Песня твоего имени

Сегодня Елизар проснулся раньше обычного, когда стрелки часов еще не перевалили за восемь. Нежиться под одеялом не было времени - все утро, день и вечер были распланированы по часам, по минутам. В тетрадке Громова образовался большой список на несколько пунктов с планами. И первым планом была генеральная уборка во всей квартире. Помыв посуду, Елизар выключил кран. Тонкая струйка прохладной воды перестала течь. Послышалось характерное чавканье в сливе раковины. Тарелки с чашками были начисто вымыты, и теперь благополучно перекочевали на полки шкафчиков. Громов поспешно вынес мусор, а потом набрал воду в ведро, подыскал подходящую тряпку и решил начать уборку со своей комнаты. Стопки книг аккуратно были сложены на полу вместе со статуэтками, рамками для фотографий, и прочими мелочами, которые было жалко выкинуть. Пыли за неделю набралось знатное количество, и Елизар невольно чихнул несколько раз. Мокрая тряпка плашмя ударилась об верхнюю полку, и брызги прохладной воды разлетелись в разные стороны. Громов аккуратно вытер боковые и задние стенки книжной полки, а затем протер поверхности сухой тряпочкой, чтобы не было видно разводов. Так он вычистил от пыли практически всю мебель в своей комнате, и готовился пылесосить ковер, как во входную дверь позвонили. Елизар замер на мгновение, прислушиваясь к отрывистому звуку дверного звонка. - "Кто бы это мог быть? - подумал юноша. - Мама? Но она ушла на работу два часа назад, и не могла вернуться так рано. Может, что-то случилось?" Он отер влажные руки о полотенце, вышел в коридор и посмотрел в глазок. Но к его удивлению, никого на лестничной клетке не оказалось. Елизар застыл на месте и затаил дыхание, прислушиваясь. Поначалу по ту сторону двери были слышны сдавленные смешки, разговоры, потом кто-то закопошился, дергая дверь за ручку, а затем все шумы растворились в пустоте. Громов, не отрывая взгляд от глазка, провернул щеколду и отодвинул засов, но решил пока не снимать цепочку. На лестничной клетке раздался шум, и в этот момент в дверном проеме показалась веселая физиономия Витьки. - Физкульт-привет, товарищу! - хохотнул он и продвинулся вперед, желая зайти в квартиру, но наткнулся носом на дверную цепочку. - Не понял. Ты че это гостя на пороге держишь? Позади Мишина послышался сдавленный хохот Сережки и Димона. Елизар спохватился и открыл друзьям дверь, с растерянностью косясь на их лица. - Ты наверное хочешь спросить, почему мы к тебе вломились? - улыбнулся Витек и деловито прошел вперед по коридору, осматривая комнаты. Елизар хотел что-то сказать, но Мишин его перебил: - Лучше не спрашивай. Мы сами тебе все расскажем. И с этими словами, Витя задержался у входа в спальню Маргариты Павловны, легонько притронувшись к дверной ручке. - Нельзя! - вскрикнул Елизар. - Это мамина комната. Витька отдернул руку. - Ух, как интересно! А она дома? - улыбнулся он, и сплюнув на ладонь, быстрыми движениями причесал челку, прихорашиваясь. - Перестань. - засмеялся Елизар, но его смех вышел какой-то грустный. - Может лучше чаю, а? Пойдем-те на кухню? - Не, - отказался Сережка. - мы не за чаем пришли. Мы по делу! - Очень важному между прочим! - встрял в разговор Димон. - По какому? - поинтересовался Елизар и скрестил руки на груди. - Если насчет уроков, то можете даже не обращаться, а если по поводу пантомимы... - А вот тут ты промахнулся. - ответил Мишин. - Не из-за того, и не из-за другого. - Ну не тяните вы резину! - воскликнул Сухов, которому явно было самому невтерпеж. - Димон! - протяжно сказал Витька и театрально вскинул руку в сторону. - Твой выход! Димка набрал в легкие воздуха и протараторил на выдохе: - Мы хотим тебя вытащить на