Фото к главе: https://pp.userapi.com/c844618/v844618893/1f423c/S5NyR04mz2Q.jpg
Вечер пятницы намеревал сменить лист календаря. Через приоткрытое окно вместе с холодным, свежим воздухом врывался шум проезжающих мимо дома машин. Гарри сидел на своём деревянном стуле у окна, нависнув над новым, ещё не тронутым дневником. Белые абсолютно пустые страницы уже мозолили кудрявому глаза. Карандаш средней мягкости отбивал ритм по столу, ютясь между тонкими, длинными пальцами кудрявого парня. Завтра должен состояться очередной приём в кабинете у миссис Спаркс, а Гарри совсем позабыл о ее совете завести один личный дневник на двоих со своим эго, который, к слову, давно не давал о себе знать. Гарри был с какой-то стороны этому даже рад. Ведь мать в последние пару дней была счастливой, как никогда ранее в последние полгода. Да и сам Гарри уже засыпал спокойно, не думая о том, что может проснуться только через несколько дней и в каком-нибудь захолустье с перерезанными венами. Тем более, Стайлс обнаружил пропажу плеера, который принадлежал Марселю. Перерыв весь дом вверх дном, Гарри не смог обнаружить нужный предмет. Парень даже понятия не имел, насколько плеер важен Марселю. Исходя из того, что он находился всегда при себе, да и имел внутри записанные лично этим парнем песни, то, скорее всего, Марсель будет крайне расстроен. В комнату забрался запах кофе. — Милый, — засунув голову через проем двери, позвала миссис Элизабет. — Кофе? — Мам, — отозвался парень и поднял кудрявую макушку, наконец оторвав зелёный взор от белоснежных страниц, — я думал, тебе легче. — Гарри, — женщина окончательно зашла в комнату, держа в руках поднос с любимой кружкой сына с дымящимся напитком внутри, что чуть ли не до краев наполнял ёмкость. — Мне не станет легче, пока врач не объявит конец этому делу. Гарри закатил глаза, но все же решился согласиться на одну дозу кофеина этим вечером. — Кофе бы сейчас не помешал, ты права. Лучше помоги, что мне написать Марселю? — Марселю? — переспросила Бетти и поставила поднос на деревянный, налаченный стол, недалёко от открытого дневника. Свет настольной лампы ярко освещал страницы, от чего те становились золотистого оттенка. — Да, Марселю, — утвердил Гарри и потянулся ухватиться за ручку горячей кружки. — Миссис Спаркс сказала, чтобы я попробовал общаться с ним таким способом. Вот, например, напишу я ему привет. А когда он откроет дневник, то сможет мне ответить, понимаешь? Миссис Стайлс действительно понимала, о чем говорит ее сын, но радости такому открытию в ее томных, зелёных глазах не замечалось. Гарри, аккуратно потягивая свой ароматный напиток, нахмурил брови, прежде чем поинтересоваться такой реакции его матери. — Думаешь, это плохая идея? — Нет, Хазз, — тихим тоном ответила ему мать, — просто… — а затем замолчала, так как слова будто застряли комом в горле. Тем самым комом, про который она охотно желала забыть. — Просто что? — даже отставив кружку в сторону, переспросил Гарри. — Просто я так надеюсь, что Марселю не придётся писать тебе ответ, — немного иначе сформулировала фразу миссис Элизабет и, сузив губы в узкую линию, полными боли глазами взглянула в изумрудные, озадаченные глаза сына. — Я понял тебя, — так просто ответил ей Гарри и вновь перевёл своё внимание на открытый дневник, хватая оставленный им на столе карандаш в руку. — Спокойной ночи, мам. — Но ты же не уходишь спать? — Нет, — не отрываясь от своего занятия, отрезал Гарри. — Спать уходишь ты. — Но я тоже пока не собиралась и… — Мам, — неожиданно для женщины, гаркнул Гарри и резко повернулся к ней на своём стуле, от чего тот громко скрипнул. Бетти