фиалка виттрока

видит мерлин, ты не хотела быть клишированной сэдгёрлой, но разбитое будущее здесь, оно невидимо смеётся дрожащими губами, тянет руки-обрубки, стирает смоки-айс дождём мокрым. ты не хотела быть клишированной сэдгерлой, но тебе не идёт улыбка, тебя не спасут и не вылечат; ты из тех, кого бросают в путешествии автостопом и пускают по кругу с грубой насмешкой; ты из тех, кого мерзко спасать. съедаешь с губ красную помаду, нервно зарываешься пальцами в мятые пряди и так крупно и больно трясёт, трясёт, трясёт. где блядская мятная жвачка? хочется дышать на ветру и драть горло до цвета ярости. смерть от ангины — миф и ирония, высокая печаль. мысли сбиваются в перловку и ты почти делаешь шаг вперед. край. глухо, ветрено. демоны царапают легкие до первой крови и ты кашляешь навзрыд.

так надо

кто бы мог подумать, ублюдский сентябрь перевалил за половину. грейнджер тоже ублюдская, а ещё — едва ли семнадцатилетняя. ты представляешь, как нежные запястья прошибает волной и жмуришься. у тебя есть всего полчаса. привычка — тушить об себя недокуренное. привычка — не смотреть в глаза, ставить маггловские грубые подножки. привычка — синонимизировать разочарование, нападать первой, последней выигрывать. отличная идея — прекратить. нужен всего лишь шаг вперед. один гребаный шаг.

давай, пэнси. ты будешь в порядке.

похоже на кошмар. дышать через раз и кутаться в мантию поверх сорочки. представь, что по-дурацки ходишь во сне и всё это лишь проекция больного сознания. нет ничего страшного в том, чтобы убить себя во сне. нет ничего реального. — заткнись, — говоришь. но голос внутри никогда не покинет. это не болезнь, лекарства нет и нет лечения, ты одна и не в себе, и ты знаешь, что должна сделать. помнишь, пэнс? матушка никогда не звала самоубийство слабостью; она вообще ничего слабостью не звала. говорила, мол хочешь плакать — плачь; но учти, никто не будет тебя жалеть. слёзы — табу; глупо, неловко, маггловски. слизеринки не плачут. не плакал даже отец; был хорош, сразу лез в петлю. горячее дыхание прожгло сонную артерию, сомкнуло уставшие веки, выставило похоронный счёт. твой глупый младший брат рыдал в тот день. ты считала его слабым, но дала тихо уснуть на плече; он не был слизеринцем тогда. лишь восемь лет, ребёнок во плоти, но, увы, для истерик поздно. ты клялась молчать. он вырос достойным и без въевшихся в днк колкостей; в чём-то на миону похожий и без пяти минут хаффлпафф. ми-о-на. три мягких слога и эмоции, заложенные где-то в подкорке. хоть кто-то её так называл? ты — ни разу, лишь тайно, только про себя. четыре горьких слога слишком перчат и бьют в сердце, а миона звучит тепло как-то и светлым лучом по разбитому сердцу; она всего лишь твоя соулмейтка. она не должна узнать. принимаешь как данность, но почему... ...почему когда ты думаешь об этом, тянет изрезать пылающие кости?

(ты не заслуживаешь её, ты не заслуживаешь, ты никогда не будешь её...)

- заткнись!!! у кого-то — доброта, взамен грязного прошлого. у тебя — злость, как исходник. — паркинсон? голос гарри поттера хриплый, эмоциональный совсем по-гриффиндорски; шёл бы ты к чёрту, народный герой. сглатывая позор, тянешь вверх углы потресканных губ, кротко утираешь тушь с щёк. — потерялся, поттер? — грубо. ты не поворачиваешь головы. как же, блять, стыдно. бьешь по рукам, чтобы не мять нервно подол ночной рубашки. ты не хочешь поворачиваться. — всё хорошо? — проваливай. ветер треплет истощенные волосы, путает пряди с липким страхом; ты дрожишь, дрожишь, дрожишь, а в голове без остановки бьётся «прыгай». конечно, ты не станешь. — пэнси. не обернуться не получается. ты не можешь не пробежаться взглядом по женскому силуэту в мантии, мягким волосам, чуть вздернутому носу, острому взгляду. жа-лость. (она впервые назвала тебя по имени..?) — готовься к празднику, грейнджер, — фыркаешь, вместо «привет». схмурившись, миона подходит ближе. — ты знаешь день моего рождения? откуда? (потому что я слушаю всегда, когда ты говоришь? потому что ты мне интересна? потому что я запала на тебя, а, грейнджер? потому что мы гребаные соулмейты??) — драко сказал, — слетает с губ, быстрее мыслей. нельзя медлить. нельзя выдать себя. — он не похож на моего фаната. вы давно не общаетесь. будем откровенны, он презирает нас обоих. не знаю, за что тебя, но ме... — выключи детектива, грейнджер. проваливайте. оба. просьба тонет в ночном шуме. хочешь, чтобы миона осталась; лечь на чужие колени, чувствовать тонкие пальцы в волосах и отдыхать. просто отдыхать. не получится. — ты ведь ничего не собираешься делать? — уточняет гарри. — ещё минута в твоем обществе и я, нахрен, сброшусь, — дерзишь. и решаешь, мол будет, что будет. отходишь от края, шаришься в накинутой наспех мантии. вердикт: ноль сигареток. вердикт: гарри с мионой уйдут, и ты снова будешь одна. — пройдешься с нами? видишь — гарри пихает её в бок. конечно, он не хочет тебя видеть.

может, свиданку сорвала?

— неа, я в подземелья. бывайте. хрипло. жалко. совсем не по-слизерински. — иди, гарри, — просит гермиона. он скептично тянет вверх бровь и шелестит осенними листьями, уходя. — всё точно хорошо? — она снова спрашивает. даришь ей хрупкую усмешку. — а у тебя, грейнджер? как у тебя? её уродливый свитер хочется снять. дурацкую мантию — тоже. хочется целоваться до виновно-краснеющих губ и сбитого дыхания. нельзя. — я хочу помочь, пэнси. в горле стынут фразы матушки; термины — «запретная искренность», «эмоциональное шифрование», «слизеринская стойкость», а ты стоишь здесь, перед ней, открытая и с мокрыми глазами, уродливая и совершенно жалкая, разбитая. ты стоишь перед ней, и она не уходит. взгляни в зеркало, пэнси! ни черта не значит пресловутая чистая кровь. ты — ломаные линии, неровный лак на сгрызанных ногтях, неумение в соцсвязи и истлевший огонь в глазах. ты разрушена. руины — колкость и злость безобразная. шипишь: — ты ненавидишь меня, грейнджер. она делает шаг вперёд и снова хмурится. — нет. её объятие неловкое, а тело согревает уютным теплом; почему-то так кажется, но ты не в праве сравнивать — это твой грёбаный первый раз. гермиона дёргается почти резко, ты чувствуешь слёзы предательские и больше не можешь дышать. по её коже ползут буквы.