Возьми, если сможешь!

— Моя очередь, — Шил протянул дрожащие от влитого алкоголя пальцы к башенке из деревянных палочек. Высунул от напряжения язык, прицелился. — Есть. Да! — Конструкция осталась на столе, поддерживаемая внутренним балансом, а вайт уже шарил в тарелке с жареными креветками. Гошу с его толстыми пальцами приходилось труднее всего, но почему-то именно орк вынимал деревяшки, казалось, вообще безо всякого труда. Далее шла очередь Нокка. Его девушка, дарк-геомант следила за движениями парня, приоткрыв рот, словно от того, упадет башенка или нет, зависели их жизни. Танцор клинков потянул, конструкция слегка пошатнулась, все замерли. На одну, на две трети. Вытянул. Устояла. Они засмеялись, и шум трактира снова вернулся. Ноэль любил эти вечерние посиделки, новая приятная традиция. Его очередь. Он допил вино, к которому в последнее время пристрастился, несмотря на постоянные попытки Григория прилюбить его к пиву с ромом. Пытливый взгляд его синих в янтарно-желтом свете глаз высмотрел гладкий торчик брусочка, изъятие которого, скорее всего, пройдет безболезненно. — Ноэль! — Услышал он знакомый голос. Звякнул колокольчик входной двери, к их столу приближалась Мирилет. На ней висел темно-красный, плотно застегнутый балахон до самого пола, губы растрескались, синие круги под глазами болезненно выбухали, золотистые когда-то волосы потускнели, как и вся она, словно увядший цветок. — Да? — Спросил он, свесив локоть со спинки. — Помоги… там… наших… — она вымученно сглотнула, глаза ее закатились, и она рухнула на пол. — Фигово… — Протянул Шил, глядя, как девушка Нокка опускается к Мирилет, приводит ту в чувства. — Эй! — Гош махнул рукой кому-то в зале. Это оказался маг света. Но едва тот подошел к обессиленной эльфийке, как она открыла глаза. — Не надо… я в порядке. — Вымученно взглянула на мечника, — прошу, помоги. Пойдем со мной. Сам все увидишь. Ноэль смотрел на это жалкое создание, про которое не вспоминал уже целую вечность. — Хорошо. Они петляли меж домов в ночной темноте. Ноэль попросил Гоша рассказать Лаурен и, в случае чего, отправить подмогу. Рядом с ним шли Нокктар, Джэйк — так звали того мага света, и Шил, чье любопытство, взвинченное алкоголем, заставило его оторвать зад от стула и пойти с ними. — Что случилось-то? — Ноэль рассматривал идущую впереди тщедушную фигурку. Несмотря на ее скверный вид, когда девушка шла по камню, слышался стук каблуков. Жалобно всхлипнула. Утерла нос. — Глэйдл совсем спятил. Говорит, что слышит голоса новых богов. Сначала он потрошил мелкую скотину, жег внутренности, а теперь… — Она кашлянула, — а теперь он решил приносить в жертву нас! Сперва отлавливал игроков, я честно хотела сказать, но боялась… знаю, нужно было, но… А теперь… теперь он говорит, еретики противны новым богам, и они не принимают их в жертву. И что им нужны мы… Он убил мою лучшую подругу! — Девушка стала приглушенно рыдать, но шага не сбавляла. — Нол, дело походу серьезное, — будто протрезвев, тронул его Шил за плечо. — Может, подождем помощи? — Я согласен, босс, — отозвался Нокк. Лоб Ноэля пошел складками, он нервно потер нос, задумавшись. — Мир, там прямо сейчас кого-то собираются принести? — Спросил он, догоняя девушку. — Да. — Скажи, куда мы идем, Шил приведет еще людей. — Я не смогу описать. Это в тайном месте. Не знаю, как сказать. Мечник посмотрел на встревоженных игроков. — Ладно, дойдем до туда, и ты побежишь за народом. Среди вернувшихся не должно быть кого-то сильного. Скорее всего, мы втроем со всем справимся. Мужчины кивнули. Они шли еще минут десять быстрым шагом, ныряя в темные дворы и протискиваясь в узкие переулки между жилых домов. Наконец Мирилет привела их к каким-то развалинам. Некогда красивое двухэтажное здание сгорело и провалилось. Остатки чердака, приткнувшегося к лестнице, образовали нечто вроде навеса, под которым