Огни Атлантиды

Джин очнулась от прикосновения холодного металла к щеке. Голова трещала, как после лихой попойки. Правда, единственный раз в жизни, когда у неё случилось похмелье, был в шестнадцать лет: Вулко дал ей глотнуть атлантского вина. Джин отходила неделю. После того раза она даже прониклась некоторым уважением к атлантам: уж в чём в чём, а в выпивке они знали толк. Кто-то разжал её пальцы, и из правой руки выпало… что-то… чертовски важное. Джин с трудом разлепила веки и успела увидеть, как солдаты уносят к кораблю контейнер с сияющим золотым Трезубцем. — Эй! Она дёрнулась, но оказалась буквально в стальной хватке. — Спокойно, Джиневра, — услышала она над ухом голос Орма. — Какого чёрта! — рявкнула она, поворачиваясь к брату. Ох, давненько она так не злилась. — Это была моя победа! Ты проиграл, имей совесть это признать! Орм, похоже, был зол ничуть не меньше, но умудрялся сохранять хладнокровный вид. — Ты же не думала, что я позволю тебе забрать Трезубец на поверхность? Джин промолчала, злобно щурясь. Не объяснять же ему, что она собиралась отдать Трезубец царю Нерею? Вряд ли эта новость улучшит его настроение. — Он принадлежит Атлантиде, — сказал Орм жёстко. — А значит, теперь и ты — тоже. Джин не поверила своим ушам. — Да шла бы твоя Атлантида в бездну, братец! — вспылила она. — И ты вместе с ней! Она попыталась вырваться, и ей почти удалось, но Орм подсёк ноги Джин и рывком уложил её на дно, прижав руки к холодному камню. — Ты сама явилась сюда и вмешалась в мои дела, — сказал Орм, нависая над ней. — Ты участвуешь в заговоре против меня, так что не надо изображать невинность! Ты все ещё жива только потому… — он замолчал, сжав челюсти. Злость Джин почему-то рассеялась. Она смотрела в лицо брата, подмечая царапины и ссадины, бледные от ярости губы и глубокую складку между бровями. Как на зло, всё это делало его ничуть не менее привлекательным. — Так почему, Орм? — спросила она мягко. — Потому что я твоя сестра? Потому что знаю имена твоих врагов? — она очаровательно улыбнулась. — Или потому что у меня красивые глаза? Секунду Орм смотрел на неё со странным выражением на лице, а затем отстранился. Отпустив Джин, он помог ей принять вертикальное положение, но его ладонь осталась лежать на её предплечье. — Я не могу тебя отпустить, Джиневра, — сказал он уже спокойно. — Ты даже не представляешь, насколько твоя… победа… всё усложнила. — Ты же не ждёшь от меня сочувствия? — хмыкнула Джин. — Я здесь именно за этим, знаешь ли. Усложнять тебе жизнь. — У тебя превосходно получается, — мрачно признал Орм. Джин подмигнула ему. — Но сейчас ты в моих руках, — продолжил Орм, сделав вид, что не заметил. — И у тебя только один выбор: взойти на корабль добровольно или в цепях. Джин скривилась. Во Впадине она видала его цепи. — Хороший выбор, — сказал Орм и сделал приглашающий жест в сторону корабля. *** — И почему этот твой кораблик не помог нам отбиваться от одичалых? — спросила Джин, с интересом осматриваясь. Изнутри корабль Орма оказался очень функциональным. Никаких украшений, никакой позолоты. В глаза бросалось только сочетание тонов: чёрный, синий, серебристый. Любимые цвета? Вслед за братом она проплыла в кабину. Худющий атлант-пилот, похожий на селёдку в своём чешуйчатом костюме, при виде царя вытянулся в струнку и доложил о состоянии корабля. Всё в норме, поломок нет, готов к отплытию. — «Истиофорус» не предназначен для боя, — ответил Орм, указывая ей на кресло рядом со своим. — Главное преимущество этого корабля — скорость. Броня и орудия только замедлят его. Джин уселась и пристегнула ремни. Ей вспомнилась прошлая её поездка на скоростном корабле, с Мерой, и Джин задалась вопросом, удалось ли царевне сбежать. Она покосилась на брата, прикидывая, как бы выведать у него о судьбе Меры. — Ваше Величество, на связи «Орвакс Мариус», — подал голос пилот. — Запрашивает дальнейшие указания. — Кто-кто на связи? — переспросила Джин с нескрываемым ужасом. Орм бросил на неё короткий взгляд, и Джин показалось, что она заметила в его глазах искры веселья. — Мой крейсер, — ответил брат. — А, — протянула Джин, успокаиваясь. — Что за дурная манера, называть корабли именами мёртвых тиранов? Взгляд Орма стал тяжёлым. — Мой отец не был тираном, — сказал он очень спокойно, но что-то в его голосе подсказало Джин: эту тему пока лучше не поднимать. — Как скажешь, — пожала она плечами. Он раздал приказы. Интересно, с какого возраста малыш-Орм командовал всеми вокруг, подумала Джин. Наверняка он был совершенно умилительным. — Так какой у тебя план, братец? — спросила она, когда корабль тронулся. — Сказать всем, что коварная старшая сестра отняла у тебя Трезубец? — Я скажу правду, — холодно ответил Орм. — Что теперь ты — хранитель Трезубца. Джин подняла брови: — Хранитель? — Ты же не думала, что сама сможешь его использовать? — Ну, были у меня такие мысли, — беспечно ответила Джин, воображая, как с помощью Трезубца заставляет Орма и всё его высшее командование петь песню «Under the sea». — Трезубец выкован для царя. Это заложено в его конструкции. Джин поморщилась. — Я уже упоминала, что вы, атланты, жуткие шовинисты? Орм ничего не ответил. — Хотя бы признай, что это совершенно не справедливо, — настояла Джин. Он посмотрел на неё и после долгой паузы ответил: — Да. Это несправедливо. Джин победно усмехнулась, а потом сказала: — Но, может, оно и к лучшему. Из меня бы получилась ужасная царица. По губам Орма скользнула странная улыбка. Корабль набрал скорость, и разговаривать стало неудобно. Джин смотрела в иллюминатор, на бешеное мельтешение скал, и размышляла. Снова всё оборачивается не лучшим образом, даже её победа в итоге стала неудачей. Она могла бы попытаться бежать, но какой смысл, если Трезубец у Орма? И он наверняка найдет способ использовать его в своих целях. К счастью, они плыли в Атлантиду, а там — Вулко. Уж Вулко должен знать, что делать, не так ли?