальцу и, уже на ходу кинув бармену не совсем вежливое «буду должен, Лар», ушёл, так и не заплатив. Грозное шипение Весельчака Старк не особо расслышал, музыка, громкая шумовая завеса, стоило ему сделать шаг от стойки, тут же поглотила его. Паркер, завидев детектива, гордо вскинул подбородок, тем самым усиливая сходство с нахохлившимся птенцом. Да, они переступили порог бара весело болтая, но этого было недостаточно для развеивания той лёгкой напряжённости, что не могла возникнуть на пустом месте. Подавив усмешку, Старк быстрым движением ноги отодвинул стул, а затем небрежно водрузил на столешницу ношу и, практически рухнув на стул, с долей наигранной весёлости выдохнул: — Выбирай. Парень с нелепым изумлением уставился сначала на пиво, затем на содовую, и только после этого на Старка, который с трудом сдерживал себя, чтоб не заржать, уж больно смешной была физиономия пацана. Юный Паркер, заметив это плохо сдерживаемое ехидство, быстро потянулся, как и предполагал полицейский, за бутылкой с содовой (это отнюдь не была проверка на вшивость, хотя вполне и могла бы быть ею). Но прежде, чем пальцы мальчишки успели сомкнуться на содовой, детектив перехватил бутылку со словами: — То была шутка, парень! Это моё, а вот твоё, — кивком указывая на пиво, на полном серьёзе цокнул детектив. Школьник, так и замерший с вытянутой рукой, с долей лёгкого раздражения, что возникает у всякого подростка, с которым играют в игры, в которые он совершенно играть не хочет, как бы невзначай заметил: — Я несовершеннолетний. — А я за рулём, — парировал детектив, демонстративно делая глоток из бутылки, тем самым присваивая её окончательно. Питер медленно и спокойно вернул руку в карман, смерив мужчину долгим взглядом. Старк знал, что безразличие на юношеском лице было напускное. Он ясно видел, что школьник больше растерян из-за происходящего, возможно, взволнован, но напуганным отнюдь не был. Задумчиво проведя языком по зубам, мужчина в меру ханжеским тоном заметил: — Шкет, я, конечно, не нищий, но и не миллиардер. Тем самым намекая подростку, что хорошие мальчики не отказываются от предложенного, тем более от халявной выпивки. Но, если подумать, те же хорошие мальчики не садятся в машины к малознакомым людям и уж точно не шляются по злачным местам. Хотя именно так и поступают паиньки, а всё из-за невозможности сказать банальное: «Нет» — Да и не ты ли так рвался за пивом в прошлый раз? — усмехнулся Тони, невольно копируя усмешку Рокета. Парень, осмыслив сказанное, закатил глаза. И, за пару мгновений справившись с собой, с колоссальным сосредоточением на лице пододвинул к себе пиво. А затем резко и без дальнейших метаний сделал даже не один, а пару нехилых глотков, и, как пропойца со стажем, тыльной стороной руки утёр рот, слегка поморщившись. Старк не любил мелочиться, да и ослиную мочу он не пьёт и пацана бы не стал ею поить. Только крепкое пиво и точка! Во вскинутых на полицейского карих глазах было столько вызова, подавляемой агрессии и желания что-то доказать, что мужчина, как в дешёвой мелодраме, отпрянул бы, если б был не менее дешёвой актрисулькой из той же мелодрамы, конечно же. А так только бровь слегка изломилась и усмешка тенью скользнула по его губам. — Как школа? — откидываясь на спинку своеобразного кресла-дивана, вздохнул Старк. — Сейчас июль, — с долей ответной усмешки отозвался Паркер, откидываясь слегка назад, но не так расслабленно, как бы ему того хотелось. Сделав глоток отвратительно сладкой содовой, Тони неопределённо пожал плечами, намекая, что ему, собственно, посрать и спрашивал он не об этом. Флёр беззаботной