В декабре тебя будет трясти. Кутайся в одеяло, делай чай послаще. Я хотел бы тебя спасти, Но я сам еще тот пропащий.
«Умри, но сделай», — в который раз твердила себе Лейла, разгребая очередную стопку документов, которая каким-то странным образом появилась у нее на столе без ее ведома. В этом году работы в последние дни ноября прибавилось вдвое, чего девушка никак не ожидала, и конец осени превратился для нее в самый настоящий ад. Трудиться Айдын любила всю свою жизнь, сколько себя помнила: то маме поможет по дому, то с отцом, еще будучи ребенком, посидит в магазине. Но дождливая осенняя погода, окутавшая Стамбул в плотное одеяло темно-серого цвета, неприятно давила на жителей города, в том числе и на нее. Работать становилось труднее, а к концу дня появлялась какая-то непонятная, незнакомая прежде усталость. И откуда только она могла взяться? Опустошив очередную чашку кофе (из-за количества неразобранных досье она не спала толком уже несколько дней), Лейла принялась сравнивать между собой данные о доходах и расходах компании за последний период. «Аллах, только бы не было ошибки», — умоляла про себя девушка, глядя то на лист бумаги, лежащий перед ней, то на монитор ноутбука. В последнее время Айдын и в самом деле стала замечать за собой некоторую несвойственную ей рассеянность, несобранность. То сумку в офисе оставит и забудет, где положила, то блокнот на работу не возьмет и ходит потом целый день, вспоминает, что и как сделать нужно было. Санем сестру едва узнавала и в какой-то момент даже всерьез забеспокоилась о ее состоянии: хороший отдых бы ей точно не помешал. Но времени на то, чтобы поставить работу на паузу, не было, а если и было, то его едва хватало на то, чтобы, придя поздно вечером домой, упасть на кровать и уснуть хотя бы на несколько часов. — Нет, этого не может быть! Я ведь все пересчитала и проверила, — в ужасе прошептала она, глядя в таблицу. Вот и первое расхождение в данных: проставленные ее рукой суммы прилично отличались друг от друга. Девушка обреченно вздохнула и, взяв со стола ручку, несколько раз перечеркнула написанное. Теперь все точно придется начинать с самого начала. Негромкий стук заставил-таки ее оторваться от бумаг. В дверях стоял господин Эмре. Глядя на помощницу, он искренне улыбался ей, и уставшая, но довольная Айдын не могла не ответить ему такой же лучезарной улыбкой. — Доброе утро, Лейла, легкой работы, — поздоровался с ней парень. — Я могу войти? Ответ не заставил себя долго ждать: — Доброе утро, благодарю! Конечно, господин Эмре, проходите, — взглядом девушка указала на стоящий рядом свободный стул и отодвинула в сторону несколько папок, освободив тем самым Дивиту место рядом с собой. — Что-то стряслось? — Пришел проверить, как продвигаются дела, — произнес он, присаживаясь рядом. Лейла сдержанно кивнула в ответ и постаралась сосредоточиться на цифрах, однако внимательный (или, вернее, чересчур внимательный) взгляд начальника, обращенный к ней, немного выбивал из колеи. Отбросив как можно дальше от себя все мысли, не связанные с работой, Айдын потянулась за кофе, однако рука Дивита неожиданно перехватила ее руку. Девушка взглянула на молодого человека изумленно, и он, отпустив ее, в оправдание сказал: — Там пусто. Ты все выпила. Интересно, и когда только успел закончится этот ароматный, крепкий и бодрящий напиток? Как иногда трудно обращать внимание на посторонние вещи, когда ты занят делом! — Я забыла, заработалась и забыла, — рассмеялась Лейла, но смех ее, как показалось парню, был не таким звенящим и счастливым, как обычно. — Без кофе в последнее время совсем не могу собраться, господин Эмре. Айдын заметила, как сузились глаза Дивита, когда она, не подумав, проронила последнюю фразу. Он сразу же обо всем догадался. Или же на самом деле он уже давно знал, что с ней что-то не так? В кабинете ненадолго повисла напряженная тишина. «Она никогда не пила так много кофе», — пронеслось в голове у Эмре. Эта девушка была не только самым лучшим его помощником за все годы, проведенные в агентстве. За то время, что они работали вместе, он успел узнать