Фото к главе: https://pp.userapi.com/c851124/v851124887/101041/rhOh1jMq1hc.jpg
Гарри ненавидит запах лекарств, что витал по палате и забивался ему в нос. Ассоциация с не самыми приятными моментами жизни. Ведь больница — это не только место для оказания первой помощи, это место, где Гарри каждый раз приходил в сознание, находясь в ослабленном и осквернённом им же теле, причины чего он не в силах вспомнить. Запястья снова были перемотаны плотными бинтами. Гарри ощущал, как его организм потерял достаточно крови, из-за этого руки словно жили своей жизнью, такие слабые, лишенные последних сил. Парень чувствовал себя вновь использованным. Он не верил, что Марсель настолько эгоистичная личность, что готов причинять боль другим, намереваясь принести ее только себе. Парень надеялся, что он просто теряет рассудок, делает все это неосознанно. Гарри боялся представить, что в один день, когда Марсель вновь овладеет его телом и разумом, то заберёт их с Гарри двоих окончательно на тот свет. Кудрявые локоны всю ночь ютились на твёрдой больничной подушке, прилипнув от пота к белой, застиранной наволочке. Усталым, вымотанным взглядом парень узрел на тумбочке справа от себя приготовленный поднос с наполненной чём-то тарелкой и апельсиновым соком в длинном стеклянном стакане. Рядом с нетронутым обедом на деревянном стуле из имитации красного дерева уместилась худощавая женщина. Гарри сразу же узнал в ней свою мать, обеспокоенную состоянием своего сына. Ее бледное лицо, на котором уже виднелись несколько морщин, выглядело уставшим и заплаканным после бессонной ночи у койки. — Доброе утро, Гарольд, — тихо пролетала она и выпустила на вид грустную, мягкую улыбку. Ее нежная крохотная рука ютилась на огромной ладони кудрявого парня, робко ее поглаживая. — Привет, — хрипло ответил ей Гарри. Первое слово после стольких часов молчания далось ему нелегко. — Я рада, что ты очнулся. — С ее глаз скатилась горькая, одинокая слеза. — Если бы не Луи, то, неизвестно, смогла бы я ещё когда-нибудь поговорить с тобой. — Луи? — слегка нахмурился Гарри, не уразумевая, о ком говорит ее мать. — Твой друг, я полагаю? — больше спрашивая, чем утверждая, ответила миссис Элизабет. — Когда ты вернулся… точнее, когда Марсель вернулся домой, я не сразу скооперировалась, чтобы проверить, действительно ли это не ты. Я даже понятия не имела, что он будет в таком подавленном состоянии и сможет вновь наложить на себя руки… — женщина вдруг замолчала, так как картины минувшего вечера вновь всплыли на поверхность в ее голове. Бетти уловила заинтересованный изумрудный взор и решила продолжить, как только набралась сил. — Этот добрый парень постучался в дверь, он был обеспокоен поведением Марселя и усёк, что не стоит оставлять парня одного. Если бы не он, то я бы нашла твоё тело уже остывшим… Она не сумела сдержать всю боль и, когда ее голос сломался, то заплакала, закрыв поникшее лицо руками. — Луи… — повторил больше сам себе Гарри под нос, наконец понимая, о ком идёт речь. За все их встречи парни так и не успели познакомиться. Гарри помнил, как они попрощались, но Луи его одернул в попытках отдать плеер. А дальше только белый потолок больничной палаты и вновь перерезанные запястья, где не осталось уже чистого, живого места, на которое можно было бы взглянуть без надвигающейся в горло тошноты. — Миссис Стайлс? — вдруг раздался звонкий, женский голос со стороны выхода. Это была высокая медсестра в белом рабочем одеянии. — Разрешите провести миссис Спаркс беседу с мистером Стайлсом? Заплаканная женщина подняла свою темную макушку и кинула заплывший от слез взор на вошедшую девушку. Конечно, внеплановой беседы с терапевтом было не избежать после очередного несчастного