Песня твоего имени

До конца урока оставалось каких-нибудь там пятнадцать-двадцать минут, а путные мысли отчего-то не собирались появляться в голове у Елизара. Но вернее они появлялись на миг, цепляя его тонкой нитью, на долю секунды увлекая за собой, а потом исчезали, растворяясь словно в тумане. Они дразнили его, никак не желая складываться в отдельную цельную картинку. Юноша не мог подобрать нужных слов для того, чтобы написать вывод после проделанной лабораторной работы. Громов насупился, зажмурился, придавил пальцами виски и напряженно стал подыскивать подходящие словосочетания. - "Изучили... - крутилось у него в голове. - Но что мы изучили? Только задачки порешали и все." Он кое-как решил все задания из первого блока, но до второго уровня почему-то не дотянул. Задачи второго варианта казались ему не то чтобы трудными, а нелепыми. Расчеты не совпадали с ответами, а формулы - с условием. Все было намешано и как-то скомкано. Будто эти задачи составляли такие же неучи, как и он. - Глупо все как-то. - прошептал Елизар и отложил листочек в сторону. Продолжать работать над такой чушью он явно не собирался. Он искоса поглядел на Димона, который неподвижно сидел над пустым листочком, сверля тупым взглядом первую задачку про размножение инфузории туфельки. И Громов понял, что он не один тут такой задумчивый. Взгляд Елизара скользнул по классу. Слышался шорох тетрадей, чьи-то тихие обреченные вздохи, и отрывистое чёрканье ручек по бумаге. Все старались привести в работе даже самые незначительные попытки решений, только лишь бы не сдать пустые листочки Марине Николаевне. Двоек и единиц в дневник никто не боялся - этим уже не запугаешь матерых старшеклассников, повидавших многое на своем пути, - все боялись занижение баллов годовых оценок, которые затем пойдут в аттестат и повлияют на сдачу экзаменов. Ленка Вершинина низко наклонилась над партой. Она сидела не двигаясь, только рука ее выводила четкие и ровные линии строчек. Лена всегда была старательной девочкой, почти отличницей. Но до круглой отличницы ей было далеко, а все из-за резкого и отрывного характера, который она обычно выплескивала во время игры в волейбол. Все знали, что Ленка - опытная спортсменка, которая не раз выигрывала в состязаниях. Она могла и ворота защищать, и перед сеткой прыгать, и шайбу клюшкой вести, и даже обыграть любого шахматиста. Витька тайно был в нее влюблен с самого первого класса, а Елизару она несомненно нравилась, но только как младшая сестра, и не более того. Витька Мишин тоже что-то старательно писал на листочке. Только время от времени он поднимал взгляд на передние парты, приподнимался на стуле и смотрел через плечо Кузьминой. Витек был виртуозом прогулов, опытным мафиози списываний ответов с решебника, и заклятым врагом директрисы Анны Гавриловны. Но каким-то образом Мишин еще умудрялся возглавлять школьный комитет, быть ответственным за спортивные состязания, которые проходили каждое полугодие, и учиться на одни пятерки. Как он совмещал в себе эти несколько качеств, которые контрастировали между собой, было не понятно. А вот на роль круглого отличника и любимчика науки годился Димон Белозёров. Это была энциклопедия на ножках. Какую бы ты страницу не открыл, сразу наткнешься на верный ответ, да и еще узнаешь много дополнительных фактов. Любой вопрос не ставил в тупик Диму, а наоборот увлекал его. Он занимался самыми разными науками, которые только есть на свете, но вот только с биологией у него почему-то не заладилось. В три года он уже умел читать, в пять лет пошел в школу, к шести годам заинтересовался математикой, а во втором классе попробовал сконструировать первого робота. Так он подсел на робототехнику, и в классе седьмом изобрел прибор, способный отвечать на любые вопросы, касательно школьных предметов. А в последнее время Димон увлекся пиротехникой. Об Уле Кузьминой Елизар мало чего знал. От Вали он слышал как-то, что Уля состоит в клубе радиолюбителей и по выходным ходит на курсы вышивания бисером. А вот Валя Белякова была довольно интересной личностью в 11-Б. Она вела школьную газету вместе Улей, узнавала самые горячие новости и, как подобает настоящему корреспонденту, делилась ими со всей школой. Ленка считала Валю жуткой сплетницей. Взгляд Елизара мелькнул по партам и замер на новенькой. Как ее зовут? Эва? Девушка сидела за партой и смотрела в окно на прыгающих по веткам воробьев, но только почему-то ничего не писала в листочке. