Деловое предложение

— Как вам это удалось? Вы прожали не только Йегеря, но и Закклая. Фактически весь контроль теперь будет в руках Смита, — восхищался Майк, — надо признать, у вас получился отличный тандем. — Эрвин, это все Эрвин. Это была его идея: позвонить Петре и подготовить альтернативное предложение. — Я знаю, что ты вложил в этот проект все, что у тебя было. Не боишься? Если через год фонд закроют, ты не получишь и четверти своих денег. — Риски венчурных инвесторов, — равнодушно пожал плечами Леви. — Ты не похож на человека, который любит риск. Зачем тебе ставить на карту все? — Я верю в Эрвина. А деньги… дополнительный мотиватор. — Если честно, ты не понравился мне с самого начала. — Знаю. — Хотел сказать — я в тебе ошибся, ты — отличный парень. Леви слегка улыбнулся и чокнулся с Майком бокалами: — Ты тоже. Пойду, проветрюсь. Пентхаус Закклая поражал воображение, прежде подобные квартиры Леви видел лишь в журналах «Дизайн и Интерьер»: роскошные двухуровневые апартаменты и крыша с собственным бассейном. Каждая мелочь в этой квартире была продумана досконально и буквально кричала о своей стоимости, демонстрируя статус владельца. Народу было не слишком много: старейшие сотрудники фонда, стоявшие у истоков его возникновения, топы трех ключевых компаний и новые ребята Йегеря, которые уже успели приехать. Леви взял новый коктейль у бара и вышел на балкон, где присел в мягкое кресло и из-за стекол принялся разглядывать вечеринку — люди внутри были словно рыбки в аквариуме. Но больше всего ему нравилось наблюдать за Эрвином: как он двигался, как собирал вокруг себя толпу, куда бы ни направился. Он притягивал людей как магнит, и Леви не мог отвести глаз. — Он тебе нравится? — Аккерман даже не заметил Моблита, который внезапно оказался в кресле напротив. — Что? Ты о ком? — растерялся Леви. — Ты знаешь, о ком я. Эрвин. — Конечно. Он талантливый менеджер и неплохой парень. — Не прикидывайся, ты понимаешь, что я имею в виду. Леви шумно сглотнул — количество выпитого давало о себе знать — и неожиданно для себя спросил: — Это что, настолько очевидно? — Ты на него весь вечер пялишься. Леви поставил недопитый коктейль на столик, чувствуя легкое головокружение: он слишком много выпил, впервые за долгое время утратил контроль. Ему нравилось ощущение, которое дарил первый мартини — расслабленной легкости, после второго окружающие переставали бесить, а на третьем он даже иногда позволял особенно смазливым парням утянуть себя на танцпол в каком-нибудь клубе. Но на этом все. Единственные люди, в компании которых Леви мог расслабиться на сто процентов, были Фарлан и Изабель, которые еще помнили времена безумных студенческих пьянок. Но как его угораздило так накидаться сейчас? — Ты в порядке? — участливо спросил Бернер. — Да, все нормально. — Не завидую я тебе, потому что лучше других знаю, каково это. У нас с Ханджи было так же. — Она девушка, а Эрвин — мужик. Моблит грустно вздохнул: — Ох, она любому мужику фору даст, и по упрямству, и по толстокожести. У меня два года ушло на то, чтобы она вообще на меня внимание обратила. Даже сейчас я не знаю... Мне иногда кажется, если я исчезну, она и заметит-то не сразу. В фонде все шутят «Моби встречается с Зое, а она с ним — неизвестно». Исследования — это вся ее жизнь. — Не заебывает? — в своей грубоватой манере поинтересовался Леви. — Очень, — признался Моблит, — а ещё мне постоянно страшно. Но знаешь, оно того стоит, каждая минута рядом с ней того стоит. Я верю, что если ты нашел что-то настоящее, за это нужно бороться. — Это другое. Эрвин другой. Не такой, как я. — Ты просто не видел Смита, когда ты исчез. Он всех на уши поставил. Не представляешь, как бесился Майк. А еще, с тех пор как ты появился, он стал другим. Мягче что ли, внимательнее. — Он одержим этим контрактом, вот и все. — Да, для него нет ничего важнее работы. Чтобы ты ни делал, ты никогда не будешь на первом месте. Но ведь что-то всегда лучше, чем вообще ничего? — С чего ты решил, что я вообще собираюсь