Воспоминания далёких дней
11 апреля 2019 г. в 08:44
Шестнадцать лет назад
Первая любовь самая незабываемая и сказочная вещь на земле. Когда впервые ты испытываешь бурю чувств внутри и, кажется, словно за спиной вырастают крылья, и от одного взгляда любимых глаз ты возносишься выше облаков. В такие моменты ты начинаешь понимать, что такое быть счастливым и, кажется, не существует никаких на свете проблем, способных вас разлучить. Но юная любовь несёт в себе опасность, о которой ты не подозреваешь, а она всё ближе подбирается, разбивая на осколки созданный мир.
Несколько часов назад Сэйомпу с небес рухнул прямо на холодную землю, и его мир рассыпался вдребезги, но любовь так и не хотела отпускать парня, держа его сердце в тёплых объятиях.
— Отец, Элиан беременна, — через силу выдавил из себя Сэйомпу, не смея поднять глаза на отца, но даже это не помешало ему ощутить гнев главаря мафии.
— Что?! Я же предупреждал тебя, Сэйомпу! Никакого ребёнка не будет, пусть эта малолетка делает аборт! — вскипел Пакди, не желая слышать отговорки.
— Но, отец, я люблю её!
— Любовь?! Да что ты знаешь о любви, ты ещё сопливый мальчишка, не знавший жизни! — слова сына приводят мужчину в бешенство, и он просто закипает от злости.
— Но я не откажусь ни от Элиан, ни от нашего ребёнка! — настаивал Сэйомпу, хотя понимал, что это бессмысленно.
— Сынок, — тяжело вздохнул Пакди, приглушая нахлынувший гнев и всеми силами пытаясь достучаться до разума Сэйомпу: — Я понимаю, но и ты пойми тебе шестнадцать, у тебя вся жизнь впереди, а ты хочешь её вот так просто загубить? Надеюсь, ты примешь правильное решение, ведь этот ребёнок будет обузой!
Сказав последнее слово, Пакди покидает дом оставляя сына наедине с собственными мыслями и чувством собственной беспомощности. Да и, собственно, как он может принимать такие важные вопросы в шестнадцать лет? Идти против воли отца чревато большими последствиями, а без Элиан нет никакого смысла в этой никчёмной жизни.
Год назад в класс Сэйомпу перевелась девушка, как потом парень узнал она была родом из дождливого Лондона. Она была непримечательной иностранкой, да и не красавицей вовсе, но её улыбка заставила сердце молодого Сэйомпу трепетать от зародившейся любви. Его первой настоящей любви. Но когда их взгляды пересеклись, сопротивляться этому притяжению не было сил. В своей жизнь подросток повидал много такого, что обычный человек не сможет даже представить, и в этом омуте черноты Элиан была лучом нежности и доброты, в чём парень нуждался больше всего. А дальше знакомство, первое свидание, поздние прогулки, неловкий поцелуй и ночь, ставшая для пары роковой. Но мириться с решением отца парень наотрез отказывался.
***
— Доктор, как она? Как Элиан? Как ребёнок? — засыпал вопросами, вошедшего в палату врача, Сэйомпу, когда должны были привести Элиан и их ребёнка.
— Не знаю, как вам сказать мягче, но, боюсь, у меня для вас не самые утешительные новости, — вздохнул доктор. — У вас родилась здоровая девочка, а вот её маму мы не смогли спасти… У госпожи открылось кровотечение и… Примите мои соболезнования… — сочувственно добавил мужчина, покидая палату.
Слова врача прозвучали как приговор. Её больше нет. Эта фраза не укладывалась в голове, ведь только недавно он держал её за руку и рассказывал придуманный им же самим план дальнейшей их жизни уже втроём, а Элиан восторженно рассказывала о выбранных ею именах, как для мальчика, так и для девочки, ведь девушка не хотела до родов узнавать пол ребёнка. Потому что это не так уж и важно, самое главное, что этот ребёнок появился из-за любви. А сейчас смерть забрала то единственное, хорошее, что было в его жизни. От невыносимой боли хотелось выть, он ощутил словно кто-то вырвал сердце из груди, выбросив в окно, а вместо него осталась кровоточащая дыра пустоты.
— Сын, — этот голос заставил парня вздрогнуть, — мне жаль…
— Ты ведь этого хотел! — сухо выплюнул парень, повернувшись к отцу.
— Я не желал, чтобы так всё вышло, я ведь предупреждал: если бы заставил её сделать аборт, она была бы жива. После окончания университета я бы даже позволил вам пожениться.
— Но как я мог согласиться убить свою собственную кровь и плоть — это же мой ребёнок. Пап, понимаешь, мой!
— А вот и наша девочка, — с улыбкой произнесла медсестра, войдя в палату с младенцем на руках.
Дрожащими руками Сэйомпу взял дочь на руки, боясь сделать что-то не то, ведь она была такой крошкой. В шестнадцать лет он стал отцом и его детство, которого никогда и не было, закончилось.
— Здравствуй, Миа, — произносит он, видя в её крошечных, словно бусинках, глазах свой собственный смысл жизни.
***
Наши дни
Миа звонко смеялась, слушая очередную забавную историю, случившуюся за её отсутствие. С её приездом Сэйомпу впервые за долгие годы ощутил душевный покой, которого ему так не хватало, но также мужчина чётко понимал, что это не навсегда.