каток в торговый центр! И все трое поглядели с надеждой в сторону Елизара, ожидая реакции, и наблюдали за тем, как глаза его расширились от удивления. - Меня? - проговорил он упавшим голосом, и покосился на ведра, тряпки и большие стопки книг, которые он не успел еще перебрать. - Но я не могу... - Это не обсуждается, Елик. - выпалил бодро Витек и по медвежьи обнял своего друга. - Мы идем сейчас на каток и точка. Ты же не хочешь обидеть девчонок? - А что, они тоже идут? - удивился Громов. - Конечно! - воскликнул Димон. - И Ленка, и Валька, и Уля. - По какому поводу? - осведомился Елизар. - А просто так. - ответил Витька. - В честь предпоследней учебной недели в школе. Как тебе такая тема? - Могли бы сходить перед Новым годом. - проворчал Громов, желая уединиться в комнате и продолжить уборку. - Значит, не хочешь? - глаза Витьки Мишина превратились в черточки. - Не то, чтобы не хочу. - ответил Елизар. - А некогда. Я занят, у меня работа... - Ой, перестань! - усмехнулся Серега. - Какая может быть работа в выходной? Громов продолжал искать отговорки. Насчет катка и девчонок он был не против, и даже за, но вот только обещание, данное самому себе, не давало ему покоя. Он ведь хотел все свое время уделить уборке, урокам, и порадовать маму вкусным ужином! Какие тут могут быть прогулки? О чем речь вообще? - Нет, нет, и нет! - запротестовал он, вытянув руку вперед. - У меня другие планы на сегодня. С твердым намерением продолжить хозяйствовать, Елизар направился было в комнату, но не успел и вскрикнуть, как друзья ловко подхватили его на руки и с хохотом направились к выходу. - Это насилие над человеком! - вскрикивал Елизар, пытаясь вырваться из рук Витьки, Димона и Сережки. - Я протестую! - Нам то что до твоих протестов? - хохотнул Мишин. - Мы то не против тебя дома оставить, но вот Ленка! - А что Ленка? - возмутился Громов, и ухватился руками за дверной проем. Он недоуменно смотрел на пацанов, а потом до него дошло: - Ах, вон оно что! Это она всех из дома решила вытащить? Витька широко улыбнулся, якобы подтверждая подозрения Елизара, а Димон с Сережкой утвердительно кивнули. Громов недовольно смотрел на своих друзей. На серьезного Сухова, на взъерошенного Димона, и на веселого Витьку, которому явно все это казалось ничем иным как игрой. И Елизару ничего не оставалось, как улыбнуться им в ответ. - Ладно, - сказал он, - уговорили. Отпустите меня, я пойду хоть шапку надену. - С тобой пойдет Димон. - быстро проговорил Мишин, и его тяжелая пятерня легла на плечо Димы. Тот от неожиданности подпрыгнул на месте. - А то еще слиняешь и запрешься в комнате. Знаем мы тебя. Елизар махнул рукой и прошел в комнату, потом на балкон, а за ним трусцой побежал Белозёров. - Ну ты и забаррикадировался! - протянул Дима и улыбнулся, глядя на внушительных размеров крепость из коробок, ведер и высоких стопок книг в комнате Елизара. - Зачем все это? От мамки съехать решил? - Ну и шутки у тебя. - отрезал Громов, снимая с бельевой веревки сухую куртку, штаны, и шапку. - Генеральная уборка в полном разгаре, не видишь что ли? Димон хохотнул, а Елизар прикусил губу и задумался. Он ведь не успеет убрать весь этот бардак до прихода матери. Как будет неловко, если она увидит все это! Желание остаться дома и никуда не идти увеличилось в несколько раз, но вспомнив о решительно настроенных друзьях, Громов отбросил эту идею. - "Ничего не будет! - подумал он. - Я немного уделю время друзьям, а потом домой прибегу и все быстренько закончу! - Занимательная физика? - воскликнул Димон, листая книгу, которую явно нашел в коробках. - Интересно! Не знал, что ты этим увлекаешься. - Это папин учебник. - ответил Елизар. - Еще с университета