Огни Атлантиды

У него действительно были шрамы. Следы когтей на боку, память о страшной, но очень старой ране. — Это когти Одичалого? — спросила Джин, касаясь белесых отметин. Они с Ормом нежились в своеобразном гнезде, накрытом полупрозрачным куполом. Атланты могли спать где попало, как в невесомости, но это не всегда было удобно. Орм только кивнул в ответ. Вид у него был довольный и умиротворённый, как у кота, обожравшегося сметаны, и Джиневра непременно съязвила бы на этот счёт, если бы сама не чувствовала себя так же. Отблески их первой ночи наполняли её тело сладкой негой, и Джин уже очень, очень давно не чувствовала себя так хорошо. — Выглядит старым, — сказала она, продолжая разглядывать шрам. Он казался таким чужеродным на гладкой светлой коже… — Неудачная охота? — Я был ребёнком. Джин взглянула в его вдруг ставшее напряжённым лицо, и в её голове мелькнула догадка: — Это случилось, когда маму казнили? Орм не ответил, но она поняла всё по его глазам. Воображение Джин тут же нарисовало страшную картину, на которой юный царевич пытался защитить свою маму от чудовищ. — Ты хотел её спасти… Орм нахмурился, отводя взгляд: — Я был жалок. — Не думаю, — мягко сказала Джин. Она дотронулась до щеки Орма, снова ловя его взгляд. В синих глазах застарелая тоска смешалась с упрямством и чем-то ещё — странным, невыразимым. Сердце Джин наполнилось любовью и печалью. Орм криво улыбнулся и перевернулся, подминая её под себя. — От того бесполезного мальчишки ничего не осталось, — сказал он твёрдо. — Я разучился быть слабым. — Хорошо. Главное, чтобы любить ты тоже не разучился. Орм склонил голову на бок, и в его глазах появились дразнящие огоньки: — Любовь переоценивают. — Неужели, — иронично вскинула брови Джин. — А ночью ты по-другому говорил. Глаза Орма сверкнули, и он явно собирался сказать что-то едкое, но ему помешал сигнал коммуникатора. Мелодичный звук показался Джин странно зловещим, он проник в их уединённое гнездо, словно весть из другого мира, и, учитывая обстоятельства, вряд ли эта весть была доброй. Орм отстранился, бормоча под нос отборные атлантские ругательства. Нетерпеливым взмахом руки он погасил купол и потянулся за коммуникатором. — Слушаю, — бросил Орм таким тоном, что любой собеседник почувствовал бы себя на краю неминуемой гибели. — Ваше Величество, — пискнул оператор. — Пришло срочное донесение от адмирала Мёрка. — Доставьте в мой кабинет, — сказал Орм и отключился. — Брачная ночь окончена? — протянула Джин, подпирая голову ладонью. — Жа-аль, у меня были планы на это утро… Орм смерил её таким взглядом, что стало ясно: его планы были ничуть не хуже. С некоторым усилием он отвернулся и подплыл к стене. Повинуясь его жесту, раздвинулись створки гардероба, открывая взору Джин десяток одинаковых костюмов. — Потрясающее разнообразие, — пробормотала она. Орм ловко влез в костюм. Да уж, ему-то для одевания помощники не нужны. Быстро пригладив волосы, он повернулся к Джин и с явным удовольствием оглядел её с головы до ног. — Тебе бы тоже надо одеться, — заметил он. — Во что? — самым невинным тоном поинтересовалась Джин. — После того, что ты сделал с моим платьем, его даже ночная бабочка не осмелится надеть. — Ночная кто? — переспросил Орм и тут же отмахнулся. — Я пришлю тебе камеристок. И не опаздывай к завтраку. С этими словами он исчез, а Джин посмотрела на тайный шкаф, размышляя, сколько дел можно наворотить, имея доступ к гардеробу мужа. *** На следующий день Орм отплыл на передовую, чтобы возглавить оборонительный флот. Поначалу он не хотел брать Джин с собой, но она видела в нём явную внутреннюю борьбу и не отступала. Похоже, идея расстаться так скоро