Жизнь непредсказуема для всех.

День начался хорошо. Закончилась школа, и он возвращается домой. Он осторожно открывает дверь, но перед глазами всё темнеет, и он падает. Он просыпается чувствует боль и снова засыпает. Просыпается — боль — засыпает. Просыпается — боль, вода — засыпает. Просыпается — порошок, боль — засыпает. Просыпается — яблоко, боль, укол, всё в тумане — засыпает. Просыпается — кровь, какая-то херня на шее, на запястьях и ногах, боль — засыпает. Просыпается. Опять удары по спине, очередной приступ боли и хочется кричать. Но он не может, потому что во рту странного привкуса пластмассовый шарик, блокирующий крики. Двигаться очень больно. Невозможно. Тело будто залили свинцом, руки обмотаны железной проволокой, а шея зафиксирована на спинке стула, а может и не стула. Перед глазами всё плывёт, и цвета просто перемешиваются. В комнате кровь. Много крови. Запястья, ноги, живот, шея. Он весь в крови. Он уже не имеет понятия «где?», «когда?», «кто?», «почему и за что?». Засыпает. Просыпается и слышит до боли знакомый голос. Он звучит жестоко и очень безумно. Перед ним его отец. Снова он. Опять он сделает ему больно. По щекам уже давно текут слёзы. Он пытается сказать, чтобы он остановился. Но говорить мешает шарик. У него истерика. Но мужчину это не волнует и, задирая голову, он сыпет ему в нос порошок. Он пытается вырваться, но у него не получается. А после всё в тумане. Кровать, отвращение, боль в заду, кровь, удары, синяки. Воздуха не хватает. Темнота. Тэхён резко садится на кровати и хватается за горло. Сон. Опять. Кровать мокрая от пота, он мокрый. Он плачет. Одеяла нет. Окно открыто. Ему холодно. Он убирает руку с горла, и к глазам опять подступили слёзы. Это единственный сон, который ему снился за последние семь лет. И каждый раз он просыпается и плачет. Ему опять страшно. Этот кошмар настолько реалистичный, что иногда он долго пытается понять где находится. Он боится опять испытать эту боль, боится своего отца. Хоть он и пожизненно в тюрьме, но Тэхёну вечно кажется, что он может вернуться. И тогда он опять сотворит с ним то, что сделал восемь лет назад, а после может и убить. За окном дождь, хотя это всё-таки ливень. Тэхён лёг на кровать обратно и попытался забыть то, что видел. Он всегда пытался. Но не мог. Каждый раз сон становился всё яснее и чётче. Каждый раз он видел не только предыдущий сон, но и его продолжение. Если сначала он видел как он заходит в дом, то сейчас он видит не только это. Мысли прерывает гром. Это гроза. Нет, ну извините конечно, но это последняя капля. Он встал с кровати и пошёл в соседнюю комнату. Он приоткрыл дверь и посмотрел на Чимина. Тот спит и ему даже гром не мешает. Тэ опять останавливается и пытается себя успокоить, потому что будить друга не хочется. Он уже хотел закрыть дверь, но опять грохотнуло. Он забежал в комнату и закрыл дверь. Блондин подошёл к Паку и потряс за плечо. — Чимини, — начал шептать Тэ. Чимин поворчал, но не проснулся. Опять грохотнуло. — Чимини, пожалуйста, проснись, — Тэхён опять начал плакать. Он сел возле кровати и начал дёргать друга сильнее. Ему опять стало страшно. — Чимииин... — Тэ? — Чимин проснулся. — Что случилось? — Тэхён помотал головой в знак того, что он не хочет об этом говорить. — Почему ты опять плачешь? — Чимин, — начал он неуверенно, — я очень сильно боюсь грозы. Поэтому можно я лягу с тобой? — он посмотрел в глаза Чимину, а тот заулыбался и отодвинулся от края кровати. — Конечно, — Тэ опять не верит ушам. — Да не бойся, я разрешаю, — а ему больше и не надо. Он встаёт и ложится к Чимину. — Спасибо. — Тэ, ты ледяной, — Чимин обнял его. — Надеюсь, ты не сидел опять в ванной? — Нет, — ответ неутешительный. — Просто я проснулся без одеяла, — да уж. Без одеяла. — Ты тёплый, — Тэхён