что-то делать? Я не идиот и пока ещё в состоянии отличить гея от натурала. Смит из другой оперы. — Может быть. Но ты же понимаешь, что отношения — это не только секс? И потом, чего только ни происходит в закрытых английских пансионах для мальчиков. Леви удивленно вскинул брови, а Моблит продолжил: — Толпа подростков в пубертате, бушующие гормоны и полное отсутствие противоположного пола. — Чушь, в юности все экспериментируют. Я пару раз целовался по пьяни с девчонками, но это не делает меня натуралом. Эрвин рассказывал тебе что-то такое? — Леви не смог скрыть интереса. — Нет, — тихо рассмеялся Бернер, — Это только мои догадки, но это не говорит о том, что у тебя нет шансов. С тех пор, как ты к нему переехал, вы оба очень изменились. Не могу объяснить, но из вас получился не просто хороший профессиональный тандем, но и что-то большее. Когда вы рядом, вы как будто светом друг друга наполняете. И словно в подтверждение его слов Эрвин начал беспокойно оглядываться, выискивая в толпе кого-то. И наконец, увидев Леви, расцвел улыбкой и махнул рукой, приглашая этим жестом внутрь. — Иди к нему. — А ты? — Я еще посижу тут немного, — Моблит тоскливо проводил взглядом Ханджи, которая что-то горячо доказывала Эрену, тыкая пальцем в свой мобильник, — Все нормально. — Ты ведь не сплетник? — угрожающе прищурился Леви. — Будь спокоен, этот разговор останется между нами. — Спасибо. Внутри было шумно, играла музыка, народ разбился на группки по интересам, тут и там раздавались взрывы хохота — атмосфера уютной домашней вечеринки. Внезапно из толпы Леви выхватил знакомое лицо — Петра. Сначала он не узнал ее. Всегда серая и неприметная в офисных костюмах мышка-Рал сегодня была одета в черное коктейльное платье и выглядела просто сногсшибательно: она сидела в окружении парней из службы безопасности, каждый из которых пытался привлечь ее внимание. Было видно, что она смущена, но в то же время наслаждается их обществом. Перехватив взгляд своего начальника, она зарделась. А когда Аккерман смерил ее оценивающим взглядом и прошептал так, чтобы она могла прочесть по губам: “Ты великолепна!” — то и вовсе залилась краской. Леви уже хотел направиться к Эрвину, но тут ему на плечо легла тяжелая ладонь и над ухом прогрохотал раскатистый бас: — Вот ты где! Герой вечера, а где-то скрываешься. Ты должен выпить со мной, — Дариус всунул Леви в руку бокал с коньяком. — Спасибо, но мне уже хватит. — Я не принимаю отказов. Леви залпом опустошил бокал, искренне надеясь, что так от него быстрее отстанут. Сам Закклай был уже здорово пьян. — Пойдем, хочу познакомиться поближе, — он схватил Аккермана за руку и потащил на диваны. Плюхнувшись в подушки, он подлил еще коньяка, достал из внутреннего кармана пакетик с белым порошком и принялся катать дорожки. “Кокс, ну конечно” — подумал Леви, — “Изнанка красивой жизни”. Он отчаянно рыскал глазами в толпе, пытаясь найти кого-то, кто вытащит его из лап президента фонда. — Будешь? — обратился к нему Дариус, уже уничтоживший пару дорожек. — Я не употребляю. — Ну, как знаешь, тогда выпей еще, — в бокал снова щедро плеснулся коньяк, — Знаешь, а ведь ты мне сначала ужасно не понравился, я вообще предлагал Эрвину сразу тебя слить… Дариус говорил и говорил, упиваясь самим собой, а на Леви напало какое-то странное отупение: музыка доносилась словно через вату в ушах, тело стало тяжелым и непослушным, а еще страшно клонило в сон — он был вдрызг пьян и не помнил, когда последний раз напивался до такого состояния. Но вдруг обоняние уловило знакомый аромат дуба и цитруса, и к Леви как будто снова вернулись силы: прямо за ним, на спинку дивана опустился Эрвин. — Еще один герой вечера! — прогромыхал Закклай. — Ты как? — одними губами произнес Эрвин, глядя на Леви, но тот лишь болезненно поморщился и мотнул головой, показывая, что дела плохи. Леви сам не понял как, но внезапно он обнаружил себя в кругу молоденьких и симпатичных девиц, которые трогали его, что-то жарко шептали на ухо и жеманно хихикали. Он был готов