***
— С добрым утром, малышка! Как спалось? Сладко? Что-то ты как-то вяло соглашаешься. Что, кошмары мучали? Ну, ничего, пройдут, поверь мне. Всё уже закончилось. Но, Мика, послушай, нам надо с тобой серьезно поговорить, хорошо, — Джек присел рядом, поправил выбившуюся прядку и, взяв её ладошки в свои, продолжил, — Мика, ты же рада, что ты здесь, да? Конечно, рада. Там же было плохо, страшно, да? Больно. Неприятно. И ты же не хотела бы туда вернуться? Ну, тише, тише, ты чего! Не пугайся ты так! Мы гостим у замечательного мистера Денвера — золотого человека. Не бойся. Мика, я просто хочу, чтобы ты меня услышала и поняла. То, что с тобой там делали, малышка, видишь ли, с тобой ещё обращались бережно, вежливо и, по-своему, культурно. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Я видел, как бывает иначе. Как бывает вообще. Это по-настоящему страшно и ужасно, Мика. И я бы очень не хотел, чтобы ты когда-нибудь испытала это на себе. И твой отец… Он ведь не мог не понимать, что с тобой будет, что они делают с тобой и что планируют делать. Нет-нет-нет, малышка, не пытайся его оправдать. Нет! Он кинул тебя! Слышишь, кинул! Он всё знал и всё видел. С ним разговаривали, ему показывали записи — он всё знал и всё понимал! У него ведь не так и много просили, они никогда не просят того, что человек не может дать. Но деньги. Твои, малышка, деньги — они оказались ему дороже. Он не захотел ими поделиться, не захотел тебя спасти, огородить от всех тех ужасов. Он отвернулся от тебя. И мне больно думать о том, чтобы было с тобой, если бы господин Деневер не узнал о твоём горе. Если бы он не пришёл на помощь. Если бы не спас тебя. Если бы он не заплатил ту сумму, которую не захотел твой отец. Ты же понимаешь, да? Ты же благодарна мистеру Деневеру, что он пришёл к тебе на выручку? Ну конечно. Правильно. Обязательно поблагодари его при случае. А ещё понимаешь, малышка, Деневер очень сильно возмущен поступком твоего отца. Он не может смириться с тем, что кто-то может поступить так со своей милой дочерью! Пожалеть небольшую сумму денег и не спасти жизнь человеку. Ха-ха, дааа, как так только можно! Ты так страдала, бедненькая, тебе было так плохо, тебе через такое пришлось пройти, а он в это время шиковал, наслаждался жизнью и тратил твои деньги. Это же несправедливо! Это нечестно, да, малышка? Вот и Деневер так считает! И он просто не может сидеть сложа руки. Он обязан восстановить справедливость. Ты же тоже хочешь, чтобы справедливость восторжествовала? Что? Ха-ха, нет, малышка, не бойся, мы не хотим никак навредить твоему отцу, ни ему, ни его новой семье. Что ты! Но эти деньги. Эта компания. Они ведь не его! Они твои! Несправедливо, что он всем этим владеет, да, малышка? И я знаю, что мы можем с этим делать. Я и господин Деневер. Ты же нам поможешь? Вот и славно! Не бойся, малышка, конечно, у тебя всё получится! Просто слушай меня и всё будет хорошо, да? Вот и славно! Пойдём завтракать! Завтрак был накрыт в обеденной зале. Джек бы предпочел поесть скромненько на кухне, или вообще в комнате, но в зале, так в зале. За большим столом, со всеми этими сервизами, приборами, салфеточками. Вспомнить бы еще, как этим всем правильно пользоваться. Жуть! — Мы чутка припозднились, мы очень извиняемся, — нарушил Джек царившую тишину. — О, Изабелла! Не могу выразить словами, сколь обворожительно ты выглядишь. Мика, познакомься, это Изабелла Раск, очаровательная сестра Деневера. — Приятно познакомиться, — неуверенно произнесла девушка. — Ей тоже очень приятно, присаживайся. Смелее, малышка. Я жуть как проголодался! Джек честно усадил Мику, радостно плюхнулся рядом и активно принялся мазать тосты и ей, и себе, и снова себе, конечно, не забывая про неё. Деневер, к счастью, на это возню не обращал никакого внимания. Как читал газетку, попивая чаёк, так и продолжал дальше читать. А вот Белла… Нет, такого безобразия она просто не могла потерпеть! Приборы остро звякнули об тарелку, ножки стула с противным скрипом чиркнули по паркету, позволяя женщине встать, и сама она громко спросила: — Что это ничтожество здесь делает?! — Полагаю, завтракает, — спокойно ответил Деневер, всё так же не отрываясь от своего занятия. — Завтракает?! Завтракает?! Да какого чёрта! Я отказываюсь находиться под одной крышей с