остался. - Можно я одолжу его у тебя? Во взгляде Димки мелькнули искорки. - Да забирай. - махнул рукой Громов, и вышел в коридор, надевая куртку. - Вернешь потом. - Конечно, конечно! Непременно верну назад! - пробормотал друг, не отрывая взгляда от строчек книги. Он слегка послюнявил палец, и перелистнул страницу. - Как интересно! Нет, вы только подумайте... Бегунок застежки скользнул вверх по звеньям, издав характерный скрип. На этот раз молния не разошлась, чему Елизар был очень рад. Он натянул ботинки, плотно зашнуровал их, а потом трижды обмотал шею теплым вязаным шарфом. - Пойдем. - сказал Громов Димону, который уже целиком и полностью погрузился в изучение физических процессов. *** Яркий свет ударил прямо в лицо Елизара, когда он переступил порог главного входа в торговый центр. Стеклянные двери бесшумно отъехали и глаза ребят разбежались по сторонам, а потом задержались на высокой новогодней елке, украшенной сверкающими стеклянными шарами. Она переливалась при ярком свете ламп, и казалось, что она усыпана сверху донизу небесными звездами. Димон и Елизар так бы и стояли у входа, любуясь огоньками и новогодними украшениями, если бы Витька не провел их вперед к кафе и магазинам. - Где-то здесь, - сказал Мишин, и огляделся по сторонам, ища кого-то в толпе, - должна нас ждать Ленка. - А зачем ей нас ждать? - хмыкнул Димон. - Мы что, сами до катка не дойдем? - Она не хочет, чтобы мы шли сами. - отозвался Сережка. - Она хочет нас встретить, чтобы сделать кое-кому сюрприз. И Сухов многозначительно посмотрел на Громова. - Мне? - воскликнул Елизар, еще больше удивляясь. - Какой сюрприз? - Наверное приятный. - хохотнул Витька, и у Громова вдруг появилось желание стукнуть Мишина. И непременно чем-нибудь тяжелым. Вдруг Елизар заметил, как среди толпы спешащих покупателей показалась стройная фигурка Ленки Вершининой. Она увидела ребят, и помахала им рукой, улыбаясь. Вот что-что, а улыбка у Лены была просто потрясающая. - Вы бы еще к вечеру приперлись. - хихикнула Ленка, поближе подходя к мальчишкам. - Девчонки уже все извелись. - Ну что вы, Ваше высочество! - шутя откланялся Витька, и демонстративно поцеловал ее тыльную сторону ладони. - Покорно целую ваши ручки, только не гневайтесь. - Мишин, не ломай комедию. - хмыкнула Лена, и отдернула руку под общий смех. По ее губам проскользнула та самая насмешливая полуулыбка, которая превращала Вершинину из принцессы в обычную девчонку. - Пойдемте на каток! Девочки наверняка уже рвут и мечут! Парни согласились и они все вместе пошли вдоль магазинов, направляясь к катку. Елизар, Димон и Сережка отбежали вперед, а Ленка и Витёк немного отстали от них и шли позади. - Ваше высочество больше не сердится? - улыбнулся Мишин. - Прекрати. - шикнула на Витьку Лена и взъерошила свои короткие волосы. - Ты же знаешь, я не люблю телячьи нежности. - Зато я знаю, кого я люблю. - не отступался парнишка и с мягкой улыбкой посмотрел на то, как едва заметно покраснела Вершинина. - Да ты у нас всех любишь! - выпалила девушка и рывком нахлобучила ему шапку на лицо, а сама убежала вперед к мальчишкам. Витька усмехнулся, поправил шапку, и побежал догонять друзей. Все были радостными. У всех не сходила улыбка с лица. И Елизар заметил это. Он заметил эту радость, это предвкушение праздника. Он хотел разделить с ними это счастье, но в глубине его души засело чувство, уж очень похожее на тревогу. Это была совесть. Стыд грыз Елизара, как грызет голодный мышонок кусочек сыра. Жадно, настойчиво, не желая выпускать из него свои зубы. Ему все время казалось, что он ужасно поступил, отправившись на прогулку со своими друзьями. Что если мама придет раньше и увидит этот бардак? Нет, конечно, она