семья

      Ларра с Джонсоном недовольно косились друг на друга, в тысячный раз за день спускаясь на лифте в подвал. Оба в руках несли коробки — вроде как, последние. За пару лет своей жизни Фишерам уже по горло хватило разбирательств с переездами.       Младшая прижимала коробку к себе, очень боясь её уронить. Последние два дня у неё всё валилось из рук — это было совершенно нормально и даже очевидно. Они с Ларри таскали коробки из четыреста второй, пока Сал в подвале разбирал их. Протезница сама вызвалась таскаться по Апартаментам, так что совсем не жаловалась, хотя хотелось.       Её напрягало то, что та коробка, которую она именно сейчас держит в руках — ни разу не была разобрана за то время, что они живут в Нокфелле. Ларра прекрасно знала, что там лежит, и поэтому понимала, что и позже эта коробка будет просто пылиться в углу комнаты, как и было до этого. Там прошлая жизнь Фишеров, и они не совсем понимали, хотят ли её вспоминать. — Я так заебался, — вдруг вздохнул Джонсон, на что младшая только хмыкнула. — Вспомни, зачем ты таскаешь эти коробки и, может быть, полегче станет, — девочка пожала плечами, пусть в таком положении это и не было очень удобно. — Ладно, ты права, — бросил парень, будто такие фразы были в порядке вещей. Фишер неверяще повернулась к нему, пытаясь заглянуть в глаза, но он старательно отворачивался, заставляя девочку фыркнуть. — Я всегда права, — пробурчала Ларра, и старший тихо рассмеялся, за что получил локтем в бок.       Вдруг лифт встряхнуло, и он резко остановился, а подростки красноречиво выматерились. Оба вымученно поставили коробки на пол и опёрлись на заднюю стенку лифта. Это было далеко не в первый раз, но они понимали, что это минимум на полчаса.       Джонсон достал из кармана телефон и быстро набрал Салли сообщение, в котором было сказано, что они задержатся. Прочитано оно было почти моментально, но ответа не последовало — он и не требовался. Ларра была уверена, что её старший брат просто выругался под непонятливый взгляд Гизмо.       Тишина постепенно становилась неловкой — подростки поглядывали друг на друга, не зная, что можно сказать в этой ситуации. Если лифт и ломался раньше, то они оставались тут втроём с Салли. Они редко оставались без него наедине, и это было странно. — Как у идиота-Фелпса дела? — спросил патлатый. Ларра вздохнула, снимая протез — всё равно рядом больше нет никого. Девочка даже не успела открыть рот, чтобы возмутиться, как Джонсон добавил. — Да, я знаю, что ты знаешь, что мне глубоко похуй на него. Но, знаешь, я пытаюсь уважать хотя бы тебя. — После подобных слов ты обычно сигареты достаёшь, — хмыкнула Фишер, а Ларри красноречиво похлопал по карманам джинс, показывая, что никотиновых палочек там вовсе нет. — Вообще у Трэви всё хуёво, как и всегда, ты ведь всё и сам знаешь.В Нокфелле у него вряд ли что-то изменится. — Да, отец у него тот ещё мудак, — подытожил металлист.       Девочка посмотрела на него снизу-вверх. Разница в росте почти в две головы не была, конечно, большой проблемой, но Ларра уже порядком заебалась злиться на Ларри за его «малышка» или «полторашка». Она бы могла платить той же монетой, но ей казалось, что «Джонсон» звучит куда обиднее, чем «шпала» или «Эйфелева башня».       Протезница фыркнула, из-за чего старший сразу перевёл на неё вопросительный взгляд. Угораздило же эту парочку застрять в лифте. Да ещё и таком, что хоть кому звони, не выпустят — до Апартаментов Эддисона никому дела нет. Поэтому нужно ждать, пока всё само придёт в норму. — Как у вас с Салли дела? А то он молчит, как рыба, — Фишер тихо рассмеялась от своей же шутки, и Ларри тоже улыбнулся.