этой… этой… — она потрясла в воздухе своей ухоженной ручкой, пытаясь подобрать подходящее слово, но воспитание явно мешало леди Раск точно выразить своим мысли. — Понимаю. Твоё право. Не смею тебя больше задерживать, был рад повидаться. — Что?! Ты это сейчас серьезно, Деневер?! — Похоже, что я шучу? Не проронив больше ни слова, но грозно испепеляя своего брата взглядом, Белла сдернула свою сумочку со стола и гордо удалилась прочь, громко цокая каблучками и отчаянно хлопая всеми дверьми, что встали на её пути. — Приятного аппетита, — весело прокомментировал Джек. И таки схлопотал грозный взгляд от Деневера. Видимо, дальше лучше помолчать. А то выставят ещё следом. Да и Мика вот в кресло вжалась, виновато так, зашуганно, явно на свой счет приняла всё сказанное. Что тут скажешь? Отличное начало, отличного дня! Поехали дальше. Все необходимые бумаги для подписи адвокат привёз уже к обеду. В своём кожаном портфельчике, аккуратно, листик к листику. Всё по папочкам, в нескольких экземплярах. Доверенность для того, доверенность для сего, доверенность для пятого и заявление. Конечно, как же без заявления. А ты подписывай, милая, подписывай. И тут, и тут, и тут тоже подписывай. Не бойся, всё хорошо будет. Мы об этом позаботимся. И стандартная любезная улыбка, что у Джека, что у адвоката, и лишь угрюмый Деневер на всё это взирает слегка пренебрежительно и крутит в пальцах сигарету, не решаясь закурить. Как-то не очень успешно у него бросается вредная привычка. Хоть просто повертеть, но руки тянутся. И вот последний росчерк пера — готово! Прошу ознакомиться: это копии Вам, эти копии адвокату, тут вот ещё Ваша подпись и всё, дальше дела воротить. Теперь можно по полной развернуться, отстаивая права маленькой девочки в интересах большого мужчины. — Ну что, отметим это замечательное событие? Выпьем за дальнейший успех предприятия? Не выпили, а ещё подзатыльник отвесили. Да ладно! Ну как можно всегда быть таким серьезным?***
— Ты с нами не поедешь. — Да я понимаю. Я её научу, как себя правильно вести, да и ты будешь рядом. Поможешь, поддержишь, если что. Всё будет… как надо! Ну и как он поможет, если его откровенно боялись? В его присутствии девушка боялась говорить, шевелиться и, если в её милой головке имелись извилины, то и они работать, кажется, опасались. Какой при этом он может быть поддержкой, Деневер отчаянно не понимал, но дать Джеку шанс согласился, пусть попробует, а там посмотрят, что вышло. В назначенный день, он прощался с ней так, будто отдавал в лес на растерзание волкам. Отчасти, так ведь оно и было. Она послушно кивала головой, запоминала наставления и обещала быть хорошей девочкой, взирая на слащавую улыбку. Деневера аж затошнило от происходящего, и кулаки зачесались ещё. Но Джеку он всё выскажет потом, сначала дело, потом эмоции. Всю дорогу до отеля она молчала, когда же он открыл двери и подал ей руку, помогая выбраться из машины, просто шла следом. Тихая тень. В номере ей стало ощутимо некомфортно. Замерла в дверях, как-то несчастно озираясь. Да, номер общий, не то, чтобы Деневер не мог себе позволить снять ещё один, но оставлять девушку без присмотра было тревожно. Переживёт как-нибудь соседство с ним. Глядишь и поймет, что он не кусается и вообще не такой уж и страшный, как она себе вообразила. — Ты присаживайся, не стой там, — сказал Раск. Первым на кресло полетел галстук, следом за ним и пиджак. — Что-нибудь выпьешь? — поинтересовался мужчина и сам же себе ответил: — Хотя, нет, тебе ещё рано. Пожелания к еде будут? — Нет. — Нет, так нет, — принял ответ Деневер, набирая на телефоне администрацию, — девушка, здравствуйте, подскажите, пожалуйста, что вы можете предложить на ужин? Ага, ага, годится. На двоих на девять часов, если можно. И добавьте к заказу клубнику. Нет, без шампанского. С соком. А какие у вас имеются? Ага, Мика, ты овощной, ананасовый, яблочный или апельсиновый будешь? Ананасовый нам. Спасибо. Ну что, дела не ждут, пойдем. Мика послушно шла следом, петляя по коридорам здания. Добравшись до цели, Деневер галантно открыл дверь, пропуская девушку вперёд. — Ну, наконец-то! Мы Вас уже заждались. — О, какая милая у нас сегодня клиентка. Пустая комната, только столы да стулья, и шесть мужчин, как по команде, уставились на неё. И на мгновение показалось, что она