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь тюль, играли золотом в ее волосах. Елизару показалось, что Эва вся светится этими золотыми переливами. Интерес разбирал парня и он, оторвав маленький листочек из блокнота, нацарапал быстро такие строчки: - "Почему не пишем лабораторную? О чем задумались? До конца урока десять минут осталось." А потом подумал и подписал: - "Смазливый парнишка с предпоследней парты третьего ряда." Расхрабрившись, Елизар сложил бумажку в маленький самолетик и бросил его в сторону парты Эвы. Теперь уже нужно было рассчитывать на древнее русское "авось". Самолетик плавно планировал над партами, проделывая пируэты в воздухе, и приземлился как раз на тетрадке Фадеевой, слегка коснувшись своим заостренным носиком ее локтя. Елизар не сводил глаз с девушки. Она поначалу удивилась, смущенно прикрыла ладонью самолетик, чтобы его не заметила учительница, и придвинула его ближе, а затем спрятала под партой. Ознакомившись с содержимым записки, девушка с интересом посмотрела в сторону Громова. Елизару ничего не оставалось сделать, как спрятать улыбку за раскрытым учебником. Украдкой он отнял учебник от лица и посмотрел на Эву. Как же он удивился, когда увидел, что девушка что-то быстро пишет на клочке той самой бумажки. Вдруг ответит? Фадеева перестала писать, согнула листочек обратно в самолетик и запустила его Громову. Самолетик мягко взлетел вверх, мелькнул над головой Ленки Вершининой, и устремился к Елизару. Парень успел вытянуть руки вперед. Послышался глухой хлопок. Самолетик превратился маленький комочек. Елизар обаятельно улыбнулся Эве и аккуратно развернул записку, чтобы не порвать. Под его кривыми строчками, красивым и ровным почерком был написан ответ: "А я уже все написала. И до конца урока осталось пять минут. Часы на стене опаздывают." Внизу была скромная подпись: "Э. Ф." Елизар хмыкнул и призадумался. Если она все написала, может попросить ответы на последние задачки? Но Громов быстро сообразил, что так будет по крайней мере неправильно и невежливо. Поэтому он просто улыбнулся и спрятал записку в карман. В коридоре прозвонил звонок, все ученики рефлекторно вздрогнули от неожиданности, и стали писать энергичнее. Марина Николаевна сняла очки и протерла стекла специальной тряпочкой. - Ну что, кто самый смелый? - спросила она и улыбнулась. - Кто готов первым сдать лабораторную? В ответ было гробовое молчание. - Кто сдаст работу за первые двадцать секунд, тому оценку подниму на три балла. Эти слова волшебным образом подействовали на учеников, и перед столом биологички образовалась длинная очередь. - Какие молодцы! - всплеснула руками классная руководитель и улыбнулась. - Ведь можете, когда захотите. Рассаживайтесь по местам. Крюков, собери листочки. - А как же баллы? - пропищала Кузьмина. - Все оценки после проверки. - хитро улыбнулась Марина Николаевна. - Крюков, давай шустрее, ты задерживаешь время на перемену. И да, кстати, ребята, останьтесь сегодня после уроков на классный час. - Зачем? - поинтересовался Витёк. - Опять будем рассуждать на темы детского травматизма? - Нет, кое что получше. - ответила биологичка. - А вообще, если хочешь, Мишин, можешь и записать пару бесед. Ты ведь пропустил прошлую неделю, верно? Витька глухо простонал и закатил глаза. В отличие от своих друзей, Елизар не имел ничего против