случая. Бетти покинула палату, оставляя своего все ещё не пошевелившегося сына в ожидании доктора. Миссис Спаркс зашла незамедлительно, после того, как мать Гарри покинула комнату. На неё был накинут белый стерильный халат, предназначенный для посетителей. А привычный взгляду полуседой пучок все также покачивался при каждом ее коротком шаге. Сердце Гарри забилось ещё быстрее. — Здравствуй, как ты себя чувствуешь? — в первую очередь поинтересовалась женщина, после того, как уселась на твёрдый, немного тёплый стул после долгих проведённых на нем часов миссис Стайлс. — Здравствуйте. Как и всегда, когда окажусь на больничной койке — не комильфо. — Хм, — только и произнесла терапевт, незамедлительно опуская взгляд на ее картонный планшет размера А4, ютившийся в морщинистых руках, где была закреплена история болезни Гарри. — Что было последнее, что ты помнишь до того, как оказался здесь? Стайлс пробежался зелёным взглядом по мебели вокруг, пытаясь подходяще ответу сформулировать свои воспоминания. — Мы с товарищем играли в футбол. А потом попрощались. Все. — Как ты думаешь, что из этих событий могло повлиять на твоё сознание? На твои чувства? Будь со мной честным, ведь ты понимаешь, что это все нужно не мне, а тебе, — задала пару вопросов женщина, уже что-то шустро записывая на листках. Парень решил поведать ей о том, как Луи больно схватил его за руку. — Этот самый товарищ ненароком схватил меня за запястье, что было не слишком приятно. Я даже немного испугался, ведь так же меня в юности хватал мой отец… Я даже не знаю, почему я это вспомнил. Почему это в моей голове? Отец любил меня. — Стайлс замолчал, крепко сжимая сухие, покусанные губы цвета клубничного коктейля. Миссис Спаркс моментально уловила ту грань перехода после фразы Гарри и поспешила запечатлеть это в виде букв на своём листке. — Случалось с тобой подобное? Что от одного неправильного касания ты терял своё сознание? — Н-нет. Я чувствовал что-то подобное, чувствовал, как мой мозг на мгновение отключается, но у Марселя не получалось овладеть моим телом. — Как думаешь, почему на этот раз он им все же овладел? — терапевт взглянула на Гарри в ожидании ответа, который, как она была уверена, он прекрасно знал. Ее старый карандаш крутился между пальцев от длительного ожидания. — Я не удержал его. Точнее, не сделал ничего, чтобы его вновь удержать. Я не выпил кофе, — признался кудрявый. Миссис Спаркс ожидала услышать именно это и, помотав легонько головой, вновь опустила серьёзный взор на свой планшет. — Скажите, — вдруг продолжил парень с более озадаченным выражением лица. — А Луи знает, что я болен? — Луи — тот самый товарищ, который спас тебя? — Гарри кивнул. — Не беспокойся, я провела с ним беседу исключительно на основе твоей попытки самоубийства. Про Марселя он не знает. Стайлс облегченно выдохнул, давая волю углекислому газу из его лёгких смешаться с запахом лекарств и больничных препаратов. — Что ж, — подытожила миссис Спаркс и вскинула брови, — вечером тебя должны отправить домой, как только за тобой заедет миссис Стайлс. Не забывай, что я все ещё жду тебя послезавтра на приём. После этого врач встала, поправив свободной рукой свой белый халат, и, цокая мелкими каблуками своих коротких, кожаных туфель, направилась к выходу. Я чувствовал себя лишним в этом мире, Наполненном гнилью и злобой людской Теперь ищу способ попрощаться с жизнью, Чтоб навеки обрести души покой Весь день Луи не находил себе места. Ночью он так и не смог заснуть, так как неприятное происшествие оставило весомый осадок на его сознании. До трёх ночи он был вынужден сидеть на больничной лавке на пару с миссис Спаркс, отвечая на интересующие ее вопросы. Томлинсон, как очевидец, рассказал ей о