снова там. Что опять. По новой. И всё внутри сжимается. Всё кричит о том, что нужно уходить. Немедленно. Но некуда. Непреодолимой преградой за спиной вырастает Деневер. Он крепко сжимает девушку за плечи, чуть не налетев на неё. К этой неожиданной остановке он точно не был готов. Как в пол вросла лишь за секунду времени. — Она настолько боится людей? Это не очень хорошо. — Почему? Это нормально. С ней настолько некорректно обошлись, что теперь она боится. Это даже на руку, — ответил Раск, силой заставляя пройти девушку дальше и сесть на стул. — Неплохо-неплохо, но мы же не будем касаться этой темы подробно? — Естественно, нет! Суть обрисуем и только. — Ага, и туману. Побольше туману, недосказанности и двусмысленных фраз. Пусть ужасы сами дорисуют. — Да-да-да, я уже тоже предвижу. Ох, и слетятся они на эту кормушку! — Тут только одно «но»! Она не должна бояться Вас, господин Деневер. Тогда фурор будет — ух! Деневер тяжело вздохнул, он и сам это прекрасно понимал. Ладно, время ведь ещё есть: — Оставите нас на пару минут? — А, да, конечно, — загомонили работники, спешно покидая кабинет. — И сходите, заодно, за кофе, чаем, пирожными, фруктами, спасибо. Деневер проводил всех взглядом, затем подошел к Мике. — Мы напугали тебя? Извини, пожалуйста, я не подумал. Она лишь тихо ответила: «Простите», — не решаясь поднять на него взгляд. Так не пойдёт! Визуальный контакт важен, но он слишком довлеет. Ладно. Несколько негодуя, Деневер присел перед ней, ловя её взгляд уже снизу. Вот так, хорошо. Сверху вниз она на него уже смотрит. — Все эти люди работают на меня. Они здесь для того, чтобы лучше подготовиться к пресс-конференции. Рассмотреть возможные вопросы и найти ошибки и несостыковки. Они здесь, чтобы помочь. А вот журналисты, они всегда любили шумиху, скандалы и не самые лицеприятные факты — это их хлеб. — Да, Джек предупреждал. — Хорошо. Но важно, чтобы ты понимала, что мы будем там вдвоём. Мне бы очень хотелось, чтобы в основном говорила ты, но если у тебя возникают трудности, если ты не уверена, если происходит что угодно, любая причина — я стою рядом, и ты всегда можешь обратиться за помощью ко мне. — Я понимаю, я буду очень стараться сделать всё правильно. — Хорошо, девочка, — Деневер впервые за всё то время, что она провела в его доме, улыбнулся, — и не бойся ничего. Я не дам тебя им в обиду. А улыбка у него была, как у Джека. Так удивительно похожа. Этой улыбке хотелось верить. Она и поверила. И весьма старалась. Всё равно шугалась поначалу, не решалась что-то сказать, но постепенно в неё даже влили кружку чая и скормили целых два пирожных. Чем не достижение! После этого и беседа пошла эффективнее, она даже перестала нервно реагировать на тихое присутствие Раска, который призраком скитался вокруг, изредка подмечая некоторые детали, и то возвращаясь на свое место, то снова пускаясь бродить, возникая прямо за спинкой её стула, легкие дружеские прикосновения — вздрагивая по началу, она спокойно воспринимала всё это в конце. И посовещавшись по итогам все дружно решили, что попытаться стоит. Трибуна пугала ещё сильнее. Все эти камеры, толпа застывшего народа, жадно взирающая на тебя, точно гиены на кусок мяса. Ужас. Но Раск был рядом. Он вёл девушку под руку вперёд, к ним. Он был спокоен и уверен в себя, властно окидывая взглядом всех собравшихся. Мика же периодически посматривала на него, вздыхала и собирала свою храбрость по крупицам. — Дамы, господа, — Деневер был сама любезность, как совсем другой человек, обворожительный, добрый, внимательный, — мы рады вас всех здесь приветствовать и постараемся ответить на все ваши вопросы. Я только прошу быть вас деликатнее. Госпожа Ревенджус ещё не до конца оправилась от произошедшего, прошу отнестись к этому с пониманием. — Здравствуйте, — поздоровалась Микаэлла. И понеслось, вопрос за вопросом. Уточнения, сочувствия, причитания, как акулы они кружились, подбираясь ближе и ближе. Высматривая возможность изловчиться и заглотить жертву. Но Джек постарался на славу, нельзя не отдать ему должное. Девочка вела себя правильно, очень гармонично. Не всегда сразу, но отвечала, подбирала нужные слова, за что-то неуклюже благодарила, пыталась улыбаться, хоть и получалось не важно. Всё было только на руку. Когда же с её уст слетала редкая фраза «Простите, я не хочу об этом говорить», Деневер как цепной пес с милейшей улыбкой или отвечал сам, или превращал всё в шутку, или в очередной раз взывал к пониманию и деликатности, деликатности и пониманию. Среди этих акул он чувствовал себя спокойно. Он был здесь самым крупным хищником, чего ему было бояться? — Госпожа Ревенджус, как Вы прокомментируете заявление, что господин Раск, подло воспользовавшись ситуацией, просто пытается прибрать к рукам чужую компанию? — Что? — спросила девушка, удивлённо и как-то несчастно уставившись на молодого журналиста. — Ну как же! Воспользовавшись Вашей растерянностью и беспомощностью, господин Раск уже практически прибрал к рукам всю Вашу компанию, Вы же не станете отрицать то, что переписали на него генеральную доверенность. — Господа, — попробовал мужчина пресечь ненужные вопросы, но его проигнорировали. — Быть может, он изначально всё так и планировал, чтобы отобрать компанию у Вашего отца. Вы же не можете с уверенностью утверждать, что не он спланировал похищение, да, госпожа Ревенджус? — Господа! — воззвал он чуть громче дозволенного. — Как Вы можете! — перебила его Микаэлла. — Как Вы можете говорить такое? Вы же даже не понимаете всю ситуацию. Всю… и так просто Вы обвиняете его в ТАКОМ? Господин Раск пришёл мне на помощь, когда отвернулся даже родной отец. Более того, он согласился решить мои личные семейные проблемы, предоставил свою защиту. Он был столь благороден, что взял на себя даже судьбу МОЕЙ компании и людей, в ней работающей. А Вы! Как Вы можете! — она шмыгнула носом, смахнула пальцем проступившую слезу. Возможно, она хотела добавить что-то ещё, но как-то совсем рядом возник Деневер. Он прижал её к себе одной рукой и закончил уже сам: — Господа, я неоднократно просил вас проявить деликатность в своих вопросах. Боюсь, на этом мы вынуждены закончить, так как госпожа Ревенджус устала. Благодарю за внимание. Пойдём, Микаэлла, — нежно обратился он к девушку с мягкой улыбкой. Они медленно удалялись — взрослый мужчина, так нежно и заботливо обнимающий, и расстроенная девочка, ищущая у него защиту и поддержку. Идиллическая картина, украсившая впоследствии не одну статью. Действительно, как можно не верить в добрые намерения этого славного человека! — Я же всё правильно сделала, да? — тихо спросила Мика уже у номере. — Да. — Хорошо, — кивнула она, присаживаясь на кровать. — И что в этом хорошего? — спросил Деневер, наливая себе коньяку. — А… но… — девушка слегка растерялась, — разве Вы не довольны результатом? — Доволен, — согласился он, вальяжно располагаясь в кресле. — Тогда хорошо. — Что я доволен? — Да. — Это Джек так сказал? — Да. — И что же ещё Джек говорил? В постель ко мне залезть не советовал? — спросил Раск, наслаждаясь ароматом напитка. — Что? Нет, — Мика как-то смутилась, потупила взгляд. — Или да? — Нет, он говорил, что Вы порядочный и честный человек, и что Вы меня не обидите, — всё тише и тише говорила она, последнее Деневер буквально прочёл по губам. — Пф, как мило. — Вы несправедливы к нему. — Я не справедлив?! — он аж стакан поставил обратно на столик. — Извините, — отступила она. — Да нет уж, продолжай, в чём я не справедлив? — Джек очень старается, он хороший… — Хороший?! Он сволочь, Мика. — Но… — Никаких «но». Он сволочь и мерзавец! И ты должна бы это понимать как никто. — Я? Почему? Он всегда был очень добр ко мне. — Добр? — Деневер усмехнулся. — Да, он поддерживал и утешал меня. — Ха, сам насиловал, сам утешал? Остервенеть, какое благородство! Какой славный мальчик! — У него не было выбора. — Правда что ль?! Его под дулом пистолета держали? — Нет, но… — У него был выбор. И он его сделал. И участвовал во всем этом он сам. Вполне добровольно и старательно. О да! Очень старался! Можно целый порнопрокат открывать. — Он помог мне. — Помог? Он тебя продал. Цинично и расчетливо. И получил за это откат. А сейчас, пользуясь твоей доверчивостью, он, улыбаясь тебе в лицо и заливая про хорошо, отбирает у тебя твою компанию. Ты же даже не читала, что подписывала, да? Он же сказал ему верить? Ты хоть понимаешь, что когда закончится слушание, всё твоё — станет моим? Конечно, до твоего совершеннолетия, но до него ещё достаточно далеко. Мне хватит, чтобы забрать всё. Ты это понимаешь?! — забывшись, Деневер уже кричал на весь