"Корона Эльфийской империи", или Обратно неуловимые

      По Ангбанду разносилась нескладная музычка в исполнении изрядно подвыпивших... Нет, не музыкантов – рассевшись за огромным столом, голосила Революционная Партия Арды, причём в почти полном составе. «Эх, Ангбанд, ветер северный!» - задавал ритм лично Мелькор, то и дело изображая голосом нечто среднее между огромным барабаном и электрогитарой. «Утречко лихое, Единому родное, и в потьмах тревожных Арда замерла. Всё мечи да флаги Майар поднимают – довели нас Валар сами до греха!..» - невпопад тянули остальные, то хлопая в ладоши, то стуча посудой по столу и ломая о неё столовые приборы. Глядя на такое варварство, Майрон, лично делавший весь столовый мельхиор, чуть ли не морщился. Радовало только одно – сидящая рядом Ниенна совсем не грустила. Впрочем, плакать от этого она не перестала. Теперь она рыдала уже от смеха – а вернее, от обычной эльфийской «волшебной травы», рецепт приготовления которой достался Ангбанду от пленных эльфов. Квалмэ-Тари, или же «Госпожа Смерти», как уже обозвали Ниенну местные майар, за каких-то пару дней отлично устроилась в Ангбанде, и теперь, совершенно плевав на все валинорские нормы приличия, ела руками солёное мясо какого-то животного, приготовленное в собственных слезах. А может быть, и не животного...       Манвэ да Варда, будь они сейчас на вершине горы Таниквэтиль, искренне подивились бы силе Искажения. Также есть мнение, что у них могла бы проснуться совесть (одна на двоих), и тогда они бы даже выразили Морготу какую-нибудь благодарность за избавление от Ниенны. Хотя, валиэ как рыдала, так и продолжает рыдать (пусть и по совершенно другой причине) – так что «ордена контрреволюции» (или, на худой конец, «ордена Йаванны») Мелькору было не получить в любом случае. Да и не хотелось! Намо Мандос, конечно, знал всё заранее. Но улыбаться себе он позволял лишь сейчас – чисто по причине собственной сволочности. Манвэ и Варды (да и вообще никого) рядом с Судьёй не было, и потому тот преспокойно мог пялиться в собственные видения, отлично наблюдая, как его любимая сестричка сейчас хлебает непонятное мелькорово пойло, травит пошлые анекдоты, и, рыдая от смеху, вытирает жирные от мяса руки о волосы пленного эльфа-раба, завороженно пялящегося под короткую юбку чёрного платья Ниенны. Мандос отлично знал, что до самого интересного осталось каких-то две минуты, тринадцать и две сотых секунды. И ещё лучше он знал, как же сестрица докатилась до жизни такой...

Двумя днями ранее...

