"Корона Эльфийской империи", или Обратно неуловимые

- Нача-а-альник! Они решётку из окна выломали! КРАСНУЮ! – раздался истошный крик вломившегося в тронный зал Лангона.       Мелькор, развалившийся на самодельном троне, от неожиданности чуть ли не поперхнулся, и, выплюнув непережёванный кусок яичницы обратно на серебряный поднос, утёр губы рукавом, выронив при этом с подноса все тарелки. Так на полу довольно быстро оказались нехилая яичница из орлиного яйца, салат из ангбандских подснежников и чисто конкретная порция макарон с восхитительным соусом из эльфийского сыра. - Мля, ну шö на этот раз? – выпучил глаза Главный, когда до него наконец дошла суть произошедшего. – Вандалы! У-у-у, блэ! Так! Показывай давай, где эта сволочь шарится!       Уже который раз за месяц какие-то неизвестного происхождения вандалы портили государственную собственность Тангородримского Союза. То окна побьют, то гадостей где понапишут, то решётки повыламывают и, не дай Эру, своруют что-нибудь. Все ценности и оборудование уже давно перекочевали ближе к внутренностям крепости, а все внешние галереи и коридоры, окнами выходящие из горы наружу, усиленно патрулировались орками – но хабар государственный продолжал пропадать с завидной регулярностью, а вместе с ним – и патрульные.       Пнув спящего под троном Глаурунга, пока ещё мелкого, мол «дожри упавшее», Мелькор поплёлся лично разбираться с обидчиками. Кое-как напялив доспех и заправив волосы под железную корону с сильмариллами, Моргот подхватил Гронд одной левой и, недовольно бурча, двинулся на выход, прямо за Лангоном.       Лангоном себя называл довольно слабый тёмный майа, обликом куда больше напоминающий человека, нежели эльфа – брутальное лицо с недельной щетиной, чёрные короткие волосы и самодельные чёрные очки делали его очень похожим на всяких голливудских героев. К этому образу идеально подходил брутальный оранжево-чёрный прикид по последней человеческой моде, бело-оранжевые кеды и восточный костяной лук, а также сабля. Сей гражданин выполнял в Ангбанде роль глашатая, однако на деле занимался доставкой пиццы и картошки-фри высшему командному составу – а этому очень способствовала способность перекидываться в быстрого и грузоподъёмного чёрно-рыжего шерстяного волчару в солнечных очках. Однако, такая неприметная должность отнюдь не мешала Лангону всячески выёживаться и строить из себя одного из «особо важных» - хотя данный статус был доступен лишь «высшим троим». И сейчас, идя впереди самого Мелькора, Лангон явно был преисполнен гордости за собственное деяние. - Так! Вот ты, ты, ты и... И вон ты! – ткнул Мелькор пальцем в первых попавшихся орков. – За мной!       По коридорам Ангбанда можно было шляться очень-очень долго. Впрочем, это не мешало пройти от краю до краю за каких-то десять минут – достаточно было лишь бежать быстрее нормального человека раз в десять да знать маршрут. Мелькор, строя в своё время данную крепость, учёл все проблемы Утумно, построенного в совершенно другом стиле, и потому решил не наступать два раза на одни и те же грабли - сделал простейшую прямоугольную планировку вместо лучевой. Именно поэтому Утумно сильно смахивало на метро московское, а Ангбанд – на метро нью-йоркское. Впрочем, были планы и по постройке пары подземных колец – но пока они были лишь планами. - Мать моя Вселенная! – сплюнул Лангон, скептически глядя на мокрый пол в одном из коридоров. - Кажись, тут чисто конкретно нагадил волколак, - предположил Мелькор причину такого вот антуража, поглядывая на бледно-жёлтый блеск вод, покрывавших весь пол. - Скорее, целый эскадрон волколаков... – задумался Лангон. Глашатай явно не хотел портить кеды и уже желал предложить поступить, словно реальные герои – то есть пойти в обход, но осёкся, заметив на стене крайне неприятное зрелище: - А это ещё что за стрит-арт тут нарисовался?       Он указал пальцем прямо на надпись – и, как ни странно, отнюдь не похабную. «Атас, все сторонники Моргота! Ваши погреба открыты!» - гласила записка, намалёванная кровью дохлого волколака, подвешенного тут же прямо за облезлый хвост... - Они погребок обнесли! – схватился за голову Мелькор. – А ведь там был ценнейший образец сыра с плесенью! - Начальник! – послышался крик какого-то орка. – Там дракона экспериментального угнали! - Экспериментального? – переспросил Мелькор и, осознав всё, воскликнул: - Он чё, ВЗЛЕТЕЛ? - Эй! Я, вообще-то, без пропитания оставаться не могу. Где ж я буду харчеваться? – спохватился Лангон.       Мелькор вновь схватился за голову и сел прямо в лужу. - Начальник, вам плохо? Может, вызвать больничку? – обеспокоился Лангон, глядя на Главного. – Вам ингалятор не нужен? Может, казним кого-то и всё уладится? - Не учите меня жить! Лучше помогите материально... – чуть ли не захныкал Мелькор. – Нет, ну вы посчитайте, что они уже попортили! Сотня орков! Обученных. Подъёмный кран! Валинорский! Прокатный станок, отечественный! Дракон экспериментальный, уникальный! Два бура! Три кладовки! Заначка с бухлом синдарским! А окон, окон сколько разбили! У-у-у, гады... – причитал начальник Ангбанда. – Всё пропало!       Мелькор еле-еле встал с мокрого пола, и, наплевав на всё, поплёлся обратно в тронный зал. Даже не взглянув на драку Глаурунга и пары волчар за харчи, в которой дракон первый раз за всё время блеванул огнём (чисто от отрыжки, а не со злобы), Темнейший плюхнулся на трон и стал размышлять. Вслух. - Всё было хорошо! Было, пока не перестало! Пока не припёрлась Ниенна! Диверсантка хренова! Уже два года она подрывает нам боевой дух! Может, её нарочно Валар к нам заслали? Сбагрить бы её подальше – но ведь нет! Надо же кому-то соль да электричество вырабатывать...       Тем временем Тхурингвэтиль, совершая плановый облёт Ангбанда вокруг да около, внезапно заметила среди метели каких-то непонятных чудиков с кисточками. Те, совершенно нагло прикинувшись в шубы из меха недавно потерявшихся волколаков, вырисовывали прямо на горе какую-то похабень: «Моргот, скотина, верни Сильмариллы!», «Маэдрос жив!» и «1497, Дагор-нуин-Гилиат. Можем повторить!». Тхури, невидимая для вандалов, с трудом узнала среди них Ниенну собственной персоной в компании с Фингоном и Финродом. Ещё пара неизвестных эльфов стояла поодаль, на шухере.       Подойти или подлететь к вандалам незамеченной было явно сложно, и потому Тхури напала на одного из часовых. Тот, впрочем, не сильно сопротивлялся – в тяжёлой шубе мечом фиг помахаешь. Однако, заорать ему удалось – Ниенна тут же запрыгнула в разбитое окно, а остальные трое рванули к незаметно припаркованным в сугробе орлам Манвэ. Драться с когтистыми пташками желания явно не было – и Тхури тоже рванула в окно, прихватив с собой оглушённого пленника.