после свадьбы нравилась ему не больше, чем ей, и в итоге он уступил. Джин ещё ни разу не участвовала в военной кампании атлантов. Солдаты и офицеры Орма оказались ожидаемо дисциплинированными и вымуштрованными до невозможности — но она и не предполагала, с каким почтением, почти жаждой, они смотрели на своего царя. Спускаясь сюда, Джин считала его тираном. Для атлантов же он явно был кем-то большим. Орм, конечно, не допустил Джин до военных совещаний, зато она смогла посвятить много времени тренировкам и тактическим играм. В свободное время она наблюдала за странным танцем флота и Одичалых. Насколько она поняла, в последние дни сохранялось хрупкое равновесие сил: Одичалые не могли прорваться вглубь владений Атлантиды, но и отступать не собирались. — Их как будто кто-то гонит из Впадины, — заметила Джин как-то вечером, переплетая косу; слава Посейдону, на флоте можно было забыть о пышных нарядах и сложных причёсках, и Джин откровенно кайфовала. — Может быть, там Каратен разгулялся? Орм не ответил, с задумчивым видом расстёгивая воротник. Джин повернулась и ткнула щёткой в его сторону: — Ты определенно что-то знаешь. Выкладывай. Орм бросил на неё насмешливый взгляд: — Если у меня будет информация, которой я захочу с тобой поделиться, ты узнаешь об этом первой. Джин ощутила знакомую щекотку раздражения под рёбрами и воинственно выпрямилась, уперев руки в бока. — Думаешь, отделаешься от меня так легко? Я теперь царица, как-никак. — Царицей ты, конечно, стала, но рычагов давления у тебя не прибавилось, — рассудительно заметил Орм. — Положим, один рычаг у меня всё-таки есть, — Джин многозначительно пошевелила бровями. Орм взглянул на неё с лёгким раздражением, ясно давая понять, какого он мнения о качестве её шуток. — Небось, уже жалеешь, что женился на мне? — Нет, почему же, — ответил Орм с немалой долей сарказма. — Я знал, на что шёл. Во время всей перепалки они кружили по каюте и постепенно сближались, не пытаясь сопротивляться взаимному притяжению. — Ну вот и терпи тогда, нечего посылать мне такие взгляды, — заявила Джин, поглаживая большим пальцем угол его воротника. Губы Орма дрогнули в такой редкой для него, почти нежной улыбке. — Ты даже не представляешь, насколько эта улыбка тебе идёт, — тихо сказала Джин. Он молча обнял её. В его глазах плескался океан, глубокий и непостижимый, и Джин, словно завороженная, потянулась к его губам. Ей хотелось, чтобы эта ночь не кончалась, потому что утро — она чувствовала это — несло им печаль и разлуку. Возможно, не следующее утро, но одно из грядущих — наверняка. Джиневра не знала, откуда в ней эта странная уверенность, но она прочно укоренилась в её сердце. Возможно, Орм чувствовал то же самое, потому что их ночи были жаркими и неутомимыми, словно они пытались обогнать время. *** На следующий их совместный ужин Орм сильно опоздал. Обычно они ели вдвоём, изредка — в компании капитана и старших офицеров. В этот раз Джин сидела за роскошным столом одна. Только слуги, менявшие блюда, скрашивали её одиночество. Несмотря на это, настроение у неё оставалось приподнятым, она даже поймала себя на том, что тихонько напевала себе под нос какую-то ерунду. Наконец объявился Его Величество собственной персоной. Выглядел он необычайно мрачным. Молча заняв своё место и упорно избегая её взгляда, он принялся за еду. Отличное настроение Джин как-то разом испарилось, и в животе скрутился тугой холодный ком. Отодвинув тарелку, она с тревожным вниманием посмотрела на мужа. По его сдвинутым бровям и резким движениям она поняла, что плохие новости на подходе, но Орм почему-то медлил и откладывал разговор, что было на него совсем не похоже. Не