ругаться не станет. Она никогда не кричала, не ругалась. Она просто посмотрит на него и сердце его ухнет вниз живота тяжелым якорем. Наконец впереди показались прозрачные стеклянные стены катка. По обе стороны его располагались уютные кафетерии со столиками. К Елизару и его друзьям подошли Уля Кузьмина и Валька Белякова. - Где вы шатались? - безо всяких околичностей выпалила Уля, и деловито скрестила руки на груди. - Мы вас уже заждались. - Еще одна прынцесска. - хохотнул Димон, а девушка хмыкнула. Все отправились к раздевалкам катка, где ребята взяли себе коньки на прокат. Елизар, зашнуровывая коньки, пытался вспомнить, как именно нужно на них кататься. Он выходил на лед, когда ему было лет десять, и то с нанятым тренером. Но с коньками у него почему-то отношения не сложились. Он всегда себя чувствовал на льду неуверенно, неловко и непонятно. Но вот с лыжами у него довольно неплохо получалось ладить!Тренер был хоть куда, и ребята тоже. Он с радостью мог променять коньки на лыжи, но решил отложить это до следующего раза. Когда он вышел на лед с ребятами, ноги его разъехались в разные стороны. Не желая распластаться прямо на входе, Громов ухватился за бортик, и неумело переступая, стал продвигаться вперед у самого края катка. Ноги казались бетонными, а лед настолько был скользким, что ехать и идти было просто невозможно. Падать и разбивать себе лоб Елизар не планировал, поэтому он сразу захотел отказаться и от коньков, и от катка, и от самой прогулки. С тоской он посмотрел на своих друзей. Ленка Вершинина всегда уверенно держалась на льду, в отличие от Громова. Она с легкостью могла описать любой пируэт, как настоящая фигуристка, а вот Мишин наверняка представлял себя опытным спортсменом - конькобежцем. Витька всегда разгонялся и за три минуты мог пройти полтора круга. Димон же катался для себя, совсем не обращая внимания на своих друзей. Плавно и не торопясь он скользил по льду, заложив руки за спину, и с задумчивым взглядом глядел на мигающие новогодние огоньки гирлянд. Как же удивился Елизар, когда увидел, как среди его друзей мелькнула еще чья-то незнакомая ему фигура в розовой шапочке с помпоном. Ладно бы мелькнула, так она задержалась посреди катка, ошарашенно глядя на него, а потом улыбнулась и помахала ему рукой. Не успел Громов одуматься, как эта незнакомая девушка исчезла среди остальных. Парень стал вглядываться и искать ее среди толпы. Кто это? Неужели Валя? Тогда зачем она махала ему? Они ведь уже здоровались. Тогда Уля? Но эту улыбку он никогда не видел на лице Кузьминой, да и если бы она улыбалась, то точно не ему. Интерес разбирал его, и Елизар нерешительно отпустил из рук бортик. Ноги не успели разъехаться, как он вспомнил, как нужно правильно отталкиваться и скользить. Как на лыжах, только без палок. Раз, два. Раз, два. Правой, левой. Правой, левой. Немного погодя у Громова стало получаться. Он теперь не задумывался о том, что коньки ему жмут, и о том что лед скользкий, и о том, что он упадет. Мысли его теперь всецело были заняты той незнакомой девушкой, которая возникла из толпы и помахала ему рукой. Вдруг, он вновь увидел ту самую розовую шапочку и поспешил догнать ее обладательницу. Он быстро отталкивался, коньки скользили по льду, лезвиями оставляя позади себя резкие черточки. Вот до этой девушки осталось совсем немного. Елизар почти нагнал ее, и когда подъехал поближе и она обернулась, ему ничего не оставалось, как только воскликнуть от изумления. Перед ним стояла Эва. - Фадеева? - улыбнулся он, и смутившись, провел ладонью по затылку и вспотевшей шее. - Не думал тебя здесь встретить. Дай угадаю, ты с девчонками пришла? Девушка мило улыбнулась и кивнула, но