темнело пустое пространство. Земля вокруг заросла сорняками, под сгнившей от дождя телегой сидело два черных кота, сверкавших на них глазами. — Жуткое место, — отозвался Шил. — Нам сюда, — девушка направилась к лестнице, аккуратно перешагивая каменные обломки, стараясь не зацепить плащом за торчавшие из досок гвозди. — Так, место я запомнил, скоро буду, — развернулся Шил. Они проводили его взглядом и вошли в темноту за Мирилет. Там притаилась железная дверь, ведущая в подвал. Длинная угловая лестница, стук каблуков о холодный камень. Вопреки мрачной обстановке здесь пахло не сыростью, но фруктовым едва уловимым запахом, что усиливался с погружением вглубь. Они вышли в ровный коридор, в конце которого горел свет. — Я зайду первой, — шепнула девушка. — Отвлеку на себя внимание, а потом вы, ну… сделаете, что надо. Только прошу, если можно — постарайтесь их не убивать. Может, в их безумии виноваты демоны, может их можно образумить. Прошу. — Хорошо, — кивнул мечник. Оглянулся на игроков. Нокк достал один меч, Джейк напряженно вглядывался в смутные тени. Вместо двери коридор заканчивался решеткой, поднятой вверх. Цепь запирающего механизма смотана в небольшую коробку рядом, с нагло выглядывавшим из нее рубильником. Взгляд упирался в освещенную стену, на которой играли длинные тени. Эхом разлетались сдавленные голоса неведомой оргии. Девушка юркнула под острыми зубцами решетки и скрылась из виду. Крик. Держа наготове клинок, Ноэль влетел первым. Все, что он успел увидеть — несколько круговых уровней, небольшой спуск и зал внизу, в конце которого пылал камин. На уровнях двигались тела, но он не успел разглядеть подробней. Мирилет и еще одна девушка ждали их прямо за стеной. Глаза эльфийки вдруг вспыхнули розовым светом, ноги его подкосились, и он мягко осел на пол. Теряя сознание, мечник видел, как вздыбилась пола балахона второй девушки, приподнимаемая длинным хвостом, пронзившим горло магу света. Тьма опустилась на мир. Приятный треск поленьев. Теплота. Открыл глаза. Руки прикованы, ноги свободно стоят на прохладном, но сухом камне. Он абсолютно голый. По всему кругу зала виднелись прилаженные к стенам открытые стальные наручи, те же, что и на нем. В одних висел Нокк, еще не пришедший в сознание. Размеренный стук каблуков. Мирилет. — Проснулся? — Улыбнулась она. Лицо ее преобразилось — от прежнего болезненного вида не осталось и следа. Чистая гладкая кожа, соблазнительная улыбка, светлые, почти сияющие волосы, кудрявой периной обрамлявшие лицо. — Что происходит? — Спросил он, на что девушка лишь улыбнулась. Накрутила на палец с острым ногтем золотой локон. — Я решила, что тебе надоели прямые волосы. Что скажешь? Мужчинам необходимо разнообразие. Муть в глазах наконец-то прошла, и он отчетливо услышал все звуки, наполнявшие комнату. Звуки похоти. Задрав голову, увидел то, что в сумбуре не смог разглядеть изначально. Отсюда, снизу, виднелись только дрожащие ягодицы и задранные ноги, но слух и воображение легко дополняли картину. Там, догадался он, тоже вбитые в стену наручники, возле каждых по столу, на которых очнувшиеся мужчины овладевали соблазнившими их девушками. Но зачем? Он молчал, не желая доставлять удовольствие наивными расспросами. Мирилет немного подождала, но вскоре, надув от обиды губки, сдалась. Встала напротив него. Из-под ее балахона вынырнул черный хвост, кончавшийся сердцевидным утолщением. Гибкий и подвижный, он скользнул по его бедру, выше, задев член, по ложбинке меж прессом к шее, пока наконец не замер у рта. Обсидиановая кожа блестела огненными отсветами, Ноэль невольно почувствовал его аромат. Неизвестный, но сладкий и манящий, побуждающий слюновыделение, хотя он и ел совсем недавно. Лицо его дрогнуло, сведенное грустью, тут же сменившейся злобой. — Так ты чертов демон… чертов демон, притворившийся… ей. Девушка улыбнулась. Он