***
— Что тут случилось, Эшли, братишка? Ты цел? — обеспокоенно спросил Брайан, рядом стоял взволнованный Йен. Эшли разрыдался, только сейчас осознав, что придется вернуть Лекса. — Эшли, — Брайан прижал его к себе и завел в дом, — ну что такое? Они поднялись в комнату и Эшли, всхлипывая, рассказал про Рида, как тот осаждал его, забрасывал подарками всего лишь для того, чтобы отомстить и попользоваться. — Как будто я вещь! — Он хотел, а ты отомстил, — рассудительно сказал Брайан. — Надо было ему еще по шее накостылять! Дверь осторожно приоткрылась, и в комнату заглянул Йен, он встревоженно оглядел заплаканного Эшли, прижавшегося к Брайану. Брайан призывно замахал рукой, Йен шагнул внутрь и присел возле Эшли. — Эшли собирался после школы приехать ко мне учиться в колледже. Йен не стал уточнять, откуда Эшли так уверен, что поступит, ведь заявление он сможет отправить только следующей весной. — Но я подумал, — продолжил Брайан, — что мы могли бы его забрать сейчас. Переведем его в другую школу. — В выпускной класс? — хрипло спросил Эшли. — Кто меня примет? И зачем? — Это я беру на себя, — успокаивающе погладил его по руке Йен, — у меня достаточно знакомых, чтобы тебя устроить в самую лучшую и удобную школу. — Твоя квартира… — начал Эшли, подняв глаза на брата. — Мне кажется, тебе лучше жить с нами, — Брайан просительно посмотрел на Йена, тот кивнул, соглашаясь, — у Йена большая квартира, и комната для тебя найдется. — Ты нас совершенно не стеснишь, — Йен сжал руку Эшли. Эшли подумал, что поездка в самом деле его здорово отвлечет от отсутствия Лекса. Как он будет возвращаться домой и смотреть в пустой террариум? И что подлый Рид сделает с пауком? Но и не вернуть его Эшли не мог. — А как вы тут оказались? — удивленно спросил Эшли. — Ну наконец заметил, — засмеялся Брайан. — Мы должны были лететь прямым рейсом, но Брай внезапно заявил, что обязательно нужно заехать домой, так что пришлось менять билет, — пояснил Йен и спросил, показывая на террариум: — Он живой? Лекс смирнехонько сидел за стеклом, ни разу не пошевелившись, да и на сером грунте не слишком выделялся. Сам террариум стоял на низенькой подставке у стены и в глаза не бросался. Брайан нахмурился и пригляделся, глаза его расширились. — Эшли, я вижу то, что вижу? Эшли захихикал и выбрался из-под его руки, он поднял крышку террариума и вытащил Лекса, Брайан заметно побледнел, в комнате он оставался только из-за Йена. Йен же смотрел с огромным интересом: — Ух ты, какой зверь! Это птицеед? Никогда раньше не видел вживую. — Прекрасен, правда? — Эшли погладил Лекса по мягкой шерстке, на самом деле это была никакая не шерсть, но ощущалось именно так. Брайан издал жалобный звук, и Йен перевел на него взгляд: — О, Брайан, милый, я и не подозревал, что страх Бри из «Космических братьев» взят из реальной жизни. — Ты рассказал Йену, что являешься автором «Космических братьев»? — удивился Эшли, усаживая Лекса назад в террариум. Йен округлил глаза, изумленно глядя на Брайана: — Так автор ты? Но я же думал, что ваш папа, а ты… О, Брайан, какой ты талантливый! — его глаза светились восторгом и любовью, Эшли даже стало неудобно, словно он подглядывает. А во время ужина Брайан, с гордостью поглядывая на засмущавшегося Йена и приобняв его за плечи, сообщил, что они скоро станут папочками. — Ну как «скоро», — сияя глазами, сказал Йен, — в начале весны, восемь месяцев еще. — Счастье какое! — заквохтал Мэтью и кинулся обнимать сына и его мужа. — Поздравляю, — отец пожал руку Брайану и легонько обнял Йена. — Своим уже сказал? — Нет, — покачал головой улыбающийся Йен, — скажу, когда вернемся. — Я, кстати, с ними лечу, — вставил Эшли, наматывая спагетти на вилку. — Что? — опешил папа. — Пусть ребенок развеется и сменит обстановку, — сказал отец.***