номер. — Да, — тихо ответила маленькая Ревенджус. — Ха, и каким же будет «но», его оправдывающим? — У меня и не было этой компании. У меня ничего не было. Точнее, ничего не осталось, когда всё это случилось. И Вы, конечно, правы, его никто не заставлял, но лучше, когда это был он. Когда были другие… — она шмыгнула носом, но продолжила: — Он помогал и заботился. Ему единственному было на меня не наплевать. И только благодаря ему я здесь. А компания, Вы же её хотите? Всё же из-за неё? И ладно. Вы забрали меня оттуда, заплатили, и… пусть она будет Вашей. Это справедливо. — Даааа, мозги он тебе хорошо промыл. Ха, а этот заботливый, славный и добрый парень случаем не рассказывал, что ты будешь делать одна, без гроша в кармане, когда я получу то, что хочу, и моя заинтересованность в тебе иссякнет? А? Мне просто интересно. — Нет. — Ну да. Ведь всё будет хорошо! — Деневер осушил бокал залпом. Надо же! Как он вспылил. И ведь искренне верит в то, что говорит, святая невинность. Несправедлив! Очаровательно! Джек-то вон, оказывается, какой славный и замечательный! А он к нему не справедлив! — Господин Деневер, — неуверенно обратилась Мика. — Что? — буркнул в ответ он, выныривая из своих внутренних возмущений. — Извините, — тут же замкнулась девушка. — Говори. Чего ты хотела? — смягчился Раск. — Я… — она глубоко вздохнула, словно набираясь храбрости, — Вы ведь очень богатый человек. — И? — Может, Вы могли бы… У Вас же такой большой дом, а мне… какую-нибудь самую маленькую комнатку, в самом дальнем углу. Я не займу много места и совсем не буду докучать Вам, одежды, совсем немного, любой, простенькой, дешевой. Еды. Вам же… я… я даже могу отработать. Да, я всё отработаю! — оживилась она. Отработает? Вот это было уже интересно. — И как же ты хочешь это отработать? — Я… — она смутилась, потупила взор, скомкала неуверенно покрывало ладошками и неожиданно выпалила: — Я буду убираться! Да! Это ведь не сложно, я смогу, я научусь, я буду очень стараться. Пожалуйста, господин Деневер. Господин Деневер в ответ засмеялся. Убираться. Она будет убираться. За хлеб и крышу над головой. Разве не прелесть! — Доедай клубнику и ложись спать. Она сразу как-то сникла, поблёкла, но клубнику честно доела. Всю. И спать послушно легла. На самом краешке кровати. А потом, ночью, тихо на цыпочках прокралась в ванну, прикрыла дверь и давилась слезами, пытаясь не издавать ни звука. Молодец, Ден! Довел девочку до слез. Ну и кто ещё из вас двоих большая сволочь? Джек, подаривший ей иллюзию счастья и спокойствия, или ты, грубо её сломавший? А на утро погода вторила её ночной печали. Дождь лил, как из ведра, хлестал струями по земле, затапливая, омывая и, что самое противное, не планировал заканчиваться. И оттого ещё более удивительным было, встретить Джека у ворот особняка. — Ты? Какого чёрта?! — Вас, пчхи, жду, — улыбался он посиневшими губами. — Рехнулся! Быстро в машину! — Д-да нет, я же, — он развел кистями рук, так и не переставая себя обнимать. А с него даже не капало, с него текло ручьями, и сам он трясся, тихо постукивая зубами. — Быстро в машину! — просто зарычал Деневер, попутно открывая заднюю дверь. — Я в-всё испачкаю, — констатировал Джек, медленно залезая внутрь. — Это всего лишь машина. А ты, — Раск коснулся его щеки, заметив, как Джек при этом дернулся, пытаясь увернуться, — ты весь ледяной! Что ты вообще забыл на улице в такую погоду! — В-вас ждал, — упрямо повторил Джек. — А дома подождать не судьба была?! — Апчхи! — ответил он и ещё носом шмыгнул. — Ясно, — и, вдавив педаль газа, Деневер поспешил в тепло дома. Первой их встретила Белла. Ну как встретила, она проводила их взглядом со своего дивана, на котором растянулась словно кошка, пролистывая гламурный журнальчик: — Тц-тц-тц, Дени, ну ведь взрослый мальчик уже, а всё ещё таскаешь с улицы в дом всякую пакость. Он же весь паркет испортит. — Новый постелю, — отрезал Деневер. — Пфи! — фыркнула его сестра. Вторым же навстречу вышел Кевин. Кевин Раск. Он даже планировал любезно поприветствовать старшего брата, но наткнулся на весьма грубое: — Ты что себе позволяешь?! — Что я себе позволяю?! — не остался тот в долгу. — А ты что? Вот что это ничтожество делает в нашем доме? С какой стати ты его сюда приволок?! — Это мой дом, Кевин! И я буду решать, кому