классного часа. Наоборот даже был рад ему. Лишь бы не идти домой. Когда листочки с написанными ответами были сложены в аккуратную стопочку, Марина Николаевна отпустила всех на перемену. Биология стояла предпоследним уроком на сегодняшний день, и у старшеклассников сейчас по расписанию были практические работы по химии, которые преподавал Егор Алексеевич. Начало каждого полугодия ученики проходили теорию, работали с учебниками, вели конспекты, а когда семестр подходил к своему завершению, начиналась учебная практика. Елизару больше всего нравилась именно практика, чем теория. Он всегда завороженно наблюдал за тем, как происходят химические реакции. Смешивая вещества вместе, он представлял себя великим волшебником. Урок химии пролетел для Елизара незаметно. Задание на этот раз попалось довольно интересное. Нужно было проследить за окислением реагентов, записать формулу вещества, которое получилось во время процесса и обязательно написать итог. Здесь сложностей не возникало, разве только то, что Громов под конец почему-то завозился с реактивами, и чуть было не подорвал обе колбы прямо в школьной лаборатории. Не смотря на это, практическая в этот раз получилась у него лучше обычного, и химик похвалил его, добавив ему пять баллов к семестровой оценке. В их школе было довольно интересное нововведение, которое относилось только к девятым и одиннадцатым классам. Вместо обычных оценок в журнал, учителя ставили дополнительные баллы, которые шли в аттестат. Их зачисляли при хорошем поведении, при победе на олимпиадах, или за высокие успехи в учебе. Но также снижали за прогулы, за хамское поведение, или за невнимательность на уроках. Сегодня, к примеру, их класс заработал за день семь баллов, но так как на физкультуре им сняли три балла, то у них всего осталось четыре. Елизар пообещал самому себе, что не станет больше так подводить своих одноклассников. Когда уроки были окончены, старшеклассники неспешно отправились в кабинет биологии на классный час. Обещали ведь. - Какие у меня хорошие ученики! - воскликнула Марина Николаевна, увидев всех в коридоре. - Заходите ребята, присаживайтесь. - Надеюсь, мы не долго будем? - спросила Кузьмина, заходя первой в класс. - Мне сегодня нужно быть к трем в клубе радиолюбителей. - Я вас задержу на десять минут. - сказала биологичка и, сев за учительский стол, стала перебирать какие-то бумаги. - Писать ничего не станем, поэтому можете не рыться в сумках. Хотела с вами поговорить насчет предстоящих праздников. Вы же помните о новогоднем концерте? Ребята вздохнули. - Помним. Как же его родимого забудешь? - угрюмо пробормотал Сережка Сухов. - Обращаюсь к главе комитета. - она многозначительно посмотрела поверх очков на сидящего на парте Витьку. - Мишин, ты составил план репетиции? - Марина Николаевна, - виновато протянул Витёк и почесал за ухом, - а че так сразу? Еще три недели до концерта! Успеем как-нибудь. - Нет, Мишин, ты не успеешь. Концерт решили перенести на одну неделю назад. Поэтому репетировать нужно уже с понедельника! Глаза Витьки расширились от изумления. - А в понедельник нельзя, Марина Николаевна. - встрял в разговор Димон. - У нас тренировка по пионерболу вместе с Евдокимом Палычем. - Перенесете. - невозмутимо ответила биологичка. - Никак нельзя! - донесся крик с последней парты. Сережка вскочил со стула. - У нас матч через неделю! С соколятами между прочим! Если мы не будем готовиться, то наша сборная проиграет! В понедельник мы идем на тренировку! - вскрикнул Сухов дрожащим голосом, а потом прошептал сквозь зубы самому себе: - И это не обсуждается. - Сережа, сядь. - спокойно ответила учительница и прикусила зубами дужку очков. - Тренировка будет, и репетиция тоже. Одно другому не мешает. Сухов мрачно опустился на стул и засопел от досады. Марина Николаевна вновь обратилась к главе школьного комитета: - Так что мы решаем, Витенька? Витёк нахмурился, что-то