посмотрел на ее характеристики и ужаснулся. Сила — 60 Ловкость — 160 Интеллект — 259 — Я давно хотела этого. С самой нашей первой встречи. Кончиком хвоста она медленно откидывала пряди с его нахмуренного лба. — И когда же мы с тобой встретились? Не помню, чтобы вообще тебя видел здесь, в Бреви. — А причем тут Бреви? Неужели ты забыл, как спас меня, маленькую, дрожащую от страха, в том доме, полным трупов? Как надел на меня белье той, что обо мне заботилась, мокрое от ее выделений и крови. — Замолчи. — Тихо сказал он. — Я знаю, как вы действуете, меня не проведешь. Ты украла ее воспоминания. Ты — не она, демон. Девушка склонила голову, несколько витых прядей выпало из пут капюшона. — Ты прав. Я демон. Но я по-прежнему Мирилет. Твоя Мирилет. Вот она — девушка махнула рукой на спускавшуюся по ступенькам подругу, ту самую, что убила Джейка. — Она демон, изначальный. Догнала нас с Аррелиона, надела мордашку посимпатичней и влилась в наш дружный коллектив. Вернувшиеся — те еще троглодиты. У вас, игроков, несмотря ни на что, сохранилась ваша мораль людей из другого мира, а вот у них… Линда, сколько там их было, в первую ночь? — Трое, — радостно отозвалась брюнетка, направляясь к Нокктару. — С одним тет-а-тет, а двое оказались такими друзьями, что даже мною решили заняться вместе. Мы там все деревья забрызгали. — Видишь, — протянула девушка, — как легко влиться в мужской коллектив. Да что лукавить — и в женский тоже. Но я — задача посерьезней. Эти красотки, в отличие от всех вас, увидели мой реальный возраст, увидели мой… потенциал, и сделали щедрое предложение. Нежный хвост отстал от его лица, девушка сделала шаг назад, чтобы Ноэль мог видеть ее в полный рост. Запустила руки вглубь своих одежд, расстегиваясь. Секунда — и тяжелая ткань балахона упала на пол. Ноэль нервно сглотнул скопившуюся слюну. Перед ним стояло совершенное тело. Почти белоснежная кожа, гладкая, без единого изъяна. Большая выпуклая грудь требовала, кричала о мужской руке, что крепко ее сожмет. Бархатные розовые соски призывно набухли. Ее тонкие руки, узкая талия, плоский живот, украшенный соблазнительными линиями развитых мышц, манящие бедра, налитые силой и молодостью икры дикого, неприрученного зверя, все в облике Мирилет кричало прямиком в сознание Ноэля, что оно только и создано для того, чтобы он безраздельно им обладал. Предпоследним, и все еще не решающим ударом явилось искусно пошитое черное белье, единственной целью которого предначертано выставлять, оголять и усиливать и без того бесконечную красоту женского тела. Две полоски, уходившие с плеч вовсе не на грудь, а под нее, соединялись посередине и возвращались назад, образуя лифчик с двумя крупными прорезями. Вместо трусиков Мирилет обтягивал скорее просто изящный пояс, обхватывавший упругие бедра и ни капли не скрывавший губ, над которыми красовалось маленькое аккуратное сердечко из едва различимых золотистых волос. Черная ткань усиливала белизну кожи, и наоборот. Мирилет довольно улыбнулась, оголив сексуальные клычки. — Вижу, ты в восторге, но подожди, магия суккубов, она не только в глазах, — радужки ее вспыхнули, она развернулась, наклоняясь до самого пола, — она под хвостом… Ноэль ощущал сильнейшее напряжение внизу живота, наручники разомкнулись, и он тут же опустился возле девушки. Сжал руками упругие ягодицы, шлепнул со всей силы, отчего Мирилет сладко взвыла. А перед глазами стоял лучший вид в его жизни. Плотно сжатые половые губы молодой недотроги, а над ними розовое колечко круглой мышцы. Он провел языком по промежности. Сладкий, чудесный вкус чего-то фруктового. Он засовывал язык попеременно в оба ее отверстия, не зная, куда лучше, теряясь; поймал кончик дрожавшего хвоста и накрутил вокруг руки, отчего у суккуба задрожали лодыжки. Она подалась вперед, оперевшись о стол. Задрала одну ногу, чтобы легче стоять. Мысли