тут находиться, а кому нет! — Твой?! Вообще-то, если ты не забыл, отец оставил его нам, всем нам! — Правда что ль?! Всем нам? Вот именно, что ВСЕМ нам. К слову, свою часть ты же благополучно заложил, да, Кевин? — Серьезно? — вмешалась в разговор Белла и даже с дивана встала. — Вас это не касается, — огрызнулся Кевин. — Во, дурааак, — выдохнула она. — Ну, почему же не касается. Я выкупил эту долю. Теперь она моя. — Да как ты посмел!!! — Оооо, — выдохнул Джек, шмыгнул в очередной раз носом и тихо обратился к Мике: — Пойдём-ка сюда, к Белле, от греха подальше, а то сейчас они перейдут на физические аргументы, ещё заденут. К такому соседству Белла отнеслась брезгливо, но позиций не оставила. А события и в самом деле нарастали решительно! Задохнувшись возмущениями, Кевин, от большой дури, кинулся на брата, огрёб в ответ и полетел, растянувшись на паркете в сторону двери, под громогласное: «Пошел вон!». — Ну что, доволен? — прошипела Белла змеёй. — А я-то тут при чём? Апчхи! — честно изумился Джек. — Это всё из-за тебя! Ты появился и смотри! — Ой, можно подумать, до этого здесь царили мир и любовь! — пожал он плечами. — Представь себе! — Ага, именно поэтому Деневер скупает всё, до чего дотянется? В этом тоже я виноват? — А кто же по-твоему?! Джек с сомнением уставился на Беллу. Он? При чём тут он? Она же не хочет сказать, что братья Раск перессорились из-за него? Да глупость же! — Ты! Это всё ты во всём виноват! — тем временем продолжала женщина. — Ага, и в кризисе, и в войне на востоке. Всё он, — вмешался в их тихую перебранку, подошедший Деневер, — Кевин сам виноват. Во всём! Вам надо уже как-то научиться отвечать за свои поступки, а не обвинять в них весь свет. Почему ты позволила выставить его на улицу? — Пф, я в мужские разборки не лезу. — Ну да, ты их только начинаешь. Вы что здесь застыли, — переключил Деневер своё внимание, услышав очередное звонкое «апчхи», — марш наверх! А ты попроси, пожалуйста, чайник на кухне заварить. В очередной раз фыркнув, Белла неспешно отправилась в сторону кухни. Наверху же тем временем Мика старательно вытирала Джеку голову полотенцем, сам он продолжал дрожать на диване. Свалилось же счастье на голову! — Так не пойдёт! Мика, достань, пожалуйста, из шкафа тёплые вещи. А мы тем временем в ванну, тебя надо согреть. — Я… сам, — попробовал сопротивляться Джек. — Сам, сам! Сам ты уже под дождем погулял, — без труда заталкивая Джека в ванную комнату и заходя следом, — Мика, потом принеси ещё из гостевой ванны большое полотенце, там было. Спасибо. А ты что замер. Раздевайся. Но терпения у Деневера не хватило. Из одежды Джека постыдно вытряхнули, закинули его самого в ванну и попытались старательно полить из душа, будто он фикус какой. — Горячо! — тут же взвизгнул парень, безуспешно пытаясь выскочить наружу. — Ничего не горячо! Сиди! Ты должен согреться, — пресекал Деневер все попытки, но в итоге сжалился и сделал воду значительно холоднее, постепенно поднимая градус. Через какое-то время он выглянул и забрал у Мики полотенце, а саму её попросил принести с кухни горячего чаю. — И варенье! Малинового! — раздался достаточно наглый крик отогревшегося. — А? — У кухарки попроси, она даст. Если будет вредничать, говори, что это для Деневера. Вообще, если что нужно, говори, что для Деневера — тебе что угодно достанут. Поняла. — Да, — неуверенно протянула Мика, глядя на Раска. — И варенье принеси, — согласился тот, выпроваживая девушку в коридор, — ну и чему ты ребёнка учишь? — Житейской мудрости. — И много ты так уже для меня одолжил? — поинтересовался Деневер, передавая Джеку полотенце. — Пф, я будто сознаюсь, апчхи! Но вообще, нет, пачку печенья и банку сгущёнки. — Вот ты это сейчас серьёзно? Джек лишь пожал плечами. Ну, захотелось сладенького, что такого? — Вкусно было, — всё же отозвался он, натягивая домашние тёплые штаны и спеша под пледик. Деневер просто молча наблюдал за всем этим, подпирая собой стенку. — Ну что, как всё прошло? — поинтересовался парень, с удобствами устроившись на диване. — Отлично. — Я же говорил, а ты боялся! — отогревшись, Джек улыбался куда активнее и шире. — Она послушно делает всё, что ты ей ни скажешь. — Ага, знаю. — Совесть не мучает? — А? Почему меня должна мучить совесть? — Хм, ну не знаю, эта маленькая наивная девочка