болтовни, возникший в машине по пути сюда, Старк не намеревался продолжать. Уловив это, парень слегка насупился, но не более того. — Ты уже перешёл с той девчонкой на третью базу или всё ещё на второй? — отставляя бутылку куда подальше, осведомился мужчина. — Что? — слегка опешивший от такой резкого перехода тем, выдохнул подросток, а затем, слегка зардевшись, воскликнул: — Нет! — Нет на второй? Или нет ещё даже не на первой? — ухмыльнулся детектив. — Нет — это нет! — просипел школьник, слегка отворачиваясь. — Мы с Лиз друзья детства, — ероша волосы, отозвался школьник. — Сочувствую, — кивнул Тони. То ли шутя, то ли на полном серьёзе сочувствуя, а затем усмехнувшись сильнее прежнего, осведомился: — И как часто «друг детства» фигурирует в твоих сексуальных фантазиях? — Да не представляю я её! — воскликнул громче необходимого школьник, тем самым доказывая обратное. — А я бы на твоем месте представлял, — будто между прочим хмыкнул Тони и тут же расхохотался над тем, как вытянулось лицо Питера Паркера от услышанного. Последующие темы не были столь щепетильными, да разговор пошёл на лад, стоило парню осушить ещё треть бокала, но то ненавязчивое напряжение всё ещё присутствовало. Парень пил даже не морщась, но и не храбрясь. О-о-о-о… Старку хорошо было знакомо, когда из неприемлемого пойла пиво в один момент становится слаще газировки. Ох уж этот пубертат и всё сопутствующее с ним дерьмо. История о не особо интересном Лидсе и о его не особо удачной попытке впечатлить всё ту же Лиз завершилась внезапно и была оборвана на полуслове самим рассказчиком: — …Лиз, так дико злилась из-за заляпанного соком платья. Поэтому нам пришлось сдать билеты, что с таким трудом достал Нэд. А это были последние дни показа, — вздохнул мальчик. — И что? Посмотрели в итоге? — пристально наблюдая за подростком, спросил Тони. Парень мотнул головой: — Мы так и не попали на «Остров проклятых», а потом… — школьник, побледнев, резко замолчал. — И потом?.. — Ничего, — уткнувшись в пиво, рвано выдохнул парнишка. Рука, сжимающая стекло, слегка подрагивала. «Бинго» — сам себе кивнул полицейский. Разговор на том и издох, бодряще предсказуемо наткнулся на стену недосказанности. — Но давить бессмысленно, — думал Тони, флегматично следя за дёргаными и напряженными движениями юноши. — Да и чем сильнее давишь, тем сильнее сопротивление. Дети же как звери, чертовски умные и всё понимающие звери, а с ними необходимо быть хитрее. — Расслабься, парень, — кивнул мужчина, опуская уже пустую бутылку на поверхность стола. — Допроса не будет. Но шкет предсказуемо напрягся, ведь как правило после подобного рода заверений как раз следует обратное, но Старк всегда держит своё слово. И громко-грустно вздохнув, проговорил, будто поясняя происходящее и будто выворачивая разговор в противоположную сторону: — С некоторых пор не пью в одиночку. Да и ты, — снова кивком указывая на шкета, вздохнул Старк. — По счастливому совпадению подвернулся мне, — воодушевлённо ухмыльнулся полицейский, тут же коря себя за эту паршивую игру. Но парень, казалось, не уловил того наигранного драматизма, который, по мнению Тони, уловил бы даже глухой. В том потоке разнообразной информации, что вываливал на него ребёнок, будучи в лёгком опьянении, не было особого смысла. И будь на месте Старка тупоголовый стажёр, то он уж точно уже взвыл бы, совершенно не понимая, что о человеке многое может рассказать даже не то, о чём он без умолку трещит, а то, о чём он молчит. Они затронули практически всё, что можно: от Звёздных войн до учебников по квантовой физике, пони, крыжовник и аллергия на него и даже