Рид, которого вместе с друзьями промариновали несколько часов в камере предварительного заключения, был очень зол. В первую очередь на Эшли, хорошо хоть мелкий гаденыш не накатал на них заявление, во вторую — на дядю, так как тот не спешил связываться с адвокатом, посчитав, что им полезно посидеть подумать над своим поведением. Когда их выпустили и вернули вещи, уже стемнело, а машину загнали на штрафстоянку, благо она находилась позади полицейского управления. Обозленный Рид так резко распахнул дверь, что столкнулся с омегой, который как раз входил. Омега ойкнул и, чтобы не упасть, ухватился за Рида, Рид же непроизвольно обхватил его руками и уткнулся лицом в макушку, его ноздри, легкие наполнились чудесным ароматом, но в ярости от очередной помехи он оттолкнул омегу, прорычав: — С дороги, пончик! Рид сел в машину и в ярости стукнул по рулю, друзья, переглянувшись, тихонько устроились на заднем сиденье. — Черт, черт, черт! — Рид еще несколько раз ударил кулаком по рулю, попал по клаксону и только тогда очнулся, повернул ключ зажигания и вырулил с площадки. Эшли уже собрал рюкзачок с вещами и договорился с папой, что тот вернет Лекса Риду, когда в дверь позвонили. Отец цыкнул на дернувшегося Эшли и пошел открывать сам, но Эшли побежал за ним и с удивлением увидел за дверью заплаканного Нэтти. — Что случилось? — кинулся он к нему, затаскивая внутрь. Нэтти зарыдал в голос. Отец поднял брови и посмотрел на Эшли, тот пожал плечами и обнял Нэтти: — Нэтти, не пугай меня, что случилось? Что-то с родителями? Нэтти помотал головой и провыл: — Он мой истинный! — Кто? — И почему ты плачешь? Это же счастье — встретить своего истинного, — ласково сказал подошедший папа. — Это Ри-и-ид! — Рид? Тот самый Рид? — уточнил изумленный Эшли. — Да-а-а. Папа прижал ладонь ко рту, с сочувствием глядя на Нэтти. — Когда ты успел это понять? — спросил Эшли. — Когда вечером пошел к отцу в полицейский участок и столкнулся с Ридом в дверях, а потом мне отец рассказал, что он с друзьями сделал, — Нэт зарыдал еще пуще. Эшли повел Нэтти в свою комнату и, когда они устроились на кровати, сказал, поморщившись: — Да ничего такого он не сделал, все ожидаемо. — Вот именно! — вскричал Нэтти. — Мой истинный — подонок! — Да с чего ты решил, что он твой истинный? — Я же сказал, — грустно начал Нэтти, — что мы столкнулись в дверях, и я, чтобы не упасть, ухватился за него, а он за меня. Это какое-то волшебство, Эшли. Я себе столько раз представлял, как встречу истинного, как мы посмотрим друг другу в глаза и не сможем оторваться и… — Вокруг запорхают сердечки и заиграет музыка, — хмыкнул Эшли. — Дурак! — стукнул его по руке Нэтти и всхлипнул. — Я стоял в его объятьях, вдыхал его аромат, и мне было так уютно, так хорошо, я чувствовал себя таким защищенным, словно я дома с родителями, а потом он обозвал меня жирным. — Что?! Да он еще больший козел, чем я думал, — сверкая глазами, прошипел Эшли. — Можно я останусь у тебя ночевать? — жалобно спросил Нэтти. — Оставайся конечно, только я завтра улетаю с Брайаном и Йеном к ним домой. Самолет в половину седьмого, так что мы уедем очень рано. — Брайан тут? — удивился Нэтти. — Да, они сегодня прилетели.***
Когда утром Нэтти проснулся, Эшли уже и след простыл. Он сходил в ванную и спустился на кухню, где его встретил улыбающийся Мэтью. — Выспался? — ласково спросил он. — Будешь завтракать? — Можно кофе? — Можно, конечно. Пончик хочешь? — Я сам как пончик! — надулся Нэтти и опустил голову. — Нэтти, малыш, ну что ты говоришь? Какой же ты пончик, ты очень хорошенький омега с аппетитной фигурой, — укоризненно сказал Мэт, ставя на стол чашку с кофе и тарелку с пончиками. — Домашние, я сегодня утром пек. — И когда вы успели? — В четыре утра, милый, — улыбнулся Мэт. — Йен захотел. — Ничего себе, любите вы зятя. — Как его не любить? Он делает счастливым Брайана, — про будущих внуков Мэт решил промолчать. Уже на выходе Нэтти робко спросил: — А можно пойти с вами в магазин? Я вам буду помогать. Ну пожалуйста! — Можно. Родители тебя не потеряют? — Нет, они на работе, — мотнул головой Нэтти, выходя следом на крыльцо, и тут же попытался спрятаться за не такой уж широкой спиной Мэтью — напротив дома стоял Рид. Ярость, застилавшая глаза Риду, не дала сразу осознать, что за сокровище попало в его руки на выходе из полицейского участка. Но пока он дошел до машины, видимо, запах, наполнивший его легкие, прочистил заодно и мозги. Он только что встретил своего истинного, оскорбил его и оттолкнул. Но чтобы жизнь не казалась сказкой, этот самый истинный оказался приятелем, другом, родственником или кем-то еще Эшли. Того самого Эшли, которого он хотел трахнуть, а потом пустить по кругу с друзьями. В течку, естественно, иначе проблем не оберешься. До течки они так и не дошли, зато проблемы Рид уже нажил. Он отвез друзей до ближайшего бара расслабиться, но не пошел с ними, как они