том, как резко поменялся в лице его товарищ, как он рванул прочь, что аж сам Луи был вынужден погнаться за ним. А потом дом Стайлсов, выбитая белая дверь и это ослабленное тело в ванне… Именно поэтому сейчас, плетясь ватными ногами на тренировку с огромной спортивной сумкой на плече, он пропускал зевок за зевком. Время близилось к ужину, когда Луи бросил свою сумку на деревянную лавочку в раздевалке его команды. Томлинсон опалил всех находящихся в помещении парней своим томным, уставшим взглядом, тихо здороваясь. Джош, что стоял у своего шкафчика, натягивая на себя красную футболку с его фамилией на спине, завязал диалог с находящимся рядом с ним рыжеволосым парнем, который значился в команде, как вратарь. — Уже слышал о Стайлсе? Луи, натягивая на себя красные шорты, ухом уловил знакомую фамилию. За ночь он услышал ее уже столько раз, что давно запомнил наизусть. — - Вылетевший из «Белых клыков» игрок? А че такое? — своим от рождения грубым голосом спросил Дилан, тот самый вратарь, у своего товарища. — Снова обдолбался, походу. Сегодня ночью госпитализировали его в больницу. Говорят, суициднуться хотел, — завлекающе ответил ему Джош, вскинув толстые, густые брови. — У наркоманов всегда так. Не предугадаешь дозу, моргнуть не успеешь, как уже на том свете, — рассмеялся Дилан, уже укладывая в свою сумку уличные кроссовки. Луи сжал челюсти от злости, но еле как держал себя в руках, чтобы не вмешаться в разговор. — И не говори, — выдал тому лидер красной команды, уже надвигаясь к выходу на поле. — Ходят слухи, что он и правда больной какой-то. — Вы бы сначала узнали все, как было на самом деле, а потом уже и обсуждали, — все же не вытерпел Луи, уже закипев от внутренней злости, но так и не перевёл взгляд на двух уже возмущённых парней от своего занятия — зашнуровывания бутс. — А мы тебя, вроде, и не спрашивали, Томлинсон, — ответил шатену Джош, повернувшись в его сторону. — У Гарри вы тоже не спрашивали, как все было, — тем же напряженным голосом парировал Луи, уже завязывая из шнурков тугой бантик. — А нам с наркоманами общаться и не надо, чтобы узнать правду. Ты бы так языком мел, как шнурки завязывал. — А лучше играл бы так, — добавил Дилан и рассмеялся в унисон с Джошем, отдавая своему товарищу звонкую пятюню. У Луи окончательно отпало желание выходить сегодня на поле. Даже несмотря на его цель сыграть в финале в эту субботу и на желание стать лидером команды. Сам не зная почему, Луи снял с себя сменную обувь и приготовился обувать обратно потоптанные конверсы. Незамедлительно он покинул душное и пропитанное потом помещение, выходя на свежий, уже холодный ноябрьский воздух. Томлинсон не переставал думать о словах Дилана, что Гарри выгнали из команды белых однажды. Только пока неизвестно, правда это или очередная ложь? Обида на то, что в этом мире существуют люди, распускающие недостоверные слухи, поселилась в большом сердце шатена, а его лицо искажало всю злость и обиду на «товарищей» по команде. Засунув белые наушники в немного замёрзшие уши, Луи продолжил свой путь по сухому асфальту. Люди накидывают на себя доброты бремя, Надеясь скрыть все дерьмо души наивно. Но ведь проведённое в гараже время Не делает людей машиной.***
