Огни Атлантиды

Процессия из нескольких кораблей добралась до Искалана за четыре часа. Фрейлина, в этот раз одетая строго, почти по-военному, помогла Джин облачиться в доспехи. — Спасибо, — сказала Джин, когда последнее крепление встало на место. Фрейлина неуверенно улыбнулась. Она никак не могла привыкнуть к тому, что новоиспечённая царевна Атлантиды благодарила её за каждое действие. Джин взяла охотничий трезубец и задумчиво повертела в руке: — И чем он отличается от обычного? — Почти ничем, кроме того, что подсчитывает количество убитых им одичалых. Джин подняла брови: — Так это ещё и соревнование? — Соревнование смелых, — ответила фрейлина с почтением. Атланты оцепили Искалан так же тщательно, как в день поимки Джин. На кораблях и глайдерах ярко сияли прожектора, не давая одичалым вырваться из глубин. Но внизу, в лабиринте развалин, могло оказаться весьма опасно. Джин ожидала чего-то вроде классической королевской охоты, пышной, шумной и многолюдной. Но участников оказалось всего девятнадцать, включая её, а свиты не было вовсе. Охотники, облачённые в крепкие доспехи и вооружённые трезубцами, производили очень грозное впечатление. Они оседлали бронированных ездовых акул и направились к точке сбора внутри оцепления. Джин частенько каталась на акулах, но ещё ни разу — в седле. Она погладила шершавый бок и потянулась к разуму хищницы. Акула оказалась спокойной, сытой и обласканной, она охотно слушалась ездока и без телепатических трюков. Джин поровнялась с братом. Он был в тех же тёмных доспехах, что и в первую их встречу. В этих самых руинах. — Почему Искалан? — поинтересовалась она. — Каждый раз мы выбираем новое место, — ответил брат. — Искалан — отличное место для охоты. — А это не слишком рискованная затея? — спросила Джин, оглядываясь на свет, который по мере удаления от кораблей становился все тусклее и ненадёжнее. Орм повернул к ней голову. Обрамлённое шлемом, его лицо казалось ещё жёстче и решительнее, чем обычно. — Тебя пугает горстка одичалых? — Пф. Нет, конечно. Я просто не понимаю, зачем рисковать без особой необходимости. — Риска почти нет, — ответил Орм, замедляя ход. — Их слишком мало, чтобы представлять угрозу. Специальные ошейники мешают им собраться в стаю, так что сейчас они — просто опасная добыча. Едкий ответ Джин потонул в звуке горна. Охотники выстроились клином с царём на острие и, набирая скорость, направили своих акул вниз, в руины. Чувствуя возрастающее давление воды, Джин поддалась общему азарту. Адреналин заиграл в крови, заставляя тело вибрировать, как струна, в предвкушении схватки. — Ву-ху! — крикнула Джин, привставая в стременах. Никто из ормовских охотников не поддержал её порыв, но ей было наплевать. Лихая ярость билась в её груди, требуя выхода, и трезубец словно пел в её руке. Чем глубже спускались охотники, тем шире расходились в стороны. Отдаляясь от Орма, Джин успела крикнуть: — А разделяться обязательно? — Боишься остаться одна? — поддразнил он уже через наушник. — О тебе волнуюсь, младший братик! — Не стоит, — сухо ответил Орм. — Волнуйся лучше о том, какая цифра будет на твоём трезубце после охоты. — А давай так! — в порыве вдохновения сказала Джин. — Если я тебя обставлю, ты пустишь меня на турнир. Повисла пауза, и Джин представила, как он закатывает глаза. — Пытаешься взять меня измором? — раздражённо спросил он наконец. — В моём положении это лучшая тактика, — весело ответила Джин. — В твоём положении лучше вести себя тихо и послушно. — Ха! — сказала Джин, но больше не смогла добиться от него никакой реакции. Впрочем, как раз настало время сосредоточиться на охоте. Джин заметила одичалого среди остатков древнего храма, и её акула послушно ринулась вслед за жертвой. Тварь бросилась навстречу. Бритвенные когти скрежетнули по акульей броне, но хищница вильнула в сторону, не давая одичалому зацепиться. Стремительный разворот, и Джин точным ударом пронзила шею твари. На широкой части трезубца зажглась антлантская цифра «один». Резким движением Джин сбросила тело одичалого с оружия. Она не одобряла охоту как развлечение, но эти твари вселяли в неё чистую, неприкрытую ненависть. Они убили маму. Не удивительно, что у брата к ним особый счёт, ведь он видел это собственными глазами. Джин тряхнула головой, отгоняя страшную картину. Ей нужно набить как можно больше одичалых, чтобы