(прим. автора — Silent as a fish.) — Всё путём, относительно, — подростки сели на грязный пол лифта и подвинули к себе коробки. — Относительно чего? — спросила Ларра, подпирая голову ладонью. Она положила протез поверх коробки, которую несла. — Относительно того, что было до этого, — Джонсон вздохнул, а девочка задумчиво кивнула. — С ним сложно, если честно. — Знаю, — призналась Фишер, что заставило Ларри удивлённо посмотреть на неё. — Но если ты сделаешь моему брату плохо, то ты знаешь, что я буду действовать радикально, — патлатый цокнул языком. Девочка, конечно, доверяла ему, но напомнить лишний раз стоит. — Да и ты не подарок. — Ты любой наш разговор можешь перевести в оскорбление меня? — обиженно спросил парень, а младшая рассмеялась.       С Салли правда было сложно. Со всеми его комплексами и вечными стеснениями, с накручиванием и характером. Ларра знала это, как никто другой.       На мгновение забыв о том, что на ней нет протеза, Фишер улыбнулась. Она вспомнила, как впервые увидела брата со шрамами на лице. В тот момент всё было значительно хуже, чем сейчас, когда многие шрамы, рубцы и царапины уже затянулись или стали не такими заметными. Девочка тогда, в отличие от отца, совсем не испугалась — даже тогда она понимала, что это всё ещё её брат, и «новое лицо» это никак изменить не может.       Но она всё ещё вздрагивает из-за отсутствия у Салли глаза. Почему-то это ей неприятно просто до чёртиков, и она предпочитает отворачиваться и не смотреть, когда перед сном старший кладёт свой глаз-протез в стакан с водой. А на шрамы ей давно уже наплевать — лишь бы давать Салли лекарства, чтобы кожа не сгнила окончательно.       Девочка скучающе провела ладонью по коробке, которую лучше бы вообще оставила ещё в Нью-Джерси. Они с Салли были удивлены, как эту коробку не нашёл их отец, хотя в Джерси та фотография мамы была каждый день у них перед глазами. Ларра вздохнула и надела протез обратно — из-за мыслей о Диане хочется где-нибудь закрыться и не вылезать. — Ты эту коробку поставила, а не швырнула, как другие, — подметил Джонсон, и девочка повернулась к нему. — В ней что-то важное, я прав? — Мамины фотографии, — незамедлительно ответила младшая. Она понимала, что, если не ответит, то любопытный Ларри сам полезет смотреть, что в коробке, так что смысла отмахиваться не было. — И видеокассеты со всяким старьём, которые мама любила смотреть с нами в детстве. Прочее барахло. — Должен ли я извиниться за это? — спросил металлист, немного обеспокоенно смотря на подругу. — Да всё нормально, не вороши говно, — отмахнулась девочка, не отводя взгляд от коробки. — Говоришь словами Эшли. — А ты больно наблюдательный стал.       Лифт вновь встряхнуло, и он наконец-то поехал. Оба подростка облегчённо выдохнули и вновь встали на ноги, сразу поднимая ещё и коробки. Ещё пару секунд и они будут в подвале, и прекратится вся эта беготня по Апартаментам.       Сал уже стоял рядом с дверью лифта и облокачивался лбом о стенку рядом с ним. Подростки вышли из лифта и протезник сразу развернулся к ним. Ларра хмыкнула и торжественно вручила брату коробку, проходя в подвал. — Тебе Тодд звонил, — уведомил Салли, и девочка почти что прорычала. Скорее всего опять сейчас придётся заходить в этот чёртов лифт. — Телефон на столе лежит.       