поворачивается к Чимину и утыкается носиком в его шею. — Ты только ничего такого не подумай, я просто греюсь. — А я ничего такого и не думаю, — он обнял Тэхёна, отчего тот вздрогнул. — Зачем тебе блокаторы? — Не хочу, чтобы альфы лезли. Лучше, чтоб все думали, что я бета. — Знаешь, — начал Пак, — если будешь глушить свой запах, то твоему альфе будет сложно тебя найти. — А ты его знаешь? — Знаю. — Какой он? — Хм, — Пак задумался. — Он очень добрый, заботливый и сильный. Мне кажется, что вы друг другу идеально подойдёте, — опять пауза. — Хотя знаешь. Лучше пей блокаторы, а то даже мне твой запах нравится. — Ну, а я о чём? — у Тэхёна уже были случаи, когда к нему лезли не только альфы, но и омеги с бетами. А после того, как Тэ им отказывал, его либо били, либо чмырили всем классом. — Не, ну ты только не подумай, что я с тобой хочу встречаться. — Да я бы и не подумал, — если его истинный такой же заботливый и добрый, как и Пак, то Тэхён счастливчик. — У тебя есть истинный. Да и плюс ты очень хороший друг. Так что мне и этого достаточно. — Да, — не согласиться тут сложно. — Я рад. — Чему? — Тому, что я твой друг, — это было сказано искренне. Они хоть и знакомы три дня от силы, но чувство, будто они с самого детства лучше друзья. — Спасибо, — он лёг так, чтобы смотреть Паку прямо в глаза и улыбнулся. — Я могу сказать тебе то же самое, — он сделал паузу. — Знаешь, у меня был друг. А если точнее, то два. Так вот, один из них был очень грубым и жестоким по отношению ко всем, кроме его близких, — когда он начал с ним общаться (он, если честно, не понял, как это произошло), к Тэхёну стали лезть намного меньше. А если его всё-таки побили, то обидчики после очень сильно об этом жалели. — Но мы как-то случайно подружились, и он был по отношению ко мне такой же добрый и заботливый, как и ты. — А где он сейчас? — Я не знаю. Я всю жизнь провёл в Тэгу, а в двенадцать лет я переехал в Сеул. Мне поменяли телефон, и я не мог ему позвонить. — А почему ты переехал? — Паку почему-то захотелось узнать побольше. — Потому что так решило государство. — Зачем им это? — Затем, — начал объяснять он, — чтобы моим опекунам было легче со мной связаться. — Почему опекуны? — так, только не говорите, что... — У меня нет родителей, — на лице у парня ни капли грусти, и говорить он может об этом спокойно. А у собеседника опять шок. — Прости, — начал извиняться Пак. — Я не знал. — Ничего. — А почему ты не живёшь с родственниками? — бля, ну зачем спросил? — Их тоже нет, — опять лоханулся. — Последним умер папа. — То есть, у тебя вообще никого нет? — Ну, есть отец... — он запнулся. Вот об этом говорить тяжело. Он боится этого человека и вспоминать о нём не хочет. — Но он в тюрьме. — Извини, — настолько неловко ему ещё не было, — если я тебя обидел этими вопросами, то... — Да ерунда, — снова. Ответ неутешительный. — Это, скорее, странно, чем обидно. — Прости. — Не, ну объясните, вот что он заладил с этим «прости» и «извини»? — Пак ничего не понял, но Тэхён почему-то опять начал улыбаться. — Я же сказал, что в этом нет ничего страшного. — Ладно, я понял, извини. — Вот опять «извини», — его это почему-то забавляло. — Так, ладно, давай спать. — Да, мы что-то разговорились, — он лёг поудобнее и положил руку на талию Чимина и сразу же отрубился. Пак заснул не сразу, потому что когда они разговаривали, на гром они внимания не обращали, а сейчас, в тишине, его слышно прекрасно. В голове опять всплыли вопросы, которые его волновали раньше. Да и не только они. Каждый день, проведённый с Тэхёном, у Чимина в голове плохо укладывается — появляется всё больше и больше вопросов. За размышлениями он и не заметил как провалился в царство Морфея. Сны ему обычно не снятся, но сегодня он ему приснился. Он был радужным, что не могло не радовать.

