***
— Давай поговорим как цивилизованные люди! Ты же не первобытный, чтобы всё решать грубой силой! Кто из нас, блин, называется сверхдержавой? — сидеть на дереве, други мои, крайне неудобно, так ещё и приходится уворачиваться от летающего, словно сраный бумеранг, крана Брагинского. — Не волнуйся. Даже этот крохотный и незначительный факт меня не остановит от убийства одного пидораса, который и меня решил таким же сделать, — решительно целясь в мою моську и стараясь кидать ровно туда свою «волшебную палочку сантехника», с максимальным презрением к бедному мне, как ни странно, сдержанно проговорил РСФСР, но с привычной устрашающе спокойной улыбкой и зловещей аурой, которая холодит даже с верхушки древа, — Не заставляй меня рубить ни в чём не повинную ёлочку, — вот к ёлочке ты применяешь снисхождение, а ко мне? — А тебе — по губе и по жопе палкой. То есть — краном). — СПАСИТЕ-Е! — истошно прокричал я. Внезапно, прицельные кидания краном прекратились. Странно, что там происходит? Я посмотрел вниз, дабы уверовать в возможную пощаду. Зря. — Уа! Брагинский, не убива-а-ай! Не лезь ко мне! — паника-паника-ПАНИКА! Он же мне все косточки пересчитает! — Пересчитаю, не волнуйся, — да я нисколечки не волнуюсь, ты о чём? — И скормлю твой хладный труп Наташе, благо, она уже давно на всё готова, даже сожрать тебя, — при этих словах он продолжил, как и начал, аккуратно перебирать конечностями, медленно, но верно приближаясь ко мне. Но тут, удача повернулась не задницей, и ветка, на которую Иван наступил, оказалась надломанной, держалась на соплях и чуде. Вот ещё чуть-чуть и… — Твою… МАТЬ! — высота была, конечно, не очень большая, но «БУМ!» после его падения был громкий, даже жалко стало как-то, — Сучёныш, я тебя всё-равно достану! — пригрозил тот мне и, прихрамывая одной ногой, пошёл к дому, и скрылся за входной дверью. Осталось только просидеть тут до ночи и я смогу слезть. От страха я не замечал, но… БЛЯДЬ, КАК КОЛЕТСЯ ЭТА ВАША ЁЛОЧКА! Нет, я так точно не протяну. Аккуратненько потихоньку спускаюсь с верхушки елового дерева, а спустившись, вздохнул с облегчением — теперь не колется. А, нет, всё ещё ощущаю это неприятное покалывание на голове и одежде. Вать Машу, даже во рту иголка есть. Быстро открываю пасть и убираю эту колючую штуку с языка. Мелкая, но как она туда попала — понять не могу. Зато во рту остался приятный привкус молодой ели: горьковато-сладковатый, мне нравится. Затем трясу головой — оттуда посыпалась куча иголок. Господи боже, либо эта ёлка настолько старая, что линяет от одного прикосновения, либо я настолько сильно юлозил культяпками по ветвям. Тут я из любопытства смотрю на входную дверь. Чёрт, он ведь меня не пустит. Хм, и что же мне делать? Внимательно осматриваю дом в поисках отверстия, с помощью которого я смогу пробраться в хату. Опана! Точно, есть же окна, вот так повезло>:3. Быстренько подбегаю к стене и, поднявши голову, смотрю на этот «вход». Ну, мне ведь сейчас не выбирать, всё что угодно сгодится. Благо, у Брагинского нет узких окон и я спокойно смогу пролезть. Хоть я и возмущался по поводу их размера, но сейчас даже рад подобному раскладу. Ну что ж, я не зря же я так долго жил (ну и живу…) на этом свете, залезть в окно мне не составит труда, уж научился за столь долгую историю. Да и кстати, около окна оказывается и труба для слива воды с крыши есть, значит вообще легкотня. Тут я подошёл вплотную к этой самой трубе и начал карабкаться по ней наверх. Похоже, во мне окончательно проснулась обезьяна, ибо я не знаю как ещё можно объяснить то, как я так быстро взобрался по этой трубе в окошко. Когда заполз на уровень окна, то начал внимательно вглядываться в комнату, находящуюся за стеклом. Это оказался кабинет РСФСР; там он обычно принимает разных «важных дядечек» и многих других — например, чухонцев только так (подобным прозвищем называют прибалтов). Убедившись, что в помещении никого не наблюдается я решил-таки войти. Надавив на оконную раму рукой я понял, что окно не закрыто и я спокойно смог пробраться внутрь. Благо, Иван не купил замков ни на одно из окон, хотя я и просил это сделать. И слава Богу что не послушался, серьёзно. Наконец зайдя в дом я мог победно выдохнуть. Просижу тут, уверен, Брагинскому ближайшие часы кабинет не понадобится. По крайней мере, я на это надеюсь. Я решил передохнуть после всех этих догонялок и лазалок по ёлке да по трубе: сел в кресло русского, закинув ногу на ногу. О, его фуражка здесь тоже сидит — на столе. Беру её в руки. Красивая, нечего сказать. Постарались советские дизайнеры, даже преуспели. Провёл большим пальцем по красной звезде — символу Советского Союза. Получился какой-то странный и интимный жест, даже самому стало жутко с подобного