ни упрашивали — вернулся домой к дяде, у которого жил по его просьбе. Сам дядя уехал к сыну, но не мог бросить свою оранжерею на наемного работника, вот и попросил племянника приехать на лето приглядеть за домом и теплицей. Рид притащил с собой друзей, чтобы совсем не заскучать в этой дырище. О том, что он может встретить тут своего истинного, он и не помышлял. А то, что это окажется болтливое, вертлявое создание с излишком веса, он и в страшном сне не мог представить! Всю ночь ему не спалось, невольно накатывали воспоминания о прижимавшемся к нему омеге, его нежный запах стоял в носу. Риду хотелось уехать из городка и никогда больше сюда не возвращаться, но стоило представить, что какой-то альфа обнимает его истинного, как Рид непроизвольно начинал рычать. Эта ночь стала значимой, поворотной в судьбе Рида. Он мог плюнуть, вернуться в свой город, забыть про полноватого провинциального истинного, учиться, потом работать, встретить подходящего по статусу омегу, завести семью и, возможно, быть счастливым. В восемнадцать лет о свадьбе, муже, детях думаешь, как о чем-то далеком, но одна мысль, что их пути так и разойдутся с этим омегой, приводила в бешенство. Он не готов к созданию семьи, да и какой альфа в таком возрасте готов? Но каким нужно быть дураком, чтобы упустить своего истинного? Так и не сумев заснуть, он решил первым делом извиниться перед Эшли, вторым шагом попытаться выяснить хоть что-то про своего омегу. Идти к дому Эшли было страшно, но он альфа, а значит, справится. — Вы-то мне и нужны, молодой человек, — строго глядя на Рида, сказал Мэтью. — Гм… доброе утро, — выдавил Рид, поглядывая на своего омегу, прячущегося за спиной папы Эшли. — Я хотел бы увидеть Эшли. И-и-извиниться… — Вот как? — поднял брови Мэтью. — Это невозможно — Эшли нет в городе, он улетел рано утром с братом, но просил вернуть вам ваш подарок — паука. Рид поежился — только паука ему не хватало для полного счастья! — Это совсем необязательно, — проблеял он. — Я тоже так думаю, — слегка склонил голову Мэтью, — поэтому я не буду возвращать вам паука, но верну за него деньги, — Рид протестующе поднял руку, но Мэт упрямо закончил: — Полную стоимость.***
Рид поплелся позади двух омег, только вместо Эшли был его истинный. Вот же напасть! И как к нему теперь подкатить? Понятно, что повторяться с цветами и конфетами только унизить. Куда-то пригласить? Так откажется, можно не сомневаться. Омеги зашли в книжный магазин, а Рид устроился в кафе напротив с чашечкой кофе. После некоторых раздумий решил написать Эшли смску с извинениями, если звонить, то сбросит или в черный список занесет, а так есть надежда, что все-таки прочитает. Ясно, что для омеги смертельная обида то, что с ним хотели поиграться и бросить. Так же, как и ясно, что он в жизни не простит, но ведь Рид не успел ничего совершить, а намерение… Да может, он ничего бы и не сделал! Но это все голословно, доказать такое невозможно, а значит, стоит отложить до лучших времен и заняться истинным. Как же его зовут? Смска Эшли ушла, но ответа не было, да и вряд ли будет. Рид еще некоторое время помежевался в кафе, собираясь с силами. Он под звяканье колокольчика вошел в книжный магазин и направился прямиком к истинному, стоящему за прилавком. — Нэтти, да? — Для тебя Нэйтен, — презрительно искривив губы, заметил Нэтти. — Ну да… — Рид топтался рядом с прилавком, бессонная ночь притупила сознание. — Ты же понял, что я твой истинный. Я виноват перед тобой и за это прошу прощения, но ты же понимаешь, что никто и никогда для тебя не будет лучше меня, так чего… — Ого, какое самомнение! Ты ошибаешься, — перебил его Нэтти, всем своим видом выражая брезгливость, — я уверен, что совершенно точно не буду счастлив с человеком, который презирает и оскорбляет меня. — Это не так, — устало возразил Рид, — я вовсе не презираю тебя. Знаю, я обидел тебя и твоего… друга? Но прошу, дай мне шанс. Нэтти демонстративно огляделся, Рид следил за ним, не понимая, что он ищет. — Ах, прости! — драматично воскликнул Нэтти и развел руки: — Но я не вижу никакого шанса, у меня его нет. Ищи его сам.***