— Мистер Стайлс, ваша мать ещё не подъехала, — сообщила кудрявому парню женщина за стойкой в светлом больничном холле. Гарри, накинув на себя тёплую джинсовку и застегнув на талии чёрную поясную сумку, был готов покидать госпиталь. — Не беспокойтесь, я просто хочу подышать свежим воздухом. Заодно подожду ее на улице, — ответил девушке кудрявый и, получив от неё взор, полный подозрений, вышел навстречу прохладному ветру. Всего сутки Гарри не был на улице, а вдыхал уличный воздух так, словно не делал этого годами. Перевязанные новыми бинтами руки забрались в тёплые карманы джинсовки, чтобы не обмёрзнуть. Слабость почти покинула тело кудрявого, но все ещё мешала ему ровно стоять на длинных, стройных ногах. Город уже давно накинул на себя темную шаль наступающей ночи, открывая всем жителям Донкастера своё звёздное, завораживающее небо. Гарри, выдыхая на воздух тёплый пар изо рта, поднял изумрудный взор на яркие созвездия. Голова немного закружилась от такого действия, но Стайлс проигнорировал недомогания, продолжая наслаждаться видом. Гарри отвлёкся на приближающиеся шаги со стороны дороги. Как только он немного припустил свою кудрявую макушку, то словил удивление. Ведь навстречу к нему шагал Луи, будучи одетым в футбольную форму. На одном плече висела тяжёлая на вид спортивная сумка, а в другой руке был сжат за ручки крафтовый пакет. — Луи, верно? — широко улыбнувшись, спросил Гарри, как только между ними оставалось около двух метров. — Да, а ты Гарри? — спросил в ответ Томлинсон. Оба парня ощущали себя неловко после произошедшего и понимания того, что узнали имена друг друга из чужих уст. — Верно, — утвердил Стайлс и поделился с Луи своими глубокими ямочками на щеках. На удивление Томлинсону, высокий парень выглядел довольно счастливым, словно, буквально сутки назад, не лежал в ванне в полумертвом состоянии. — Оу, — отогнав свои лишние мысли, выдал Луи и поспешил передать крафтовый пакет в руки Гарри. — Это тебе. — Это что, мандаринки? — миловидно усмехнулся Гарри, как только увидел содержимое пакета. Держать пакет в руках парень не смог, так как его тяжесть сразу же отдавалась в ранах неприятной болью. Поэтому, поставив его на землю, около своих ног, Стайлс поблагодарил своего товарища. — Черт, я не знаю, как правильно навещать людей в больницах, но в фильмах я видел, как все берут с собой мандаринки. Это обычай такой, да? — глупым акцентом спросил Луи, тем самым выдавливая из Гарри очередной смешок. — Типа того. Цитрусы содержат витамин С, что укрепляет иммунитет, — осведомил его кудрявый. — Буду знать, — улыбнулся Томлинсон и моментально почувствовал неудобство после наступившей тишины между ними. Луи не знал, был ли Гарри действительно рад тому, что он повлиял на его жизнь. Если быть точным, то предотвратил попытку уйти из этой самой жизни. — Прости, что ненароком сделал тебя участником всего случившегося, — вдруг произнёс Гарри своим хриплым голосом. — Наверное, я принес некие неудобства в твою жизнь. Я знаю, что у тебя сейчас забот и так немало. — Перестань. Я то в порядке. У меня ещё целая неделя до финала. А вот ты… — но тут Луи замолк, потому что поздно понял, что неверно сформулировал ответ. — Спасибо, — лишь тепло ответил Стайлс, не выпуская рук из тёплых карманов, отдавая уже остатки тепла из своего организма холодному воздуху. За его спиной яркими огнями из прозрачных окон освещал темные кудри свет из больничного холла, что немного мешал Луи рассмотреть выражение лица кудрявого. Но шатен ясно увидел невесомую, полную благодарности улыбку. На душе мигом стало намного легче. — Будет ли уместно, если я все же спрошу, зачем ты это сделал? — осторожно задал вопрос Луи, искоса следя за реакцией Гарри. Стайлс сузил губы в тонкую линию и просто, недолго думая, ответил: — Я не уверен, что готов сказать тебе правду. Луи неуверенно сглотнул. Он ощутил все неудобство ситуации и понял, что не должен был такое спрашивать. Ведь, очевидно, что не каждый будет делиться своими настолько личными мыслями с буквально первым встречным. Ведь Луи таким и являлся. Тут к клинике подъехала машина, озаряя яркими, вытянутыми фарами двух парней. Элизабет посигналила, тут же привлекая внимание ребят. — Оу, это за тобой, — произнёс