немного о пыли поговорили и тому подобной чепухе. Сотни и сотни слов обо всём, но ни одного о родителях или семье. — Знаешь, жизнь у нас, детективов, не отличается особым шиком и разнообразием. Болото, как и везде, и единственное, что помогает справиться с давлением — это семья. Шкет резко выпалил: — У вас есть семья, мистер Старк? Тони слегка мотнул головой и, бросив серьёзный взгляд на бледного подростка, глядя тому в оленьи глаза, выдохнул: — От меня ушла жена. Паренёк не вздрогнул, не опустил взгляд, а так и продолжил неопределённо сжимать и разжимать бокал пива, но всё-таки выдавил из себя вежливое «мне жаль». А Энтони Говард Старк, усмехнувшись, но не язвительно, а будто легко, кивнув, проговорил «всякое бывает». А про себя досадливо заметил: не развод. — Да. Всякое бывает, — угрюмо повторил мальчишка, притом нездорово усмехнувшись, глядя на дно стакана. То, как это было сказано, не понравилось Тони, из-за чего в его груди что-то неприятно сжалось, но ему всё стало ясно. Тони оттянул край куртки, бросив беглый взгляд на часы, он затем нащупал пачку сигарет и, резко встав, обернулся к подростку, что всё так же пялился на мерно плескающиеся остатки алкоголя: — Пошли пройдёмся, — бесцветно протянул детектив. — Так говорят только старики, — с мальчишеским ребячеством, будто в отместку за что-то, огрызнулся парень, а Старк, криво усмехнувшись, парировал, что он оттого и предложил, что «деткам положено гулять». Задняя дверь бара была молчаливой, ни тугого скрежета, ни стона, но Старк исправил эту досадную оплошность: громко хлопнул металлической дверью о стену. Звук был до такой степени напряжённо-мерзким, что детективу стало чуточку лучше, да и необходимого эффекта он добился. Парень испуганно вздрогнул, прервав свою возобновившуюся наигранно беззаботную болтовню на полуслове. Старк вскинул брови, мол, продолжай, парень, но мальчишка сконфуженно мотнул головой, будто вспомнив, с кем он и где он. Тони, смерив ребёнка долгим взглядом, выудил мятую пачку сигарет и, перехватив одну ядовитую палочку зубами, протянул оставшиеся шкету: — Будешь? Паркер, стоит отдать ему должное, не отшатнулся, наткнувшись на взгляд Старка, такой до белого каления раздражающий и непонятно к чему призывающий, гордо вскинул голову и молча, но слегка резковато выудил одну сигарету. И то, как школьник замер с ней, выдавало его с головой: шкет, как положено в его возрасте, жаждал выпендриться, проявить себя. Подобно сотне современных Икаров он хотел достичь солнца или, по крайней мере, выйти из тени. Но бесило Старка иное. Этот мальчишка, как и предполагал Тони, был из «идеальных детей», а такими проще всего манипулировать, да и не только манипулировать, но и сломать. Это как оставить кляксу на режуще белоснежном бумажном квадрате — завораживающе. В два шага сократив расстояние до шкета, полицейский на ходу опалил конец своей сигареты зажигалкой: — Первый раз, да, — не спрашивал, а утверждал детектив. Подросток хотел было возразить, но Тони пресёк и это, перебив его, начал объяснять тонкости, спокойно, но с какой-то плещущийся на периферии злобой: — Чтоб не казаться неумелым, шкет, тебе нужно знать пару деталей. Во-первых, как ты достаёшь сигарету из пачки. Если ты аккуратненько вытягиваешь её, боясь сломать, — кивая на ту, что была легко зажата пальцами подростка, — то ты профан, — констатировал Старк. А затем, слегка искривив губы в улыбке, как наставник нерадивому ученику, продолжил: — Здесь главное быть расслабленным и не придавать особого значения ни сигаретам, ни пачке. Веди себя так, будто тебе насрать на происходящее. Девчонки любят