о ней немало и лучше многих понимал и чувствовал, что у нее на душе. Особая связь. Такой у него не было ни с кем. Но что это? Судьба? Или просто чрезмерная внимательность Дивита и его удивительная способность запоминать любые, даже самые незаметные на первый взгляд детали? Лейла подняла на него свои глубокие синие глаза, и парень, присмотревшись, заметил едва различимые, старательно скрытые безупречным макияжем очертания темных кругов под ними. Так вот, в чем тут дело. Он поднялся на ноги и медленно прошелся по ее кабинету, чувствуя, что девушка забеспокоилась. Остановившись напротив нее, он резко задал интересовавший его вопрос: — Ты когда в последний раз спала? По глазам Айдын было видно, что она растерялась: он застал ее врасплох. Однако она тотчас же взяла себя в руки. — Вчера, — коротко бросила она ему и уткнулась в бумаги, стараясь ничем не выдать обман. Эмре усмехнулся: его прекрасная помощница, его правая рука, несомненно, была хороша во всем, начиная внешностью и заканчивая интеллектом. Все соберет, все подпишет, все спланирует самостоятельно и без его помощи, приведет в порядок досье в его кабинете тогда, когда это потребуется, спокойно выслушает в тяжелой ситуации и с радостью составит ему компанию за ужином в конце утомительного рабочего дня. Лейла умела все, кроме одного: ложь, определенно, не была ее призванием. — Не лги, ты ведь совсем не умеешь, — заметил он. — У тебя уставший вид. Закрыв досье, которое до этого момента служило ей прикрытием от внимательного взгляда Дивита, девушка расстроенно вздохнула: он снова все понял. Почувствовал. Прочитал ее, словно открытую книгу. Что прикажете с этим делать? Где взять ту загадку, которая, как твердят без остановки все окружающие, должна быть в каждой женщине? Нахмурившись, Лейла решила, что лучшая защита — это нападение. Нет, грубить парню она не собиралась. Но воздвигнуть вокруг себя незримые прочные стены будет сейчас очень кстати. — Нормальный у меня вид, — пожала она плечами так, будто ничего и не случилось. — Я так не думаю, — покачал головой Эмре. Взяв со стола первую попавшуюся папку, он открыл ее на первой странице, пробежался глазами по ее содержимому и как бы «между делом» поинтересовался: — А ела ты когда в последний раз? Мне кажется, ты немного похудела в последнее время. Щеки Айдын запылали: это было уже слишком. Но Дивита, судя по выражению его лица, эта ситуация забавляла, и Лейла, глубоко вздохнув, чтобы побыстрее успокоиться и никак не перейти черту этих странных «рабочих» отношений, ответила: — Я не успеваю. Сейчас в агентстве очень много других не менее важных дел, господин Эмре. Ее ответ заставил молодого человека оторваться от досье. — Ты не успеваешь есть? Лейла, ты в своем уме? Когда ты перестанешь приносить себя в жертву во имя работы? — Тогда, когда документы, порученные мне, будут сданы в безупречном состоянии, — ответила девушка, устало улыбнувшись. Некоторое время Эмре молча смотрел на нее, поражаясь тому, как человек вообще может быть таким трудоголиком? Но даже у самых выносливых сотрудников (а Айдын, несомненно, была из их числа) иногда заканчивались силы. В такие моменты помочь могло только одно. Приблизившись к столу, за котором сидела девушка, Дивит отодвинул в сторону лежащие перед ней бумаги и забрал из ее рук ручку. — Собирайся, — сказал он ей и, заметив, что помощница готовится спорить, продолжил, — даю тебе пять минут, буду ждать тебя внизу, в машине. И никаких документов с собой, поняла? Осознав, что деваться некуда, Лейла кивнула и впервые за несколько недель позволила себе согласиться с тем, что развеяться сейчас, определенно, пойдет ей на пользу.***
