Биатлонисты vs Лыжники: Последний герой

ДЕНЬ ДЕВЯТНАДЦАТЬ Утром к племени приходит ведущий и объявляет. ЕВГЕНИЙ: Отныне испытания будут проходить не раз в три дня, а в два дня. Т.е. на отдых вам дается один день. И, внимание, ребят, для прохождения уже завтрашнего испытания вам потребуется сегодня заготовить себе охотничий лук, будете стрелять в птичек. Одну стрелу на каждого мы вам выдадим. На охоту вам дадут один день – к условленному времени вы должны будете вернуться, с добычей или без. Проигравший уходит из шоу. ЭМИЛЬ: Жень, а что, нам ничего не дадут для изготовления лука? Как его делать? ЕВГЕНИЙ: Вам придется догадаться самим. Единственное, могу предложить нож (достает из кармана. Макс берет его себе). САША: А мы можем объединяться? ЕВГЕНИЙ: Сегодня – конечно, как сами захотите. А завтра – если вы идете вдвоем, то и проигрываете вы тоже вдвоем, понимаешь? САША: Оу. Устюгов прощается с парнями и уходит, советуя поторопиться с луком. Все сидят, завтракая, в раздумьях. ЭМИЛЬ: Ну что ж, признавайтесь, господа охотники, что и как делать (посматривает на Макса и Сашу). МАКСИМ: Ха, мы тебе лучники, что ли? САША: Наверное, логично делать лук из тростника, коего здесь навалом. Но вот тетиву… Ладно сделать, а потом как попасть в птицу с одной стрелой? МАРТЕН: Приманить ее, и все. А что, может, порепетируем это как-то? МАКС: Все можно, главное лук изготовить. ПЕТТЕР (удивленно): Хотите порепетировать и, тем самым, оказать всем нам медвежью услугу? САША: А у тебя большой опыт в охоте? (хмыкает) Сомневаюсь, что тогда хоть кто-то из нас поймает птицу. Вон, Макс победит, а проигравших не будет. Это неинтересно (Нортуг пожимает плечом). МАРТЕН: Если мы не сделаем лук, то проиграем уже сегодня. ДАРИО: Парни-парни, я знаю, как можно изготовить лук. ПЕТТЕР: Я так и думал, что этот тихоня-умник знает! (машет перед ним указательным пальцем, хитро поглядывая). ДАРИО: Окей. Петтер и Эмиль, предлагаю вам собраться, взять свои ножи и заготовить шесть тростников – это будет основа лука. По длине берите, чтоб как по длине рук было примерно. ПЕТТЕР: Да неужто ты вспомнил, что нож – мой, а не твой? (Эмиль тоже попытался что-то пошутить, пока его не прервали) САША: Заткнитесь, и просто начинайте делать, что советует Дарио, окей? Нортуг ошеломлен, Свенсен хмыкает, а Колонья все-таки просит их послушаться Легкова. ДАРИО: Дальше. Парни, у нас два ножа – значит, мы в силах изготовить, по крайней мере, одну стрелу для проверки. Кто из вас действительно классно стреляет? Кто способен точно попасть в птицу, как думаете? Будете примером для остальных. САША: Я не уверен. Может, вы? (смотрит на Макса и Мартена). МАРТЕН: О, нет, я плох с луком. МАКС: Что ж, как биатлонист и охотник-любитель, я хочу попробовать это сделать. ДАРИО: Отлично. Для тетивы… что же взять для тетивы?.. (чешет подбородок). САША: Знаешь, я слышал, используют крапиву. Или какое-либо сухожилие животного (Фуркад морщится). МАКС: Боги, нет, нам не найти этого здесь. МАРТЕН: Эй, а что если нам использовать ммм шнурки? ДАРИО: Шикарно! Да, по размеру и свойствам они - самое то. Хорошо, собираем шнурки в кучу, ждем норвежцев и приступаем. Пока они собирают шнурки с кроссовок, возвращаются и Свенсен с Нортугом. Норвежцы сваливают тростники на землю. Дарио ловко берет одну из них, привязывает определенным образом шнурок. Завязывает крепко, натягивает, словно струну, чтоб не провисало. Остальные делают также. Колонья