Спустя три часа.

      Где-то в глубине ангбандских подземелий над столом светила зелёная лампочка... Тхурингвэтиль, прикинутая целиком по форме, потрошила над рабочим столом нехилую папку. Выпустив клыки, она злорадно прочла: - Итак... Личное дело валиэ Ниенны Илюваторовны... Неизвестного года рождения... Так! Вы обвиняетесь в вандализме, порче государственной собственности и подрывании боевого духа ангбандской армии, а также в связях с вражеской стороной... Сидящая на табуретке напротив, Ниенна всеми силами старалась не заплакать. Ибо табуретка обыкновенная, обклеенная снизу жвачкой и изгрызенная местными волчарами, в таком случае стала бы табуреткой электрической – а развоплощаться ох как не хотелось, тем более, таким неблагодарным способом. - Вы признаёте свою вину? Вы согласны дать показания? - Не-е-ет! - На «нет» и суда нет! – отчеканила Тхури, ставя печать на какую-то бумажку. – Вы приговариваетесь к году непрерывных пыток, а затем – к высылке в Валинор!       Двое вошедших орков вынесли табуретку с осуждённой валиэ из кабинета, заменив её на точно такую же, но уже со связанным эльфом. Этот оказался пассажиром куда более сговорчивым, и потому весьма быстро представился. - Итак... Новое лично дело... – печать. – Итак, согласны ли вы давать показания? - Д-да... - Тогда отвечайте на вопросы. С какой целью вы присутствовали на особо охраняемой территории? - Ну... Я с парнями на двадцать золотых поспорил... Что притащу им пузырь ангбандской водки... Я на эти двадцать золотых хотел себе орлёнка купить... - Какого ты, нафиг, орлёнка за двадцать золотых купишь? А сюда летел что, на арендованном? - Нет, это Орёл-шеринг... Программа Манвэ... Серебряный в час... Парковка бесплатно. А про орлёнка – так с сотни человек по двадцать золотых, уже две тысячи получится... - Ого! Да ты прямо бизнесмен. Надеюсь, ты не будешь хранить такие деньги дома? А то они пропадут. И я лично приложу к этому руку, - пригрозила майэ. – А сколько раз ты бывал здесь? - Уже пятый раз... - Так и запишем, рецидивист, значит. А с какой целью способствовали порче государственного имущества? - Так оно же вражеское... - О! То есть вы себя причисляете к нашим военным противникам? Так и напишем – военнопленный! Всё! - Унести? – спросил басом какой-то орк. - Нет. Этого оставь мне лично, - мило улыбнулась Тхури, показывая клыки. – Водки, говоришь, хотел ангбандской? Ну, сейчас я тебе покажу наш погребок...       Из тронного зала доносился храп, когда парочку из вампирши и до смерти напуганного пленного сбил с ног Саурон. Ворвавшись в тронный зал, он заорал во всю глотку: - Они Маэдроса спёрли! РЫЖЕГО!