вздрогнула от такого тона, набрав в лёгкие больше воздуха. — Марсель — это тоже я. Хватит вести себя так, мне неприятно. Мне неприятно осознавать, что ты не можешь меня принять! — Гарри, — женщина протянула голосом, что стал на тон ниже и тише по звучанию. Это имя из ее уст прозвучало так мягко, словно упавшее на уши перышко. — Я больше всего на свете не хочу, чтобы ты так обо мне думал. Я люблю тебя. Я люблю тебя любым. Да будь хоть пять таких обличий в твоём теле — я смирюсь с этим. Я подавлю в себе всю боль, потому что сильнее любви к тебе во мне ничего нет и не будет. Гарри размяк, злость словно испарилась из его жил, остужая закипевшую кровь. Он прекрасно знал, как мать любит его. Что она готова принять его любым, в какой бы ситуации кудрявый не находился. — Прости, просто я переживаю не меньше, — спокойным тоном произнёс Гарри, не поднимая растерянный взор на все ещё стоявшую рядом женщину. — Я вместе с тобой надеюсь, что Марселю не придётся мне отвечать. Нас любят, пока мы хорошие. Дай волю своей темной стороне, И все, кто рядом, скинут дружбы ношу Оставят тебя вновь одного погибать во тьме Луи практически не вынимал из ушей не принадлежащие ему наушники. Даже сейчас, сидя с родными на одном огромном диване в их гостиной, одним ухом вслушивался в очередной текст уже практически выученной песни, другим ухом успевая улавливать происходящее в комнате. Было решено провести вечер пятницы за семейным просмотром фильма «Искусственный разум», над которым Шарлотта уже безостановочно плакала. Миссис Джейд, сидя слева от дочери, тепло ей улыбнулась и заботливо погладила ее плечо, краем глаза замечая незаинтересованность своего единственного сына в происходящем на экране. Кожа на ее лбу собралась в морщинки, а взгляд нахмурится. — Луи, — полушёпотом позвала она, но шатен не расслышал своего имени из-за вставленного в левое ухо наушника. Человек умирает один раз И не имеет возможности жить вечно А я устал от этих фаз, Я умираю каждый вечер — Луи! Сделайте на паузу, дайте кнопку нажать. Я закончил прощальные речи. Остановите это, не в силах я уже ждать Когда закончится и мой вечер. — Луи, мать твою, Томлинсон, — уже громче позвала Джейд сквозь сжатые зубы. Парень только на третий раз понял, что зовут именно его. Моментально стянув с себя наушники, он повернул голову в сторону недовольной матери. — Что? — во весь голос спросил шатен, за что стал прицелом для всех остальных пар глаз. — Ты опять это слушаешь? — утирая слезы, спросила Лотти. — Я тебя предупреждала. — Нет, — протянул в ответ ей Луи и покрепче сжал в руках плеер, как только заметил тянувшиеся к нему руки сестры. — Мам, а он… — Так! — не в силах терпеть балаган, гаркнул мистер Грэг Томлинсон, отец этих несносных детей, тем самым перебивая недолог между двумя из них. — Ещё одно лишнее слово и я навсегда прекращаю семейные просмотры фильмов! — Неееет, — сразу протянули в ответ две близняшки, Дейзи и Фиби, что были самыми младшими в семье Томлинсонов и просто души не чаяли в просмотрах мультиков и фильмов по вечерам в выходные дни. — Луи. Лотти. Не огорчайте своих сестёр, — напоследок сказал Грег и вновь вернулся в удобное положение, чтобы продолжить следить за происходящим на экране. Блондинка окинула своего брата взглядом, а-ля с-тобой-мы-разберёмся-позже и последовала примеру отца. Томлинсон, закатив голубые глаза, был вынужден убрать плеер вместе с наушниками поглубже в карман джинс и присоединиться к остальным членам семьи.***