Йена явно вымотали два дня с перелетами, нервотрепка в доме Палмеров, переживания Эшли, ну так казалось самому Эшли. Поэтому, когда они приехали из аэропорта в квартиру Йена, и тот начал усиленно зевать, хотя проспал весь перелет, Эшли сообщил, что выйдет прогуляться. — Ты никуда не пойдешь один! — тут же возмутился Брайан. — Ты сейчас серьезно? — хмуро посмотрел на брата Эшли. — Я не могу отпустить тебя одного в незнакомом городе, так что завтра пойдем вместе, я тебе все покажу. Йен перестал зевать и принялся с интересом следить за перепалкой. — Я не собираюсь далеко уходить, — закатил глаза Эшли, — просто поброжу по окрестным улицам и обещаю вернуться засветло. И никуда не буду влипать! Брайан растерянно смотрел на Йена, понимая, что ему нужно сопроводить брата, но и мужа не хотелось оставлять одного, такого замученного и уставшего. — Пусть идет, — махнул рукой Йен и прижался к боку Брайана, тот сразу обнял его и нежно поцеловал в макушку. — Ты можешь покататься на водном трамвайчике, — обратился он к Эшли, — это всего в трех кварталах от нас. — Ладно, я найду в навигаторе. — Можно еще взять экскурсию по городу, но это лучше с утра. Можно было бы завтра, но я записался к врачу, еще когда мы были на отдыхе, — он посмотрел на Брайана. — Я пойду с тобой, — сразу же сказал Брайан. — Я еще не уезжаю, так что занимайтесь спокойно своими делами, все успеем, — заверил Эшли. — И, Йен, если хочешь, я тоже пойду с тобой. — Нет-нет, — откликнулся тот, влюбленно посмотрев на Брайана, — мужа мне достаточно. Выйдя на улицу, Эшли первым делом позвонил Нэтти. — Как ты, дружище? — Уже долетел? — Угу, вышел проветриться. — Я нормально, помогаю твоему папе в магазине, — голос Нэтти звучал глухо. — О, правда? — удивился Эшли. — Здорово. Наверное. — Не хочу дома сидеть один, — пояснил Нэтти, — ты улетел к брату, Олли на все лето уехал к дедушкам… Эшли почувствовал себя виноватым — бросил друга, а ведь ему должно быть намного хуже. — Не надо было мне улетать, — повинился он. — Да ладно, — отмахнулся Нэтти, — мне все равно скучать некогда — все утро «развлекал» Рид. — Что? Этот придурок снова явился? — разозлился Эшли. — Надо было накатать на него заявление. Что он хотел? — Сначала попросить у тебя прощения, потом прицепился ко мне. Смска с извинениями пришла, стоило в аэропорту включить телефон. Эшли увидел первое слово «Прости» и удалил ее, дальше не читая. — Что он от тебя хочет, опять обзывал? — Нет, доказывал, что мы истинные, а значит, должны быть вместе. — Боже… — простонал Эшли. — А ты? Нэтти молчал и Эшли глянул на экран проверить, не пропала ли связь. — Эй, ты тут? Нэтти? — Я не знаю, что делать, — наконец тихим голосом произнес Нэтти. — В смысле?! А что тут делать? Он мерзавец и подонок! Он увивался за мной и не мог признать тебя истинным, пока не ткнулся носом. Неужели ты считаешь, что такой человек может сделать тебя счастливым? Ты серьезно хочешь создать с ним семью? — Вот прям сейчас я не бегу с ним в мэрию, знаешь ли, — несколько раздраженно ответил Нэтти. — Ты, видимо, не понимаешь, Эшли, что я не такой, как ты. — В каком смысле? — В прямом. Я всегда завидовал тебе. Эшли удивленно посмотрел на экран и сел на лавочку в небольшом скверике. Невдалеке шелестел фонтан, вокруг которого бегали кричащие и смеющиеся дети. — Чего? — тупо спросил он. — Эшли, ты такой красивый, словно тебя поцеловали солнце, луна и все звезды одновременно. Я в жизни не видел человека краше, да и Брайан такой же. Вы дети истинной пары. Ты умный, самодостаточный, и тебя все любят. И я тебя тоже люблю, ты мой лучший друг. Ты и Олли. Но и завидую тоже, немножко. Прости. — О господи, — выдохнул Эшли. — Поступки Рида вызывают у меня отвращение, — продолжил Нэтти, — но он сам… Я не могу это объяснить. Представь себе мед, тягучий, янтарно-прозрачный, сладкий, ароматный. Что-то такое, медовое, возникает у меня в душе при виде Рида. Не знаю, как объяснить, но сразу всплывает: семья, дом, очаг. — Господи, — повторил Эшли. — Ты поймешь сам, когда встретишь своего истинного, — добавил Нэтти и отключился.***
