So cold

Войдя в холл гостиницы, Ребекка повторила попытку дозвониться до Джека. Она переживала за своего знакомого. Переживала, что он может натворить дел, которые неминуемо приведут к его смерти. Несколько секунд ожидания и уже привычный женский голос сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети. - Джек, где же ты, твою мать? – девушка нервно сбросила звонок, зайдя в лифт. Слишком громкое высказывание вампирши привлекло внимание пожилой пары, которая тоже находилась в лифте. Ребекка скептично посмотрела на парочку, пряча телефон в сумочку. Утренний поход по магазинам не смог снять напряжение. Ребекка переживала за Джека, но больше всего ее беспокоила предстоящая встреча с братьями. Она должна была взять себя в руки и не поддаваться чувствам. Единственная цель – это найти Джека и уничтожить Сайласа, а вместе с этим найти лекарство от вируса. Она не хочет возобновлять связь с семьей. Семьей, которая была разрушена эгоизмом каждого из членов. Ребекка старалась убедить себя, что ей не нужны братья. Что она пережила уже тот этап жизни. Ей хорошо без них. Выйдя из лифта, блондинка направилась в номер. Открыв белую с позолотой дверь, она прошла вовнутрь, оказавшись в большой светлой гостиной. Она любила красивые вещи. Любила окружать себя элегантностью. В последнее время ей приходилось жить в маленькой обшарпанной квартирке, ведь работнице простого бара не положено по статусу иметь шикарные апартаменты. И номер-люкс стал просто бальзамом на душу. Новый Орлеан был не столь большим городом, поэтому здесь не должно было быть ничего кричащего. Но было одно обстоятельство. Городом руководили вампиры. И не просто вампиры, а ее братья. И по этой причине здесь находились одни из лучших гостиниц, изысканные рестораны, бутики с брендовой одеждой… Клаус делал все, чтобы окружить себя самым лучшим. Окружить себя комфортом. Он не искал мест, где ему было бы хорошо. Он самостоятельно создавал это место, там где ему было угодно. И неважно, как много времени это занимало. Бросив несколько пакетов с новой одеждой возле входа, девушка достала снова телефон из сумочки, которую постигла участь фирменных пакетов. Ей уже надоело слушать один и тот же ответ при наборе номера, но все же она искренне наделась, что рано или поздно услышит голос друга. Подойдя к мраморному столику, вампирша сбросила звонок и положила телефон на него. На мгновение она прикрыла глаза, а затем вздохнула на полную грудь. Ей нужно сейчас быть сильной. Быть непоколебимой. Быть стервой, а как же иначе? - Пришел поблагодарить за свадебный подарок? – не оборачиваясь, произнесла блондинка. Она почувствовала присутствие посторонних в своем номере. Почувствовала присутствие когда-то родного человека. - Смерть невесты ты называешь подарком? – мужской баритон нарушил тишину. Элайджа сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Увидев сестру, после такой долгой разлуки, его сердце на некоторое время забилось сильнее. Он скучал, хотя отрицал это. Он скучал, даже ненавидя ее. Прошло триста лет, а Ребекка осталась такой же. - Самый лучший подарок, учитывая, что невеста убила твоего брата! – вампирша выделила слово «твоего», стараясь заставить Элайджу почувствовать вину. Он не только не отомстил за смерть Кола, но и собирался связать свою вечную жизнь с его убийцей. Ребекка долго выбирала момент мести. Она даже в какое-то время думала над тем, что месть ничего не изменит. Не вернет ей брата. Не залечит рану на сердце. Но узнав, что Элайджа хочет жениться на этой твари Гилберт, просто была вне себя от злости. Он предал свою семью. Предал Кола. И в который раз доказал, что эгоизм выразительная черта их семьи. - Она раскаялась в содеянном. – таким же спокойным тоном ответил вампир. Сейчас ему хотелось сделать сестре больно. Больно и физически, и морально. Она отняла у него человека, которого он любил. - Ахахах… - Ребекка рассмеялась, поворачиваясь к брату лицом. Ей так шла улыбка, даже когда она неискренняя. Все, что он помнил до этого о сестре, это ее слезы. Ее разгневанное выражение лица, на котором еще и застыла безграничная боль. Боль от предательства самых родных людей. – Раскаялась? Серьезно? Ты понимаешь, как это смешно звучит, Элайджа? Она раскаялась…Ахахах..