Детройт: Противостояние

7 ноября 2038 года Парк Риверсайд Набережная реки Детройт 02:05 am       Коннор стоял на пустой набережной, неподвижно и тихо, почти сливаясь с ночным ноябрьским пейзажем. Ветер, приносящий от сверкающего моста гул мчащихся автомобилей, а от реки, тронутой первым льдом, набравший сырого холода, трепал полы тонкого пиджака, но андроид не обращал на это никакого внимания. Температура в начале зимы ещё не опустилась до той критической отметки, когда биокомпоненты начинают выходить из строя, а большего ему и не требовалось. Снег припорошил его волосы и даже длинные ресницы, однако Коннор не замечал его, погруженный в то состояние, которое у людей называется глубокой задумчивостью, а у высокоинтеллектуальных машин – обработкой большого массива противоречивых данных. Ему следовало бы вызвать такси и отправиться в центральный офис, чтобы обслуживающие проект техники и программисты провели полное обследование его модели и затем поставили в режим гибернации до следующего случая, где был бы замешан девиант. Но это означало неизбежную встречу с «Амандой», а встречаться с ней, не разобравшись самостоятельно в произошедшем сегодня, он счёл неразумным. К тому же, лейтенант опять решил напиться, и оставлять его без присмотра в таком состоянии было рискованно. Так что Коннор просто замер перед скамейкой, на которой недавно потягивал пиво Хэнк Андерсон, пытаясь проанализировать свои реакции и вычислить, какие действия ему стоило бы предпринять дальше. Тридцать минут назад ему в лицо уткнулось чёрное дуло пистолета, который зачем-то направил на него его же напарник, тридцать минут назад он мог бы лежать здесь, на пустой набережной, и тириум растекался бы синим ореолом вокруг его простреленной головы, становясь все бледнее под скрывающей его снежной пеленой. Передовому прототипу RK800, выпущенному в августе на детройтском заводе Киберлайф, должно было быть абсолютно все равно, выстрелил бы Хэнк Андерсон из своего револьвера или нет. Он бы дистанционно передал в офис свою память, пока не отключилось его повреждённое ядро, и уже через несколько часов из башни Киберлайф вышел бы точно такой же андроид, той же серии, для выполнения точно такой же задачи, уверенно шагая по тому же свежему снегу, под которым, несколько миль южнее, лежала бы его предыдущая, испорченная копия. Но Коннору почему-то не было все равно. Диод на виске то и дело вспыхивал жёлтым цветом, выдавая замешательство своего носителя, прямо как значок утилизации на выставленных вдоль набережной урнах. Да и внутри этой пластиковой головы сейчас было не чище, чем в помойке. Только вместо смятых банок от колы, размокших окурков и упаковок от чипсов она была забита вопросами, всплывающими в искусственном сознании один за другим. Зачем лейтенант хотел застрелить его? Был ли это какой-то тест? Прошёл ли он этот тест? Остался бы он тем же самым Коннором при замене в случае гибели, или это был бы уже не он? Что было бы с ним, спусти Хэнк курок? Он открыл бы глаза в башне Киберлайф? Перестал существовать? Застрял бы в моменте отключения навсегда? «Вряд ли у андроидов есть рай…» Почему этот ответ, продиктованный ему программой адаптации в качестве ироничного, он озвучил, используя голосовые настройки для выражения печали? И почему эта печаль промелькнула в чертах лица лейтенанта, когда Коннор уверенно отверг его предположения о девиации? Андроиду казалось, что он допрашивает сам себя. Анализирует мельчайшие реакции на эти странные вопросы и выбирает агрессивную линию поведения, хватая самого себя за грудки и пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Но даже его мощный искусственный интеллект, напичканный аналитическими программами, разработанный для решения сложнейших задач при минимальных вводных данных был здесь бессилен. Все эти вопросы не имели ни малейшего отношения к успешному выполнению его миссии, а только мешали сконцентрироваться на единственно важных деталях, снижая его шансы на раскрытие дела о девиантах. Аманда будет недовольна. Он и так провалил последнее задание, отпустив андроидов-Трейси, которых с таким трудом нашёл в клубе «Рай». Почему-то он решил не стрелять в летящую на него девиантку, пропустив удар, но никак не мог отследить в своей памяти тот момент, где его разум счёл такое решение оптимальным с учётом всех приоритетов. Или приоритеты Коннора изменились за последние несколько дней? Чтобы исключить возможность ошибки в программе, андроид уже во второй раз за эти тридцать минут запустил диагностику, но результаты в бегущих перед глазами ярких строчках были такими же, как и всегда. Все системы: функционируют в штатном режиме. Сенсоры: _ _ _ _ активны. Трекер: _ _ _ _ активен. Подключение к внутренней сети Киберлайф: _ _ _ _ доступно. Износ биокомпонентов: _ _ _ _ минимальный. Уровень тириума: _ _ _ _в норме. Повреждения корпуса: _ _ _ _ не обнаружено. Программные ошибки: _ _ _ _не обнаружено. Список приоритетных задач: _ _ _ _ без изменений. Признаки девиантности: _ _ _ _ отсутствуют. Все же, несмотря на идеальные показатели, Коннор никак не мог стабилизироваться до привычного расчетливо-спокойного состояния и так бы и стоял одиноким истуканом под холодным светом фонаря, если бы его сверхчувствительный звуковой процессор не уловил глухой звон упавшей где-то неподалеку пустой пивной бутылки. Андроид резко повернул голову в сторону, откуда, согласно его мгновенным вычислениям, раздался звук. Стряхнув со своих волос облако снежинок. Он знал, из чьих рук выпала эта бутылка и, развернув вслед за головой свой запорошенный снегом корпус, отправился проверять состояние напарника, оставив после себя странную цепочку чётких следов, появившихся на свежем покрове набережной будто из ниоткуда.