***
— Омегам — бесплатный вход и коктейльчик! — восторженно заливался Най — приятель Олли. — А с альф за посещение такие деньги дерут, ты не представляешь! — и заохал. — Это просто счастье, что такой клуб для течных омег открыли! Сам знаешь, как вредно подавляющие таблетки принимать. А на тебя они ещё и не действуют, только желудок напрасно травишь. А тут и анонимность, и полная безопасность. Ты никого не знаешь и тебя никто не знает. Наебался и свободен! И таинственно так! Ты же не знаешь, кто под маской — урод или красавец. Очень возбуждающе! — Небось маньяки одни туда заглядывают! — заворчал Олли. — Маньяки, дорогой мой, по подворотням шарятся, а это приличное омежье заведение, а не какой-нибудь притон. Там и паспорта, и медсправки требуют, а шмон похлеще, чем в тюряге. — А ты откуда про тюрягу знаешь? — поинтересовался Олли. Най отмахнулся: — Вот вечно у тебя интерес не по теме. Так вот, наверху там шикарные номера, хочешь с одним иди, а хочешь — хоть с пятью! А можно и внизу, прям при всех. Знаешь, некоторых это очень заводит, — и покраснел почему-то. Най разливался соловьём, уговаривая Олли поехать. С его слов, все знакомые уже побывать там успели. Тогда Олли отмахнулся и забыл. Клуб для течных омег представлялся ему обычным домом терпимости, только работникам вместо денег трусы и коктейли раздают. Вспомнил позже, когда папа новое разрекламированное лекарство принес. Первые течки у Олли были слабенькие, он закидывал в рот пару таблеток и лежал себе спокойно на диване, с книжечкой. Но потом усилились, и выяснилось, что от обычных препаратов толку нет. Вот папа и расстарался, новое средство притащил. Аннотация заверяла, что сие лекарство уймёт жар и любовную похоть и принесёт спокойствие. Были ещё предостережения, но Олли не дочитал. Накапал бесцветной жидкости в стаканчик и выпил залпом. Сначала, действительно, полегчало, пропало томление внизу живота и горящая задница словно остыла. А спустя несколько часов, блюя над толчком, Олли подумал, что идея Ная не так уж и плоха. Никаких обязательств и последствий. Да и вообще, кому нужна эта невинность? Девственностью Олли только его о-дедушка гордился. И в преддверии новой течки омежка узнал у друга адрес и поехал. А теперь вроде как опять жалел.***
Стены красными тряпками затянуты, позолота и финтифлюшки всякие, как в дешёвом борделе. Олли в дешёвом борделе никогда не был, как, впрочем, и в дорогом, но был свято уверен, что именно так и должно быть. Бархатные портьеры с золотыми шнурами, в углах диванчики, витая лестница на второй этаж и главный эротический атрибут в центре — гордо писающая в фонтан мраморная статуя. «Пошленький интерьерчик», — решил Олли. На диванчиках веселились вовсю — хихиканье и стоны, а к Олли таинственные и прекрасные незнакомцы бежать не спешили. В заднице уже похлюпывало и трусы намокли. Музыка действовала на нервы, а от журчания фонтана ещё и ссать захотелось… В общем, всё плохо. Олли развернулся к выходу и тут же оказался пойман. Широкоплечий и темноволосый альфа, глаза сквозь прорези маски нахально и весело блестели. — Какая красотулечка — сил моих нет! — сказал он Олли, — А попа блестит, так и съел бы! Наверх пойдём или здесь хочешь? «Домой хочу», — хотел сказать Олли, но тут типчик сжал его за яйца. Шарики тут же поджались, а внизу живота сладко потянуло. Самого Олли хамоватый тип не воодушевил, но вот заднице его, он, похоже, понравился, раз об альфу, без разрешения Олли, тереться начала. Альфа же, сволочь настырная, время не терял, трусы оттянул и пальцем туда