крутых, а не вежливых романтиков, — ухмыльнулся мужчина, сильно хлопнул юнца по плечу; тот, в свою очередь, стал будто менее уверенным и слегка отступил. — Во-вторых, — продолжил мужчина, — важно то, как ты держишь сигарету, — схватив подростка за запястье, Старк жёстко развернул руку подростка, как нужно, а затем наигранно весело заметил, что и это придёт с опытом. Прикурив школьнику, полицейский начал давать ценные указания, такие, от которых он и сам бы не отказался, когда только начинал: — Так-с, втяни воздух. Нет, не так! — шикнул детектив. — Не как обычно дышишь, а представь, будто ты потягиваешь молочный коктейль через соломинку. Да, так, — кивнул Старк, глядя на более или менее сносную попытку юнца затянуться, но тот всё равно сделал излишне глубокий вдох. — Полегче, ковбой! — холодно рассмеялся полицейский. — Ты не паровоз, в конце концов. Не стоит выдыхать всё и сразу, — ещё одно сильное прихлопывание по плечу, и Паркер, затянувшийся в испуге, видимо, зашёлся в приступе удушающего кашля. А Энтони Старк, смеясь, проговорил: — Дальше легче будет. — Дальше? —  стирая с глаз невольно выступившие слёзы, выдавил из себя Питер. А Тони с сигаретой в зубах продолжил жёсткое наставление:  — Сделай ещё затяжку, дым задержи на мгновение и выдохни через нос. Школьник уже с полностью отбитым желанием пробовать что-либо по требованию полицейского затянулся, но уже без приступа кашля. Успех вскружил голову юнцу, что теперь увлечённо следил за едким дымом, что он выдыхал. Тони с каменной улыбкой наблюдал, как парень уже увереннее держал в руках свою первую сигарету. Огонёк на конце ядовитой дряни, что была зажата между тонкими пальцами, грозил вот-вот исчезнуть. Размазав свой бычок об асфальт, Тони вытянул сигарету из пачки и обратился к мальчишке, предлагая последнюю сигарету, «счастливую». Парень мотнул головой, то ли соглашаясь, то ли отказываясь, но руку всё-таки протянул. И как только шкет это сделал, Старк схватил того за предплечье и, сильно сдавив его, резко оттолкнул, выводя юнца из равновесия. Одурманенный алкоголем и едким дымом парень рухнул на землю. Мы никогда не уверены в том, что происходит вокруг нас. Правда в том, что люди видят исключительно только то, что хотят, но самое печальное даже не это, а то, что наш угол обзора всегда невообразимо ограничен. А дети ещё более ущемлены из-за отсутствия жизненного опыта. И как было выше сказано, парнишка не был из числа счастливчиков, и угадывать верный ход наперёд он не умел, да и навряд ли сумеет в будущем. Для Старка всё было очевидно — пацан обречён. Обречён однажды нарваться на неприятности, которые ему не по зубам. — Ты в порядке, пацан? — протягивая юноше руку, обеспокоенным голосом осведомился детектив. — Д-да… — сдавленно выдохнул школьник, принимая помощь полицейского. — Ты уверен? — переспросил мужчина, а парнишка, с трудом поднявшись, закивал. Паркер хотел было отшутиться, но слова застыли на губах — та ярость, плескающаяся в глазах Старка, заставила его забыть обо всём. В следующую секунду полицейский впечатал мальчишку в покрытую грязью и плесенью стену. — Что вы делаете? — сдавленно прошипел испуганный подросток в безуспешной попытке вырваться, невольно вдыхая сырой мох и пыль. — А на что это похоже? — опалив злым дыханием ухо юноши, прохрипел мужчина, только сильнее впечатывая того в стену. Жалобный стон сорвался с губ подростка, но силы были неравны. — Даю тебе то, на что ты нарывался. — Это противозаконно! — сдавленно вскрикнул Паркер, невольно сдирая подбородок. — И что? — усмехнулся Старк.  