***

Чонгук резко сел на кровати и начал часто дышать. Господи, это опять сон. Во сне к нему пришёл маленький мальчик. Хотя, не совсем пришёл — прибежал. Он плакал и просил спасти его, а после пришёл какой-то до жути стрёмно улыбающийся мужик. Он подошёл к Чонгуку и сказал смотреть и, взяв того мальчика за руку, достал нож и начал разрезать его кожу. Мальчик плакал и кричал, но Чонгук стоял и не двигался. Мужчина прицепил полумёртвого мальчика к какой-то трубе из ниоткуда взявшимися наручниками, дал Чону в руку нож и сказал убить мальчика. Чон сказал, что не станет этого делать, а незнакомец направил на него пистолет и сказал, что если тот не убьёт мальчика, он убьёт его. Чонгук не знал что делать и посмотрел на мальчика: его белые волосы были запачканы его же кровью, по всему телу было очень много ран и синяков, а в глазах столько боли и грусти, что он просто не мог ничего сделать. Он сказал «нет», прозвучал выстрел, и он проснулся. Он был немного в замешательстве. Не оттого, что его хотели убить, а оттого, что этот сон был очень реалистичен, и мальчик также, который был во сне. Он был похож на ангелочка. Маленький, худой, беззащитный, но самое странное то, что он снится ему уже, наверное, тридцатый раз. В начале он просто столкнулся с ним в университете, потом он с ним заговорил, через ещё пару снов — они вместе гуляли, а сейчас его резали у него на глазах. Так, ладно, это просто сны. На часах 7:37 и за окном гроза с ливнем. Прелесть. Раз такая погода, значит они будут целый день тухнуть дома. Юнги спит, и Чонгук его не разбудил. Слава богу. Вот почему у Чимина номер с тремя комнатами и кухней, а у них нет? Если бы им дали трёшку, то никаких проблем бы ни было. Они с этого номера за пять лет ни разу не съезжали. Юнги в нём уже пять лет живёт, а Чонгук только два года. Он, правда, мог попросить, чтобы их поселили в общежитие, которое только год назад построили, но Юнги наотрез отказался, а без него как-то не хочется. Осталось три дня до начала пар, поэтому надо попытаться получить как можно больше удовольствия перед началом учёбы. Жалко, что они сегодня не смогут погулять из-за погоды, но зато можно в общежитии и университете поноситься. Когда он первый год пришёл в университет, они все вместе встретились, позвали Чимина, а после его прихода носились по всему университету. Благо они все знали где и что находится. Просто тут не сложно потеряться. По факту, у них в университете должно быть мало учеников, так как здесь очень много детей богатеньких людей. Но здесь ещё примерно столько же детей, у которых родители получают среднюю зарплату, а другим всё было просто не по карману. А раз это университет, то здесь учатся люди из-за границы. Итого около десяти тысяч человек в университете у них точно есть. А вот теперь представьте, какое должно быть здание, какие должны быть общежития, чтобы вместить всех этих людей. Места у них, конечно, предостаточно. Правда у всех только одна проблема — очереди за едой. Это полный пиздец. Если кто-нибудь из вас учится в школе или университете, где много людей, то вы поймёте. Поэтому очень многие заказывают еду из служб доставки в номер, а некоторые ходят в кафе или рестораны. Чонгук и остальные обычно ходят есть в номер или кафе-ресторан. Там очень вкусно кормят, и это не очень затратно. Он встал с кровати и пошёл на кухню готовить завтрак. Хоть сегодня была очередь Юнги, но делать всё равно нечего, и хёну тогда готовить не придётся. Что