так тебе верит, надеется на тебя, а ты… — А что я? Я для неё сделал всё, что было в моих силах, — в очередной раз пожал плечами Джек, — тебе, быть может, кажется всё это ничтожно малым, но уж извини. Это у тебя возможностей вагон и полная тележка, я вот смог только это. Апчхи! — Ясно. — О, мой чаёк с вареньем! — обрадовался Джек возвращению девушки. — А я такой больной, несчастный и обессиливший! Ты же покормишь меня с ложечки, да? Сам он вцепился обеими руками, словно ребёнок, в большую кружку чая. Старательно дул, громко отхлебывал и поглощал варенье с энтузиазмом Карлсона. И вот ему она улыбалась, посмеиваясь над тем, как он дурачится. Деневер лишь помахал головой, глядя на всё это, и пошёл прочь. Его ещё дела ждали. Уже вечером, собираясь ложиться спать, хозяин дома заметил, что из гостиной бледно горит свет. Любопытство повело проверить. — Что ты тут забыл? — возмутился Деневер, застав Джека за просмотром домашнего видео. Он сидел на ковре, почти уткнувшись носом в телевизор. — А, да я хотел фильмец какой-нибудь посмотреть и вот наткнулся. Не удержался. Я ведь помню этот Новый год. Меня мама тогда в зоопарк впервые повела, шарик ещё надувной купила в виде собачки и такую громадную розовую сахарную вату. А потом ещё в детский мир зашли, а там игрушек! Мы, конечно, только посмотреть заходили, но всё равно как в сказку попал. Там ведь ещё дед Мороз был и ёлка. Я тогда у него попросил, чтобы папа пришёл. Вместе отпраздновать очень хотел. Ждал. Но и тогда я его не дождался. Хм… Ты прости меня. Не знаю, на что ты так злишься. — Не знаешь? — Догадываюсь, но мало ли. Просто прости. За всё, наверное. Если можешь. Я не собираюсь оправдываться, каяться и посыпать голову пеплом, но я точно не хотел, чтобы всё так сложилось. Прости. Джек поднялся с ковра, передал пульт Деневеру, и побрёл в свою комнату. Какое-то время Раск просто стоял, взирая в телевизор, там как раз Белла радовалась очередному пышному красивому платью, прикладывала его к себе, крутилась. Мать смеялась и гладила её по голове. Отец с Кевином, спрятавшись за стульями, обстреливали друг друга из игрушечных пистолетов. Сам же Деневер, забравшись с ногами на диван, с энтузиазмом распаковывал какой-то подарок. Он не помнил этого Нового года. А в своей комнате Джек наткнулся на Мику. — Я тебе ещё чаю принесла и мёду. Ты как себя чувствуешь? — Я? Превосходно, малышка! Апчхи! Лучше всех! — широко улыбался Джек. — Но лучше, наверное, я заползу в кроватку. — Как у тебя получается всегда улыбаться, быть таким весёлым, а? — Весёлым? — Джек почесал затылок, призадумавшись, и продолжил уже серьезно: — Знаешь, от такой жизни и повеситься недолго, если по-другому. — Джек, не надо, Джек, — перепугалась Мика. — Ха-ха, да ладно, я пошутил, малышка, ну чего ты перепугалась! Дурацкие у меня шутки. Не обращай внимания. Ты вот чего такая грустная? Случилось что? — Да нет, просто… Деневер, он… — Умм? Он что-то сделал? — Нет, он… просто спросил, что по моему мнению будет потом, когда слушания закончатся. А я вот не знаю. — А что тут знать? Надо будет институт какой-нибудь закончить, в какой поступать собиралась? Потом работа, семья, дети, или наоборот, или в какой угодно последовательности. Или у тебя какие-то другие планы на жизнь? — Но как? У меня же ничего нет. — У тебя нет, у него есть. Что он, не поможет. Он же теперь твой опекун, он обо всем и позаботится. — А если он не захочет? Джек глянул на Мику, на это ожидание в её глазах, на немой, незаданный вопрос. Вот чего Деневер наговорил ей? Странно, ведь должна же нравится ему. Он всегда таких любил, во всех отношениях его типаж, чего нос воротит и нервы треплет. Или потому и треплет? Дурак! — А если не захочет, — сказал Джек, улыбаясь, — то я о тебе позабочусь, малышка! Не переживай! Всё у нас будет хорошо!***