очевидную вещь Луи, переводя голубой взор с темной машины на закопошившегося Гарри, что уже хватал в руки пришвартованный у ног пакет. — Давай, я помогу тебе донести. — Добрый вечер, Луи, — произнесла с тёплой улыбкой женщина, сидя за рулем своего не самого нового мерседеса, когда парень открыл для Гарри переднюю дверь. — Садись, мы тебя подвезём. — Спасибо, не стоит, я как раз хотел сегодня прогуляться пешком, — вежливо отказал шатен, уже передавая пакет на колени усевшегося на пассажирское кресло Гарри. — Как знаешь, мы всегда будем рады видеть тебя в нашем доме, — ответила ему миссис Стайлс и кокетливо помахала рукой. Луи широко улыбнулся такой любезности и попрощался в ответ, захлопывая негромко дверь. Машина тронулась с места, заставляя Томлинсона лишь провожать ее во тьму голубым взором. На самом деле парень не планировал прогулку на ночь глядя, он просто не сумел бы сидеть в одной машине с этой семьёй после случившегося. Ещё не время, чтобы вести с ними беседы. И тем более, произошедшее — это вовсе не повод так сближаться с семьёй Стайлсов. — Смотрю, Луи тебя навестил, — произнесла женщина, не выпуская из своих тёплых рук руль. Гарри на такую реплику немного улыбнулся, ослабленными руками пододвигая к себе ещё ближе шуршащий пакет. — Почему ты меня с ним раньше не познакомил? — Потому что я сам с ним нормально познакомился только сейчас, — ответил Гарри, провожая вечерние пейзажи за окном, тем самым удивляя свою мать. — Долгая история, не бери в голову. Миссис Стайлс только пожала плечами и принялась тихо подпевать заигравшей по радио песне, и остановила машину на красном светофоре. Все эти дни до приема у терапевта Элизабет не выпускала Гарри из дома и удручённо поила кофе. Страх, что разумом сына вновь может овладеть Марсель снова наполнил голову женщины. Гарри был вынужден все своё свободное время проводить в комнате, иногда спускаясь на ужин в кухню. Но большую часть времени он все же проводил, нависнув над все ещё чистым дневником. В голову все никак не могли придти годные строчки для послания Марселю. Гарри хотел отталкиваться от его песен, но все забывал забрать плеер у Луи, поэтому нужно было расшатывать собственные извилины. Вечером вторника в входную дверь позвонили. Миссис Стайлс, которая сама не так давно вернулась с работы, пропустила внутрь запыхавшихся Лиама и Ника, что, как только узнали о недавнем происшествии, сразу же побежали навестить своего старого друга. В тот момент, когда друзья ворвались в комнату к кудрявому, Гарри как раз сидел перед своим личным дневником. — Здарова, чувак, — ввалился в комнату первым Лиам и, распахнув широко руки в стороны для долгих объятий, поспешил к не ждавшему гостей Стайлсу. Кудрявый обрадовался, когда увидел своих друзей. Оба ещё холодных после улицы парня с двух сторон поспешили обнять зеленоглазого. — Как ты? — оторвался от друга Ник и, исказив лицо в заботливую гримасу, поинтересовался состоянием кудрявого. Но потом лицезрел его перемотанные белоснежными бинтами руки. — Черт, так ты не таблеток наглотался, а вены себе перерезал?! — Что? Какие таблетки? Откуда вы вообще знаете? — недоумевая, спросил Гарри и встал со своего скрипучего стула. Два лидера белых клыков переглянулись, мимикой советуясь, рассказывать другу правду или нет. — Мы услышали от Джоша, что ты наглотался каких-то пилюль и чуть коньки не отбросил, — вдруг выдал Лиам, но тут же получил подзатыльник от Ника. — Джош? — скривил отвратную физиономию Стайлс. — Откуда он этого вообще набрался? — Да этот мудак вечно несёт какую-то чушь, — ответил ему Лиам. — И вообще, ты сказал, что твой переходный возраст уже давно прошёл, когда ты резал себе вены по глупости. Сейчас то что? Стайлс