соображая, а потом вдруг выпалил живо: - А что если мы проведем концерт по тому сценарию, который использовали в прошлом году? У меня и у Кузьминой сохранился план репетиции. - Нет. - отрезала биологичка. - Нам нужно определенно что-то новое. Петь явно никто не собирается. - и она обвела поникшие головы девчонок. - Танцевать видимо тоже. Что предпримем, господа? Среди навязчивой тишины, которая разлилась по классу послышался чей-то вздох. Девушка за средней партой первого ряда боязливо протянула вверх руку. - Можно мне сказать? - прозвучал мягкий девичий голосок, и Елизар вздрогнул. - Пожалуйста, Эва. - кивнула Марина Николаевна. Фадеева смущенно встала со стула. Все с интересом смотрели на нее. - Можно разыграть смешные новогодние сценки. - сбивчиво начала Эва и с каждым словом краснела еще больше. - Или сочинить свою сказку, подобрать актеров и сыграть на сцене. Что-то вроде спектакля или оперы... Все молчали. С задних парт послышались восторженные восклицания девчонок: - Это хорошая идея! Давайте попробуем! - Нет, эта идея не для меня! - говорили другие. - У меня память плохая, да и какой из меня артист? Елизар увидел, как плечики девушки опустились вниз, и Эва сникла. Хорошее же предложение! Оно ему тоже очень понравилось. - Нет, не подходит! - отмахнулась Ленка. - Из меня драматург никудышный. Давайте лучше споем хором песню какую-то? Можно под фанеру, чтобы слова не учить. Первоклашки заценят. Марина Николаевна молча глядела на смущенную Эву, которая стояла, опустив голову и теребила пальцами свою косу. Елизар не выдержал. - У меня тоже есть предложение. - сказал он, и все взгляды обратились к нему. - Мне понравилась идея Фадеевой, и я хочу поддержать ее. Спектакль - дело хорошее, многие из нас наверняка в детстве мечтали быть актерами, правда? - Да какие из нас актеры? - возмутился Витёк. - Я вон вообще в чувствах не разбираюсь, а Димон, как всегда, первые слова забудет. - А я сцены боюсь, между прочим! - вставила свое словечко Алиса Рожкова. Елизар хмыкнул и отвернулся. Нужно было что-то придумать! Что-то такое необычное и оригинальное, чтобы у всех глаза на лоб полезли! И в голове у Громова вмиг пролетела головокружительная мысль, после которой постепенно во всех красках стала зарождаться большая и светлая идея. - А можно ведь и без слов играть! - воскликнул Елизар и широко улыбнулся, предчувствуя победу. - Как так, без слов? - удивилась Белякова и все остальные. Даже биологичка теперь смотрела на Громова с потайным интересом в глазах. - Про пантомиму никто видимо не слышал? - с его лица не сходила торжествующая улыбка. Все подозрительно затихли, во все глаза смотря в его сторону. Елизар почувствовал, как ладони начали потеть от волнения. - Я слышал. - донесся уверенный голос Димона. - Это немые сценки, а слова показываются жестами. Очень интересное зрелище. Получив поддержку друга, Елизар с мольбой в глазах посмотрел на своих одноклассников. Но Сережка Сухов почему-то не оценил его идею: - Терпеть не могу пантомиму. Это как игра в шарады. Я всегда в ней проигрываю. Некоторые были согласны с мнением Сухова, но многим задумка Елизара и Эвы очень понравилась. Особенно Марине Николаевне: - Я согласна с Громовым. Пантомима - это отличная мысль. - сказала учительница. - Но нужно много потрудиться, чтобы хорошо выступить. - Давайте тогда на следующий классный час продумаем сценарий, распределим роли, и выделим ответственных людей за подготовку к празднику? - скороговоркой выпалил Димон. - Так что, значит, утверждаем? - спросила биологичка и улыбнулась, когда встретилась с живым интересом в глазах учеников. - Мишин, когда будет готов сценарий? И она вновь посмотрела на главу комитета. Витёк пожал плечами и рассмеялся. - Как только, так сразу! Елизар наблюдал за радостными лицами друзей, а когда увидел благодарность и участие в глазах Эвы Фадеевой, то на душе ему стало намного легче.