infantile popuan

Осмысление четвертое. Духи.

Огромный костер пылал, выстреливая в небо яркие искры. Старый шаман пришел на свое Место, здесь он говорил с Духами долгие 70 лет человеческой жизни и короткое мгновенье для Мира Изнанки. Именно это Место он хотел показать внуку, никто не мог ступить сюда без разрешения Старого шамана, это место было сокрыто и находилось в Межмирье, в трещине или складке, простому человеку без Проводника сюда хода нет. Старый шаман лишь начал Камланье, еще не зажглась Северная звезда, еще не опьянила его сила, он лишь начал впадать в транс, как увидел четко и ярко как никогда прежде рядом с собой своего предка Черного Шамана одного из сильнейших когда-либо рожденных в этом Мире, дела его были велики, но порой ужасны. Дух же становился все более материальным, вперил он страшные горящие очи в старые слезящиеся глаза старика. Не долго продолжался молчаливый диалог, еще больше ссутулились худые плечи и соглашаясь на что-то склонилась голова. В тот же миг Дух стал вновь бесплотным и туманным облаком вплыл в тело Старого шамана занимая его тело и разум. Встрепенулся старик, распрямился и стал будто бы выше, мутные вылинявшие от времени карие глаза загорелись красными огоньками, брезгливо осмотрел он старый бубен у себя в руках, бубен сделанный по правилам Белого шаманства, без жертвоприношения, без вплетенных волос убитых врагов племени, без косточек (обычно фаланги пальцев), жертвенного младенца племени, не политый молоком белых кобылиц и от того не имеющий истинной Силы. Но выбирать не приходилось и стал Шаман бить в бубен и открылась тропа и шли по ней словно на закланье глупые белые люди и лишь один из них был нужен Шаману. Неожиданно для себя, мы оказались на каменистой поляне, окружённой со всех сторон острыми обломками странных черных скал, по середине горел огромный костер, а вокруг него неспешно и плавно ходил Шаман. Иногда он неспешно бил костяшками пальцев в бубен и тот начинал издавать звуки плачущего человека, а сам он словно дикий зверь рычал, иначе обозвать эти звуки горлового пения невозможно. Мы замерли как мышки под веником, даже дышать не смея, что все это натуральное и почему-то жуткое стало понятно всем и сразу и все как я понимаю практически протрезвели. Семеро взрослых людей стояли и дрожали, не смея пошевелится. Первым как всегда опомнился Илья, видимо несмотря на всю свою обезбашенность он все-таки не растратил чувство самосохранения и решил ретироваться назад, в том направлении откуда мы пришли. Но позади нас тропы не оказалась, там громоздились такие же как вокруг Черные скалы. Что-то тяжелое и вязкое накрыло нас влажным покрывалом, наступающая ночь превратилась в серую изморозь, краски выцвели, лишь костер да Страшный шаман остались ярким пятном в этом туманном Ничто. Стоя неподвижно, я лишь смотрел, как по одному, словно спящие с открытыми глазами, мои спутники выходили вперед и ложились на гладкие черные камни, появившиеся вокруг костра, словно выросшие из земли, кривые, черные зубы великана и замирали там как сломанные куклы. Рациональная часть меня все еще не верила в происходящее, отговаривалась от этой безумной реальности пьяным бредом или сном, а другая часть, иногда появляющаяся во мне в моменты опасности, наоборот вся напряглась, сконцентрировалась как зверь перед прыжком и старалась скинуть с себя эту Серую Хмарь. Вот на черные камни улегся Илья, а я словно стал просыпаться, мелко нервно стали подрагивать пальцы на руках, но в это момент Неведомая сила начала меня словно подталкивать вперед, ноги меня не слушались, мелкими шагами несли меня к оставшемуся пустым последнему камню. Я боролся изо всех сил, но тело совершенно не слушало меня, и не смотря на все мои трепыхания я оказался, как и все мои спутники на проклятом алтаре, то что нас решили принести в жертву в каком-то страшном ритуале я уже не сомневался. Оковы спали с разума, а тело все еще меня предавало. Я злился. - Ну что, хорошо сходили покамлали, хотели увидеть придурки настоящего шамана, увидели…только это последнее, что увидите... Соприкоснулись бля с Неизведанным, и оно сожрало… Вдруг мне стало немного легче, и я понял, что больше не слышу рычащего «пения» шамана и его проклятого бубна. Все еще с огромным усилием, но я смог приподнять голову. Проклятый шаман склонился над одним из моих спутников и в его руке блеснул острый костяной нож. От страха я перестал дышать, а он стал резкими взмахами срезать одежду, конечно возится с семью взрослыми людьми раздевая их по очереди, он не захотел и вот пара взмахов и на камне остался лежать оголенный до пояса Алексей, шаман уже занялся следующим. В голове родился бредовый план, подойдет ко мне станет срезать одежду, вырву нож…что потом, убить я, наверное, не смогу, оглушить…пока я думал, постепенно возвращалась чувствительность тела, я уже чувствовал ступни ног и руки до локтей. Я снова приподнял голову и резко пожалел об этом. Казалось, что события этой ночи, полной жути уже полностью исчерпали себя, ан нет все еще могло стать хуже, непонятнее, сверхъестественнее, я зарекся, если выживу, никогда больше НИКУДА НЕ СУНУСЬ!!! А все дело в том, что у изголовья, каждого лежащего неподвижно, стояло нечто, они эти безмолвные твари сначала как бы были бесплотны или находились на другом Плане Реальности, но постепенно становились все ярче и материальное и их Жадный Алчущий взгляд был прикован к неподвижным и несчастным фигуркам моих спутников. Молясь и трясясь как осиновый лист, я решил посмотреть на то, что стоит у моего изголовья, но как не странно там было пусто. Шаман почти закончил свою работу, и теперь все люди, лежащие неподвижно были оголены до пояса, даже женщины, он направился в мою сторону, а я замер как мышь под веником, стараясь сильно не дрожать и не выдать себя с головой, повторяя про себя как мантру - Ну же давай, давай оживай, чертово тело! Но оно слушалось плохо, и я понимал, что вскочить и вырвать нож и оказать сопротивление все еще не могу.