полностью ушли. Он ощущал лишь шелковую кожу Мирилет своими ладонями, сладкий вкус ее киски своим языком, и приятную упругость ее икр, о которых терся его вздыбленный член. Но тут девушка подала голос: — Давай, Ноэль. Я хочу, чтобы ты сделал это как с Лаурен. Чтобы представлял Лаурен. Нет, я хочу, чтобы ты старался куда сильней! Ведь я того заслуживаю. Скорее, выбирай, куда ты сделаешь это в первый раз? На секунду сознание его озарилось. Лаурен. Знакомое имя. С большим нежеланием высунув язык из тесной попки, он поднялся. Погладил тонкую талию. Прицелился, медленно ввел раскаленную возбуждением головку. Гладкие губы приятно скользнули по ней, впуская внутрь. Лавина новых ощущений обрушилась на него, влагалище суккуба сжимало член так плотно, что он готов был извергнуться прямо сейчас, но обернувшая девушка одними губами произнесла: «нет», и он стал наращивать темп, пребывая в блаженном состоянии на грани, не в силах закончить. Он рассматривал аппетитную ложбинку меж мышц спины, сексуальные очертания лопаток, оголенную шею, две ямочки на пояснице, сразу над которыми начинался хвост. В голове стоял туман. Стоны Мирилет разбавлялись стонами девушек наверху, но четче всего он слышал голос где-то сбоку, где какой-то темный эльф изо всех сил старался над Линдой. — Давай, глубже! Засаживай! Как ты всегда хотел. Я ведь чувствовала это. Видела, как ты смотрел на меня, на мое тело. Вот. — Она ловко перевернулась на спину, не слезая с него. Ноэль продолжал двигаться. Она поманила его к себе, они поцеловались, длинный язык девушки облазил весь его рот, мечник тоже старался не отставать. На мгновение они оторвались, чтобы перевести дыхание. — Да! — Простонала она, — ну, как тебе твоя четырнадцатилетняя сучка? Нравится трахать? — Они снова сплелись в страстном поцелуе, но удовольствие от него поутихло. Четырнадцать? Ей четырнадцать? — думал он, двигая тазом, и пытаясь вспомнить, кто это. Словно прочитав мысли, девушка, хохоча, добавила: — А впрочем, кто меня знает? Я ведь могла врать с самого начала. Может, мне десять? Десять… Мысли роились в голове, ударяясь друг о друга и разбиваясь в дребезги, так и не достигая того, что позволило бы толком их осознать. Десять… Он понимал, что что-то не так, но никак не мог схватить — что именно. Его тело кричало об удовольствии, разум свернулся в набухший узел, готовый вот-вот развязаться, а он… он. Он находился в другом месте, не здесь. И все понимал, но не мог сказать. Слезы стекали по его щекам, когда девушка обхватила его голову и опустила ниже, к груди. Мечник ласкал соски и тискал упругое мясо, а ее острые коготки зарывались в его волосы, бегая по макушке, щекоча виски. Она улыбнулась ему. Вдруг мощь, заключенная в головке, стала усиливаться, наливаться, и он понял, что сейчас все закончится. Выпрямившись, ускорил и без того бешеный темп, свободной от беспрестанно извивавшегося хвоста рукой обхватил шею демона, сжимая со всей силы. Мирилет высунула гибкий язык, не в силах дышать. На лбу взбухли голубые венки, сладкий стон стал беззвучным, а он продолжал двигаться с такой силой, что от тряски девушки содрогался стол. Розовые глаза ее медленно закатывались, бледное лицо посинело, она медленно положила руку поверх его, плотно сжатой на своей шеи, и… сжала еще сильней. Он выгнулся дугой, накачивая cеменем ее тугое влагалище. Его оказалось так много, что оно громко капало на каменный пол. Тело девушки пробрала судорога, грудь ее высоко вздымалась, вновь способная дышать. Они бились в обоюдном экстазе, забыв самих себя. Лицо его перекосила нервная улыбка, улыбка безумства, улыбка поражения. Едва сдерживаясь от хохота, поднимавшегося откуда-то из центра груди, он вышел из девушки. Она тут же соскользнула со стола и опустилась перед ним. Взяла его маленькой ручкой. Горячий язык плотно обвился вокруг ствола; поиграв так немного, она