"Корона Эльфийской империи", или Обратно неуловимые

      Посреди довольно крупного зала располагалось кресло. Вернее, стул. Обтянутый тканью. Чёрной. Чёрной, как харадская ночь, пусть и с недавно выведенными порошком орнаментами (отчего ткань была неплохо так потускневшая). Чёрной, как душа того, кто на стуле восседал. Ну и как его волосы, о коих тихо мечтала добрая (или злая?) половина эльфиек Арды, конечно, тоже. Собственно, бывший уголовник Мелькор в представлении, я надеюсь, не нуждается. Выглядел он чуть хуже, чем никак. Ну, вернее, чутка хуже, чем обычно – под глубокими чёрными глазами красовались не менее глубокие мешки, пусть и фиолетовые. Сам-то Тёмный Вала был прикинут в совершенно неотразимый балахон «пепельно-фиолетового цвета» (по крайней мере, так было написано на бирке, кою никто даже не удосужился снять) с четырьмя рукавами (два рукава были пусты, столько же – заняты), кирзовые сапоги и стальную корону с тремя камушками, как говорится, «из числа особо важных», со строгой отчётностью – по одному Сильмариллу на каждый зубец. Поэтому удивляться проявлявшемуся профилю «тризуба» не приходилось. - Суро-о-овые годы уходят борьбы за сво-о-оду страны... За ними други-и-иеприхо-одят, они будут тоже трудны...       Нескладное пение словно ножом резануло по ушам Темнейшего. Резко распахнув заспанные глаза, он протёр тяжёлые веки руками, и, чуть не выцарапав себе ногтями глаза, он отхлебнул из стоявшего на подлокотнике кубка, обронив его на пол, и, прокашлявшись, громко завопил: - Майро-о-он!       На словах «Победа настала кругом...» пение резко замолкло. Где-то в соседних залах послышалась возня, а затем быстрые шаги. Распахнулись двери тронного зала, и внутрь заскочил неугомонный Саурон! Майя был дрищавого телосложения, обладал янтарного цвету длинными кудрявыми волосьями и точно такого же оттенка глазами да губами, чем, видимо, неслыханно гордился. В качестве домашнего халата предпочитал он носить длинный золочёный ламеллярный доспех с юбкой (на коей спереди и сзади были длинные разрезы) поверх белых шаровар и сафьяновых сапог на высоких каблуках. Шику данному образу, способному затмить ленивого и мрачного начальника, добавляла золотая корона и безумное количество колец на пальцах рук. Присев в реверансе и расправив шевелюру крашенными ногтями, «нечто» медовым голосом вопросило: - Звали, начальник? - Та-а-ак... – не в пример подчинённому мерзко протянул «главный». – Чего это вы там устроили? Хор медведем отдавленных? Или группу на конкурс «худшая песня Эпохи»? - Так вы же сами говорили вчера – научить орков петь, - тут ж оправдался Майрон, но, видимо, недостаточно: - Говорил научить петь, а не «заставить вопить дурным голосом»! Особенно – рядом с тронным залом. Особенно – когда я сплю. И особенно – когда у меня плохое настроение. - Хорошо, мы перейдём в соседнее помещение, - решил Саурон. - Соседнее с какого краю? С левого? – задал главарь вопрос с подвохом. - Ну да! Конечно! – обрадовался рыжий. - Ах, то есть вы ещё ближе ко мне петь собираетесь? – вскочил с трона Мелькор. - Нет-нет, что вы! – тут же спохватился своей ошибки Майрон. – Левый с другого краю, то есть это, с другого ракурса! - Вот, то-то. И ещё, - нахмурился Моргот. – Вы о чём поёте? Какая, нафиг «победа наступила вокруг»? Вы чё, войны последней не видели? Нет, если вы считаете, что убийство суицидника-Феанора было победой, то... Нет, ну какая победа, когда нас осаждают уже сотые сутки? Пойте что-нибудь современное! Позитивное, там, я не знаю... – задумался Владыка Судеб.       