— Я смогу, — повторял себе под уже замёрзший нос Луи, выпуская изо рта тёплый пар на прохладный воздух. Глаза цвета летнего неба пронзали стоявшие в нескольких метрах от него пустые ворота. Луи не простит себе, если попадёт мимо. Последний вдох, рывок, удар и… промах. — Сука, — заскулил Луи и закрыл глаза холодными, слегка испачканными в траве ладонями. Злость на самого себя переполняла всю грудь, занимая в ней больше места, чем кислород. На часах было около десяти вечера, когда парень ступил на полностью свободный школьный стадион своими спортивными бутсами. До районного матча оставались считанные дни, а он так и не доказал своим товарищам по команде, что достоин занять место уж, ладно, не вратаря, а хотя бы нападающего. Луи приготовил мяч вновь для удара. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Парень только сконцентрировался на ударе, прежде чем пнуть мяч, как… — Хэй, персиковый повелитель толчка! Удар. Промах. — Что, черт подери? — снова закатив глаза от собственной неудачи, крикнул Луи в сторону побеспокоившего его человека. На краю поля стоял Гарри с очередным стаканчиком кофе в руке. Томлинсон моментально сменил озлобленную физиономию на расслабленную. — А, это снова ты. Смотрю, жизнь тебя ничему не учит. Гарри уловил шутку в свою сторону и широко улыбнулся, продолжая путь до незнакомца с горячим кофе в руке. Шарф, что парень на скорую руку намотал на шею, развевался при походке на ветру, также, как и тонкое, коричневое пальто. Стайлс возвращался привычной дорогой от своего терапевта и просто не мог не остановиться, заметив уже знакомую макушку. Точнее, знакомый промах мимо ворот. — Ты что-то имеешь против кофе? — наигранно спросил Гарри, как только подошёл достаточно близко к неудавшемуся футболисту. Луи расставил руки по бокам своей белой толстовки, уже попачканной в грунте и траве, и с кроткой ухмылкой встречал подошедшего кудрявого парня. — Абсолютно нет, — выдохнул вместе с паром на мелкий мороз Томлинсон. — Стопу во время удара нужно держать прямо, а ты ее выворачиваешь, поэтому мяч и летит в другую сторону, — сразу же принялся объяснять не просившему этого парню Гарри, не сильно размахивая руками, чтобы не пролить свой напиток на себя в очередной раз. На эту реплику Томлинсон лишь фыркнул, не убирая приветливой улыбки, и отвёл взгляд. — Не учи ученого. — Так если учёный никакой нахрен не учёный, то приходится, — посмеялся Гарри и протянул шатену свой кофе. — На, подержи лучше. Луи незамедлительно выполнил просьбу Гарри, ожидая его дальнейших действий. Кудрявый, как только избавился от согревающего его предмета, скинул с себя пальто, оставаясь в одной легкой серой кофте из верхней одежды. Гарри закатал рукава и побежал за приютившимся у ворот мячом. Томлинсон с насмешкой наблюдал на попытками кудрявого показать мастер класс, но только до того момента, как Гарри сделал удар. С первого раза в центр ворот, от чего даже сетка не ожидала такого удара после тщетных попыток Луи. Голубоглазый взор, до этого наблюдавший за действиями Гарри, шокировано остановился на лежащем вдали мяче. — Ты где бить так метко научился? — недоумевающе спросил Луи, от чего стакан с кофе чуть не упал с его рук. — Да так, увлекался футболом в прошлом году, — сразу же раскрыл правду незнакомцу Гарри и принялся надевать на себя пальто, чтобы не околеть. — Да тебе только в финале играть, чувак, — сделал комплимент Луи и все же перевёл внимание на одевающегося Гарри. Стайлс только натянул на своё покрасневшее от холода лицо широкую улыбку, тем самым заставляя ямочкам показаться во всей красе. Луи поджал губы и свёл руки в крепкий замок на стаканчике с кофе, пока его голубой задумчивый взгляд шустро бегал по кудрявому парню. — Слушай, а ты репетиторством, случаем, не