утереть Орму нос. Не время рефлексировать. — Первый есть, братец, — похвасталась Джин по приватному каналу. — А у тебя как дела? — Трое, — последовал ответ. — Да ты заливаешь, — возмутилась Джин. — Когда бы ты успел? — Болтать надо меньше, — строго сказал Орм и отключился. — Да что б тебя… — сердито пробормотала Джин и с азартом продолжила охоту, всё больше углубляясь в руины. Число на трезубце увеличилось до шести, и Джин уже приметила новую жертву, когда почувствовала странный горький привкус в воде, от которого слегка запершило в горле. Поначалу она не придала этому значения, но першение быстро перешло в жжение. — Что за… — пробормотала Джин. Что-то неладное начало твориться с её телом. Оно стало непослушным и медленным, доспехи тянули её ко дну, даже зрение стало подводить. — Орм? — позвала она и не получила ответа. Джин попыталась выйти на связь с другими охотниками или кораблями сопровождения, но в эфире стояла тишина, словно кто-то глушил её частоту. Между тем ей становилось хуже, а тварь, которую она собиралась убить следующей, сама активно шла на сближение. Плюнув на гордость, Джин направила акулу вверх, к слабо мерцавшим сквозь толщу воды прожекторам, но одичалый не собирался её отпускать. На полном ходу тварь вырвала Джин из седла и с силой впечатала в стену. От удара Джин выронила трезубец и едва успела отвернуться, защищая лицо от острых зубов. Передние лапы одичалого крепко удерживали её на месте, а когти ног остервенело скребли по доспехам, пытаясь найти уязвимое место. Джин отчаянно пыталась отбиться, но она словно превратилась в простого смертного, неспособного дать отпор. Она мысленно обратилась к своей акуле, но тренированная хищница сама знала, что делать. Акула бросилась на одичалого снизу, вцепилась в его бедро и, потрепав добычу, метнулась прочь, избегая ответной атаки. Тварь взвыла и полоснула когтями то место, где только что была хищница. Забыв о добыче, раненый одичалый кинулся на акулу, а Джин лихорадочно огляделась в поисках оружия. Вот он, трезубец, застрял камнях полуразрушенной арки! Превозмогая слабость, Джин устремилась к нему. Вооружившись, она присоединилась к схватке. Проворная акула пыталась измотать врага, чередуя молниеносные атаки с отступлением, но одичалый был умнее и опаснее. Ему удалось зацепиться за доспехи хищницы и вонзить когти между пластинами. — Не сметь! — рявкнула Джин. Ярость придала ей сил. Джин проткнула одичалого трезубцем и скинула его со своей акулы, после чего в полном изнеможении повисла на её спине. Сознание неумолимо таяло, уплывало в небытие. Что с ней такое? Какая-то отрава в воде?.. «Орм!..» — резанула по сердцу страшная догадка, ненадолго приводя Джин в чувство. Что бы здесь ни происходило, оно направлено против её брата. Надо его предупредить! Только как, если связи нет? Сосредоточившись, Джин мысленно отыскала все восемнадцать акул и велела им немедленно возвращаться к линии оцепления, игнорируя приказы седоков. «Вот они удивятся,» — коварно подумала она, прежде чем её сознание окончательно накрыла темнота. *** Сознание возвращалось к ней вместе с невыносимой слабостью и болью во всём теле. Она уже собиралась выдать разом все известные ей ругательства, когда холодные пальцы коснулись её щеки в мимолётной ласке. Глаза Джин изумлённо распахнулись. — Беспокойство тебе не идёт, — сообщила она, глядя в напряжённое лицо Орма на фоне белых стен лазарета. Его черты смягчились, а по губам скользнула улыбка — настоящая улыбка! — снова заставляя сердце Джин пропустить удар. — Тебе нужно делать это почаще, — сказала она от всей души. Взгляд Орма стал вопросительным. — Улыбаться, — пояснила Джин. — От твоей улыбки у меня замирает сердце. Стоп! Какого чёрта она сказала это вслух? Видимо, на её лице отразился неприкрытый ужас, потому что Орм, наклонил голову, пряча новую улыбку. — Это действие лекарств, Джиневра, — сказал он, придав лицу привычное непроницаемое выражение; только смешинки не до конца погасли в глазах. — Возможно, тебе лучше пока помолчать, чтобы… не наговорить лишнего. — Угу, — сказала Джин, безуспешно борясь со сном. — А как я тогда выпытаю у тебя, что там произошло? — Я сам расскажу. Позже. Тебе нужно отдохнуть, — произнёс Орм и добавил, тише, и без тени юмора: — А мне — кое-кого казнить. На его счастье, Джин уснула и не услышала последней фразы.