действия. Но всё же я от чего-то поднял один уголок губ, растягивая их в кривую полуулыбку. Одену-ка её себе на голову. Надев, я решил посмотреться в зеркало, находившееся справа от меня. Повернув голову я аж задержал дыхание на несколько секунд. Это я был страной, который всеми силами хотел сломить, подавить волю и дух СССР, который искренне верил в расовое превосходство арийцев, и что все остальные должны быть лишь придатком к Третьему Рейху, да и много всего другого, что сейчас вспоминать просто противно и неприемлемо. Сейчас же выгляжу как советский солдат. Немец коммунист. Забавно. А мне даже нравится болотно-зелёный цвет фуражки. На платинового цвета волосах она смотрится забавно. Тут на столе ещё и значок с флажком СССР есть. А что, почему бы для полноты картины мне и не нацепить его к себе на рубашку? Так и сделал. Красивый, что сказать. Да и на белом фоне очень даже красный к месту. Где-то слышал, что белый обозначает свободу, а красный — символ героической борьбы советского народа, руководимого КПСС, за построение социализма и коммунизма. Свободный СССР ото всех цепей псевдо демократии и коррупции с бюрократией. На самом деле, стало даже не так обидно за то, что меня определили именно к РСФСР. Ведь поляк под западом (США), а мне такое счастье не нужнó. Пусть уж буду у красного черта, чем у тапочка Америки. От подобных, как оказалось, не противных мыслей я решил полностью, так сказать, расслабиться: закинул руки за голову и прикрыл глаза — сидеть всё же мне здесь ещё долго. Хм, а ведь если хорошенько подумать, то Иван и не такой уж плохой, как раньше казалось. Альфред хуже>:3. Но, это вовсе не мешает мне мечтать о том, чтобы поднасрать Брагинскому, как его кот в тапки. Но Васька сейчас живёт у Наты, поэтому поднасерением заниматься буду я. Хм, а что бы такого сделать-то? Надо хорошенько подумать. Но мысли даже не успели прилететь в мою светлую головушку, так как прилетел кое-кто другой, и не в голову, а в комнату. Брагинский! Мать вашу! От страха я прямо-таки скатился с кресла под стол и затаил дыхание. Не убей-не убей-не убе-е-ей. Для верности своей мантры я перекрестился и начал про себя читать молитву. Но это мне не помогло. — Какого хрена ты тут творишь? — с недовольной рожей спросил тот. — Да так, знаешь, а под столом очень даже удобно сидеть. Так приятно кривиться, будто я сраная макака, — уже и позабыв о возможной смерти от крана русского, огрызнулся я. — Ну-ну, — недовольно глядит на меня, — Вылазь быстро, скоро кое-кто придёт и ты тут уж точно ни к селу ни к городу. — Неужели у тебя появился любовник? — театрально возмутился, — Я Вас любил, любовь ещё быть может! — восклицал я, выставив руку так, будто в ней находится череп и я рассуждают о смысле бытия. — Не волнуйся, я тебя никогда не любил и любить не буду, — «расстроил» меня Иван, — Я тебя ещё побью, я не забыл про это. А сейчас ты должен пойти в задницу, ко мне придёт какой-то чёрт из Китая. Хоть я и уважаю Яо, все дела, но вот этот политик просто ужасен: грубый, жутко строгий. Да и вообще с ним невозможно разговаривать. Не понимаю, зачем его ко мне отправили, а не к вождю нашему. Дела с Китаем и он может обсудить, — внезапное душеизлияние от русского. Неожиданно, да. Куча ненужной информации, зачем он вообще мне это всё рассказал, непонятно. Тут, неожиданно в дверь постучали. На этот звук вы оба повернули голову к двери, а потом друг на друга. — Быстро, под стол! — громко прошипел Брагинский и надавил на мою голову рукой, чтобы я полностью залез под стол, — Сиди тихо, — он приложил указательный палец к губам и цыкнул, дабы я не издавал ни звука. Он поднялся с колен, на которых до сих пор сидел, и быстро почапал к двери открывать. Я же решил его послушаться и затаился, стараясь даже не дышать по возможности. Если спалюсь — мне хана. Дверь открылась и я услышал мерзкий тонкий голосок с жутким акцентом. Он что-то с недовольством кукарекал Ивану про плохие русские дороги и неорганизованность советских сопровождающих, да и граждан смог покрыть. Прав был РСФСР — противный дядька. Вдоволь наговорившись они таки решили сесть за стол: тот мужик за стульчик напротив кресла Брагинского, куда усадил свой зад сам хозяин этого мебельного чуда (реально — очень удобное и мягкое). Теперь я почему-то чувствую себя…шлюхой? Ну-у-у, просто… Окей, это странно, но подобное ощущение у меня возникает из-за того, что я теперь нахожусь меж ног русского, только и всего. С головой явные проблемы, надо будет сходить к врачу. Хотя знаете, я же ни перед чем не останавливался во времена ВОв, ведь так? А значит… Это прекрасная возможность жёстко так нагадить на репутацию Ванюши>:3! Но вот только… Это очень мерзкий способ. Очень. Но что же поделать. Начинаем.***