В брызгах фонтана бледно сияла радуга, Эшли смотрел на нее и понимал, что что-то проходит мимо него — слова Нэтти в голове не укладывались. Понаблюдав еще некоторое время за веселящимися детишками, Эшли побрел к выходу из скверика, смотря по карте в телефоне, как лучше добраться к водному трамваю, совершенно забыв, что он не у себя в городке с пустыми тротуарами и редкими прохожими. Столкновения помогли избежать руки, схватившие его за плечи. Эшли вздрогнул от испуга и отступил назад, освобождаясь. Руки принадлежали альфе, сияющему, словно он получил неожиданный подарок. Сам альфа, светловолосый с обаятельной улыбкой, смотрел на Эшли с восторгом. — Ну только посмотри, Джер, что за прелесть свалилась мне прямо в руки, — обратился он к спутнику, такому огромному альфе, что только его шея в обхвате была наверняка больше, чем Эшли в поясе. Альфа, жгучий брюнет, мрачно смотрел на него из-под насупленных широких бровей такими черными глазами, что зрачок сливался с радужкой. Одну бровь и щеку пересекал шрам, чудом не задев глаз. Эшли отвел глаза и увидел небольшую кофейню рядом, ощутив запах мокко, да такой свежий и вкусный, что тут же решил завтра с утра прийти выпить чашечку, когда Брайан повезет Йена к врачу. — Прекрасный омега, позволь узнать твое имя и пригласить на мороженое, — широко улыбаясь сказал блондин. Эшли смущенно заморгал длинными ресницами, ему было приятно и одновременно неловко — никто еще не клеил его так вежливо и обходительно. Он посмотрел в сторону дороги, где на остановку как раз подъехал нужный ему автобус, и стрелой рванул к нему, успев проскочить внутрь в уже закрывающиеся двери. В их городке общественного транспорта не было — местные обходились машинами или велосипедами. Оказалось, водный трамвай — это катер, Эшли разочаровался — где волшебство? Он-то себе напредставлял, а все настолько прозаично. Еще большая печаль выяснилась, когда катер отошел от пристани — Эшли укачивало. Катер шел по маршруту, гид что-то вещал об окружающих красотах и памятных местах, а позеленевший Эшли стоял у борта и надеялся, что его не вывернет. Можно было выйти в конце маршрута и вернуться к Брайану на такси, но Эшли не сомневался, что в машине его точно стошнит, лучше уж на открытом воздухе, обдуваемый свежим ветерком. Когда они проходили под мостом по пути к пристани, с моста раздался резкий свист, Эшли поднял голову и увидел знакомых альф. Блондин ярко улыбался и посылал ему воздушные поцелуи, Эшли вымученно улыбнулся в ответ и сделал вид, что поймал один поцелуйчик. Блондин обрадованно поднял большие пальцы. Эшли на мгновение показалось, что запахло мокко.***
Утром, когда Эшли проснулся, Брайан с Йеном уже уехали к врачу, о чем Брайан дополнительно сообщил в записке, прикрепленной магнитом с Бри из «Космических братьев», как будто Эшли за ночь мог забыть. Магнитик с Бри. Эшли закатил глаза, ну кто бы сомневался, наверняка его купил Йен, а может, подарил Брайан. Он дописал под словами брата, что ушел в кофейню и попытался в паре предложений пояснить в какую. Всю ночь ему снилось, что он ищет и не может найти эту кофейню, он постоянно ощущал запах мокко, и когда наконец попал в нее и заказал себе его, он оказался совсем не таким. Он пил во сне мокко, а кто-то подходил сзади и окутывал его запахом кофе с шоколадом, таким. Видимо, сказывалось лето — отпуска, каникулы, потому что в будний день Эшли никак не ожидал застать в кофейне аншлаг. У них в городке по утрам всего пара человек ошивалась в кафе. Эшли получил вожделенный стакан с мокко и направился к освободившемуся столику у окна. Он бдительно смотрел, чтобы никто его не занял и, торопясь успеть первым, врезался в кого-то, впечатался всем телом, еле успев отставить руку. Хорошо, что стакан с крышкой. Его обхватили двумя руками, чужой нос прижался к макушке, шумно вдыхая, Эшли открыл рот, собираясь возмутиться, сделал вдох… и пропал. Он стоял дыша самым лучшим мокко в мире — тонкий аромат свежемолотого кофе, насыщенная шоколадная нотка — и не мог надышаться. В голове вяло проплыла мысль: какое счастье, что он не взял пирожное, теперь свободной рукой он сам мог обнять альфу, что и сделал. Он чувствовал пальцами крепкие мышцы широкой спины — его альфа был огромным. — Что вы?.. Это же ангелочек! Джер, ты поймал моего ангелочка? Эй, отпусти его! Кто-то потянул Эшли, но он крепче вцепился рукой в футболку альфы, а когда этот настырный кто-то, пыхтя, попытался отцепить Эшли, он просто кинул в него стакан с мокко. Раздались возмущенные крики и — внезапно — голос брата. — Орби? — Палмер! Какими судьбами? Ты разве не уехал? — Нет, я за братом. — А я пытаюсь выручить своего омегу, он чего-то вцепился в Джера и не отпускает. Может, ему плохо? — Эшли, — раздался голос Брайана над ухом, — живо отпусти Джера. Не заставляй меня с ним драться! Джер. Что