Правда, поразмышлять ему, конечно же, не дали. С характерным топотом через одну из боковых дверей в зал ворвалась Тхурингветиль. Довольно низкого роста дамочка (явно ниже почти двухметрового Мелькора) остервенело размахивала мечом, лупя тупой стороной не менее тупую голову орка, вцепившегося женщине в ногу. Когда репа данного пассажира, наконец, не выдержала и подала сигнал «отпустить загребущие руки», девушка пнула орка носком сапога и гордо выкрикнула: - Ну, кому ещё хочется комиссарского тела?       Ещё двое несостоявшихся орков-насильников, вбежав в зал, огляделись, и, завидев Мелькора, тут же поспешили скрыться с глаз долой. Девушка же, даже не оглядываясь, плюнула им вслед (попав при этом на полированный пол!) и, гордо подняв голову, сделала какое-то показушное движение мечом в руках. Сама дама, собственно, имела довольно незаурядную внешность, как, впрочем, и остальной «высший командный состав» - серые глаза, кругловатое лицо с блёклыми губами, длинные и прямые серо-чёрные волосы. Правда, шевелюра была заправлена под чёрную кожаную куртку, на левом рукаве которой красовалась красная повязка. Окончательным атрибутом мужского костюма стали чёрные брюки, наскоро затянутые на коленях и заправленные в сапоги. Мелькор, вдоволь наглядевшись на кривляющуюся Тхури, кашлянул и категорично потребовал: - Саблю убери, небось зарубишь кого.       Только узнав голос Начальника и обернувшись, она поняла, как ошибалась. Всё самолюбование тут же сошло на нет, а меч отправился на висящие на поясе ножны. - Прошу прощения, - пискнула девка, пытаясь прошмыгнуть в приоткрытые двери вон из зала. - Стоять! – скомандовал Мелькор. – Я как раз собирался звать тебя. Так что давай-докладывай, какие новости «с фронта»! - Да ничего нового из особо важного. - А не из «особо важного»? – поинтересовался Темнейший. - Дрова кончаются, - равнодушно пожала плечами Тхурингветиль. - Ничего себе, - присвистнул Моргот, - не из «особо важного»! А жечь мы что будем? - Ну, я посчитала, что это не важно ведь мы скоро... Снимем осаду? – уже с каплей сомнения проговорила женщина. - Я посчитал аналогично, - сообщил Саурон. – Да и жечь можно уголь. - И молчал?! – вскрикнул Мелькор. – Да вы тут совсем конченые! Уголь – не доски, из него факелов не сделаешь! И его ещё добывать надо! Кто заниматься этим будет? Вся Орко-Гоблинская Чёрная Армия на фронте! Бьёт феанорскую сволочь!.. Хотя... Скорее уж, это «сволочь» бьёт её... Как показала предыдущая мега-битва... – задумался Тёмный Вала, - Нам нужно больше войск! Просто бо-о-о-ольше! – он сделал жест руками и резко добавил: – А хата у нас не резиновая! - Ага, не резиновая... – усмехнулся Саурон. – Ничего вы себе, гражданин начальник, «дачку» отгрохали! Целую бандитскую малину! Подземную! - Конечно, жилплощадь немалая... – солидно похвастался Мелькор. - А, чего ты хотел? Шесть соток, всё законно! – взмахнул руками Темнейший, но тут же исправился: - Соток тысяч, конечно! Итак, господа! Как показывает ситуация, надо чё-то делать! И желательно – быстро. Ваши предложения? - Устроить пьянку, - не задумываясь, задвинула Тхурингветиль. - Замучить ещё сотню эльфов! – выпалил Саурон. Мелькор изобразил фейспалм, и, очухавшись от приступа чувства безысходности, постучал Саурону по голове: - Тук-тук, есть кто дома? Это я, почтальон