залез. — Ты так вкусно пахнешь, я даже жрать захотел… «Признание — пиздец!» — подумал Олли, но тереться продолжал. — …и потёк как, — продолжал альфа. — Пошли уже, а то ведь тут трахну. Собственно, это и не предложение было, а констатация факта. Держа Олли за причиндалы, альфа повёл его по лестнице наверх, как собачку на поводке, и омежка послушно засеменил. Комната наверху не лучше зала: кровать широченная, балдахин, рюшечки-фигушечки… Больше Олли разглядеть ничего не успел, потому что его ловко закинули на кровать и уткнули лицом в подушку. Чёртова маска съехала, полностью лишив омегу видимости. Альфа трусы стащил мгновенно и довольно заухал, словно подарок под ёлкой нашёл. Олли такое обращение совсем не понравилось. Заворочался недовольно, но тут горячий язык прошёлся по ягодицам, собирая сочившуюся влагу, и прямо по серёдке провёл. Омега лишь пискнул, и тут же испугался, вспомнив про пудру. Вот облом-то, если подавится! Но альфа почмокал довольно. — Извини, детка, что не предлагаю шампанского и чашечку кофе, но ты так пахнешь, что просто обалдеть! Боюсь, что уйду, а тебя перехватят, я ж тогда с ума сойду! Тра-ля-ля после разводить будем. Омега фыркнул в подушку. — Ты ещё скажи, что ты мой истинный — я, типа, поверю и мы вместе поржём! — Не, не буду, — успокоил альфа, поглаживая Олли по заду и, палец просунув, яички пощекотал. От нежных поглаживаний у омеги совсем крышу сорвало. Задница зудела, член вибрировал, а смазка уже брызгами, как у статуи внизу. — Трахай, сволочь, или я тебе сейчас сам тра-ля-ля устрою! А тот будто издевался. Сначала пальцами шуровал, изнутри прощупывал. Потом член приставил и давай дальше глумиться. Присунет, вытащит, вставит чуть-чуть и снова назад. Олли взвыл. Приподнялся, дёрнулся назад и сам на член насадился. — Жопка узкая, а отчаянный! — восхитился альфа. — Вот же целки пошли! Ну, погнали! Дальнейшие минуты и часы у Олли слились воедино. Помнил, что в перерывах что-то пил, вроде даже ел. В ванную его носили и там, кстати, тоже трахали. Олли блаженно мычал, позволяя вертеть себя во все стороны, и ёбарю своему в член вцеплялся, едва он отходил дальше, чем на полметра.***
Альфа маску ещё в процессе скинул, но Олли видел лишь размытое пятно. Теперь, придя в себя, он равнодушно глянул на холёное красивое лицо, соскрёб себя с кровати и пополз в ванную отмываться. — Телефончик? — улыбаясь, спросил альфа, когда Олли вернулся, но омега огрызнулся: — Обойдёшься! Альфа так и сел: — Ничего себе! Обычно омежки другое говорят. — Вот и иди к своим обычным. — Ты что, злишься? Можно подумать, я тебя насильно завалил. Сам пошёл, сам подставился и не возражал. Или скажешь теперь, что не понравилось? — Понравилось, не переживай, — Олли заглянул под диван, разыскивая трусы. — Зашибенно трахаешься и целуешься очумело. В смысле, очень умело и, вообще — классный парниша. Доволен? — А чего тогда не так? Мы могли бы… Омега вздохнул. — Не могли. Я здесь только потому, что на меня препараты не действуют, а зудит так, что хоть ори. Я бы никогда, чтоб вот так, с первым встречным… Шлюхой себя чувствую… Ничего, мужика себе найду и забуду этот день, как страшный сон. — Не забудешь, — альфа развалился на кровати, руки за голову закинул. — А мужика, считай, нашёл. — Перебьёшься. — Гордый, — цокнул альфа. — Подыхаем, но не сдаёмся — люблю таких! Только тебе деваться некуда. Ты гордый, а я настырный. Номер твоего браслета — восьмой. По нему у админа паспортные данные узнаю. — Так он тебе и сказал! — фыркнул Олли. — Ещё бы не скажет, хозяину-то клуба.