невозмутимо встает, хорошо закрепляет до конца. Свенсен тоже справляется быстро, но как-то по-своему. МАРТЕН (пораженно): Дарио, ты всю жизнь луки делал? ЭМИЛЬ (вместо Колоньи): Принцип как в рогатке, угадал? (хитро улыбается) ДАРИО: Нет, я реально делал это впервые, просто однажды отец рассказывал (улыбается Свенсену). МАКС (Саше): Мне сразу вспомнилось, как мы мастерили себе на лыжах резинки для валенок (вместе смеются, вспоминая). САША: Детство-детство золотое. Я знаю, некоторым детям до сих пор приходится так делать. МАКС: Не поверишь, в моем поселке других вариантов просто нет. ЭМИЛЬ (запоздало): Валенки? Что за хрень? Новомодные лыжные ботинки для русских? (россияне хохочут над ним). МАРТЕН: Я видел валенки у вас в музее (гордо). МАКС (хлопает его по плечу): Супер. Как теперь быть со стрелой? (ко всем) ДАРИО: Ммм, думаю, это как в случае с моей удочкой. Остался тростник? И где нож? (Эмиль протягивает ему и то, и то). Колонья берется бережно строгать ножиком по тростнику, добиваясь, очевидно, более тонкой толщины. Он делает заострение, что действительно напоминает стрелу. ДАРИО: Мм, знаете, нужны перья. Сопротивление воздуху будет лучше, она улетит дальше. Вообще, честно-то говоря, я видел тут птичек, но почти все они в глубине джунглей, на самом-самом верху деревьев, передвигаются стаями. Как мы будем вылавливать их по одной – не представляю. Приманка не в счет, никакой крупы у нас нет. ПЕТТЕР (зевая): Ладно, ботаники, мы с Эмилио за перьями (берет Свенсена, и они снова уходят). МАКС: Я видел тут следы муравьеда, ленивцев довольно много и у прибрежной зоны. САША: Обезьяны, попугаи, опять же. Но не в них же стрелять. МАРТЕН: Нужен глаз-алмаз! МАКС (усмехается): Как у тебя. Но, увы, нет, недостаточно быть снайпером, чтобы справиться с луком. Тем более самодельным. От шнурка далеко ничего не улетит. ДАРИО: Нам повезло с тростником. Нет, до верхушек вполне реально достать, но увидим мы ли мы там хоть что-то? С одной-то стрелой? САША: Дарио, а если сделать несколько стрел? Пусть не с ножами как наконечниками, а, например, камнями? ДАРИО: Это мысль. Так и сделаем. Но вот с броском беда. МАРТЕН (оптимистично): Разберемся! Я знаю немного птичий язык… Три пары удивленных глаз уставились на Фуркада. МАРТЕН: Что? Да, я в детстве любил природу, букашек там всяких, птичек. Ходил, слушал, запоминал… САША: Чувак, ты в курсе, что мы не на уток охотимся? МАРТЕН: А ты думаешь, только утки разговаривают? Все немного шокированы, но других вариантов у них нет, соглашаются испытать француза. Возвращаются Петтер и Эмиль, Дарио быстренько приделывает к стреле перья, используя особый алгоритм. К наконечнику он приделал нож под бурные негодования Свенсена. ПЕТТЕР (положив Эмилю руку на плечо): Мужайся, брат, он уже издевался над моим ножом, используя его как кол для рыбы. ЭМИЛЬ: Да, но теперь это кол для птицы, и, боюсь, больше я его не увижу. ДАРИО: Нет, если Макс промахнется. Но если попадет, и мы найдем добычу, то успешно извлечем твой нож. ЭМИЛЬ: Боже, я не хочу его обратно после трупа (морщится, делает вид, что его тошнит, Петтер ржет) Вручают стрелу Максу, лук он берет свой. Всей толпой двигаются в джунгли, ведет их, естественно, Дарио, но и Максим с Сашей помогают ориентироваться конкретно на птиц. Мартен предпринимает попытки «птичьего зова», чем пугает норвежцев. ЭМИЛЬ (встрепенулся от неожиданности, полушутя): Черт, если бы знал, насколько ты