сглотнул. Подходящий ответ не появлялся в голове. А говорить правду он своим друзьям не может. Ведь, какими бы они лучшими, старыми или близкими не были, такая информация, как психическое расстройство, может их отпугнуть. А оставаться одному из-за слухов, что моментально пойдут по ушам всех школьников, Гарри никак не хотелось. — Я сглупил, это все из-за одной девушки. Безответная любовь, все дела, — неожиданно даже для самого себя произнёс Стайлс. — Телки не достойны, чтобы из-за них резали вены, — выдвинул недовольство в сторону женского пола Ник. — Теперь ты обязан сказать, кто она. Я не оставлю ее хладнокровие незамеченным. — Ради всего святого, успокойся, — попросил своего друга Гарри. — Мы с ней все равно не пара, а я, как видишь, живой! Нет причин для такой агрессии. — Ну смотри, друг, — ответил Ник и поднял указательный палец вверх, — если что, мы тебя в обиду никогда не дадим, да, Ли? — Гарри, когда я сказал, что у тебя ПМС, я, походу, сглазил. Ты действительно превращаешься в девочку, — вдруг произнёс Лиам, хватая в огромные ладони распахнутый на первой странице личный дневник, тем самым переводя тему и оставляя Ника без ответа. Стайлс, как только увидел, что нетронутый блокнот попал в руки постороннему, поспешил забрать его. — Ты вечно хватаешь в руки все, что связано с девушками, — ответил другу Гарри и все же заполучил свой дневник. Ник тут же рассмеялся от такой шутки в сторону Лиама. — В отличии от вас, у меня хотя бы были девушки, — закатив глаза, парировал Лиам и скрестил свои накаченные руки на груди. Гарри и Ник недовольно замычали в ответ. — Вообще-то, у меня тоже были серьёзные отношения с девушками, — соврал Гарри. — И ты даже нам, своим лучшим друзьям, не сказал? — возмутился Гримшоу и нахмурил толстые брови. — Я думал, ты только лезвиями вены протыкать умеешь, а ты, оказывается, ещё кое-что другое протыкаешь… — В этом нет ничего такого, — растерялся Гарри и перевёл взгляд на письменный стол, освещенный яркой лампой. Его длинные руки заметно затряслись, поэтому кудрявый положил дневник обратно на поверхность стола и засунул пострадавшие руки в карманы своих спортивных широких штанов. Два друга довольно загудели в ответ, одаряя Гарри своими похотливыми взглядами. Ещё целый вечер друзья смеялись над историями друг друга, не давая Гарри причин для грусти. Больной парень даже не чувствовал себя тем, кем являлся уже около года, так как находился в старой, доброй компании, в которой прошли его лучшие школьные годы. Будучи ещё полноценным учеником средней школы Донкастера, Гарри проводил все свободное время с этим двумя шумными, неугомонными парнями. Они всегда держались неразлучно втроём и никогда не посещали какие-либо вечеринки или прочие тусовки друг без друга. Но, как оказалось, любую крепкую дружбу может разбить внезапно ворвавшаяся в тело одного из них болезнь. Из-за перевода на домашнее обучение они стали проводить намного меньше времени старой компанией. Лиам больше сблизился с Ником, оставляя Гарри на втором плане. Кудрявый прекрасно понимал, что не является пупом мира, чтобы за ним бегали. Он не держал никакой обиды на своих друзей и просто смирился со своим состоянием, дважды в неделю видясь с ними перед или после приёмов у терапевта. Какая никакая, но связь между ними оставалась, и все трое были этому безумно рады. Говорят, друг познаётся в беде. Поймёшь это, когда пропадёшь во тьме Я, вот, тону в ней, словно в воде, Но закрываю друзьям глаза, чтоб не потерять их. После того, как два парня покинули дом Стайлсов, кудрявый сел за свой письменный стол и взял в руки чёрную гелевую ручку. На до того пустых страницах начали появляться аккуратные буквы, перерастающие в значимые для Гарри фразы.