Младшая быстро набрала номер Моррисона, и он так же быстро ей ответил. Он начал что-то тараторить, и Ларра только с третьего раза смогла остановить этот нескончаемый поток слов. Тодд тяжело вздохнул и, в менее быстром темпе, рассказал Фишер, что уже закончил работу над тем пресловутым прибором для определения паранормальных явлений. Протезница лишь бросила короткое «скоро буду» и услышала на той стороне провода радостный выдох. — Я побежала охотиться за паранормальщиной, — рассмеялась девочка и почти что рванулась обратно к выходу из квартиры, но была остановлена старшими братьями. — Ты правда веришь в это? — удивлённо спросил Сал. Ларра возмущённо цокнула языком и перевела взгляд на Джонсона. Из-за него Фишер перестал верить в призраков — она ему это ещё припомнит. — Во-первых, во что-то верить нужно, — гордо сказала младшая. — Во-вторых, у Тодда даже доказательства есть. Я посмотрю на вас, когда мы найдём призраков, в которых вы так недальновидно не верите.       Ларри отошёл от дверного проёма, пропуская девочку вперёд. Она услышала за спиной тихий смех и возмущённо прошипела. Пусть думают, что хотят — она упёртая, и от своей позиции под страхом смерти не откажется.       В этот раз лифт не застрял, спокойно и совсем без происшествий доехав до пятого этажа. Они договорились встретиться именно там — как говорил Моррисон, это самый мистический этаж из всех, что вообще есть в Апартаментах.       Фишер вышла из лифта и чуть ли не врезалась в Тодда, который нервно ходил по коридору из угла в угол. Протезница посмотрела на него снизу-вверх и сразу поставила на лоб щелбан, из-за чего Моррисон тихо ойкнул и непонятливо посмотрел на подругу. — Чтоб волновался меньше, — пояснила Ларра, а парень на такой выпад смог только хмыкнуть. Моррисон торжественно вручил ей какую-то штуку, непонятную для неё, но в голове протезницы быстро нарисовались чертежи, что так долго висели на стенах его комнаты. — Эта штука похожа на обычную игровую приставку. Дай угадаю, она из неё и сделана? — Так точно, — кивнул Тодд. — Ты просто включаешь её, а когда экран загорается зелёным, нужно нажать кнопку усиления сигнала. — Тодди, дорогуша, так не пойдёт, — Ларра отдала прибор обратно Моррисону. — Ты так долго над ней работал, а сейчас просто отдаёшь мне в пользование, так нельзя. Я пошла с тобой потому что мне жуть, как интересно, и потому что одного тебя оставлять нельзя. Главный тут всё равно ты, — рыжий благодарно вдохнул и посмотрел по сторонам, решая, куда пойти в первую очередь. — Только есть небольшой пунктик. Сал думает, что мы тусуемся на втором этаже, и не дай бог ты ему скажешь, что мы на пятом. — Это ещё почему? — удивился парень, и они с Ларрой пошли в сторону пятьсот первой квартиры. — Он говорит, что тут опасно, — девочка цокнула языком, а Тодд тихо рассмеялся. — Типа, обвалиться что-то может, и всё в таком роде. — Если бы ты была старшей, ты бы себя так же вела, — на подобное замечание Фишер могла только пожать плечами и молча согласиться.       Протезница настойчиво дёрнула ручку двери, которая вела в пятьсот первую. Та, на удивление подростков, даже и не думала поддаваться. Девочка попыталась открыть ещё несколько раз, в результате чего старая прогнившая ручка просто осталась у неё в руке.       Ларра красноречиво выругалась, а Моррисон, заметно разочаровавшись, пошёл к пятьсот второй. В двери, похоже такой же старой, как всё это здание, зияла большая трещина — очень узкая, поэтому разглядеть то, что было внутри квартиры, возможным не представлялось. Ручка на этой двери даже поворачиваться отказывалась, стоит ли говорить о том, что и в эту квартиру доступ был закрыт. — Двери тут прогнившие, — сказала Фишер, поморщившись. — Может, выломать попробуем? — Теперь я понял, почему Сал тебя сюда не пускает, — хмыкнул Тодд и молча пошёл дальше. Не могли же все квартиры тут быть закрытыми. — Нет в тебе никакого духа авантюризма, Тодди, — наигранно обиделась девочка и пихнула друга в плечо.       