занимаешься? — В смысле? — поймал недоумение Гарри, принимая в свои большие ладони не тронутый им кофейный напиток. — Да так, — сразу замешкался старший парень. Яркий свет прожекторов отражался в его полных надежды глазах, что он смущенно опустил на мыски своих растоптанных кроссовок. — Просто в следующую субботу состоится матч, а я к нему совершенно не готов. И дело в том, что вылететь мне из команды никак нельзя. Понимаешь? — Понимаю, а репетиторство при чем? — Я немного переоценил твои умственные способности, — хихикнул Луи, немного расслабившись. — Просто у тебя хороший удар, и шаришь ты в футболе больше меня… — Ну и? — Ну и… в общем, — выдохнул Томлинсон и устремил свой решительный взор на улыбающегося Гарри, — ты бы мог со мной позаниматься? Обучить разным фишкам, ударам? Щенячий взгляд окончательно атаковал изумрудные глаза кудрявого кофемана. От такой просьбы Гарри было неудобно уходить, поэтому, самодовольно ухмыльнувшись такой скрытой похвале Томлинсона, он был вынужден согласиться дать пару уроков начинающему футболисту. — Окей, — согласился Гарри. — Со стандартными положениями в футболе ты знаком? Луи почувствовал себя, словно на уроке. Будто он — плохо выучивший уроки ученик, а кудрявый — строгая учительница, желающая завалить его вопросами выше собственной головы. — Ну, аут, пенальти, штрафной, — начал мямлить Луи, — ещё есть угловой, начальный, аут… аут я уже говорил. — Ладно, меня не особо интересуют их названия, мне главное, чтобы ты знал, когда и по какому принципу это работает? Знаешь? — Ну, знаю, — пожав плечами, ответил Томлинсон. — Тогда показывай, — улыбнулся Стайлс и скрестил руки на груди. Луи ошарашено взглянул на своего нового знакомого, но уловил немного его улыбки, от чего на собственном лице проскользнула едва заметная ухмылка. Шатен неторопливо побежал за мячом, чтобы оставить силы для своего коронного выпендрежного удара перед Стайлсом. Как только сферообразный предмет пересёк разделительную линию, Луи принял позицию, косым взглядом следя за реакцией Гарри. Пока что он также широко улыбался, наблюдая за неуверенными действиями шатена. Вдох. Удар, что аж сердце в груди на мгновение остановилось. Промах. — И как назывался твой удар? — вдруг медленно зашагал к парню Гарри. — Начальный удар, — уверенно ответил Луи, приготовившись поскакать за улетевшим к воротам мячом. — Неверно, твой удар называется хреновый, — подняв указательный палец вверх, начал умничать в спину убежавшему товарищу Стайлс. — Очень смешно, — иронично парировал Луи, не переставая бежать. Когда шатен схватил мокрый от росы мяч, то вновь поспешил поставить его в центральную точку. — Дай, я покажу тебе, как ставить ногу, — сказал Гарри и поставил бедный, затасканный стаканчик с уже остывшим кофе на траву, затем встал слева от Луи и сконцентрировал внимание на мяче. — Видишь, как я стою? Гарри ждал реакцию парня, что с интересом оглядывал стойку кудрявого. Луи только понимающе кивнул, не переставая хмурить брови. — Ногу. Ногу вот так, — продолжил кудрявый, заставляя шатена повторять за ним движения. — Теперь набери в легкие воздух, набрал? Луи с полными кислорода легкими энергично закивал, надув щеки. — Мысленно прицелься и… бей! — закричал напоследок Гарри, после чего лицезрел, как Луи по команде ударил по мячу. На удивление самому себе, шатен попал прямо в ворота. Не в центр, конечно, но в правый верхний угол, что не менее хорошо. Луи ликовал внутри себя своей маленькой победе. — Как ты это делаешь? — спросил у Гарри парень, не переставая радоваться, словно попал не в ворота, а на концерт любимой группы. — Все просто, дело в том, что я