встретившись с его прямым взглядом смутилась и отвела глаза. Елизар невольно засмотрелся на нее, и не заметил, как остановился и перестал ехать. Зря он это сделал, потому что ноги стали ватными и снова разъехались в разные стороны. Он успел вытянуть руки вперед и вновь стать на лед, найдя точку опоры. - Хотел спросить у тебя кое-что... - начал он, но осекся, так как Эвы рядом уже не было. Не успел он оглянуться, как она скрылась среди катающихся девчонок, и ее розовая шапочка с помпоном была уже довольно далеко. Елизар хотел вновь ее догнать, но смущение не дало ему этого сделать. Хорошо же он будет смотреться перед друзьями, гоняясь за новенькой! Поэтому он решил не заострять на Фадеевой внимание, а поймал Ленку, которая проезжала как раз мимо него, и заскользил рядом с ней. - Уже наловчился? - улыбнулась она и бросила на него взгляд. Елизар кивнул. - Лен, - произнес он, делая поворот и разгоняясь, чтобы догнать быструю Вершинину. - можно я задам тебе один вопрос? - Елик, ты прямо как я на биологии. - засмеялась девушка. - Если есть ко мне вопросы, задавай прямо и не тяни резину, как Мишин. Че там у тебя? Громов выразился очень кратко: - Зачем ты пригласила с нами Фадееву? Елизар заметил, как Лене захотелось остановиться, но не подавая вида, она продолжала ехать рядом с ним. - Просто так. - пожала плечами Вершинина. - Она ведь новенькая. - И что? - не отступался парень. - Я подумала, что мы можем с ней познакомиться поближе и подружиться. Елизар хмыкнул и замолчал. Подружиться. Новенькая почему-то не спешила открываться для дружбы. Она наоборот ускользнула прямо у него из-под носа, явно не желая продолжать начатый разговор. Но гордыня юноши вмиг сменилась сожалением. Вдруг ее вытащили из дома и заставили идти на каток с людьми, которые ей практически чужие? Что если она чувствует себя подавленно и одиноко среди них? Елизару пришла в голову прекрасная мысль, и он оттолкнувшись, отъехал в сторону от Вершининой, чтобы примкнуть бортикам, а затем доехать к самому краю, где каталась сейчас Фадеева. Среди ребят он вновь увидел, как промелькнула розовая шапочка. Сердце радостно подпрыгнуло где-то глубоко в груди и Громов, не подавая виду, решил непременно догнать ее. Он снова захотел заглянуть в ясные и синие глаза Эвы. Мягко и ровно скользнули по льду лезвия коньков, и Елизар приготовился делать поворот, но сделав резкое движение вправо, его повело куда-то в другую сторону, и, окончательно потеряв точку опоры, Громов плашмя растянулся прямо по центру катка. Локоть и щека больно заныли от такого резкого и тяжелого приземления, а потом защипали от холода. Елизар попытался сесть, но ладони заскользили по поверхности льда, а ноги вовсе казались тяжелыми. Вдруг, он услышал позади себя крик перепуганного Сережки. - Ты как? - вскрикнул он, и попытался задержаться возле друга, но так как он сильно разогнался, то проехал мимо, с тоской оглядываясь назад на Елизара. - Нормально. - прокряхтел тот и был очень рад, что Сухов не врезался в него и не зацепил его. Краем глаза он увидел, как возле него мягко скользнули и остановились белоснежные коньки. Он поднял взгляд выше и увидел синие махровые гетры. - Елизар? - донесся сверху робкий голосок, и Громов сразу понял, что он принадлежит Эве. Он увидел только ее руки, и почувствовал, как она мягко прикоснулась к его замерзшим пальцам. - Я помогу тебе встать. Эва взяла его руки в свои ладони, и потянула Елизара на себя, пытаясь помочь ему встать на ноги. Когда он поднялся и выпрямился, в глазах немного рябило. Он подъехал к бортикам и решил немного прийти в себя. Рядом с ним остановилась Эва. - Спасибо. - произнес Громов тихо и не решился сказать ничего большего.