Печкин, принёс заметку. Об вашего мальчика... ТАК! – рявкнул начальник. – Если я сказал «что-то», то я имел виду что-то в тему! - Тогда можно заставить эльфов работать, - спешно исправился Майрон. – Говорят, Нолдор хорошо пашут, пардон, роют в шахтах... - Ты б ещё предложил гномов-гастарбайтеров нанять! – расхохоталась девчонка. - Дурак ты, дурак... Чтобы заставить работать кого-то пленного, надо сначала захватить кого-то пленного, а у нас армий нет! – снова Моргот изобразил «рукалицо». – А вот со вторым предложением я почти согласен. Молодец, Тхури. Зришь в корень. Вот только у нас не только армий, у нас ещё и денег нет. - А Сильмариллы продать? – тихо предложил Саурон на ухо девушке, чисто в шутку, но Мелькор его всё-таки услыхал. - ЧТО-О?! – тут же взревел он. – Ты хоть понимаешь, что мы тогда на факелах разоримся?! Чем зал тронный освещать будем?! Даже если возьмём кредит у подземных коротышек... Говорят, они выдают под 100% годовых неплохие кредиты... – погрузился в мысли Темнейший. – Нет, сто это много... Хотя, более хорошего варианта всё равно никто не предложит.       Пару минут вся «главная троица» простояла возле трона, размышляя каждый о своём. Мелькор – о том, какое же вино выбрать назавтра, Майрон, вероятно, придумывал новый способ пытать эльфятину, ну а Тхурингветиль, пусть и одевалась, как мужик, и строила из себя феминистку (за что и вылетела из Валинора в прямом смысле того слова), всё равно принялась разглядывать свой шмот. - Чёрт, эти варвары мне штаны порвали на колене, - раздосадовано поджала губы она, оглядев брюки. – Преступники та сволочи... Тунеядцы, блин. Я даже их мову не до конца разбираю. - Это кто тут сволочь?! –отреагировал Мелькор. – Я, между прочим, срок мотал! Ну да, да, триста лет – не срок, но всё равно противно. Пребывал, так сказать, в местах лишения свободы. - Да, а потом на общественных работах маялся, - посочувствовал подлиза-Саурон. - Так-так... Что ты сейчас сказал? – насторожился главный. - Шоти казав? – переспросила уже Тхури. - Я... Ну... Вы же пахали на общественных работах? – с надеждой спросил «провинившийся» рыжий. – Небось, Валар вас загнобили. - Общественные работы! Точно! Товарищ начальник, можно отправить провинившихся орков на общественные работы! – тут же выпалила Тхурингветиль. - Так! – тут же вскочил на свой трон Мелькор, и, приняв позу оратора, зачитал: - Итак! Слушать всем мой приказ! Я придумал уникальную идею! Мы создадим лагеря для провинившихся, где нарушители будут выполнять... Общественно полезные деяния! Вместо противозаконных. Это я придумал! - Но... – перебила авторша идеи. - Молчать! Это я придумал! Моя идея, мои авторские права! А законы мы сделаем строже. Чтобы рабочей силы было больше. Назовём это всё... Ну... – он замялся. – Ну... Пусть будет... План «Ж»! - А почему «Ж»? – недоумённо вопросил Майрон. - Для конспирации, - отмахнулся Моргот. – Потому что в эльфийском такого звука нету. Вроде бы. И первым дело учредим угольные шахты. И плакаты повесим. - Какие? - Агитационные. Не перебивай! – прикрикнул главный на подчинённого. –А уголь отправим... Нет, сначала построим... Эти... Теплоэлектростанции! Будем переходить на электроэнергию! А эти, эльфы, путь живут в своём средневековье. А этот план обзовём ГОЭЛАР! - Тоже конспирация? – решил угадать Саурон. - Нет, - сломал ожидания Мелькор. – Это аббревиатура. Государственная Электрификация Арды. Учите сокращения!