выдержав напряжённого молчания, Джин заговорила первой: — Рассказывай уже, не заставляй меня прибегать к пыткам. Орм, всё так же не глядя на неё, бросил есть и отослал слуг. Потом выплыл из-за стола и приблизился к ней. Со всё возраставшей тревогой Джин тоже поднялась. — Разумнее было бы ничего тебе не рассказывать, — сказал Орм, беря её ладонь в свою. — Но тогда позже ты возненавидишь меня, а я нахожу это… неприемлемым. Джин закатила глаза: — Ладно, Орм, ты заинтриговал меня сверх всякой меры. А теперь, будь добр, переходи к сути. — Одичалые, похоже, совсем обезумели, — Орм качнул головой. — Поначалу их интересовала только Атлантида, но теперь они угрожают всему Океану… И не только. — Он наконец встретил её взгляд, и впервые за долгое время синева его глаз показалась ей мрачной и беспокойной, как штормовое море. — Они нападают на суда сухопутных и разоряют побережье. У Джин перехватило дыхание. — Что… Как это возможно? Много людей пострадало? — Достаточно. Это похоже на разведку боем, и Одичалых на суше пока не так много. Но даже небольших групп достаточно, чтобы посеять хаос. Джин судорожно сжала его ладонь: — Слушай, я знаю, как ты ненавидишь сухопутных, но там невинные люди гибнут. Мы должны им помочь! Орм сжал зубы и ответил после короткой паузы: — Мне нет до них дела, Джиневра. Я бы даже не упомянул об этом, если бы не пострадал маяк твоего отца. Джин задохнулась, оглушённая этой новостью. Грудь словно сжал стальной обруч, не позволяя ей сделать вдох. — Он в порядке? — услышала она свой голос будто со стороны. Орм сжал её ладонь. — Пока неизвестно. Мои агенты пытались защитить его, но связь с ними потеряна. Джин замотала головой и попыталась выдернуть ладонь, но Орм не позволил. — Я отправил туда отряд из своей личной гвардии. Скоро они его найдут. — Я должна быть там, — голос Джин прозвучал так твёрдо, что удивил её саму. Её сковал такой ужас, что она вовсе не чувствовала в себе этой твёрдости. — Прямо сейчас, немедленно. Ты дашь мне корабль, или придется ловить акулу? — Я не могу тебя отпустить, — сдвинул брови Орм. Джин посмотрела ему в глаза: — И что ты планируешь делать? Снова закуёшь меня в цепи, посадишь под замок? Думаешь, меня это удержит? Орм смотрел на неё, упрямо сжав губы. — Ты не покинешь меня, — сказал он наконец. — Я бы и не смогла, — горячо проговорила Джин. — Я люблю тебя, так сильно, что бывает страшно. Но речь о моём папе! Разве ты не можешь меня понять? Губы Орма шевельнулись, но он ответил не сразу. — Я не смогу сопровождать тебя, — его голос звучал непривычно глухо. В душе Джин вспыхнула надежда. — Ты сам сказал, Одичалых немного, — быстро сказала она. — Я справлюсь, к тому же со мной будут твои гвардейцы. Молчание Орма затянулось. Нервы Джин гудели, как провода под напряжением, и все её мысли вертелись вокруг папы. Он жив, иначе быть может! Она бы знала, если бы с ним случилось страшное. Разве можно сильно любить человека и не почувствовать, что он ушёл из этого мира? — Орм, — нарушила она напряжённую тишину, скрутившуюся между ними, будто тугая пружина. — Если бы речь шла о маме, разве ты смог бы сидеть сложа руки? Представляешь, насколько беспомощной я себя чувствую сейчас? Лицо Орма дрогнуло, и он отвернулся. — Хорошо, — прозвучал его голос. Джиневра недоверчиво заглянула ему в лицо: — Ты правда меня отпускаешь? Взгляд Орма был тяжёлым и мрачным. — Гвардейцы отплыли совсем недавно, ты ещё успеешь их догнать. Возьми «Истиофорус». Я даю тебе три дня. Если ты не вернёшься, я сам приду за тобой, и да, это угроза. Джин закусила губу. — Спасибо, — шепнула она, порывисто и крепко обняла Орма и поспешила прочь, пока он не передумал.