Дыхание Питера сбилось, кровь неприятно пульсировала в одурманенном мозгу, а тело стало деревянным и совершенно не слушалось. Он в отчаянии воскликнул: — Вы страж правопорядка. — Ты так в этом уверен? Ты видел мой значок? Удостоверение? — оскалился детектив, и в ответом ему было сбивчивое дыхание. — Верно, не видел, — констатировал мужчина, выворачивая школьнику руку. Питер вскрикнул, боль была дикая и новая, а затем он ощутил резкий рывок, сильный удар о землю и жжение уже в ладонях. Он и их ободрал до крови. Встать он не успел, а ослабленные рефлексы не спасли его от пинка в живот. Инстинкты кричали бежать, но боль вкупе с алкоголем в крови мешали даже дышать. — Стоп! Хватит! — сдавленно просипел школьник между третьим и четвёртым ударами. — Не уверен, что этого хватит, — зло ощетинился Тони Старк, тяжело дыша. И, склонившись над мальчишкой и притянув того к себе за ворот толстовки, яростно прошипел: — А я предупреждал. Предупреждал: не попадай мне на глаза. Но нет, три дня — и снова тот же переулок! — прохрипел мужчина, встряхнув школьника, а затем, горько усмехнувшись, добавил: — Чего хотел, ты добился: привлёк моё внимание. Подросток замотал головой. — Нет? — едко переспросил полицейский. — А по-моему хотел, — кивнул мужчина, ударив подростка по лицу. Голова мальчишки слегка откинулась назад, он часто заморгал, а затем яростно заозирался, но мужчина тут же встряхнул его, а когда это не помогло, сильно сдавил его челюсть, разворачивая к себе и тут же яростно шипя: — Выход искать поздно, малец. Ты упустил свой шанс, как только переступил порог бара… — угрюмый смешок. И не менее едкое: — Ты настолько туп, насколько хочешь казаться? Ты так бездумно принял то, что я поставил перед тобой пиво. А если бы я что-то подмешал туда? Наркотик, например? — каждое слово было полно яда и заставляло мальчишку вздрагивать, но Старка всё ещё снедала ярость: Ларри старый козёл, презирающий всё новое, так сказать, потому-то камер в зале нет, и здесь их тем более нет. Ещё один удар. — Это глухой тупик, парень! Кричи сколько влезет, никто не услышит! Так что же ты не зовёшь на помощь? — под конец ядовито осведомился полицейский. — Я не… — слабо протянул заплетающимся языком мальчишка. Голос его дрожал и был испуганным, но, по-мнению Старка, недостаточно. Старк занёс руку для очередного удара, а парень, почувствовав это, сжался и проскулил: — Хватит. А полицейский взревел: — А вы уверены, мистер Паркер, что этого достаточно? Может, ещё пару-тройку синяков и ушибов добавить? Может, сломать одно-два ребра? Чтоб вы наконец поумерили свою тягу к ночным прогулкам, да и к всякому дерьму тоже?! — Вы же полицейский! — прорычал распалённый язвительностью тона детектива шкет, будто причастность Тони Старка к правоохранительным органам имела сейчас хоть какое-то значение. — А ты что, собираешься накатать на меня заявление, шкет? — зло усмехнулся Тони, а едкий смешок, помимо его воли вырвавшийся, неприятно ударил по обоим. — Я детектив, а ты малолетка, для привлечения всеобщего внимания ищущая на свою задницу неприятностей. — Это неправда! — Да неужели? — без усмешки выдохнул мужчина. — И, к слову, — кивнул он, — будем считать, что я задержал тебя из-за потасовки, когда ты, не контролируя себя, влез в уличные разборки в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения, — медленно, осуждающе качая головой, закончил Энтони Старк. — Вам не поверят! — в ужасе от понимания предстоящего прохрипел школьник. Тони угрюмо усмехнулся. Медленно вытягивая последнюю сигарету из пачки и зажимая её между зубов, вместе с едким дымом детектив выдохнул: — Мистер Паркер, а лжёте вы всё так же скверно.