Дверь в пятьсот третью поддалась. — А вот это уже интересно, — улыбнулась протезница. — Включай прибор, будем каждый уголок обшаривать. — Он включён всё это время, — цокнул языком Моррисон, заходя в квартиру и осматриваясь.       Пятьсот третья из себя ничего особенного не представляла. Если не считать тот факт, что прямо посреди квартиры лежала неопрятная ржавая птичья клетка. Девочка осмотрелась по сторонам, ожидая увидеть где-нибудь мёртвую птицу, но кроме клетки ничего не было.       Стены были все в плесени и царапинах, и выглядели просто тошнотворно. Ларра недовольно фыркнула. Она не была шибко брезгливой, но даже ей было противно от этого. Поэтому, вместо того, чтобы привычно облокотиться плечом о стену, Фишер ходила по пятам за Тоддом, который внимательно смотрел на экран приставки.       Прибор мягко светился зелёным цветом, но не настолько сильно, чтобы можно было усиливать сигнал и что-то ловить. Девочка несильно пнула ногой ржавую клетку, и та громко скрипнула, из-за чего Тодд испуганно поднял голову. — Не пугай так, — выдохнул Моррисон, и Ларра виновато сложила руки на груди. — Прибор барахлит? Не может эта клетушка тут просто так лежать, да ещё и без трупа птицы, — совершенно логично заметила Фишер. Парень покачал головой. — Давай сначала пятьсот четвёртую глянем, а потом уже будем разбираться с этой клеткой, — протезница непонятливо смотрела на Тодда, который нажимал какие-то кнопки на приставке. — Я пока попытаюсь подумать и прикинуть, откуда тут вообще эта клетка. — Если тут раньше кто-то жил, то очевидно, — Ларра задумчиво рассматривала клетку. — Этот этаж, вроде, никогда не был жилым. Ну, или был, но дико давно, — подростки вышли из квартиры и пошли в сторону пятьсот четвёртой. — Я потом собирался пойти у самого Эддисона спросить. — А заранее всё узнать — не судьба? — фыркнула Фишер, а Моррисон недовольно цокнул. — Ты чего такая бука сегодня? — в тон спросил рыжий, поднимая взгляд с приставки на подругу. — Слишком долго пробыла наедине с Джонсоном, — усмехнулась девочка, и открыла дверь в пятьсот четвёртую.       Эта квартира с первого шага обещала быть самой интересной из всех, что вообще были на этом, богом забытом, этаже. Как минимум, тут было не так пусто, как в пятьсот третьей.       На грязном прогнившем полу были раскиданы старые полуразвалившиеся из-за влаги газеты. Прямо над этими газетами на стене висела пустая картинная рамка; тоже вся заплесневелая и расцарапанная временем, как и всё на этом этаже. Но единственная дверь, которая вела в следующую комнату, была заколочена досками.       Моррисон тихо пробурчал что-то о том, что прибор и тут ничего не ловит, и им стоит уйти, но Ларра продолжала осматривать помещение. В особенности эту дверь — и зачем она только заколочена? Протезница пару раз стукнула пальцем по одной из деревяшек, чтобы хотя бы попытаться понять, насколько они гнилые, и можно ли их вообще отломать простой силой. — Да ладно, Лар, — удивлённо вдохнул Тодд. — Даже не думай. — Ну, попробовать стоит, — настояла девочка и начала расстёгивать ремни фиксации. — Эй-эй, это ещё зачем? — вдруг разбушевался Моррисон, на что Ларра возмущённо цокнула. — Ты не в курсе, что ты из нашей компашки единственный, кто меня без протеза ещё не видел? — вздохнула Фишер и всучила парню протез, сразу же поворачиваясь обратно к двери. Прежде, чем Тодд успел что-то сказать, девочка вздохнула. — Потом всё объясню, ладно? Просто прими то, что у меня есть лицо, и не выёбывайся.       