это за имя такое вообще? Джереми? Джеральд? Джеремия? Джервэйс? Ужас. Эшли нехотя убрал руки и сделал шаг назад, почувствовав, что альфа тоже его отпустил. Лицо Эшли горело, он не поднимал глаза. Господи, что он только что творил? Вцепился в незнакомого альфу как в родного на глазах всего кафе. Они сидели за столиком, другим, тот, к которому так неудачно или, наоборот, удачно пробирался Эшли, давно заняли. Перед Эшли стоял новый стакан с мокко, с которого он снял крышку и теперь лениво ковырял шапку из взбитых сливок. Рядом с ним сидел брат, напротив него Нортон, тот альфа-блондин, и соответственно напротив самого Эшли — Джер, который и принес мокко, а еще блюдечко с пирожным. Эшли не заказывал, он сам. Эшли чувствовал недовольство брата, оно прям в воздухе разливалось. Нортон ничего не замечал, он щебетал какой-то бред о судьбоносной встрече, завершив свой спич словами: — Брайан, я прошу у тебя разрешения ухаживать за твоим братом. Эшли скривился и бросил быстрый взгляд на Джера, тот из-под насупленных бровей мрачно смотрел на Эшли чернющими глазами. Эшли уже несколько раз посматривал на него и успел заметить, что тот шрам не один, просто он самый большой, вот и бросается в глаза. На самом деле у него вся щека испещрена мелкими шрамиками, и нос, судя по всему, перебит. Не красавец. Спокойно мог бы играть в кино какого-нибудь маньяка, и грим не нужен. Эшли увлекся, представляя сценарий, но голос брата вернул его на землю. — Орби, повторяю еще раз: мой брат сам выбирает, с кем ему встречаться, и вряд ли прислушается к моему мнению. — Какой строптивый омега, — мечтательно произнес Нортон. — Ты все равно для него слишком старый, — припечатал Брайан. Они вместе вышли из кафе, потому что Нортон считал, что они должны показать Эшли город. Эшли дернул Брайана за руку и шепотом спросил: — Ну как там Йен? Что врач сказал? Брайан остановился и счастливо и одновременно испуганно посмотрел на Эшли: — Трое. — Что? — непонимающе нахмурился Эшли. Брайан подвигал бровями и расплылся в широкой улыбке. Эшли открыл рот и округлил глаза. — Боже. Трое?! — вскричал он шепотом. Брайан кивнул, и Эшли, смеясь, бросился ему на шею. — Ты разрешил ангелочку встречаться со мной? — подскочил к ним Нортон. Эшли закатил глаза и взял Брайана под руку. Брайан с Нортоном обсуждали, какие достопримечательности в первую очередь показать Эшли, сам Эшли помалкивал, изредка поглядывая на угрюмого Джера, тот тоже время от времени бросал на него тяжелый взгляд. Когда Нортон договорился до выставки вязаных салфеток, Эшли резко остановился, дернув Брайана за руку. Он еще на салфетки не смотрел! — В городе есть музей естественной истории или зоологический? Неважно, главное, чтобы там был отдел или хотя бы зал беспозвоночных, — Эшли пожалел, что сам не полазил в интернете и не узнал, что тут есть интересного лично для него, — или на крайний случай — насекомых, но лучше паукообразных. Нортон, которого он перебил на полуслове, смотрел на него, глупо приоткрыв рот и хлопая глазами. Брайан весело хмыкнул и хлопнул Нортона снизу по подбородку, тот клацнул зубами, вызвав смех не только у Эшли, но и смешок у Джера. Музей имелся, и до него даже можно было дойти за полчаса. Пока шли, Эшли из разговоров выяснил, что Брайан с Нортоном не только учились вместе, но и жили в общежитии в одной комнате. Потом Брайан снял квартиру, и к Нортону на втором курсе подселили Джера, который учился на факультете биомолекулярной инженерии. В отдел беспозвоночных смотреть насекомых, пауков и прочих подобных тварей Брайан идти отказался, предпочтя пересидеть в кафе, Нортон составил ему компанию. Честь сопровождать Эшли в музей выпала Джеру, и хотя сам Эшли предпочел бы обойтись без сопровождающих, ему было интересно понаблюдать за альфой.***