Красный автомобиль остановился под навесом, и Айдын взглянула на парня удивленно и с ноткой незаметно прокравшегося к ней в сознание беспокойства. — Зачем Вы привезли меня к себе домой, господин Эмре? — ошарашенно спросила она. — Мы продолжим работать? Дивит рассмеялся в ответ и окинул свою помощницу теплым взглядом. — Никакой работы, — с уверенностью произнес он, — мы же договаривались! Мы просто отдохнем, а тебе, насколько я могу судить по твоему внешнему виду, отдых не помешает. — Я что, действительно так плохо выгляжу? — Айдын состроила обиженную мордочку, не успев подумать о том, что это, возможно, не будет соответствовать ее имиджу безупречного и всегда серьезного секретаря. — Выглядишь ты замечательно, — помедлив с ответом, произнес босс, — но от тебя за километр разит усталостью, поверь. После холодной и сырой улицы дом Дивита показался Лейле как никогда уютным. Закрыв за ней входную дверь, Эмре попросил ее пройти в гостиную и подождать его там. Не снимая с себя пальто, девушка вошла в просторное помещение и, оглядевшись, опустилась на диван. Кругом было чисто и казалось, что у каждой, пусть даже самой маленькой вещи, здесь было свое отдельное, особенное место. Стену напротив украшал большой камин, и на мгновение Айдын подумала, как здорово было бы растопить его сейчас и остаться у огня до самого позднего вечера. В большие окна, сквозь которые было видно террасу, сад и бассейн, барабанил ледяной ноябрьский дождь. Отчего-то стало холодно, и девушка, поежившись, сразу же укуталась в огромный шерстяной шарф. Эмре вернулся довольно скоро со стопкой темной одежды на руках. — Ужин я нам с тобой не приготовил, но зато приготовил тебе мой самый маленький спортивный костюм, — произнес он, протянув Лейле вещи. — Можешь переодеться, так будет удобнее и намного уютнее. — Но, господин Эмре… — девушка раскрыла было рот, чтобы возразить, но молодой человек ее опередил. — Слова начальства не обсуждаются. Комната прямо по коридору и направо. Иди, а я растоплю камин. — Слова начальства не обсуждаются, — пробубнила Айдын себе под нос, покинув гостиную. — А говорил, что не будем работать.***
Когда девушка вернулась, камин уже был зажжен, и еле слышно потрескивали охваченные огнем дрова. На столе стояли две кружки крепкого черного чая. — Как красиво, — прошептала девушка, тем самым обратив на себя внимание Дивита. Парень, повернувшись к ней, окинул ее изучающим взглядом: обтягивающий черный костюм был ей, конечно же, немного великоват, но смотрелась она в нем настолько по-домашнему, что он не смог сдержать улыбку. — Тебе очень идет черный цвет, Лейла, — произнес он негромко, и девушка, услышав его, смутилась и опустила глаза, уставившись в пол. — Проходи. Он жестом указал ей на свободное место у камина рядом с собой. Айдын кивнула и опустилась на диван. Сидеть вот так вот в комфортной обстановке, около огня и рядом с Эмре было настолько хорошо, что она невольно зажмурилась от удовольствия, придвинувшись поближе к источнику тепла. Такой уют, несомненно, скоро поможет ей почувствовать себя лучше. — Ты замерзла? — задал волнующий его вопрос Дивит, глядя, как Лейла убаюкивает в руках чашку горячего чая. — Нет, — покачала головой она. — Если только совсем немного. Чтобы быть полностью уверенным в ее словах, молодой человек осторожно взял ее ладонь в свою. — У тебя руки холодные, — констатировал он. — Они у меня всегда такие, господин Эмре, ничто их не греет, — пожала в ответ плечами Айдын. — Я же Вам рассказывала про ту девушку с района, Айхан? Хорошая подруга Санем? — получив от собеседника утвердительный кивок, она продолжила. — Айхан всю жизнь зовет меня Снежной Королевой. Может быть, еще и поэтому. Парень усмехнулся в ответ на ее слова и, посмотрев ей в глаза, спросил: — А можно мне отогреть их? Лейла едва заметно прикусила нижнюю губу, надеясь скрыть ослепительно счастливую улыбку, а затем, утвердительно кивнув, произнесла с ноткой несвойственного ей задора: — Попробуйте. Забрав из ее рук чашку, он взял ее ладони в свои и на мгновение замер. Зачем он делает это? Ответа на этот неожиданный для него самого вопрос Дивит найти не смог. Захотелось. Просто захотелось, и все тут. Он мог бы просто-напросто отпустить ее домой с работы, пожелав напоследок как можно лучше отдохнуть, но какое-то теплое чувство, расцветающее внутри него пышными красивыми бутонами, не позволило ему этого сделать. Эмре и сам толком не знал, зачем привез ее к себе домой, зачем дал ей свою одежду, зачем разжег камин. Ведь Айдын никогда не была для