болен, не связался бы с тобой ни за что. МАРТЕН: Ахаха, у меня про тебя – такое же мнение, поверь. ПЕТТЕР: Не переживай, дорогой (обнимает Свенсена), я тебя выбрал как раз из-за того, что мы оба больные на голову. ЭМИЛЬ: Ага, родственные души (поддерживает его смехом. Потом вдруг серьезно, Максу). Максим, не сочти за грубость, ты уверен, что справишься? МАКС (оборачиваясь на довольного Свенсена): Я уловил намек. Гарантий не даю, но нет, Эмиль, моя процентовка в биатлоне тут не играет роли. При желании могу белке в глаз попасть, веришь? ЭМИЛЬ: Не особо. МАКС: Ну, тебе, например, точно попаду. Проверим? ЭМИЛЬ: Благодарю, что выбрал меня в качестве мишени. Но я вынужден ответить отказом (шуточно кланяется). Чудов смеется, продолжая путь следом за Сашей. Норвежцы навеселе, Дарио и Легков сосредоточены, Мартен «на своей волне». В конце концов, они останавливаются на маленькой полянке, рассаживаются на траве. Максим и Дарио остаются стоять. Чудов проверяет механизм действия лука, Колонья вглядывается в небо. САША: Вот там есть движение (показывает рукой на одно из деревьев, высоченных и таких далеких). Все затаиваются и перестают дышать. Кровь кипит в жилах, адреналин, бьющиеся от волнения сердца. Мартен негромко начинает свои «птичьи песни». Странно, но это работает: они видят, как одна из причудливых птичек отделяется от вороха темного пятна, которого и не разглядеть, и спускается на ветки чуть пониже. Теперь ее доступнее рассмотреть. Максим натягивает «тетиву», целясь туда. Ни одного лишнего звука, ветра – ничего. Чудов прикрывает один глаз и удобнее изготавливается, как если бы стоя стрелял из винтовки. Он отрывисто дышит, лицо у него напряжено и сурово, зато руки и ноги не трясутся – Макс умеет долго и неподвижно просто стоять, выжидая. Легкову хочется поторопить его, соскочить, но Фуркад, видя порыв, тихонько цыкает ему и мотает головой. Также нетерпелив и Нортуг, но тут уж его сдерживает Свенсен. Колонья, хоть и стоит, в отличие от остальных, невозмутим как скала, он только наблюдает за действиями Максима, чтобы потом ориентироваться на него. А Чудов все еще медлит. Он ждет, пока стрела и птица перестанут казаться чем-то чужеродным – Макс чувствует, как они становятся его средством и целью, и только после этого по-прежнему натянутую тетиву он отпускает. Все замирают и долго наблюдают, трепеща, как маленькая тростниковая палочка совершает свой полет, удаляясь и превращаясь в силуэт. Они боятся, конечно, что она просто-напросто не достигнет птицы. Но потом внезапно птичка исчезает с их поля зрения. «Охотники» не замечают, как и куда она девается, но эксперимент явно закончен. ПЕТТЕР: Ты попал? Она упала? МАРТЕН: Не, она точно не взлетела! МАКС: Я не знаю, у меня нет бинокля. Чего гадать? Пошли проверять! Чудов безошибочно ведет их за собой, петляя меж деревьями. Он словно чувствует, где его упавшая жертва, как какой-то вампир. Они проходят немного, метров сто, когда находят ту, которой выпала судьба быть сбитой. Мужчины радуются, как дети. Свенсен открещивается от ножа, Колонья подбирает птицу. ДАРИО: Ну что, пообедаем мясцом? Возбужденно кричат «да». Макса поздравляют, пугаются, что теперь он – однозначный лидер для будущего испытания. Но Максим-то знает, что далеко не всегда во второй раз везет также круто, как и в первый. Тем не менее, он и сам почти не верил, что сможет, а ведь вышло! Вечером жарят птичку. Довольствуются, наконец, сменившимся рационом. Громко делятся впечатлениями. Они рады, что им дали испытать на себе по-настоящему что-то захватывающее и новое. Только Дарио отчего-то вдруг грустит, да делает себе по-тихому еще три стрелы. ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ. ИСПЫТАНИЕ 7 «Охота» Ребят будят с рассветом. Евгений никуда не ведет их, он раздает им по стреле прямо на месте, у палатки, пока они еще протирают глаза. УСТЮГОВ (пожимая руку Максу и подбадривая его): Участники! Наберите с собой еды, питья, потому что охота – всегда дело долгое, а возвращаться вам точно нерезонно будет. Значит, о правилах я уже сообщал, напомню, что вернуться вы можете сразу после того, как поймали дичь, впрочем, и без нее тоже. Но во втором случае вы уже в списке навылет, не забывайте. Если вас проиграет больше двух человек, устроим голосование. Я просто жду вас тут и по факту прибытия отмечаю ваше время. Давайте, парни, пять минут на сборы и вперед. Да, как только темнеет – возвращайтесь. Все поспешно нагружаются едой и питьем, Евгений помогает с тарами для воды. Эмиль кооперируется с Петтером, Макс – с Сашей. ЕВГЕНИЙ: Помните, что я говорил про пары? (кивают) МАРТЕН: Дарио, не хочу тебя подставлять. ДАРИО: Согласен, Марти. Идем отдельно. ЭМИЛЬ: Да бросьте, у вас отличная команда! Вы вдвоем способны сделать всех! ДАРИО: Я могу как всех обойти, так и все завалить. Я плохой командный игрок (извиняющееся улыбается Фуркаду, тот не в обиде). Все разбредаются в разные стороны. Запасные стрелы припрятаны у Дарио – три, у Мартена – две, у Эмиля и Петтера – пять на двоих, у Макса и Саши – ни одной… Дарио точно знает, куда ему идти, он изучил эти джунгли вдоль и поперек. В определенной зоне, конечно, но ему хватает и этого, углубляться он не намерен. Хищников и змей ему встретить не хочется. Колонья прислушивается, он не идет, а почти плывет, ступая аккуратно, бесшумно. Но, правда, едва не падая, всякий раз забывая смотреть под ноги, а не на небо. Птицу он находит сразу. Стаю птиц, на верхушке. Дарио в курсе, что если пальнуть по всем, то они в панике разлетятся, а он не такой меткий, чтобы целиться по ним в движении. Так что Колонья в ожидании опускается на землю, держа лук наготове, навесу. Однако судьба не собирается дарить подарков. Высидев больше часа, размяв ноги, Дарио не получает ровным счетом ничего нового: птицы как сидят, так и сидят, напевая там что-то на своем языке. Наобум действовать Колонья не рискует и не спешит. Проводит рукой по лицу, понимая, что зря не взял Мартена или не напросился к русским. Но он, разумеется, не тот, кто отчаивается. Так, проходит около трех часов. Дарио уже и поел, и два раза оставлял свой пост. Но потом внезапно несколько птиц таки перелетели подальше от других, расположившись на ветках. Больше ждать не имело смысла. Колонья встает, припоминая, как надо правильно, чтоб было удобнее, прицеливается: от непривычки такого статичного выжидания у него трясутся руки. Но делать нечего, Дарио отпускает «тетиву». Но первая стрела падает, не долетев. Колонья быстро делает вторую попытку. Стрела достигает цели, но птицы разлетаются, и Дарио приходится ловить одну из них уже в полете. Он делает отчаянную попытку, зная, что иначе ему просто не повезет вовсе, с последней-то стрелой, и вдруг птица, снизив траекторию полета, уменьшив скорость, ничком падает, стремительно теряя высоту. Дарио довольно выдыхает, блаженно прикрыв глаза, и бежит за добычей. Он