перешла к более решительным мерам, заглотив член целиков, так что губы ее коснулись лобка. Чувствительность, на время притупившаяся, вновь вернулась, он почувствовал былую твердость и, схватив Мирилет за голову, принялся сначала двигать ею, а потом сам перешел в атаку. Суккуб неотрывно смотрела на него горящими розовым светом глазами, пульсирующими в такт его фрикциям. Мечник задрал голову вверх и закрыл глаза. Весь — один сплошной нерв. Он двигался все сильней и сильней, девушка прилично ударялась лицом о низ его живота, но возражений, кажется, не имела. Напротив, крепко сжав его ягодицы, притягивала к себе изо всех сил. В этот раз все закончилось быстро, но ничуть не тускней. Среди стонов, наполнявших зал, отчетливей всего слышались звучные глотки Мирилет. Вытянув все до последней капли, она наконец освободила рот. Поднялась, облизывая его живот, грудь. — Скажи, я лучше Лаурен? — Надула невинно губки, хлопая длинными ресницами. — Кто такая Лаурен? — Переспросил он, тяжело дыша. Вместо ответа демон поцеловала его. — Осталось еще одно место, в котором ты должен побывать, — промурлыкала она, снова ложась на стол. Он придвинулся к ней, опустил глаза вниз, на лужи белесой спермы под ногами, на блестящий от слюны член, на розовое бархатное колечко, призывно подрагивающее. Оно плотно обхватило его; когда головка нырнула внутрь, Мирилет сладко вскрикнула. — Давай, дава-ай, — шептала она, притягивая его ногами. Он медленно двигался, наслаждаясь блаженством. И все же из головы никак не шло слово, которое его повелительница все время выкрикивала. Лаурен. Он ощущал, что когда-то знал его значение, но позабыл, и никак не мог вспомнить. Ужасное состояние, словно парализованная рука — свисает, колышется, но ничего не чувствует и двигать ею не получается. Страшно. Он всмотрелся в довольное лицо перед собой, в пульсирующие сердца глаз. Они знали ответ, но он не мог спросить. Не смел. Хотел любить ее. И убить. — В чем дело, герой? — Спросила она вдруг серьезным тоном. — Что-то забыл? Потерял? Герой-любовник. Педофил. Изменник. Он не мог понять, за что королева так оскорбляет его. Глаза снова увлажнились, а она, заметив, расхохоталась. — Почему тебе так смешно, моя госпожа? — Спросил он, стараясь не сбить дыхание. Смех лишь усилился. Он вдруг страшно разозлился. Стал долбить ее так, что ножки стола зашлись бешеной трелью. Схватил за горло, лишь бы прервать этот страшный смех, рождавший в сердце необъяснимую тревогу. Но она лишь сильней сжала его руки. Смех перешел в тихий хрип, который, впрочем, сразу же затих. Их тишину нарушали только громкие хлопки бедер о ягодицы. Видя ее отстраненное, обескровленное лицо он чувствовал удовлетворение; девушка теряет над ним контроль. Конец близок. Эльф не видел, что выплеснулось из него в третий раз, но внутри сосала пустота. Словно его выжали, как половую тряпку. Он все еще двигался в ней, любуясь розовыми губами, слегка приоткрытыми, манящими. Загремела тяжелая цепь, в потолок гулко ударила поднятая решетка. Из прохода вылетело несколько белых огней, угодивших в парочку наверху. Истошный вопль, крики, удары. Видимо, где-то под потолком располагался проход; он не видел его, но слышал удаляющийся цокот каблуков демониц. Кто-то спрыгнул вниз. Удивленные вздохи, но он не может повернуть головы. Не в силах. Новая волна страха, будто он пробудился, но тело все еще спит. Хочет поднять руку, открыть глаза, хоть как-то шевельнуться — и не может. Мирилет. Прекрасная Мирилет. — Ноэль! — Донесся чей-то знакомый голос. Мелодичный и беспокойный, дрожащим эхом отражавшийся от каменных стен. Линда промелькнула перед ним, пытаясь сбежать, но фигура в белом плаще сбила ее с ног, прижав коленом к полу. — Так-так, кто тут у нас? — Услышал он еще один знакомый голос, хриплый от бега. Их с Мирилет поглотил свет. Ничего не видя, эльф потерял