      Ниенна горько рыдала и выла, прямо как на луну. Уже пятые сутки она затапливала место за местом. Скитания по Арде начались, когда Ульмо, жёстко недовольный повышением концентрации солей в мировом океане, согнал валиэ с насиженного места у берега. «Впрочем, через год Ульмо поймёт, что все стоки из Арды ведут в океан... - подметил Мандос. – Это только Валинор у нас нормальные очистительные сооружения имеет. Горжусь Валинором!». По вине Плачущей Арда ранее уже обзавелась такими интересными географическими причудами, как водопады и солёные озёра, и теперь их количество увеличивалось в геометрической прогрессии. И теперь скиталицу занесло на просторы Крайнего Севера, прямо на Железные Горы... Кап-кап-кап... - Это шо такое? – внезапно задался насущным вопросом Готмог.       Предводитель балрогов валялся в ванне с лавой, когда ему на голову начало капать что-то конкретно противное... Вода! «Откуда же она тут?»- искренне удивился дух огня. Внезапно кто-то принялся остервенело колотить в деревянную дверь. Пришлось всё-таки вылезать из ванной и, туша пламя, открывать дверь... - Это вы нас тут солёной водой заливаете? Вообще-то, вода в бассейне должна быть пресной! И вонять хлоркой! – тут же начала кричать вошедшая.       Перед ошарашенным таким налётом Готмогом стояла рассерженная Тхурингвэтиль, замотанная в бархатное полотенце и явно на что-то очень-очень озлобленная. Ну а стучащие от холода зубы делали её лицо ещё более незабываемым – впрочем, побочный эффект от ледяных ванн с Мелькором довольно быстро начал проходить, как только женщина оказалась на «тёплом этаже», так успешно занятом балрогами. - Шо? – округлил глаза Готмог.       Впрочем, Тхури и сама поняла, что «НИШО!». Ибо вода явно лилась не отсюда. И тут на нос девицы упала здоровенная капля. - Так! Ясно... Какая сволочь заливает весь спорткомплекс солёной жижей?! – выкрикнула Тхури и рванула дальше наверх, оставив балрогов в полном оцепенении.       Проскочив ещё несколько этажей ванн и бассейнов, занятых преимущественно майар и их эльфийскими пленниками, глашатай поняла, что «проблема выше». И не просто выше – а где-то там, на уровне поверхности. И к этой поверхности Тхурингвэтиль незамедлительно выдвинулась, прикинувшись потеплее. - Хнык... Хнык-хнык... Ой-ей! – вскрикнула Ниенна, когда ей в спину упёрлось остриё меча. - Кто такая? Почему плачешь? Почему не в борделе? – категорично задвинула Тхури.       Медленно обернувшаяся Ниенна поняла, что конкретно попала. Ибо, эка невидаль, случайно залезла прямо на Тангородрим... И теперь отчитывается перед смутно знакомой девкой, которая когда-то ещё давно начала одеваться в мужика. Впрочем, чёрные кожаная куртка и кожаная фуражка весьма шли данной даме. Как и высокие сапоги. - Ниенна... - Ниенна? Валиэ Ниенна? – удивилась Тхури. - Ага. Хнык! - А что ты тут делаешь, прислужница Манвэ? - Грущу... И плачу. - А по какому поводу? Тебя кто-то обидел? - Мелько-о-ор... - Что? Он тебя обидел? Да быть того не может! – возразила девица. – Почему ты не в Валиноре? - Меня прогна-а-али... - За что? - За рыда-а-ания... Сказали – «иди ты к Мелькору!». А я не зна-а-аю где он... - Тут Мелькор! Прямо под нами! И ты, между прочим, мешаешь ему принимать ледяную ванну своими слезами! Они солёные! Имей совесть! - Хны-ы-ык... - Так! Встала и пошла! Быстро! Сейчас мы тебе на рожу памперс одевать будем! - За что-о-о?... - За то, что хнычешь! Харэ рыдать, плакса слезливая! – Тхури отвесила Ниенне подзатыльник, однако та начала брызгать реками слёз ещё упорнее.       «Несчастное создание,» - промелькнуло в голове у вампирши, уже собиравшейся попросту прибить валиэ. И почему-то доставать шашку сразу расхотелось... Ну, раз уж поток слёз не остановить, то стоило хотя бы заставить Ниенну замолкнуть. И поэтому Тхури пришлось вспомнить, как однажды Мелькор делал для неё мороженое изо льда. Впрочем, девица решила не заморачиваться и попросту сунула кусок такового в рот несчастной. И – о чудо – та замолкла. И Тхури, воспользовавшись моментом, схватила Ниенну за руку и потащила прямиком в Ангбанд. Следовало срочно озаботить Мелькора проблемой электрификации – ведь нескончаемый поток жидкости был бы для этого очень полезен...

Вперёд два дня обратно...

      И теперь Ангбанд праздновал начало постройки внутренней ГЭС. Первой в Арде ГЭС на слезах Ниенны. А таковая обещала стать самой мощной в Мире! Наверное, потому что единственной. По этому поводу Мелькор даже взялся лично сотворить для Ниенны «мега-аксессуар». Вернее, получил он его не с нуля, а всего-то исказив памперс. Но последователям знать об этом было необязательно, верно? - Держи, Ниенна! Это тебе, - протянул Моргот валиэ небольшую шкатулку с самоцветами, которую Плачущая тут же открыла.       Внутри совершенно обычной коробки оказалась полупрозрачная кружевная повязка на глаза. Мелькор не просто научил ткань поглощать любое количество влаги – он даже сделал из неё небольшой портал! Совсем ма-а-аленький. Но теперь он мог быть уверен, что Унголиантвыпьет все лишние слёзы или утонет. Ведь выход-то из норы Мелькор заплавил!