готовить, он, конечно, не знал, поэтому хвала рандому. Он открыл холодильник и, закрыв глаза, взял в руки то, что попало. Яйца. Отлично. Яичницу он любит, поэтому он приготовит омлет. Логично, правда? Он достал соль, приправы, масло и, разбив яйца о сковороду, начал готовить. Когда всё было готово, разрезав омлет на равные части, он положил его на тарелки и налил немного соуса. — Доброе утро, — Чонгук вздрогнул и резко обернулся. — Да это я. — Бля, Юнги! Нечего так пугать! — Так я и не специально. — Не надо сзади подкрадываться. Ты прежде чем подойти, подай хоть какие-то признаки того, что ты проснулся, — если честно, то такое у них каждое утро. — Иначе когда с Чимином вместе жить будете, ты его до инфаркта доведёшь. — С чего ты взял что мы будем жить вместе? — Не, ну когда мы с тобой и Джуном ходили выпить, ты так об этом подробно рассказывал что и сам забыл, — Чонгук обернулся и, посмотрев на хёна, начал ржать в голос. — Так, давай есть, — Юнги был красный как помидор, и в этот раз не от злости, а от смущения. Если честно, его мало какие вещи смущают, но вспоминая ту гулянку, ему сразу становится стыдно. Он просто начал изливать всю душу Киму и Чону. Он просто орал на всю улицу, как он любит Чимина и что горы ради него свернёт. В тот день они все вместе гуляли и у Чимина началась течка, и один альфа полез к нему с предложением переспать. Ну, Мин ему и втащил, а Чимин ушёл домой и всю неделю не выходил. Он же и правда очень любит этого ангелочка и того, кто его хоть пальцем тронет, он просто живьём в землю готов закопать. Чимину, конечно, он об этом ещё не говорил, но ему кажется, что он уже обо всём догадывается. — Кстати, сегодня я за тебя готовил. Так что следующие два дня готовишь ты, — не, ну а что? Сегодня он за него приготовил поесть. Так что следующие два дня готовит он. — Ладно, — удивительно, он согласился. — Почему так рано встал? — Кошмар приснился. — Какой? — Помнишь, ко мне во сне мальчик приходил? — Шуга кивнул. — Так вот. Он ко мне во сне опять пришёл, только он не улыбался и смеялся, а плакал и просил спасти, — Мин слушал его очень внимательно. Просто когда мелкий к нему пришёл и сказал, что ему снится один и тот же человек, ему показалось это странным. — После пришёл какой-то мужчина и сказал мне смотреть, а сам начал его резать, а после сказал убить его. Я сказал, что не буду этого делать, и он направил на меня пистолет. Но я всё равно отказался, а после выстрела я проснулся. — Слушай, — начал Мин, — ты не думал, что это может быть твой истинный? — В смысле? — Ну, у истинных же особая связь. У всех, конечно, разная, но я слышал, что бывало и такое, когда один изменял другому, а второй в это время чувствовал огромную боль из-за действий первого. — Нет, — этот маленький мальчик не может быть его истинным. — Он маленький. — А может, тебе снится его прошлое? — это хоть и предположение, но всё равно. — Я, конечно, о таком не слышал, но истинные иногда снятся друг другу. — Не знаю. — Ладно, не забивай голову, я просто предположил. Просто это правда странно. — Я понимаю. Я уже думал, что это может быть мой истинный, но это вряд ли возможно, — молчание. Чонгук доел омлет и, помыв тарелку, пошёл в гостиную. Он достал мангу, которую вчера забрал у Хоупа, и начал читать. Он не хотел сейчас забивать голову своими мыслями по поводу того, кто его истинный. У него и так голова от событий последних трёх дней раскалывается. Чтение всегда помогает ему отвлечься.