равновесие, вышел из девушки и, сделав пару неуверенных шагов назад, упал, оцарапав спину об острый край ножных оков, что торчали из стены. Казалось, что он сейчас куда-то провалится, что его вырвет, поток сознания стремительно расширялся, вбирая в себя и комнату, и людей вокруг. Постепенно он начинал узнавать окружающих. Лаурен. Вся в слезах, встретившись с ним взглядом, уткнулась в плечо еще одной девушки. Девушки Нокктара. Нокктар. Лежал на полу, в остекленевших глазах играли отсветы пламени. Диора. Лор. Шил. Свора паладинов, вспышками мелькавших на верхних этажах. Белым мерцанием склонившихся над изможденными телами нагих мужчин. Игроки смотрели на него с ужасом. Диора опустилась рядом, протянула руку, но он отбил ее. Еще раз посмотрел на Лаурен. Больше всего на свете он хотел знать, из-за чего она плакала. — Я хочу помочь, — тихо сказала паладин. — Не надо, — он поймал ее руку, крепко сжал, морщась. Мирилет зашевелилась, кокетливо сдвинув ноги вместе. Села, улыбаясь прежней обворожительной улыбкой. Он вскочил, опираясь о стену. Рядом, чуть ли не под ногами, валялись его клинок и одежда, до этого невидимые в упор. — Слезай, — сказал он, глядя на суккуба Мирилет послушно соскользнула и опустилась перед ним на колени, широко открыв рот. Растерянно смотрел, не зная, что делать. — Она ведь демон? — Спросил эльф с надеждой в голосе. — Это… — Диора смотрела на девушку, — тот самый сложный случай, о котором я говорила. Она, конечно, демон. Но так же это и одна из вас, игроков. — Я ведь тебе сразу это сказала, милый, — сглотнула слюну Мирилет. Лаурен рванулась к ней, но ее удержали. Одна светорыцарь грузно приземлилась рядом с Нокком, принявшись его лечить. — Она так себя ведет, — продолжал Ноэль, — потому что стала демоном? Это действие магии Хаоса, да? — Нет, идиот, — вмешался Лор. Его белый плащ в нескольких местах побагровел. — Эта сука добровольно обратилась в демона и добровольно трахала тебя здесь. А вот ты — он посмотрел на Лаурен, — делал это против своей воли. Лицо Ноэля передернул такой тик, что он невольно мотнул головой. — Это правда? — Да, — ответила Мирилет, улыбаясь во весь рот. Они смотрели друг на друга. Ее бледно-розовые глаза против его синих. Своим демоническим чутьем, своей женской интуицией суккуб вдруг разглядела внутри мечника того, кого он видел в отражении темных вод змеиных пещер. Улыбка мигом улетучилась, девушка взмолилась: — Что бы ты ни задумал, прошу, не делай этого! Он не изменился в лице. — У кого есть нож? — Обратился эльф к авангардистам. — Возьми мой, — Шил подбросил сверкнувший металлом кинжал. — Собираешься убить ее? — Спросила Диора. — А что, если я просто уйду, вы ее не убьете? — Ну, она ведь все-таки ваша. Можно провести обряд очищения. И потом решайте сами… — Брок, поди сюда, — подозвал он стоявшего позади пироманта. — Смысл делать какой-то обряд, если она обернулась по собственной воле? Нагрей клинок. Пиромант сжал лезвие пальцами, и оно стало краснеть. Воздух вокруг нагревался. Когда все лезвие пылало жаром, и рукоять обжигала ладонь, Ноэль повернулся к девушке. От былой ухмылки не осталось и следа. Теперь в ее красивых глазах не было ничего, кроме страха. Попыталась сбежать, но эльф ударил ее ногой по лицу. Пискнув, девушка потеряла равновесие и упала. Сплюнула кровь с рассеченной губы. — Если бы я захотел, она бы уже умерла. Нет, ты недостойна смерти. Да и не станет нормальный человек марать об тебя руки. Убить тебя — значит испачкаться, оскверниться. — Она повернулась к нему. — Ты хуже насекомого, хуже дерьма. Он опустился к ней, схватил за волосы, чтобы не смогла вертеть головой. — Ты останешься с нами. И будешь жить. Но больше никого не соблазнишь. А знаешь, почему? — Мирилет жалобно всхлипывала, смотря на него полными ужаса глазами. — Мой отец… остался в Аррелионе… — жалобно пропищала суккуб. Ноэль