не неудачник, — усмехнулся Гарри и выдохнул тёплый пар изо рта в свои обмерзшие ладони, переминаясь с ноги на ногу. Луи грустно рассмеялся такой реплике, но не обиделся, потому что сам прекрасно знал, что таким и являлся. Парни не долго делились друг с другом своим опытом игры в футбол, иногда пропуская неуместные, но веселые шутки друг другу. Уши у обоих от холода стали цвета спелой вишни, как и носы, но это их не останавливало. К счастью, футбол — не такая уж пассивная игра, от чего два школьника не успевали до конца промерзнуть, иногда смахивая со лба пот. Гарри даже не думал надевать на себя пальто, так как боялся сильно пропотеть и заболеть в конечном итоге. Время стремительно перевалило за одиннадцать вечера, когда телефон в кармане Гарри звонко заиграл. — Думаю, что мне нужно идти, — сообщил Стайлс и отклонил звонок от матери холодным, немного онемевшим пальцем. — Думаю, мы с тобой ещё обязательно увидимся. — Конечно, увидимся. Ты сам пообещал мне помочь перед финалом, — ответил тому Луи, перекидывая мяч из одной руки в другую. — Я тебе этого не обещал, — выдвинув указательный палец вперёд, отрезал Гарри, — но, так и быть, помогу, чем смогу. — Ну, увидимся? — Увидимся, — улыбнулся Стайлс и уже развернулся, чтобы направиться быстрым шагом домой, давно позабыв о своём уже невкусном кофе. — Подожди! — вдруг крикнул ему в спину Луи, как только вспомнил про плеер, который все это время ютился в его оранжевых спортивных шортах. Стайлс моментально обернулся, не представляя, чего от него хочет Луи. Томлинсон уже всю всю бежал к кудрявому. — Совсем забыл. Ты кое-что потерял тем вечером, — немного запыхавшись, продолжил Луи и достал потерянный Стайлсом предмет. Глаза Гарри чуть не вылезли на лоб от радости, когда он увидел знакомую вещь в маленьких ладонях товарища. Он уже потянулся забрать плеер, как его остановила другая, свободная рука Луи. Парень ненароком крепко сжал в ладони запястье Гарри, чуть не выворачивая его кисть. — Что это? — резким голосом спросил шатен, глядя на сросшиеся порезы на голой руке кудрявого. Стайлс сильно испугался такой неожиданной хватке и громкому голосу Луи. В голову словно пробрался туман, а затем темнота обволокла его разум. — Ч-что? — звонко ответил парню Марсель, как только лицезрел, что незнакомец сильно сжал в своей ладони его запястье. До боли знакомая хватка стала ударом в сердце, от чего то бешено застучало. Луи был готов поклясться перед Богом, что видел, как зрачки Гарри резко сузились, а лицо побледнело на два тона. Знакомый Марселю плеер ютился в свободной руке шатена, что его напугало ещё больше. Не контролируя себя от огромного испуга, кудрявый парень со всей силы вырвал свою руку из чужой и незамедлительно бросился бежать в сторону дома. Конечности чуть не сковали тяжелые цепи страха, от которых он давно мечтал навсегда избавиться. Ритм сердца отбивал уже где-то в висках до того самого момента, как входная дверь за спиной не захлопнулась. Марсель выдохнул всей грудью. — Гарри? — послышался голос из кухни. Кудрявого очень смущало, как, каждый вечер, женщина, что называет себя его матерью, ждёт Гарри, а не его. От этого он чувствовал себя ещё больше нежеланным в семье. Не раздумывая, парень поспешил прямиком в свою комнату, не здороваясь с миссис Элизабет. В четырех родных стенах снова было все разбросано. Это как конечный удар по его сознанию. Виски ужасно закололо, от чего парень был вынужден скривить физиономию, полную боли, и схватиться за голову холодными ладонями. Зеленоглазый выбежал из комнаты и закрылся в ванной, облокотившись своей большой спиной о белую деревянную дверь. На