поклясться — к фонду они не имели никакого отношения. С Дариусом происходило то же самое: одна из гостий уже сидела у него на коленях, снюхивая со стола очередную дорожку. Президент фонда вмиг утратил к Аккерману всяческий интерес. — Запустили тяжелую артиллерию, — шепнул ему на ухо Смит, выдергивая с дивана, — Идем. Леви пошатываясь встал, перед глазами все плыло: — Вызови мне такси. — Пойдем, я поеду с тобой. — Зачем? Оставайся, я доберусь, не маленький, — Леви попытался сбросить с плеча руку Смита, но чуть не потерял равновесие. Они вышли на улицу: свежий ветерок с залива немного привел его в чувства. — С боевым крещением, — хохотнул Эрвин, помогая коллеге усесться в такси. В машине ехали молча. Леви не заметил, как прильнул к плечу Эрвина. Эта близость, его запах действовали успокаивающе. У Леви было странное чувство, что его наконец-то увели из какого-то жуткого места и теперь он в безопасности. — Просыпайся, спящая красавица, — Смит легонько потрепал его по плечу, — Приехали. Дом встретил прохладой и тишиной. Неуклюже разувшись, Леви побрел на кухню и принялся воевать с кофемашиной. — Мне надо… это… — пьяно бормотал он, пытаясь попасть холдером в паз. — Я сделаю тебе кофе, присядь. Леви неловко взгромоздился на барный стул и заворожено смотрел, как хозяин легко управляется с хромированным зверем. Наконец перед ним оказалась чашка с ароматным напитком. Смит подхватил стул и присел рядом, близко-близко и, подперев рукой щеку, внимательно посмотрел на Аккермана: — Прости, что оставил тебя там без присмотра. У Дариуса порой срывает крышу. Слава Богу, нечасто, — Эрвин потянулся к нему и осторожно убрал со лба мокрую от пота прядь. И было в этом жесте что-то такое глубокое, интимное, что внутри все оборвалось. В голове всплывали обрывки разговора с Моблитом и, повинуясь нелепому пьяному порыву, Леви подался навстречу и неуверенно и осторожно поцеловал. Время как будто застыло, воздух стал таким густым, что перехватило дыхание. Казалось, что в следующую секунду случится что-то страшное: небо рухнет на землю, прогремит еще один взрыв, все что угодно, кроме того, что Эрвин внезапно ответит на этот поцелуй. Сколько он длился? Несколько секунд? Несколько мгновений? Целую вечность? Горячий и влажный, с горьким привкусом кофе и коньяка, с запахом апельсинов и уверенной и сильной рукой, поглаживающей колючий ежик на затылке. Внезапно Эрвин резко отстранился и, словно оправдываясь, начал: — Я не… Леви увидел в глазах Эрвина неуверенность и страх. Его накрыло такой удушающей волной отчаяния и отвращения к себе, что просто затрясло крупной дрожью. — Меня тошнит… — пробормотал он, внезапно понимая, что его действительно вот-вот вырвет. Он соскочил с барного стула и помчался в ванну. — Идиот, какой же я идиот, я все испортил, — бормотал Леви, обнимая унитаз и содрогаясь от рвотных спазмов, — Теперь Смит от меня будет шарахаться, как от чумы. — Ты как? — раздался деликатный стук в дверь. “Порядок”, — хотел ответить Леви, но его скрутило очередной судорогой. — Я вхожу, ты не против? — раздался щелчок и на пороге появился Эрвин со стаканом воды, — Абсорбент, выпей, станет легче. Леви попытался встать, но ноги не слушались, и опять на помощь пришел Смит: подхватив его на руки, он осторожно перенес его в комнату и уложил на кровать. — Диван… я на диване лягу. Я не… хочу… я… не… — Все в норме, спи здесь, помочь тебе с одеждой? Леви отрицательно помотал головой и попытался расстегнуть рубашку, но руки не слушались, а пальцы соскальзывали. В конечном счете, он психанул и дернул за полы в разные стороны: пуговицы застучали по полу. — О, господи, ну что ты творишь? — проворчал Эрвин, помогая ему избавиться от джинсов. Кровать кружила вертолетом, пьяное сознание ускользало, цепляясь за воспоминания минувшего вечера: Майк, разговор с Моблитом, Дариус, все подливающий и подливающий ему коньяк, смазливые девицы, которые лапали его на диване, поездка в такси, поцелуй… все смешалось в единое пятно, и наконец, Леви выключился.