первым возвращается к ведущему. Мартен преисполнен оптимизма. Он прогулочным шагом идет по лесу, внимательно высматривая добычу. Фуркад не хочет задерживаться и мешкать, решает остановиться, чтобы возвращаться было недалеко. Он изготавливается, начинает призывать птицу. Это срабатывает, скоро на горизонте маячит одинокая особь, и Мартен натягивает «тетиву» для первого выстрела. Но неожиданно стрела срывается раньше, чем он полностью готов, шнурок развязывается, и вся его попытка с треском проваливается. Мартен ориентируется мигом и достает две запасных стрелы, изготовленных им. Наконечники на них снабжены камнями: большой риск уронить, но не убить добычу, а значит, упустить ее. Фуркад прицеливается и совершает второй бросок. Увы, неудачный: силу полета под новую стрелу он рассчитывает неверно. Но с третьего раза, наконец, попадает. Мартен торопится забрать птицу, бежит со всех ног. Но она оказывается живой, как он и боялся. Фуркад хватает камень, чтобы быстро и четко добить добычу, однако в последний момент что-то останавливает его от молниеносного удара. Птичка отходит от шока, у нее чуть повреждено крыло, но ей хватает сил подняться в воздух и смыться от незадачливого охотника. Не имея при себе ножа, Мартен понимает, что проиграл эту битву. Новой стрелы ему не раздобыть. Правда, до вечера он все же решается побродить по лесу и поискать способы все исправить. Эмиль и Петтер на самом деле зря думали, что в джунглях им ничего не страшно. Свенсену начинаются мерещиться ядовитые змеи, другие страшные твари, он реагирует на каждый шорох. Нортуг быстро заражается от него тем же самым. ПЕТТЕР (возмущенно, после того, как Свенсен наступил ему на ногу): Твою мать, Эмилио, на кой хрен я взял тебя? ЭМИЛЬ: Это я тебя взял! ПЕТТЕР (насмехаясь): Ты умолял меня, чтоб я не бросал тебя одного! ЭМИЛЬ: Черта-с-два! (наступает на ветку) А-а-а-а! Свенсен кидается в сторону. Нортуг закатывает глаза. ПЕТТЕР: Все. Остаемся тут (он указывает на камень). Они присаживаются за камнем. Прямо над ними, на достаточно невысоком деревце зависло немного птиц. ПЕТТЕР: Слушай, у нас всего семь стрел. Давай, ты начнешь первым, с самодельной стрелы – распугнем стайку. Потом палим по ним, пока не попадем. ЭМИЛЬ (язвительно): Гениально. ПЕТТЕР (подняв бровь): Есть варианты? ЭМИЛЬ: Зачем нам вообще эта охота, что в ней приятного. Нет, это, конечно, дух захватывает, но зачем… ПЕТТЕР (иронически): Ты боишься? ЭМИЛЬ: Вовсе нет. ПЕТТЕР: Ты боишься! (тыкает его в бок) Но чего? ЭМИЛЬ: Ну уж точно не джунглей. ПЕТТЕР: Ха, а мне кажется, именно их. ЭМИЛЬ: Враки. Ладно, давай вернемся к заданию. Думаешь, беспорядочно стреляя в птиц, мы попадем? ПЕТТЕР: Нам надо выиграть время. Ну и, конечно, попасть. Последняя задача за тобой. ЭМИЛЬ: Издеваешься? ПЕТТЕР: Напротив, делаю комплимент твоим стрелковым способностям (широко улыбается). Давай, Эмилио, у тебя пять попыток, как в биатлоне. Только не надо все пять, надо всего один точный. Я сделаю один, сразу после твоего первого, потом ты. Свенсен посмотрел на Нортуга. Прикрыв глаза и сглотнув, кивнул. В конце концов, ничего сверхценного он не теряет. Эмиль встает, направляет «лук» наверх, без промедлений отпускает «стрелу» из запасных. Она разгоняет птиц, Петтер быстро подстраивается и выстреливает своей запасной по одной из отстающих птиц, подсовывая при этом все остальные Свенсену, в том числе и свою настоящую стрелу. Эмиль сосредоточено выпускает