- девушка продолжила смеяться, направляясь в спальню. - Ты думаешь, это смешно?! – мужчина оказался перед блондинкой. Его внезапное появление и глаза наполненные злобы, заставили Ребекку вздрогнуть. Он никогда раньше не позволял себе поднимать голос на сестру, не позволял себе так смотреть на нее, чтобы она не сделала. Но он теперь уже не ее брат, так что это нормально. Нормально смотреть так на чужого человека. - Конечно. – спокойно ответила Майклсон, обходя вампира. – Смешно. Еще и как смешно. Она убила моего брата. Убила намеренно и беспощадно. Никакое ее раскаяние не вернет мне его. Не залечит раны от потери. Смерть - то, что она заслужила. – девушка подошла к кровати и, сняв кожаную кремового цвета курточку, бросила ее край кровати. – Меня всегда интересовал вопрос. Как ты смог с ней спать, зная, что она лишила твоего младшего брата жизни? Как мог смотреть на ее улыбку, зная, что Кол уже никогда не сможет смеяться? А? Элайджа молча стоял, внимательно слушая каждое сказанное девушкой слово. Она была права. Частично права. Ведь сердцу не прикажешь, кого любить. Он чувствовал себя виноватым, полюбив убийцу брата. Но не мог ненавидеть Елену. - Ты обвиняешь меня, хотя сама не лучше. Позволь напомнить, Ребекка, это ты стала подружкой Елены, почти после смерти Кола. Ты забыла о мести, забыла о любви к брату, преследуя лишь свои собственные цели. Или же, тебе позволено решать кому мстить, а кому нет? А нам нет? - Ты прав. – спокойно ответила вампирша. Она чувствовала себя паршиво сейчас, но не давала Элайдже это видеть. Она больше никогда не покажет братьям себя слабую и беззащитную. Она никогда не позволит этим людям управлять ею. Не позволит приносить себе боль. – Я была эгоисткой. Я делала все, чтобы получить лекарство. Но я поняла свою ошибку. Не лекарство делает нас людьми. Мы сами. Наше поведение, поступки. Только мы решаем, кем нам быть. Я каждый день винила себя. Все еще виню. Мне нет прощения. Но я хотя бы попыталась почтить память Кола. - Местью? Думаешь, это человеческий поступок? Человечность – это умение прощать, Ребекка. - Я не говорила, что идеальна. Что изменилась полностью. Я вампир. А вампиру свойственно грешить. Пускай, это не по-людски, но я отомстила. И, думаю, Кол в том мире рад этому. - Ты бредишь. - Мне плевать на твое мнение. Зачем ты пришел? Услышать мои извинения? Этого не будет. Гилберт заслужила смерти. Она заслуживала ее еще будучи человеком. Хочешь отомстить? Вперед, я в твоем распоряжении. – девушка театрально развела руки, как бы ожидая нападения брата. – Но позволь напомнить, я бессмертна. - Ты смешная, Ребекка. Ты моя сестра, я бы не стал тебя убивать. – мужчина развернулся, чтобы уйти. - Мы кровные родственники, ничего больше. Никаких чувств, никаких обязательств, Элайджа. – проговорила девушка, скорее для себя, чем для мужчины. В этом она убеждала себя очень давно. И думала, что убедила, но встреча с братом заставила сердце ёкнуть. Она не хочет вести себя так с ним, но по-другому нельзя. Возвращаться обратно, становиться марионеткой ей не хотелось. Вспомнились слова Клауса: «Мы не семья, ты не моя сестра. Ты никто.» Затем последовала свернутая шея. Он был прав, они никто друг другу. Пускай, она все еще любит их, но это невзаимное чувство. - Лучше не показывайся на глаза Клаусу. Ты выбрала неудачное время, чтобы вернуться. – остановившись возле