Протезница ещё раз провела рукой по доскам — они были не такими гнилыми и плесневелыми, как всё вокруг, но всё равно не в лучшем состоянии. Можно было попробовать сломать их, что младшая и собиралась сделать. Правда, Ларра совершенно не понимала, что потом будет делать с гвоздями, которыми эти самые доски и были приколоты к двери. — Может, у Дэвида гвоздодёр попросим? — попытался остановить девочку Тодд, но та махнула рукой. — Я к этому сумасшедшему не пойду, — Фишер повернула голову к Моррисону. — Я уверена, что он не отдаст нам гвоздодёр просто так, мы будем должны что-то сделать для него. А тратить своё время я не собираюсь, так что стой тихо, Тодди.       Девочка рванула на себя одну из досок, но она не поддалась — лишь тихо скрипнула. Парень недоверчиво посмотрел на Фишер, ожидая, что на этом она закончит, но его надежды не оправдались. Протезница дёрнула ещё сильнее, и деревяшка с треском вылетела вместе с гвоздями. — Блядский хуй, — громко выругалась Ларра, роняя доску на пол и закрывая лицо руками. Она громко зашипела от боли, а Тодд взволнованно кинулся к ней, оставляя приставку и протез лежать на полу.       С третьей попытки Моррисону удалось посмотреть, из-за чего же Фишер так отреагировала. Он убрал её руки от её же лица и испуганно вздохнул.       Так расцарапать себе лицо надо было ещё постараться. Парень не был уверен в том, что произошло, но, похоже, гвозди вместе с доской отлетели прямо в девочку, из-за чего теперь вся её правая щека и лоб были разодраны просто в клочья.       Все её руки были в занозах и жутко саднили. По щекам протезницы рефлекторно потекли слёзы, и выглядела она сейчас, мягко говоря, неутешительно. — Так-так-так, идём к тебе, быстро, нужно всё обработать, — засуетился рыжий и уже успел потянуть Ларру на себя, но та твёрдо продолжала стоять на ногах. Тодд красноречиво цокнул языком. — Сал бы всё равно узнал, идём, не упрямься. — У меня в сумке всё есть, — почти прорычала Фишер, зажмуривая один глаз, чтобы в него не затекла кровь. Она расстегнула поясную сумку, и достала оттуда бинты с перекисью. — Лучше помоги обработать, и не слова брату, блять.       Младшая села на пол, прислонившись спиной к стене, и Моррисон встал рядом с ней на колени. Дрожащими руками он взволнованно начал обрабатывать раны на её лице, пока она пыталась вытащить занозы из собственных ладоней, знатно матерясь. Было больно скорее от неожиданности, так что с каждой секундой становилось полегче.       Тодд продолжал недовольно причитать что-то в духе «я же говорил!», из-за чего у Фишер уже кулаки чесались ему въебать. Половили призраков, нахуй.       Когда лицо девочки было всё в бинтах, как у брата не так много лет назад, а рыжий наконец-то заткнулся, Ларре даже стало смешно от всей абсурдности ситуации. Её удача была просто на высоте сегодня: и в лифте застряла, и лицо разъебала. Ей даже стало немного жаль, что она не может рассказать всю эту историю брату. Да и если расскажет, то получит в ответ только взволнованные причитания, а ей их и от Тодда хватило.       Зато Эшли и Трэвису уж точно будет интересно это всё послушать. — Как будешь перед братьями оправдываться? — хмыкнул Тодд, садясь рядом с подругой. — Да в пизду это, — выдохнула она, вытирая слёзы и улыбаясь. — Должна же быть у меня какая-то личная жизнь, верно?       Друзья рассмеялись, не замечая, что приставка на пару секунд загорелась ярко-зелёным светом.