следующих три самодельных стрелы; одна из них не долетает, а две другие слегка задевают бедных кричащих птиц. Ему остается сделать два хороших выстрела, тем более что одна птица действительно заметно отстает. Доли драгоценных секунд уходят, пока по лбу Свенсена стекает липкий, холодный пот. Он тяжело дышит, сощурившись, глядя на своих мишеней, очертания которых едва различимы. Но Эмиль прекрасно слышит их, нет, не райские напевы, а крики…страдания, тревоги, предвещающие опасность. И эту опасность излучает он. Тем не менее, Нортуг вопит ему в ухо. ПЕТТЕР: Выпускай эту чертову тетиву! Эмиль сглатывает и выпускает. Птица начинает снижаться, Свенсен запускает в нее последнюю стрелу, и она уже не видна. ПЕТТЕР: Есть! Эмиль, мы справились! Не так много времени прошло! Уверен, мы точно не последние! Нортуг без ума от радости, а Свенсен бледен и будто не в себе. ПЕТТЕР: Ради бога, очнись, дружище! Пошли за дичью, пока ее кто-нибудь не украл! Давай, в джунглях нет хищников, обещаю, а жучки тебя не тронут. Он посмеивается, Эмиль слабо улыбается. Нортуг бросает успокаивать его, а просто идет по направлению к упавшей птице. Свенсен плетется за ним. Лук он бросает там же, забыв забрать шнурок. Максим и Саша свой мини-поход проводят наиболее сконцентрированным образом. Они спокойны, не суетятся. Выбирают удобную диспозицию, находят нужных птичек. Им везет, стайка расположена довольно близко к ним, даже видны мордашки отдельных особей. МАКС (внимательно посмотрев на Александра): Все-таки странное, негуманное какое-то испытание. Почему охота и почему на безобидных птиц? Надеюсь, они не в Красной книге, ни разу таких не встречал. САША: Может, просто хотят проверить наши нервы? МАКС: Что-то слишком жестокие у них методы. САША: Ну слушай, раз такое задание, то они вполне должны понимать, что делают, что позволяют нам. Значит, это как обычная рыбалка, давай решим, что так. МАКС: Пусть это будет нашим оправданием, ладно (вздыхает, поглядывая на птичек). Как думаешь, как Жека отреагировал на подобное? САША: Вряд ли был в восторге. Я понимаю тебя, но что тут скажешь. Макс, нам бы начать, иначе упустим. Получится у тебя с одного раза? МАКСИМ: Хорошо. Да, я думаю, должно. САША: Смотри, я могу попробовать вместо тебя. МАКСИМ: Нет, я справлюсь. Чудов нацеливается и с первого раза отправляет стрелу точно в цель. МАКС (улыбаясь, но немного грустно): Фух. Никогда так метко не стрелял. САША (искренне, похлопывая его по спине): Ты молодец. Максим кивает. Они вместе бегут к сбитой добыче. *** У палатки первым появляется Дарио. Вместе с Женей они обедают, ждут остальных, рассуждают о спорте, предстоящих Олимпийских Играх… Не проходит и получаса, возвращаются Макс и Саша. ДАРИО: Блин, жаль, что Мартен отстает. МАКС (ко всем): Честно, вы за кого болеете? Я за Фуркада. САША: Будет удачно, если уйдут оба норвежца разом (усмехается). Но это маловероятно. ДАРИО: Да, мало верится, что эти двое не справятся… МАКС: Жень, почему такое испытание решили сделать, не знаешь? Нам, что, в следующем придется убивать друг друга? На Максима удивленно уставились Дарио и Саша. Евгений невозмутим. УСТЮГОВ: Конечно, нет (улыбается Максу). Нет, Макс, я не знаю, почему для вас придумали именно это, столь сложное и действительно странное испытание для шоу. Но, видимо, проверяли вас на прочность. Вообще, в охоте нет ничего удивительного, на самом деле. К тому же, раз вам дали задание соорудить лук, то