В музее Эшли понравилось: не просто насекомые, хелицеровые и всякие многоножки пришпилены на скучную подложку, нет, виды, живущие в одном ареале, собраны в небольшие экспозиции, словно за стеклом окошки в живую природу. Эшли ахал восторженно, разглядывал, переходил от одной к следующей и дальше, дальше, снова возвращался к уже просмотренным. Как же интересно! В природе с лету такое не увидишь, разве что камеру в норку тарантула засунуть. Эшли смотрел на прекрасных бабочек, необычных жуков, сколопендр, любимых пауков, термитов и прочих членистоногих с живым интересом, и не видел, с какой обреченностью Джер смотрел на него самого. — Прекрасен, — с тоской тихо проговорил Эшли, прижимая руку к стеклу, за которым сидел на своей добыче птицеед. Джер перевел мрачный взгляд на «окошко в мир природы» и сказал: — Их столько много… и как их всех поймали? Его голос, низкий и тягучий, прошел через Эшли, как звуки органа, подняв волоски по позвоночнику. Он заморгал недоуменно, отошел на шаг, взял себя в руки и промямлил: — Много, конечно, мы в музее все-таки. А поймать… у вас же учатся студенты в сельхоз колледже и на естественных науках. Направлений много, студентов тоже, все они выезжают на полевую практику, а там руководитель даст задание — мешками наловят. Да и пауков, скорпионов держат дома, они линяют, после линьки из шкурки можно сделать чучело, — Эшли постучал по стеклу, за которым как живой сидел на сером булыжнике черный скорпион, изогнув хвост с острым жалом. — Кто держит? — Что? А… любители держат. — Любители чего? — Пауков и скорпионов тоже! — раздраженно ответил Эшли и пошел к выходу из зала. Когда они нашли Брайана и Нортона, Брайан с усмешкой спросил у Эшли: — Ну что, полюбовался на своих любимых паучков? Джер поднял сурово нахмуренные брови и вопросительно посмотрел на Нортона, тот радостно поведал: — Брай мне рассказал, что наш ангелочек любит пауков, — он хохотнул и раскинул руки: — Зачем тебе пауки? Люби меня! — Ну да, ты же лучше пауков, — процедил сквозь зубы Эшли и устремился вперед. В целом прогулка удалась, к вечеру Эшли уже ноги еле волочил и мечтал поскорее добраться до душа и дивана. Они еще успели побывать в музее науки и на выставке 3D-картин, вволю нафотографировавшись. Эшли особенно понравились кадры с акулой, словно выныривавшей из стены галереи, и с тиранозавром. К дому возвращались пешком, мысли Эшли перескакивали с увиденного сегодня на Джереми, он наконец узнал его полное имя, и обратно — нервная система явно перегрузилась впечатлениями. Он решил, что перед сном толком подумает о Джереми, когда немного успокоится. Пока он его не понимал совершенно. Почему Джереми не пытается сблизиться с ним, Эшли, почему он так легко позволяет другому альфе, Нортону, проявлять знаки внимания к своему истинному? Ему все равно? Ему не понравился Эшли? Разве такое возможно? Да нет, конечно! Вон он как тоскливо смотрит. Или он так и собирается только смотреть? С ним что-то не в порядке? С физиологией? Прежде чем лечь спать и размышлять, придется выпытать у Брайана все, что он вспомнит о Джереми. Из мыслей его вырвал возглас Брайана: — Вот черт! Давайте скорее, может, успеем! Вам придется пока у нас перекантоваться, — он глянул на Нортона с Джереми, схватил за руку Эшли и быстро потащил вперед. Эшли удивленно заозирался и увидел толпу, идущую по дороге им наперерез. Толпа что-то вопила и скандировала кричалки, на многих были повязаны одинаковые шарфы, почти у всех разрисованы лица. — Только футбольных фанатов нам и не хватало, — напряженно пробормотал Нортон. — Фанаты проигравшей команды — худшая из бед, — пояснил Брайан, все еще надеясь, что они успеют добежать до двери в подъезд, — им нужно сбросить горечь проигрыша. — И что? — не понял Эшли, быстро перебирая ногами. — Драка, — коротко пояснил Джереми, бегущий рядом. Он успел быстро промониторить новости в телефоне. — Дорога, ведущая со стадиона перекрыта аварией, вот они и… Они не успели. Эшли запихнули внутрь круга или, скорее треугольника, который образовали трое альф своими спинами. Драка началась внезапно, только со стороны фанатов летели оскорбления и маты, и вот уже кто-то кому-то заехал кулаком, и понеслось. Эшли понимал, что его будут защищать до смерти, но нападающим альфам Эшли был не нужен, они хотели выплеснуть свою агрессию, избавиться, как выразился Брайан, от горечи поражения любимой команды. Эшли прикинул, что нападающих всего двенадцать человек, остальные прошли мимо. Непонятно, чего вообще к ним прицепились, они же не были на стороне победивших! Но альфы, накачавшиеся пивом, виски и еще не пойми чем, не задавались подобными вопросами, они с рычанием кидались на Брайана, Джереми и Нортона. И если Брайан и Джереми достойно отражали удары, то Нортон явно привык больше работать языком, чем кулаками, и пусть он был сильным, как любой среднестатистический альфа, но противников было слишком