— У неё сегодня день рождения, — Джек упорно продолжал просачиваться в кабинет без стука. — И что же ты раньше об этом не напомнил? — поинтересовался Деневер. — Так чтобы у тебя выбора не было, и ты согласился на моё предложение. — Так уверен, что я забыл? — Ага, — довольно улыбался Джек, — ты же весь-весь в делах! А напоминание ты никаких не ставил. — Хм, — возразить было нечего, Деневер действительно об этом не особо задумывался, — а с чего ты решил, что я вообще буду на что-то соглашаться? — Да брось! Ну чего ты! Оставишь ребёнка без праздника?! — А если… — Да ладно тебе! И дел у тебя на сегодня не так много! И встречи твои я уже всё равно перенёс. Не вредничай! Поехали! Свози девушку в ресторан! — Джек, я тебя очень прошу, по-хорошему, прекрати совать свой нос во всё, до чего могут дотянуться твои руки. Ну что мне, кабинет запирать, чтобы ты по нему не шарил? — Ты устраиваешь праздник, а я честно постараюсь, — настаивал парень на своём. Деневер лишь помотал головой из стороны в сторону. И согласился. Почему бы и нет, отдыхать тоже иногда надо. — И куда мы поедем? — А не знаю, по дороге решим! Поехали! Поехали! Поехали! Вот Мика таким энтузиазмом не горела, но насмотревшись на Джека тоже захотела выбраться из дома. И вот уже все втроем они неслись на машине в город. Ни Белла, ни приползший обратно с извинениями Кевин, желания присоединиться к ним не изъявили. Оно и к лучшему. И вот Деневер сейчас находился в парке развлечений с большим букетом цветов и недоумевал — как его жизнь сюда завела. Он ведь на ресторан соглашался, а тут. Но Джек так хотел, а Мика так послушно его поддержала, что отказать было выше его сил. И сейчас он просто наблюдал, как Джек носится с ней по всему парку, от одного аттракциона к другому. Как они дурачатся, смеются и просто радуются жизни. Как восторженно девушка катается на цепочной карусели, как Джек пытается затащить её на самые высокие и крутые американские горки, а она отчаянно сопротивляется, вырывается и прячется за Деневера. Ей и предыдущих хватило на всю жизнь, а потому он просто обязан помочь! Ну как тут не смеяться самому. И уточки! Ну конечно, надо обязательно скормить весь батон этим несчастным голодным созданиям, которые и так с боку на бок еле переваливаются от общественной жалости. Чёрт, когда же в последний раз было так хорошо? Так беззаботно, спокойно и хорошо! — Я голодный, как незнамо кто! Ты же тоже проголодалась, да? — спросил Джек, подлетая к припаркованной на стоянке машине. — Оооо, неужели до ресторана мы сегодня тоже доберемся? — посмеялся Деневер, открывая Мике дверь, — уже решили, куда мы едем? — Неа! Телефон тихо завибрировал в кармане. И что ему нужно? Случилось что? — Вы тогда решайте, а я сейчас поговорю и вернусь. — Так, давай выбирать ресторан. Ты куда хочешь? Ну что, значит, не знаю. Я этого зануду из дома вытащил, а ты не знаешь! Я? Причём тут я, это твой день рождения, ты и выбирай, куда ты хочешь пойти. Что, совсем никаких идей? Желаний? Ну, малышка, ну как так! А хоть поесть ты что желаешь? Будем отталкиваться от этого. Джек быстро орудовал в поисковике, выискивая милое тихое место, не очень дорогое, там бы Мике было неуютно, но и не дешевое, чтобы Деневер не заворотил нос. С большим меню и лучше вообще на свежем воздухе. Вот, примерно, как это. Да, замечательное место! Когда ему свалилось сообщение от неопознанного адресата: «Его заказали на несчастный случай. Мне жаль, малыш». Дилан? Почему? Кто? Джек бросил взгляд на Раска, тот всё ещё разговаривал по телефону. Кажется, это была не самая приятная беседа в его жизни. Он хмурился, закатывал глаза, говорил на повышенных тонах. Что-то про «ты не прав», «нельзя такие вещи решать ни с кем не посоветовавшись» и прочее в том же духе. Ходил из стороны в сторону, словно тигр в клетке, разве что хвостом не вилял и не замечал ничего вокруг. В том числе и несущегося на него красного форда. — Брат! Но Деневер услышал лишь отголосок этого крика. И было уже слишком поздно. Мириадами трещин экрана смартфон встретил асфальт, мигнул обиженно экраном и сбросил звонок от Кевина. Но Джек успел, он всё-таки успел! И нос форда хищно вгрызся в его бок, отталкивая и опрокидывая весь мир вокруг. Разбивая его на миллионы осколков. Жизнь? Нет, не пронеслась она перед глазами. Да и это точно было не то, чтобы Джек хотел вспоминать. Но вот прощание с Диланом, его мягкую улыбку и это: «Малыш, сегодня ты спас целую жизнь, гордись собой!» — две, он уже спас две жизни. А значит, и его, никчёмная, была не напрасна? Так, Дил? Он ещё увидел перепуганное и взволнованное лицо Деневера над собой. Он звал его, кричал что-то ещё, куда-то, должно быть, Мике. Мику жаль, но Ден ведь присмотрит за девочкой. Конечно, присмотрит. Джек улыбнулся ему из последних сил и… всё.