правой руке до сих пор ощущалась дикая хватка того странного парня. Марсель почувствовал неприязнь к себе и своему телу. Все произошло так неожиданно и резко. Что бы он с ним сделал, если бы Марсель не вырвался? И как он забрал у него плеер? Больше всего в этой жизни парень не желал, чтобы его песни услышал кто-то посторонний. Это аналогично тому, что и залезть без разрешения в голову чужому человеку, чтобы насладиться всеми его личными тайнами, душевными переживаниями. Разум заполнили страшные картинки из юности. Тёмный силуэт в проеме двери, чью спину освещал свет, исходящий из коридора, повторялся флэшбэками в подсознании сломленного парня. Марсель непроизвольно упал на холодную плитку, потому что колени уже не осиливали тяжелое тело. Кудрявый подполз к ванной, одной рукой включая сильный напор ледяной воды, другую руку не убирая от пульсирующего виска. Противный ком подвалил к горлу, перекрывая дыхание. Хотелось проблеваться, чтобы выплевать всю эту неприятную боль из себя. Марсель поднялся на ватных ногах, чтобы умыться холодной водой с надеждой немного придти в себя. Ладонь скользнула по мокрому мрамору, от чего парень чуть снова не упал. Руки не прекращали дрожать, а это послевкусие хватки все ещё оставалось на тонкой, повреждённой коже. Марсель зажмурился и в панике принялся отмывать касание от своего запястья не перестающей лить из крана водой. К сожалению, попытки оказались тщетны и Марсель, весь мокрый, дрожащий от ледяной воды, ослаблено завалился прямо в одежде в ванну. Голова все ещё не унималась, жуткие картины прошлого ещё больше нагнетали. Марсель не желал ни минуты более оставаться в этом теле. На этот раз окончательно. Кудрявый схватил лежащее рядом полотенце, затыкая себе им нос, дабы не ощущать посторонних запахов, затем дрожащей рукой ухватился за новую, острую бритву. Одна слеза скатилась по бледной щеке, тут же растворяясь в ткани полотенца. Шум воды не подавлял тот ужас, что происходил в больной голове кудрявого. Первый, уверенный рывок кистью над тонким запястьем. Вена начала пульсировать, алая кровь тут же поддалась на волю, пачкая одежду кудрявого и разбавляясь в прозрачной воде мутными пятнами. Марсель уже не боялся боли, потому что боль делает его счастливым. Именно после ощущения боли он закрывает свои глаза, провожая расплывчатые картинки вокруг, а просыпается в здоровом теле, без мигрени и лишних глаз людей вокруг. Устрашающий силуэт начал испаряться из разума, превращаясь в легкий туман, что заволок и изумрудные, наполненные ужасом глаза. Сильную хватку на запястье удалось убрать только после пятого пореза, после чего Марсель, не убирая от носа полотенца, расслаблено скатился по стенке ванны, утопая в собственной крови. Когда я засыпаю, я вижу руку. Темную руку ночи. Она меня зовёт за собой, как друга В надежде не раскрыть мне очи Луи бежал со всех ног по темным, уже тихим улицам Донкастера. Топот бутс по сухому асфальту отлетал эхом от стоявших рядом кирпичных домов, в которых люди уже давно отдыхали на своих удобных диванах. Но шатену было не до отдыха. Отбросив мяч в сторону, парень был вынужден побежать за своим новым знакомым, имя которого он так и не узнал, так как чувствовал себя крайне виновато за принесённые неудобства. Неужели, так суждено, что ни одна их встреча не обойдётся без происшествий? Луи уже думал, что потерял ускорившийся силуэт из виду, но тут его владелец шустро поднялся по скрипучим ступеням и скрылся за белоснежной дверью одного из небольших домиков. Томлинсон прибавил шагу. Нужно было извиниться за грубую хватку и отдать плеер. Этот парень за вечер принёс много