могу предположить, что это не последнее ваше изобретение. Я узнаю и сообщу официально обо всем завтра. Парни рассаживаются по пляжу в ожидании последних участников. Делают ставки: Чудов верит в Фуркада, Легков и Колонья – рассчитывают на норвежцев. Устюгов поддерживает Макса и отчасти согласен, что Мартен способен дать жару. Они перекусывают, потом Колонья углубляется в чтение, возле него сидит задумавшийся о чем-то Устюгов, Легков и Чудов негромко переговариваются, а потом и они замолкают. ЖЕНЯ (тихо, Дарио): Вот ты говоришь, Олимпиада – твоя главная цель. А как же простые человеческие ценности? КОЛОНЬЯ: Ты женат, верно? ЖЕНЯ (не понимая сути вопроса): Да, и у нас дочь. ДАРИО: Извечная тема семьи (улыбается). Приоритеты и все такое. Нет, Жень, в олимпийский год у меня нет других целей. ЖЕНЯ: Нет, ты, конечно, прав, как профессиональный спортсмен высокого уровня, но как человеку тебе ничего разве не хочется? Неизбежно ведь о чем-то мечтаешь, помимо золота на Играх. ДАРИО (задумчиво откладывает книгу): Я понимаю, к чему ты, вероятно, клонишь. Наверное, жена и ребенок – это прекрасно, дают дополнительный стимул к победам, тебе есть, ради кого выигрывать. Они, очевидно, главная поддержка и опора. Но иногда это может отвлекать, понимаешь? Ты ведь не берешь их с собой на сами Игры? (Женя отрицательно мотает головой). Мне легче справляться с такими глобальными целями одному, я всегда был одиночкой. Груз ответственности за поражение был бы больше – мне все равно, что будут говорить люди в случае моего провала, но мне было бы крайне больно, знай я, что близкие мне, помимо родителей, ожидали от меня только победы. Терпели меня, мои постоянные отлучки, лишения, а взамен не получили того, чего я должен был им и себе дать. Я, ну конечно, мечтаю о многих мелочах, например, о новом шикарном свитере на новый год (улыбается, Устюгов одобрительно щурится). Но все это несущественно. ЖЕНЯ: Я думал точно также, пока не женился (усмехается). Меня, как ничто другое, заряжает улыбка дочки, пусть даже через скайп, а не вживую, пара ласковых слов или смс от жены. Ладно, а ты не исключаешь, что просто влюбишься в этом году? Что тогда? ДАРИО (с улыбкой качает головой, прищурившись): Однажды так и было. Не перед Играми, правда, довольно давно, накануне юниорского чемпионата. Чуть все не провалил (улыбается, Женя негромко смеется). Но нет, даже любовь мне теперь не помешает, если что. Ты выигрывал Олимпиаду, верно? ЕВГЕНИЙ: Единожды. ДАРИО: Тогда ты должен понимать, что выиграв однажды, если это не твои последние Игры, непременно захочется еще. ЖЕНЯ: Тут ты прав. Ближе к вечеру победоносно, громко выходят из леса удрученный чем-то Эмиль и веселый Петтер. Сразу за ними ни с чем приходит измотанный, уставший, с ободранными локтями Мартен. Без добычи. ЕВГЕНИЙ (поднимаясь и идя к ним троим навстречу): О. Мартен, я вижу, как ты боролся, наверняка тебе просто очень не повезло. К сожалению, твое участие в шоу подошло к концу. Фуркад прощается с парнями. Он уходит с легкой улыбкой на губах, совсем не расстроен. Эмиль успевает потрепать Мартена на прощание. Фуркад с ведущим удаляются. Колонья читает, Саша и Макс отправляются на пробежку, Свенсен вдруг снова грустит, сидя и кушая у костра. Нортуг рядом с ним уплетает жареное мясо птички. ПЕТТЕР (наклоняясь к Эмилю): Ну, так чего ты боялся в лесу? СВЕНСЕН: Бабаек. ПЕТТЕР: Ха. Ну не хочешь говорить, твое дело. ЭМИЛЬ: И славненько.