него кем-то большим, чем одним из его самых ценных сотрудников, и между ними никогда ничего не было. Или все же что-то было? Лейла, боясь пошевелиться, завороженно смотрела на то, как Эмре бережно растирал ее ладони, периодически согревая их своим теплым дыханием. Видеть его таким заботливым и трепетным рядом с собой было несколько непривычно и… приятно? Она была убеждена: его легкие, почти что невесомые прикосновения были вызваны ничем иным, как сочувствием и желанием поддержать в сложившейся ситуации, стремлением вернуть ей давно иссякшие силы. Однако нельзя было отрицать, что в глубине души она надеялась на то, что Дивит вдруг начал видеть в ней девушку, а не секретаря. Эта наивная мечта вызывала у Айдын не то ухмылку, не то улыбку, но маленький, зажженный кем-то огонек надежды все еще теплился глубоко внутри. И Лейла знала: потушить его будет сложно. Кто знает, вдруг на это уйдут годы? — Согрелись, господин Эмре, — прошептала она, неожиданно почувствовав, как в горле пересохло. — Уверена? — так же тихо спросил он, не выпуская ее рук. Девушка кивнула вместо ответа и, чуть повернувшись, взглянула парню в глаза. В момент, когда их взгляды встретились, по спине Айдын побежали мурашки. Небывалой красоты бездонные молочно-голубые омуты словно затягивали ее, звали за собой, и с каждой секундой она чувствовала, что вот-вот и с головой бросится в эту такую пугающую, но такую манящую бездну… Но почему она и Эмре вдруг потянулись друг к другу? Так нельзя. Слишком быстро. Неправильно. Они остановились, когда между ними оставалось несколько миллиметров. Так запредельно близко. При желании Дивит мог сосчитать едва заметные веснушки у нее на лице. Он чувствовал, как их сердца в унисон бились в каком-то бешеном ритме, словно они с Лейлой только что пробежали марафон. Поняв, что между ними сейчас произошло, Айдын смутилась и отвела взгляд, уставившись в пол. Должно быть, он снова все понял. Увидел самые смелые мечты в ее глазах. А она снова поддалась, позволив ему разглядеть небольшую часть личного и очень сокровенного. Пока что лишь небольшую часть. — Я налью еще чаю, — неуверенно произнес Эмре, поднимаясь на ноги. — Будешь? — Можно, — ответила девушка и вдруг почувствовала, как на нее внезапно вновь навалилась усталость. Огонь в камине все так же трещал, было тепло, и ее неумолимо клонило в сон. Когда парень вернулся, Лейла уже спала, положив себе под голову маленькую подушку, лежавшую на соседнем кресле. Беззвучно рассмеявшись, он тихонько поставил кружки с горячим чаем на стол и осторожно, чтобы не разбудить, укрыл девушку шерстяным пледом. Впервые за долгое время Айдын спала с улыбкой на лице, а на ее щеках наконец-то заиграл румянец. Такая красивая, такая близкая, но такая далекая одновременно. Несомненно, она нравилась ему. Она нравилась ему любой: в длинных широких брюках, в коротких платьях, в деловых костюмах, на дерзких шпильках, с безупречной укладкой или с простым высоким хвостом. Но такой, какой она была сейчас, Лейла нравилась ему еще больше. Намного больше. Глядя на спящую девушку, Дивит вертел в руках пустую чашку и отчаянно думал о том, что же будет дальше. А дальше наступит декабрь, вместе с которым в город придет пасмурная, холодная погода. Декабрь, и он понятия не имеет о том, что лучше сделать с этим странным, таким новым, таким непонятным, но удивительно сильным чувством к Айдын, которое, будто теплый свитер, приятно греет его изнутри. Декабрь, и работы в агентстве заметно прибавится, а значит, Лейле станет еще труднее. Но Эмре верил: она обязательно справится. Он позаботится о ней настолько, насколько это будет возможно, и издалека сделает все, чтобы ей было комфортно, ведь она так неожиданно глубоко запала ему в душу. Но лишь издалека. Впереди ждали будни, суета, новые переживания и беспокойства, и Эмре отчего-то в первый раз за несколько лет хотелось верить, что вместе с Лейлой они, возможно, могли бы… Они могли бы. Но она никогда не узнает об этом.В декабре тебя будет трясти. Серый месяц внесет в жизнь смятенье. Ты меня навсегда отпусти, И я буду твоим сожаленьем.