пользы для Луи перед важным дня него днём — субботой, поэтому голубоглазый последовал примеру Гарри, уже поднимаясь по ступеням. Громкий стук в дверь прозвучал в унисон с биением сердца в груди, что намеревалось выпрыгнуть и завалиться на скрипучий порог Стайлсов. Незамедлительно, дверь открылась. Перед неуверенным и замявшимся Луи на пороге предстала женщина с темными, вьющимися волосами до середины плеча. — Добрый вечер, чем я могу помочь? — дружелюбно поинтересовалась она, вытирая руки о мягкий, ворсистый халат цвета первого весеннего грома. — Здравствуйте, я к... вашему сыну? Дело в том, что я его очень напугал… разозлил… в общем, он убежал, разрешите мне пройти к нему? Просто поговорить, — умолял Луи, выставив в свою защиту маленькие ладони перед грудью. Миссис Стайлс нахмурила свои аккуратные, тонкие брови от такой реплики стоявшего перед ней замерзшего подростка. Ее очень удивляло, что Гарри даже не поздоровался, когда вернулся от терапевта. Да и то, что он от кого-то убегал в ужасе — вовсе ему не свойственно. Буквально через мгновение женщину осенило, что это мог быть вовсе не Гарри. Поэтому, ничего не объяснив Луи, она резко развернулась и бегом направилась по лестнице наверх с наполненной страхом грудью. Луи недоумевающе проводил ее взглядом, окончательно не понимая, что происходит с этой семьёй. Но, несмотря на то, что внутрь его никто не приглашал, решил двигаться за женщиной. Бетти сразу же, как ступила на паркет на втором этаже, услышала шум льющейся воды из ванной. — Гарри? Ты в порядке? — крикнула она, когда подорвалась к двери чуть ли не вплотную. В ответ только шумный напор воды из крана. — Гарри? — уже насторожившись, позвала вновь женщина. Но снова ответа не последовало. Поэтому, немного заикаясь, она решила позвать сына иначе: — Марсель? Снова ничего. Тишина. Паника окутала ее с ног до головы, ужас затрепетал в сердце от представлений того, что могло сейчас происходить за этой дверью. За спиной Элизабет показался запыхавшийся Луи. Его голубой взор бегал от стоявшей в ужасе, не в силах нормально излагать речь, миссис Стайлс до белоснежной закрытой двери. — Господь! — закричала женщина. А потом обратилась к напуганному ее состоянием парню: — Сделай же что-нибудь! Он себя убьёт! Томлинсон словно врос в деревянный паркет с корнями после услышанного. Женщина уже начинала плакать, не переставая выкрикивать имя сына. Луи ничего не оставалось, как пробовать выбивать дверь. Громкий удар ногой шумно разошёлся по всему коридору. Дверь только немного пошевелилась под силой Луи. Но парень не сдавался, он пробовал снова и снова, пока со всей силы не выбил ее чуть ли не вместе с косяком. В этот же миг двум напуганным людям открылась наводящая ужас картина: выкинутые за пределы ванны ослабленные руки, с которых мелкими каплями падала на до того чистый кафель кровь, и кудрявая, мокрая макушка лишь торчали из-за белого с красными мазками мрамора. Шумно льющаяся ледяная вода отскакивала от сильного напора от до последней нитки намоченных джинс Марселя. Миссис Стайлс на согнутых коленях, выпуская из горла дотошный, ужасный крик, кинулась к своему сыну. Луи просто застыл в проеме двери, не веря, что перед ним сейчас лежит с перерезанными венами тот самый улыбающийся до того парень, что только и успевал выпускать шутку за шуткой. Парень еле как собрался трясущимися пальцами достать свой смартфон, чтобы набрать скорее экстренную помощь. В голубых, блестящих глазах ещё читалась надежда на спасение. Смысл жизни в спасении. В спасении других или себя? Не поймёшь, пока на самосохранении Другие на произвол судьбы не оставят тебя.