много, и он не справлялся. Эшли, сцепив руки и зубы, с трудом удерживал себя от участия, лишь внимательно наблюдал за нападавшими, к счастью, большая их часть уже валялась на земле, но пятеро сдаваться не собирались, наоборот: на Джереми напали двое, и пока он с ними разбирался, третий вытащил нож. Эшли увидел блеск лезвия, нацеленного в спину Джереми, в одно мгновение ужас залил его с головы до пят, а в следующее он выбил ногой нож из руки нападающего и в продолжении замаха въехал ему в челюсть, развернулся, подпрыгнул и добавил ногами в грудь, помогая упасть. Звуки полицейской сирены отрезвили всех. Брайан вновь подхватил за руку Эшли и крикнув: «Бежим», — устремился к дому. Навстречу бежал консьерж с криком: «Я вызвал полицию». Вся драка, наверное, не заняла и пяти минут.***
В лифте Брайан порадовался, что окна квартиры Йена выходили на другую сторону и он не мог увидеть драку. Эшли, пока ехали, внимательно рассматривал альф: у Брайана расцветал синяк на скуле и костяшки пальцев на обеих руках были сбиты, но это у всех, у Нортона разбита губа и нос, у Джереми лицо выглядело целым, он не отрываясь смотрел на Эшли. Эшли удовлетворенно кивнул своим мыслям. Адреналин постепенно спадал, и, когда они вышли на пятнадцатом этаже, Нортон драматично застонал, что ему сломали нос и, наверное, губу придется зашивать. — Щас зашьем, — буркнул Брайан, открывая дверь в свою квартиру. — Входите. Хотя он месяц не был в квартире, перед отъездом выкинув все продукты и отключив холодильник, он помнил, что в ванной точно оставались перекись водорода, антисептик и крем от ушибов — верные помощники спортсмена. Захватив аптечку и пакет с ватными дисками, Брайан прошел в гостиную, где расположились внезапные гости. Сгрузил все на журнальный столик и предложил: — Разбирайте, кому что надо. — Эшли, ангел, посланный мне небесами, поухаживай за альфой, который доблестно тебя защищал, — провозгласил Нортон, вальяжно устроившийся на диване. Брайан фыркнул и вернулся в ванную умыться. Он посмотрел на себя в зеркало, задумчиво тронул фингал под глазом. Регенерация у альф очень хорошая — наутро вряд ли что-то останется даже у Нортона, но Йен его увидит раньше, а расстраивать его совсем не хотелось. Он пошел назад в гостиную намазать синяк мазью, а вдруг за пару часов поможет? По пути попался Эшли, идущий с кухни с мокрой тряпкой. — Ухаживаешь? — хмыкнул Брайан, Эшли недовольно цыкнул и, пройдя в комнату, ляпнул компресс на нос Нортона, тот вскрикнул от боли и испуга. — Эшли, ангел мой, нельзя ли понежнее? — возопил он. Эшли посмотрел на Джереми, сидевшего в кресле со сложенными на груди руками. Ну да, станет он заморачиваться с намазыванием своих синяков, пусть их и нет на видимых частях тела, но наверняка под футболкой все в ушибах. Да и сбитые костяшки не мешало бы протереть антисептиком. Брайан, умостившись на диване недалеко от Нортона, усиленно перекидывался сообщениями с мужем, и когда раздался звонок в дверь, подскочил от неожиданности. За дверью предсказуемо оказался Йен. — Дорогой, я уже скоро собирался домой. — Отлично, пойдем вместе, — согласился Йен, пристально разглядывая синяк на лице Брайана. — С кем-то подрался, милый, и поэтому скрываешься в своей старой квартире? — Профессор Дайсон? — раздался удивленный и одновременно обрадованный голос Джереми, вышедшего в коридор. Йен заморгал светлыми глазами за стеклами очков, с не меньшим удивлением глядя на Джереми, защелкал пальцами и воскликнул: — Джереми Хоггарт! Я вас помню, — он повернулся к недоумевающему Брайану: — Пару лет назад меня уговорили прочитать курс лекций в университете. — Пару лет назад. И запомнил Джереми? — скептически высказался Брайан, с неудовольствием взирая на Джереми. Йен снял очки, отчего его глаза стали выглядеть беззащитно, сердце Брайана растаяло, и сказал: — Он был самым любознательным и старательным студентом, да и на память я не жалуюсь. Так что все-таки случилось, дорогой? Встреча старых друзей, закончившаяся дракой? Брайан принялся рассказывать отредактированную версию получения фингала, Эшли, обработавший из милосердия ушибы Нортона и налепивший на его разбитую губу ватный диск, пропитанный перекисью, вышел в коридор, взял за запястье Джереми и потянул его на кухню. — Пойдем посмотрим твои боевые ранения. Джереми покорно проследовал за Эшли и сел на стул.