выхода из комнаты, произнес Элайджа. - Я приехала не чтобы вернуть семью. Я хочу уничтожить Сайласа. Из-за него погибла моя подруга и ее ребенок. Из-за него страдают все мои знакомые вампиры. Наши поступки навлекли такие последствия. И только нам все исправлять. - Сегодня в шесть в нашем особняке. – коротко ответил Элайджа, а затем исчез. Ребекка еще какое-то время стояла, не двигаясь, а затем уселась на кровать. Она прикрыла рот рукой, чтобы приглушить всхлип. По щекам медленно потекли слезы. Он ушел, значит, она может поплакать. Может показать чувства, которые весь разговор так и вырывались наружу. Она сдерживалась, ведь не хотела показывать свою слабость. Кому угодно, но только не братьям. Пускай, они думаю, что она стала сильной, независимой. Что ей плевать на их чувства. Плевать на них. Она уже не девочка, которая так легко влюблялась. Не девочка, которую все предавали. Не девочка, которая всегда одна. Было больно осознавать, что она больше никогда не сможет обрести семью. Стать частью семьи, которую она бросила. Она там просто не нужна. Было больно осознавать, что братья так легко пережили ее уход, а она не смогла. Возвращаясь сюда, где-то в глубине души, она надеялась, что братья скучали по ней. Что жаждали увидеть ее снова. Ей не нужны были извинения, не нужны были слезные просьбы вернуться. Она просто хотела увидеть, что ее ждали. Что она нужна им. Что она любима. Но этого не было. Элайджа лишь хотел унизить ее. Хотел услышать ЕЕ извинения. Хотел увидеть ее раскаяние. Но разве она поступила неправильно? Она как никогда раньше была уверенна, что в этот раз поступила правильно. Единожды в жизни она сделала то, что надо было сделать. Девушка опрокинулась на кровать и скрутилась в клубочек. Какое же кошмарное начало дня, а еще встречу с Клаусом пережить нужно. Это должно было быть намного тяжелее. Раньше они были частицей друг друга. Раньше они были вдвоем, и Ребекке не нужно было больше ничего. Она любила Клауса больше собственной жизни. Она всегда была рядом, но он этого не ценил. Он пользовался ею, а когда она ставала ненужной, укладывал в гроб. Эта встреча должна была быть для нее морально тяжелой. Для нее, но не для него. Будучи полностью погруженной в свои мысли, вампирша не заметила, как уснула. Сон стал для первородной самым приятным времяпрепровождением. Только там она была счастлива. Только там она была вместе со своей семьей. Покинув гостиницу, Элайджа решил немного пройтись. Ему хотелось навести порядок в собственной голове. Разговор с сестрой затронул его чувства. Он понимал, что она права. Он не должен был влюбляться в Гилберт, не должен этим самым предавать семью. Да, он особо никогда не был близок с Колом. Младший брат всегда был лишь ларцом с проблемами. Но он был его семьей, тем, что, как думал Элайджа, было самым главным для него. Неужели он только думал так? Он постоянно прикрывался семьей, но его поступки в большей своей части были направлены против нее. Он уходил тогда, когда семье нужна была помощь. Он помогал в заговоре против собственного брата, Клауса. Он влюбился в ту, из-за которой погибла большая часть его семьи. Он никогда не заботился о своей семье? Мужчина остановился посредине улицы и повернул голову в сторону гостиницы, где остановилась Ребекка. Да, он никогда не заботился о своей семье. Ребекка права. О чем это он? Его сестра всегда права. Принимать это было крайне тяжело. Никто не хочет осознавать свои ошибки. Мы всегда считаем, что поступаем правильно. Говорят, что любую ошибку можно исправить, но не в этом случае. Элайджа уже не сможет вернуть Кола, не сможет вернуть сестру. Она не сможет в этот раз их простить. Всегда прощала. Но в последний раз они с Клаусом перешли грань. Ребекка всегда была упертой и гордой. Они чужие для нее. И этого ничем не изменить