не выдержал и расхохотался. Его заливистый смех облетел зал, уносясь вверх, под круглые своды, залетая в темные коридоры наверху, где лежали, истекая кровью, пойманные демоницы. — Нет-нет-нет, — улыбался он, мотая ее кукольную головку, натягивая волосы так, что она морщилась от боли. — Правда насчет тебя знаешь в чем? Что ты была демоном с самого начала. И я уверен, что ты спала с Джорджем, прекрасно зная, что он твой отец… Только поэтому ты с ним и спала. Потому что ты гребаная извращенка. Демон в Мирилет вновь пересилил, и она промурчала сквозь боль: — Это вроде ты засовывал свой язык мне в зад… Он рывком дернул вниз, заставляя ее выгнуться, и приложил лезвие ножа плашмя к ее губам. Девушка забила руками и ногами, пытаясь вырваться, царапая его острыми когтями, безумно вытаращив глаза, которые, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Тогда он вывернул сначала одну ее руку, затем вторую. Пухлые, соблазнительные когда-то губки стали плоскими и красными, шипели, словно мясо на сковороде, и запах источали соответствующий. — Ноэль… — слышал он голос Лаурен позади, но она не знала, что он чувствовал. Ведь это самое страшное, когда мысли раздваиваются, когда ты и не хотел изменять любимой женщине, и все же с наслаждением упивался роскошным телом, к тому же еще и демона. Когда ты своими руками выкопал яму, и сам же в нее прыгнул. Горячее лезвие с шипением легло на гладкую щеку Мирилет. Он провел им под носом, на другую сторону, возле глаз, оставляя след из вздувшейся волдырной кожи, опаленной и мертвой. Паладины и игроки с ужасом наблюдали эту картину. Диора с легким прищуром, стараясь не выдать непроизвольную жалость к девушке; Лаурен с перекошенным лицом, разрываясь между противоречивыми чувствами от удивления жестокости мечника, от еще не прошедшего шока со сцены, когда он стоял с напряженным членом, по основание вогнанным в задницу Мирилет, от постыдной радости, что Мирилет наконец-то наказана. Лишь Нокк и Лоран’Тэйк тихонько улыбались, глядя на смятую болью и ожогами физиономию демоницы, чьи слезы, натыкаясь на опаленную кожу, тут же высыхали; первый от пережитого недавно опыта, второй в силу врожденного садизма. Он завернул последний штрих, превратив идеальное недавно лицо в сплошное месиво дымящегося мяса. Мечник и не заметил, как истошные вопли девушки, под конец перешедшие в тупое мычание, совсем стихли, и она потеряла сознание, не в силах выносить муки. К его сожалению, даже после проделанного лицо ее по-прежнему сохраняло какой-то шарм. Отпустил голову, безвольно упавшую на пол, и потянулся ножом к промежности. Чьи-то сильные руки оттащили его назад. Он не сопротивлялся. Рядом с Мирилет опустилась Диора, из-за ее спины хлынул мягкий свет. — У него шок, — констатировал кто-то из светорыцарей, — секс с суккубом — смертельно опасное занятие. — Откуда ты знаешь? — Пошутил кто-то из игроков. — Поднимись туда и посмотри на тех бедолаг. Лаурен. Подняла его, помогла натянуть штаны. Взяла меч. — Пойдем на воздух. Шил хотел вести его с другой стороны, но эльф лишь слабо отмахнулся. Они протиснулись сквозь толпу, прошли темный коридор, поднялись по лестнице. Холодный ночной воздух встретил разгоряченное тело мечника мягким дуновением, от которого он, впрочем, тут же продрог, потому что во время секса жутко вспотел. — Это, конечно, ужас, — начал Шил, — я и подумать не мог, что все настолько серьезно. Ребята сказали, что таких подвалов по всему Бреви может оказаться штук пятнадцать, а то и поболее. Там ведь наверху и наши игроки лежали. И никто нам не сказал… Слова вайта тонули в темноте, а мечник смотрел на задумчивое лицо Лаурен. Что она решит? Простит ли его? Считает ли вообще виновным? Но говорить об этом сейчас было бы кощунством. Пока они просто стояли под обрушившимся чердаком сгоревшего дома, в подземелье которого сегодня выгорел грех.